Правовая защита лиц, пропавших без вести: проблемы следственной и судебной практики
(Юмашев А. Н., Юмашев Н. С.) ("Российский следователь", 2014, N 3) Текст документаПРАВОВАЯ ЗАЩИТА ЛИЦ, ПРОПАВШИХ БЕЗ ВЕСТИ: ПРОБЛЕМЫ СЛЕДСТВЕННОЙ И СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ
А. Н. ЮМАШЕВ, Н. С. ЮМАШЕВ
Юмашев Андрей Николаевич, студент юридического факультета Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова.
Юмашев Николай Станиславович, адвокат, кандидат юридических наук.
В статье анализируются вопросы, касающиеся применения судами ст. 166 и ст. 302 ГК РФ, даются предложения по внесению в законодательство изменений, необходимых для защиты права собственности лиц, которые, не являясь собственниками, имеют интерес к выбывшему из владения имуществу.
Ключевые слова: расследование, недвижимое имущество, ничтожные и недействительные сделки, иск об истребовании имущества, добросовестный приобретатель, незаконное владение имуществом.
Legal protection of missing persons: problems of investigative and judicial practice A. N. Yumashev, N. S. Yumashev
This article analyzes issues relating to the application by the courts articles 166, 302 of Russian Civil code; proposals for changes in legislation necessary to protect the property rights of persons who are not owners, but who have a legitimate interest in the exited from the possession of the property, are given.
Key words: investigation, real estate, null and void transaction, the claim about property reclamation, bona fide purchaser, unlawful possession of property.
В данной статье предпринята попытка на примере реального судебного дела раскрыть несовершенство ст. 166 ГК РФ, а также непоследовательность позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в Постановлении от 21.04.2003 N 6-П <1>, повлиявшей на рекомендации Пленума Верховного Суда, Пленума ВАС РФ, данные судам в совместном Постановлении <2>. -------------------------------- <1> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 21.04.2003 N 6-П "По делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан О. М. Мариничевой, А. В. Немировской, З. А. Скляновой, Р. М. Скляновой и В. М. Ширяева" // СПС "КонсультантПлюс". <2> См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29.04.2010 N 10, Пленума ВАС РФ N 22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" // СПС "КонсультантПлюс".
Гражданка К. 25 мая 2012 г. обратилась в ОВД "Свиблово" с заявлением об исчезновении своего дяди, П. С. Козлова, 1925 г. р. В ходе оперативных мероприятий было установлено, что неизвестное лицо изготовило подложные свидетельство о смерти П. С. Козлова и свидетельство о рождении, из которого следовало, что это лицо является сыном П. С. Козлова По поддельному паспорту "сын" вступил в наследство П. С. Козлова, состоящее из однокомнатной квартиры в г. Москве стоимостью более 5 млн. руб. и денежного вклада в банке в размере около 50000 руб. Затем лжесын продал указанную квартиру. П. С. Козлов или его тело не найдены до настоящего времени. 30 ноября 2012 г. старшим следователем Бабушкинского межрайонного следственного отдела СУ по СВАО ГСУ СК РФ по г. Москве О. В. Лаптевой было вынесено постановление о возбуждении уголовного дела N 44705 по ч. 1 ст. 105 УК РФ. Несмотря на неоднократные жалобы гр. К. в различные инстанции (СУ по СВАО г. Москвы, прокуратуру СВАО г. Москвы, прокуратуру г. Москвы и др.) с просьбой признать гр. К. потерпевшей по делу (она была допрошена в качестве свидетеля) и переквалифицировать деяние по п. з) ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство из корыстных побуждений) либо по ч. 1 ст. 105 УК РФ и ч. 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество, совершенное в особо крупном размере), этого сделано не было. Тем самым следственным органом были существенно ограничены права гр. К., так как потерпевший имеет больше процессуальных прав, чем свидетель. Кроме того, следователь не приняла никаких мер для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска, в частности, в соответствии со ст. 115 УПК РФ не возбудила перед судом ходатайство о наложении ареста на квартиру. Тем самым права П. С. Козлова были существенно нарушены. Гражданка К. также обратилась в Бабушкинский районный суд г. Москвы с исковыми требованиями об установлении факта родственных отношений, объявлении умершим П. С. Козлова, 1925 г. р., признании сделок с его квартирой недействительными, обосновывая свои требования тем, что является наследником (племянницей) П. С. Козлова, который отсутствует по месту своего жительства более пяти лет, что в период его отсутствия с принадлежащей ему квартирой осуществлены незаконные сделки. Судом при рассмотрении дела достоверно установлены обстоятельства ничтожности наследования имущества П. С. Козлова со стороны лжесына, эти обстоятельства подтверждены бесспорными доказательствами и нашли свое отражение в судебном решении. Между тем последствия недействительности ничтожной сделки, несмотря на установленные обстоятельства и очевидную необходимость защиты права собственности П. С. Козлова, федеральным судьей Т. А. Романцовой применены не были, и в иске гражданке К. было отказано в полном объеме по причине недостаточности представленных доказательств, подтверждающих родственные отношения с П. С. Козловым. Московский городской суд в составе судей Н. С. Расторгуевой, В. А. Кирсановой и Н. В. Малыхиной, куда гр. К. была подана апелляционная жалоба, своим определением от 02.04.2013 N 11-110221 оставил апелляционную жалобу без удовлетворения. При этом участвующий в деле прокурор И. В. Семенова, обосновывая правильность вынесенного судом первой инстанции решения, сослалась на Определение КС РФ N 6-П от 21.04.2003 и отметила, что, поскольку добросовестное приобретение в смысле ст. 302 ГК РФ возможно только тогда, когда имущество приобретается не непосредственно у собственника, а у лица, которое не имело права отчуждать это имущество, последствием сделки, совершенной с таким нарушением, является не двусторонняя реституция, а возврат имущества из незаконного владения (виндикация). Следовательно, права лица, считающего себя собственником имущества, не подлежат защите путем удовлетворения иска к добросовестному приобретателю с использованием правового механизма, установленного п. п. 1 и 2 ст. 167 ГК РФ. Такая защита возможна лишь путем удовлетворения виндикационного иска, если для этого имеются те предусмотренные ст. 302 ГК РФ основания, которые дают право истребовать имущество у добросовестного приобретателя (безвозмездность приобретения имущества добросовестным приобретателем, выбытие имущества из владения собственника помимо его воли и др.). А так как судом не установлен факт родственных отношений гражданки К. (истца) с П. С. Козловым, то только собственник или лицо, вступившее в наследство, вправе истребовать имущество у добросовестного приобретателя. Прокурор поддержала доводы ответчиков, что если тело П. С. Козлова не обнаружено, то он может находиться в какой-нибудь больнице либо проживать у какой-либо женщины, и поэтому только сам П. С. Козлов вправе лично заявить требования об истребовании квартиры у добросовестного приобретателя. Возражения истца о том, что П. С. Козлов являлся инвалидом Великой Отечественной войны, что у него была серьезная контузия, он плохо передвигался из-за болезни ног, что он более пяти лет не получает пенсию, не посещает поликлинику и иные учреждения, отсутствует по месту жительства, какие-либо сведения, указывающие на нахождение его в живых, отсутствуют, судами во внимание приняты не были. Парадоксальность анализируемой ситуации также интересна тем, что признаваемый умершим П. С. Козлов не может самостоятельно защитить свои права, так как подача заявления об объявлении гражданина умершим предполагает его отсутствие и сам отсутствующий (умерший) не может иметь статус заинтересованного лица. В силу ст. 277 ГПК РФ в качестве заинтересованного лица может выступать то лицо, чьи права, законные интересы или обязанности затрагиваются в случае признания гражданина умершим. Истец как племянница П. С. Козлова является его наследником второй очереди по праву представления, спорная квартира П. С. Козлова входит в состав наследственного имущества. Однако получить статус наследника истец может только после смерти наследодателя - П. С. Козлова, по истечении шести месяцев с даты объявления его умершим (вступления в законную силу решения суда). А непризнание сделок с квартирой П. С. Козлова ничтожными не позволит в дальнейшем истцу, а равно иным возможным наследникам вступить в наследство и истребовать квартиру у добросовестного приобретателя. Напомним, что со стороны государственных органов (прокуратуры, Департамента жилищного фонда и жилищной политики г. Москвы) не было проявлено интереса к признанию указанной сделки недействительной <3>. -------------------------------- <3> Похожие дела рассматривались судами. См.: Определение ВС РФ от 25.03.2008 по делу N 21-807-7 // СПС "КонсультантПлюс".
