Истечение срока действия основания обязательства как основание его прекращения
(Егорова М. А.) ("Юрист", 2012, N 21) Текст документаИСТЕЧЕНИЕ СРОКА ДЕЙСТВИЯ ОСНОВАНИЯ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА КАК ОСНОВАНИЕ ЕГО ПРЕКРАЩЕНИЯ
М. А. ЕГОРОВА
Егорова Мария Александровна, доцент кафедры предпринимательского и корпоративного права юридического факультета им. М. М. Сперанского Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ, член Российской академии юридических наук (РАЮН), кандидат юридических наук.
В статье срок рассматривается в качестве юридического условия прекращения обязательства. Проанализированы особенности прекращения обязательства при истечении срока действия сделки, при просрочке исполнения обязательства и при его досрочном исполнении. По мнению автора, при досрочном исполнении обязательства интерес кредитора доминирует над законным интересом должника.
Ключевые слова: срок, юридический состав, действие сделки, прекращение обязательства, исполнение обязательства.
Expiration of term of action of the ground of obligation as a ground of termination thereof M. A. Egorova
The article considers the term as a juridical condition of termination of obligation. The author analyses peculiarities of termination of obligation in case of expiration of term of action of transaction in case of delay of execution of obligation and in case of pre-term execution thereof. The author believes that in case of pre-term execution of obligation the interest of creditor dominates over lawful interest of debtor.
Key words: term, juridical elements, action of transaction, termination of obligation, execution of obligation.
Наряду с другими признаками надлежащий характер исполнения в том числе определяется и исполнением обязательства в надлежащий срок, с наступлением которого закон или договор может связывать прекращение обязательственной связи. По правовой природе срок представляет собой промежуток времени, на который наложены волевые ограничения, предусмотренные нормами права или договора. Волевая составляющая срока обязательна, она необходима для его установления, определения его начала и окончания, а также находит отражение в его динамике. Однако отсутствие у сроков способности самостоятельно порождать правовые последствия требует исключения их из разряда юридических фактов. М. А. Рожкова совершенно справедливо отмечает, что "установление, продление, соблюдение сроков и т. д. представляют собой именно элементы состава юридического факта: они не могут рассматриваться в качестве самостоятельных юридических фактов, поскольку сами по себе никаких юридических последствий не порождают. Сроки устанавливаются, прекращаются, приостанавливаются, соблюдаются и т. д. только в связи с каким-либо обстоятельством, но не "в отрыве" от него" <1>. Таким образом, установление и динамика сроков являются важной составляющей, представляющей собой юридическое условие <2> совершения сделки, лежащей в основании обязательства и определяющей условия достижения ею правовой цели. Сроки следует относить к разновидности юридических условий, представляющих собой элементы правообразующих, правоизменяющих и правопрекращающих составов. Действие срока исполнения обязательства как юридического условия демонстрирует высказывание Т. В. Боднар, которая указывает, что "срок является тем мерилом отсчета времени, с истечением которого возникает (прекращается) обязательство, а это значит, что до истечения срока кредитор не имеет права требовать исполнения, а должник не обязан исполнять, тогда как по наступлении времени исполнения должник обязан исполнить, а кредитор не имеет права отказаться от принятия надлежащего исполнения" <3>. -------------------------------- <1> Рожкова М. А. Юридические факты гражданского и процессуального права: соглашения о защите прав и процессуальные соглашения. М.: Статут, 2009. С. 121. <2> О юридических условиях см., напр.: Баринов О. В. Юридические факты в советском трудовом праве: Дис. ... канд. юрид. наук. Л., 1980. С. 101 - 102; Попондопуло В. Ф. Динамика обязательственного правоотношения и гражданско-правовая ответственность: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Л., 1981. С. 9 - 10; Бодерскова Г. С. Юридические факты в процессе развития трудового правоотношения: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1983. С. 12; Исаков В. Б. Юридические факты в советском праве. М.: Юрид. лит., 1984. С. 25. Сроки следует относить к разновидности юридических условий, представляющих собой элементы правообразующих, правоизменяющих и правопрекращающих составов. <3> Боднар Т. В. Исполнение договорных обязательств (сравнительный анализ законодательства Республики Казахстан, Российской Федерации и Украины) // Гражданское законодательство: Статьи. Комментарии. Практика. Вып. 21 / Отв. ред. А. Г. Диденко. Алматы: Юрист, 2004. С. 113.