В итоге суды первой и апелляционной инстанций, основываясь на выводах об отсутствии лиц, заинтересованных в имуществе П. С. Козлова, не признали сделки с его квартирой недействительными, последствия ничтожности сделок по собственной инициативе не применили. А поскольку вынесенное судебное решение предполагает окончательное разрешение дела по существу, то в анализируемой ситуации произошло фактическое одобрение (или легализация) судом мошеннических действий с квартирой П. С. Козлова, а с учетом обстоятельств рассматриваемого дела - и убийства П. С. Козлова из корыстных побуждений (с целью завладения его квартирой). Небезынтересно отметить, что в данном деле после вступления в законную силу решения суда истцом К. были направлены обращения в прокуратуру г. Москвы и Департамент жилищной политики и жилищного фонда г. Москвы с просьбой подать иск о признании недействительными сделок с квартирой П. С. Козлова, чтобы квартира была истребована из незаконного владения и передана государству. Однако на данные обращения были получены ответы, что поскольку по делу принято судебное решение, то оснований для предъявления иска не имеется. Этим подтверждается, что судебные постановления, которыми отказано в признании сделки недействительными, выступают в роли своеобразной гарантии законности данных сделок. Ведь предполагается, что, если бы суд нашел основания недействительности сделки, судом были бы применены последствия ее недействительности. А если этого сделано не было, значит, сделка является законной. В чем причина подобной правоприменительной практики - в несовершенстве закона, неправильном применении судами норм права? Федеральным законом от 07.05.2013 N 100-ФЗ была дана новая редакция ст. 166 ГК РФ, в которой появился п. 4, предусматривающий, что суд вправе применить последствия недействительности ничтожной сделки по своей инициативе, если это необходимо для защиты публичных интересов и в иных предусмотренных законом случаях. Законодатель в изменениях п. 4 ст. 166 ГК РФ сохранил за судом именно право (а не обязанность) применить последствия ничтожности недействительной сделки. Заметим, что предоставление суду право применить последствия действительности ничтожной сделки разделяется не всеми учеными-цивилистами. В литературе высказаны взгляды, что указанное право суда противоречит основополагающим принципам судопроизводства: а) состязательности; б) равноправия сторон в судебном процессе; в) диспозитивности (самостоятельности в распоряжении своими правами и средствами их защиты). Так, Д. О. Тузов пишет: "Буквально это должно было бы означать, что при рассмотрении всякого дела, в котором каким-либо образом фигурирует ничтожная сделка, суд может выйти за пределы исковых требований и присудить обоих участников такой сделки к реституции независимо от их заявления и желания. Данное положение, неизвестное прежнему законодательству... вызывает серьезные сомнения" <4>. -------------------------------- <4> Тузов Д. О. Теория недействительности сделок: опыт российского права в контексте европейской правовой традиции. М.: Статут, 2007; СПС "КонсультантПлюс".