Надлежащее исполнение, в свою очередь, непосредственно связано не с динамикой сроков, а с их соблюдением. Соответственно, несоблюдение сроков исполнения обязательства расценивается законом в качестве гражданского правонарушения и связывает это неправомерное действие с применением мер гражданско-правовой ответственности (п. 1 ст. 395, ст. 405, 406 ГК РФ). Проблема применения сроков к прекращению обязательств заключается в том, что в силу существующей в гражданском праве презумпции окончание срока действия договора не влечет прекращения обязательств сторон по договору, если только иное не предусмотрено законом или договором. Договор, в котором отсутствует такое условие, признается действующим до определенного в нем момента окончания исполнения сторонами обязательства (п. 3 ст. 425 ГК РФ). Таким образом, утрата юридической силы сделки, лежащей в основании обязательства, далеко не всегда прекращает это обязательство. Это происходит только в случаях, прямо указанных в законе. Например, в соответствии с п. 1 ст. 239 Кодекса торгового мореплавания РФ (КТМ РФ) <4> в случае, если договор морского агентирования заключен на определенный срок, окончание срока действия такого договора влечет за собой его прекращение. Несовпадение срока исполнения конкретного обязательства и срока действия сделки, лежащей в основании этого обязательства, достаточно широко наблюдается на практике в отношении договоров поставки. Б. И. Пугинский справедливо указывает на то, что необходимо отличать сроки действия договоров поставки от сроков передачи и отгрузки товаров <5>. Судебная практика исходит из возможности определения сроков исполнения обязательства даже в случаях, когда моменты заключения и исполнения договора не совпадают, а сторонами не указан срок поставки товара и из договора не вытекает, что она должна осуществляться отдельными партиями. -------------------------------- <4> См.: Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации от 30 апреля 1999 г. N 81-ФЗ // СЗ РФ. 1999. N 18. Ст. 2207 (с послед. изм.). <5> См.: Пугинский Б. И. Коммерческое право России. М.: Юрайт, 2010. С. 185.
При разрешении подобных споров Пленум ВАС РФ рекомендовал исходить из нормы ст. 457 ГК РФ, в соответствии с которой, если договор не позволяет определить срок его исполнения, следует руководствоваться правилами, предусмотренными ст. 314 ГК РФ <6>. Возможно существование и обратной ситуации, когда срок действия договора может зависеть от срока определенного обязательства. Например, С. В. Сарбаш указывает, что "если договором определен срок исполнения обязательства арендатора по возврату арендованной вещи, то и срок договора аренды определяется сроком исполнения обязательства по возврату вещи. Очевидно, что возможна и обратная зависимость: если срок действия договора аренды определен сторонами, то и обязанность арендатора по возврату арендованной вещи должна определяться окончанием срока действия договора" <7>. -------------------------------- <6> См.: п. 7 Постановления Пленума ВАС РФ от 22 октября 1997 г. N 18 // Хозяйство и право. 1998. N 7. С. 95. <7> Сарбаш С. В. Исполнение договорного обязательства. М.: Статут, 2005. С. 355.