С этим утверждением можно было бы согласиться, если бы суд применял двухстороннюю реституцию во всех случаях независимо от обстоятельств гражданского дела. Однако законодательство подобных требований не предусматривает. В литературе (О. В. Паршина, А. С. Смирнов и др.) обосновывались взгляды, что данное право для суда как органа публичной власти, в отличие от частного лица, одновременно является и обязанностью. Применение норм о последствиях ничтожности сделок (ст. ст. 169, 171, 172 ГК и т. д.) в силу их императивного характера обязательно как для сторон сделки, так и суда и не зависит от их усмотрения. В противном случае неприменение этих норм будет означать не что иное, как поощрение и легализацию судом абсолютной незаконности (недействительности) ничтожных сделок <5>. -------------------------------- <5> См.: Паршина О. В., Смирнов А. С. Виндикация, признание сделок недействительными и реституция как способы защиты права собственности: спорные вопросы теории и практики // Культура: управление, экономика, право. 2012. N 2; СПС "КонсультантПлюс".
Полагаем, что такая формулировка п. 4 ст. 166 ГК РФ, по нашему мнению, не обеспечивает необходимые гарантии защиты нарушенных прав при установлении судами ничтожности сделки. Ведь право - это возможность действовать, поступать каким-нибудь образом, а обязанность - это круг действий, возложенных на кого-нибудь и безусловных для выполнения <6>. В настоящее время суды продолжают испытывать огромную нагрузку по количеству рассматриваемых дел. Только в Москве в районных судах в первом полугодии 2013 г. было рассмотрено более 80 тыс. гражданских дел <7>. В такой ситуации, учитывая требования соблюдения сроков рассмотрения гражданских дел, судам удобнее не признавать ничтожность сделки и не применять ее последствия, чем обосновывать свое право на принятия решения о признании сделок недействительными. -------------------------------- <6> Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка. М.: ОНИКС - 21 век, 2012. <7> См. подробнее об этом: Четверть миллиона рассмотренных дел: в Московском городском суде подвели итоги работы за первое полугодие 2013 г. // Сообщение пресс-службы Московского городского суда (сайт Московского городского суда).
Соответственно, и вышестоящие суды, учитывая существующую практику (незначительное процентное соотношение отмененных или измененных решений), скорее всего, оставят решения нижестоящих судов в силе, мотивируя это тем, что суд вправе, а не обязан был признать сделку недействительной. Аналогичным образом поступила судья Московского городского суда Г. В. Богданова, которая, изучив кассационную жалобу К., указала, что письменные материалы дела не подтверждают доводы К. о том, что братом ее матери является Козлов, и поэтому она не может являться заинтересованным лицом, которому в силу ст. 276 ГПК РФ предоставлено право на подачу заявления об объявлении гражданина умершим <8>. -------------------------------- <8> См.: Сайт Московского городского суда. URL: http://www. mosgorsud. ru/inf/infn/gnk/?pn=0&id=1047.
Кроме того, законодателем не вполне удачно сформулированы случаи применения судом последствий недействительности ничтожной сделки: "...если это необходимо для защиты публичных интересов и в иных предусмотренных законом случаях". Само по себе нарушение требований закона при совершении ничтожной сделки всегда предполагает нарушение публичного порядка. Поэтому любое применение последствий недействительности ничтожной сделки будет соответствовать цели охраны публичных интересов. Подобная размытость формулировки может привести к тому, что суды будут рассматривать возможность применения последствий недействительности ничтожной сделки только в случаях, прямо предусмотренных законом. Как известно, такие случаи законодателем не сформулированы. Считаем, что законодатель должен был принять п. 4 ст. 166 ГК РФ в следующей редакции: "Суд обязан применить последствия недействительности ничтожной сделки по своей инициативе: - если это необходимо для защиты публичных интересов, когда лица, имеющие право на такой иск, уклоняются от его предъявления; - в случае невозможности в дальнейшем восстановить нарушенное право лиц, признанных без вести отсутствующими или объявленных умершими, права их наследников; - в иных случаях, когда неприменение последствий недействительности ничтожной сделки не позволит в будущем защитить законные интересы физических и юридических лиц, которые в момент рассмотрения данного дела судом не знали и не могли знать о нарушении их прав". Возвращаясь к анализу дела по иску гр. К., заметим, что отказ Бабушкинского районного суда г. Москвы признать сделки с квартирой Козлова П. С. недействительными в значительной мере был обусловлен позицией Конституционного Суда РФ, выраженной им в Определении от 21.04.2003 N 6-П. Между тем указанная позиция, на наш взгляд, не является полностью последовательной. Своим Определением Конституционный Суд РФ поставил во главу угла стабильность гражданского оборота. Как указывалось КС РФ, иное истолкование положений п. п. 1 и 2 ст. 167 ГК РФ означало бы, что собственник имеет возможность прибегнуть к такому способу защиты, как признание всех совершенных сделок по отчуждению его имущества недействительными, т. е. требовать возврата полученного в натуре не только когда речь идет об одной (первой) сделке, совершенной с нарушением закона, но и когда спорное имущество было приобретено добросовестным приобретателем на основании последующих (второй, третьей, четвертой и т. д.) сделок. Тем самым нарушались бы вытекающие из Конституции РФ установленные законодателем гарантии защиты прав и законных интересов добросовестного приобретателя. Цепочка таких сделок - это часть гражданского оборота, стабильность которого и была защищена КС РФ. Когда в этой цепочке затронуты интересы нескольких добросовестных приобретателей, тогда их интересы превалируют над правом собственника. Поэтому в таких случаях, по мнению Конституционного Суда РФ, собственник может защитить свои права лишь путем удовлетворения виндикационного иска, например когда имело место выбытие имущества из владения собственника помимо его воли. Как справедливо замечает А. М. Ширвиндт, в абзацах 5 и 6 п. 3.1 Постановления КС РФ N 6 ошибочно смешаны иные последствия нарушения закона при совершении сделок (ст. 168) с иными последствиями недействительности сделок (п. 2 ст. 167). В результате складывается впечатление, что отчуждение вещи неуправомоченным лицом не влечет недействительности сделки <9>. -------------------------------- <9> Ширвиндт А. М. Комментарий к Обзору судебной практики по некоторым вопросам, связанным с истребованием имущества из чужого незаконного владения (информационное письмо от 13 ноября 2008 г. N 126) // Вестник гражданского права. 2009. N 1. Т. 9. С. 120 - 121.
Формулируя свою позицию, Конституционный Суд РФ не дал отчетливого ответа, как поступать судам, когда собственник отсутствует (умер, а наследники еще не вступили в наследство, без вести пропал и т. д.), но недвижимое имущество выбыло из его собственности в результате ничтожных сделок. Кроме того, Конституционный Суд полностью обошел вниманием возможность добросовестному приобретателю получить возмещение убытков со стороны продавцов. Как отмечают О. В. Паршина, А. С. Смирнов, в цепочке сделок с одним и тем же объектом недвижимости продавцы и покупатели неразрывно и последовательно связаны между собой письменными доверенностями, договорами, удостоверенными нотариусами и госрегистраторами. Добросовестный покупатель при изъятии у него имущества собственником несет убытки вследствие незаконности не только последней сделки купли-продажи, но и всех предшествующих, т. е. вследствие взаимосвязанных противоправных действий всех участников продаж чужого имущества. Они - сопричинители его убытков. Следовательно, убытки покупателю должны возмещать солидарно все без исключения продавцы изымаемого имущества (солидаризация ответственности) <10>. -------------------------------- <10> Паршина О. В., Смирнов А. С. Указ. соч.