Таким образом, прекращение действия сделки, лежащей в основании прекращения обязательства, не всегда связано с достижением ею правовой цели. Правовая цель этой сделки достигается в процессе совершения надлежащего исполнения. В свою очередь, как было продемонстрировано выше, не только надлежащее исполнение может прекратить обязательство. Самым важным элементом в правопрекращающем юридическом составе, являющимся основанием прекращения обязательства, является волеизъявление кредитора на принятие исполнения. В зависимости от соблюдения сроков исполнения возможно несколько вариантов прекращения обязательств: 1) полное соблюдение сроков, установленных сделкой, лежащей в основании прекращения обязательства; 2) просрочка исполнения обязательства; 3) досрочное прекращение обязательства. Поскольку сроки представляют собой разновидность юридического условия, они входят в юридический состав прекращения обязательств в качестве элементов, сами по себе не вызывая юридического последствия в виде прекращения обязательства, но оказывая существенное влияние на содержание как способа прекращения обязательств, так и иных юридических последствий, которые могут возникать в связи с воздействием оснований прекращения обязательства (например, на содержание охранительного правоотношения по возмещению убытков при просрочке исполнения). Надлежащее исполнение презюмирует в том числе и надлежащее соблюдение сроков исполнения. Поэтому при надлежащем исполнении обязательство прекращается действием кредитора по принятию надлежаще исполненного. Поскольку действия должника носят правомерный характер, надлежащее исполнение порождает обязанность кредитора к его принятию. Норма п. 2 ст. 408 ГК РФ носит императивный характер. Об этом свидетельствуют предусмотренные ею последствия отказа кредитора от принятия надлежащего исполнения, приводящие к его просрочке и связанные с применением мер гражданско-правовой ответственности (ст. 406 ГК РФ). В этом состоит важнейшее отличие надлежащего исполнения должника как правомерного действия от ненадлежащего исполнения, которое в случаях, предусмотренных законом или договором, рассматривается как нарушение прав кредитора. Поэтому надлежащее исполнение порождает императивно регламентированную обязанность кредитора по его принятию, а ненадлежащее (в случаях, установленных законом или договором) - диспозитивное право кредитора как отказаться от принятия исполнения, так и принять его с одновременным предъявлением дополнительных требований, например, связанных с возмещением убытков (п. 1 и 2 ст. 405 ГК РФ). Сложнее решается вопрос при наличии просрочки исполнения. Просрочка уже выступает в ряду юридических фактов не в качестве юридического условия, а в виде неправомерного действия, поскольку она по правовой природе представляет не разновидность срока, а нарушение условия сделки, лежащей в основании обязательства. Российская юридическая доктрина, так же как и многие зарубежные правовые системы, признает просрочкой сам факт неисполнения обязательства в установленный в договоре срок <8>. С. В. Сарбаш на основании анализа ст. 405 ГК РФ в зависимости от последствий пропуска срока справедливо предлагает выделять абсолютно строгие сроки и относительно строгие. "Абсолютно строгие сроки исполнения обязательства характеризуются тем, что пропуск такого срока сам по себе дает кредитору право отказаться от принятия задавненного исполнения, тогда как при относительно строгом сроке исполнения такой отказ допускается лишь в связи с утратой кредитором интереса к исполнению в связи с просрочкой" <9>. К этому следует добавить, что систематическое толкование ст. 405 и 406 ГК РФ демонстрирует доминирующее значение волеизъявления для прекращения обязательства кредитора и в случае просрочки исполнения. Во-первых, должник ни в каком случае не имеет права на прекращение обязательства при просрочке исполнения кредитора, которая дает ему лишь право на возмещение причиненных просрочкой убытков. При этом должник не вправе рассчитывать даже на возмещение убытков, если кредитор докажет, что просрочка произошла по обстоятельствам, за которые ни он сам, ни те лица, на которых в силу закона, иных правовых актов или поручения кредитора было возложено принятие исполнения, не отвечают (п. 2 ст. 406 ГК РФ). Полномочия же кредитора при просрочке должника значительно шире. Как было указано выше, при пропуске должником относительно строгого срока исполнения обязательства последний отвечает перед кредитором не только за убытки, причиненные просрочкой, но и сверх того за последствия случайно наступившей во время просрочки невозможности исполнения (п. 1 ст. 405 ГК РФ). -------------------------------- <8> См.: Тынель А., Функ Я., Хвалей В. Курс международного торгового права. Минск, 2000. С. 181. <9> Сарбаш С. В. Указ. соч. С. 327.
При пропуске абсолютно строгого срока (т. е. при потере кредитором интереса к исполнению) кредитор вправе не только требовать возмещения убытков, но и даже отказаться от принятия исполнения, т. е. прекратить обязательство в одностороннем порядке путем одностороннего отказа. Подобное действие кредитора фактически является мерой оперативного воздействия на неисправного должника. Придание дополнительных правомочий кредитору в сравнении с должником не нарушает гражданско-правовой принцип юридического равенства сторон, а, напротив, служит средством "выравнивания" положения субъектов обязательства. В этом отношении следует согласиться с С. А. Хохловым, который утверждал, что "защите подлежат имеющие права, а не те, кто их нарушил. С этой точки зрения должник вообще не должен защищаться правом. Можно говорить лишь об отсрочке исполнения, учете имущественного положения должника и о других способах смягчения для него последствий недолжного исполнения, применяемых в исключительных случаях и обусловленных особыми социальными обстоятельствами. Но по сути своей обязательственное право - это совокупность норм, направленных на защиту кредитора и устанавливающих правовые средства получения причитающегося ему по договору или внедоговорному обязательству" <10>. По этой причине кредитору предоставляется право "последнего слова" и при прекращении обязательств. Сфера его правомочий относительно должника существенно расширена, что ярко демонстрируется в преимуществах его правового положения в сравнении с должником не только при просрочке исполнения, но и при досрочном исполнении обязательств должником. -------------------------------- <10> Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть вторая. Текст, комментарии, алфавитно-предметный указатель / Под ред. О. М. Козырь, А. Л. Маковского, С. А. Хохлова. М., 1996. С. 236.