Предписания, содержащиеся в п. 1 ст. 461 ГК РФ, являются императивными, предусматривающими возмещение убытков покупателю продавцом(ами) при изъятии вещи собственником. В итоге лишенными защиты оказались лица, которые еще не стали собственниками (в нашем примере - наследники), но могли бы ими стать, если бы недвижимое имущество не выбыло из собственности их наследников (родственников) путем совершения ничтожных сделок. КС РФ защитил добросовестных приобретателей, не учитывая то, что в цепочке сделок по отчуждению недвижимого имущества всегда имеется лицо, совершившее мошеннические или иные незаконные действия с ним, которое выбыло из владения собственника помимо его воли. По мнению авторов, КС РФ, формулируя позицию по рассматриваемому вопросу, должен был: - дать предложения законодателям о необходимости: а) внесения изменений в законы, регламентирующие: 1) оформление нотариальных сделок, чтобы при оформлении наследства нотариусы в обязательном порядке проверяли подлинность предоставленных им свидетельств о смерти, о рождении, паспортов, предъявляемых наследниками путем направления запросов в органы ЗАГС, ОУФМС; при совершении иных сделок проверяли подлинность правоустанавливающих документов и документов, удостоверяющих личность граждан, путем направления запросов в соответствующие органы; 2) регистрацию сделок с недвижимостью, чтобы государственные органы, ответственные за это, осуществляли не формальную проверку документов по их внешним признакам, а проверяли подлинность документов путем обязательного направления запросов в различные органы в зависимости от вида сделки. Если бы такие изменения были внесены, то нотариусы и органы, осуществляющие регистрацию сделок с недвижимостью, являлись бы своего рода титульными поверенными, которые проверяли чистоту правового титула недвижимости и несли материальную ответственность за документы, оформляемые ими; б) увеличения размера компенсации, выплачиваемой Российской Федерацией, с 1 млн. руб. до размера реального ущерба, причиненного лицам, указанным в ст. 31.1 ФЗ от 21.07.1997 N 122 "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" <11>; -------------------------------- <11> Еще в 2004 г. была внесена статья 31.1 "Основания выплаты Российской Федерацией компенсации за утрату права собственности на жилое помещение", которая начала действовать с 2005 г. Порядок выплаты Российской Федерацией компенсации, предусмотренной п. 1 ст. 31.1, устанавливается Правительством Российской Федерации. Однако до настоящего времени такой порядок не разработан.
- указать судам на необходимость применять к продавцу последствия, предусмотренные ст. 461 ГК РФ, при изъятии недвижимого имущества у покупателя третьими лицами по основаниям, возникшим до исполнения договора купли-продажи; - обратить внимание судов, что в случае, когда собственник недвижимого имущества отсутствует по объективным причинам (умер, пропал без вести и т. п.) и суды в ходе рассмотрения дел установили, что недвижимое имущество выбыло из владения собственника помимо его воли, суды обязаны признавать такие сделки недействительными и применять соответствующие последствия к ним. В дальнейшем такое имущество должно переходить в порядке наследования родственникам собственника, а при его отсутствии - государству как выморочное имущество. В противном случае суды являются соучастниками в узаконивании незаконных сделок с недвижимым имуществом. Не совсем ясна логика КС РФ, который посчитал, что можно пренебречь интересами собственника в угоду добросовестному приобретателю, при этом не учитывая, что у действительно добросовестного приобретателя перед совершением сделки имеются широкие возможности проверить подлинность документов, для чего он может привлечь адвокатов, которые смогут в рамках Закона РФ "Об адвокатской деятельности" детально проверить всю цепочку сделок, либо добросовестный приобретатель вправе застраховать сделку на условиях страхования потери имущества в результате утраты права собственности (так называемое титульное страхование). Конечно, это требует дополнительных затрат, но в этом случае гарантирует возврат средств в случае истребования у него недвижимого имущества. Но, как правило, так называемые добросовестные покупатели в лучшем случае заключают договоры на оказание услуг с риелторами, которые ни за что не отвечают <12>, а в худшем случае - обходятся без них. При этом собственники, у которых недвижимое имущество выбыло из их владения помимо их воли (если они еще живы), сталкиваются с тем, что государство в лице правоохранительных органов и судов крайне слабо защищает их интересы. -------------------------------- <12> Авторы изучили более 15 договоров на оказание услуг крупных и средних риелторских компаний с гражданами, и ни в одном из них не было упоминания, что исполнитель несет материальную ответственность за ненадлежащую проверку чистоты сделки.
Не случайно А. А. Рубанов отметил, что Россия оказалась едва ли не единственной страной, где собственник лишен права виндицировать (не на словах, а на деле. - Прим. авт.) свою недвижимость, если владельцем является добросовестный приобретатель <13>. -------------------------------- <13> Комментарий к ГК РФ / Под ред. Т. Е. Абовой, А. Ю. Кабалкина. 3-е изд. М., 2007. Ч. 1. С. 786.
Как справедливо замечают О. В. Паршина и А. С. Смирнов, правильное решение рассматриваемой проблемы давно найдено доктриной и законодательством западных стран. Его обобщенная формулировка такова следующая. "К юридическим недостаткам проданного имущества относится прежде всего его принадлежность не продавцу, а другому лицу. В этом случае собственник вещи вправе истребовать ее у покупателя (эвикция вещи) на основании признания договора купли-продажи недействительным, а продавец чужой вещи обязан возместить покупателю причиненные убытки" <14>. -------------------------------- <14> Паршина О. В., Смирнов А. С. Указ. соч.
Учитывая, что постановления КС РФ обязательны для как для законодателя, так и для правоприменителя, Высший Арбитражный и Верховный Суды не могли изменить или дополнить вышеназванное Постановление КС РФ, но в п. 35 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 10, Пленума ВАС РФ N 22 от 29.04.2010 они попытались направить суды в правильное русло, указав, что, если имущество приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, собственник вправе обратиться с иском об истребовании имущества из незаконного владения приобретателя (ст. ст. 301, 302 ГК РФ). Когда в такой ситуации предъявлен иск о признании недействительными сделок по отчуждению имущества, суду при рассмотрении дела следует иметь в виду правила, установленные ст. ст. 301, 302 ГК РФ <15>. -------------------------------- <15> Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 10, Пленума ВАС РФ N 22. Там же.
Фактически высшие судебные инстанции предложили судам применять аналогию закона в этих случаях. Но, сделав шаг в верном направлении и восстановив законное право собственника на альтернативный способ защиты, Пленумы ВС и ВАС РФ, как и Конституционный Суд РФ, не дали четкого и, главное, прямого ответа на следующие вопросы. - Какими именно статьями ГК РФ предусмотрена недействительность таких сделок и каковы последствия их незаконности? - Если реституция не применяется с целью предоставления гарантий, направленных на защиту добросовестного приобретателя, в то же время основанием для истребования от добросовестного приобретателя является, например, выбытие имущества помимо воли собственника в результате проведенной недействительной сделки, то где при таком правоприменении разница между реституцией и виндикацией? - Вправе ли истребовать имущество из незаконного владения приобретателя не собственники имущества (в силу их отсутствия), а заинтересованные лица (наследники собственника, включая государство, если это имущество может быть отнесено к выморочному)? К сожалению, по мнению авторов, позиции КС РФ, Верховного Суда и ВАС не разрешили проблему конкуренции исков, а сделали ее еще более запутанной и неопределенной, а практика работы следственных подразделений показывает, что права безвестно отсутствующих лиц не защищены надлежащим образом.
Список литературы
1. Тузов Д. О. Теория недействительности сделок: опыт российского права в контексте европейской правовой традиции. М.: Статут, 2007; СПС "КонсультантПлюс". 2. Паршина О. В., Смирнов А. С. Виндикация, признание сделок недействительными и реституция как способы защиты права собственности: спорные вопросы теории и практики // Культура: управление, экономика, право. 2012. N 2; СПС "КонсультантПлюс". 3. Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка. М.: ОНИКС - 21 век, 2012. 4. Ширвиндт А. М. Комментарий к Обзору судебной практики по некоторым вопросам, связанным с истребованием имущества из чужого незаконного владения (информационное письмо от 13 ноября 2008 г. N 126) // Вестник гражданского права. 2009. N 1. Т. 9. С. 120 - 121. 5. Комментарий к ГК РФ / Под ред. Т. Е. Абовой, А. Ю. Кабалкина. 3-е изд. М., 2007. Ч. 1. С. 786.
------------------------------------------------------------------
Название документа