И при досрочном исполнении обязательства интерес кредитора доминирует над законным интересом должника. В принципе всякое нарушение сроков исполнения обязательства (как просрочка, так и досрочное исполнение) должно расцениваться в качестве неправомерного действия. Однако поскольку не всякое досрочное исполнение нарушает интерес кредитора, то законодатель не устанавливает полного запрета на досрочное исполнение. При этом ст. 315 ГК РФ легитимирует правило, в соответствии с которым должник вправе исполнить обязательство до срока, если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами или условиями обязательства либо не вытекает из его существа. Например, в соответствии со ст. 810 ГК РФ сумма займа, предоставленного под проценты, может быть возвращена досрочно с согласия заимодавца. Однако досрочное исполнение обязательств, связанных с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности, допускается только в случаях, когда возможность исполнить обязательство до срока предусмотрена законом, иными правовыми актами или условиями обязательства либо вытекает из обычаев делового оборота или существа обязательства. Налицо формирование особого правового режима досрочного исполнения абсолютно предпринимательских обязательств (обязательств, в которых все субъекты осуществляют предпринимательскую деятельность), носящего выраженный охранительный характер, связанный с предъявлением к предпринимателям повышенных требований, а именно: если в обязательствах непредпринимательской природы правовое регулирование досрочного исполнения обязательства носит дозволительный характер - "разрешено все, кроме прямо запрещенного", то в абсолютно предпринимательских обязательствах правовое регулирование, напротив, приобретает характер дозволения на фоне общего запрета - "запрещено все, кроме прямо разрешенного". При этом отказ кредитора от досрочного исполнения в случаях, когда законом предусмотрена такая возможность, должен рассматриваться как правомерное действие кредитора, представляющее собой один из вариантов применения мер оперативного воздействия на контрагента обязательства <11>. Такое правовое регулирование, по меткому выражению С. С. Алексеева, носит "исключительный характер" <12>. В этом находит проявление внутренний дуализм Гражданского кодекса РФ в части регулирования общегражданских и предпринимательских отношений. -------------------------------- <11> См.: Карпов М. С. Гражданско-правовые меры оперативного воздействия. М.: Статут, 2004. С. 50. <12> Алексеев С. С. Общие дозволения и общие запреты в советском праве. М.: Юрид. лит., 1989. С. 168.
В случае, когда ничто не препятствует должнику исполнить обязательство досрочно, систематическое толкование правил п. 1 ст. 315 ГК РФ и п. 2 ст. 408 ГК РФ позволяет установить, что даже правомерное досрочное исполнение обязательства само по себе не прекращает обязательственной связи его субъектов. Дозволенное досрочное исполнение приобретает характер надлежащего исполнения, и кредитор в силу встречной обязанности по двусторонней сделке, которой является исполнение обязательства, обязан принять такое исполнение, в соответствии с процедурой, предусмотренной п. 2 ст. 408 ГК РФ. Факт принятия кредитором досрочного исполнения обязательства не является изменением условия о сроке этого обязательства <13>, при этом исполнение должника должно признаваться ненадлежащим. В связи с реальным предоставлением исполнения должником при досрочном исполнении отсутствуют основания для возврата имущества (п. 1 ст. 1109 ГК РФ), так как налицо правовое основание передачи имущества. Поэтому в данном случае не могут быть привлечены нормы о неосновательном обогащении <14>. Обязательство, таким образом, прекращается совершением сделки, имеющей двусторонний характер, в которой принятие исполнения кредитором играет роль завершающего элемента (акцепт исполненного). Однако, даже если досрочное исполнение совершено не в соответствии с требованиями закона или договора, оно может быть принято кредитором <15>. Волеизъявление кредитора вновь доминирует над интересом должника и является определяющим для решения судьбы обязательства, подлежащего прекращению. В этом выражается прокредиторский характер прекращения обязательств ненадлежащим исполнением, предоставляющий ему диспозитивную свободу выбора принятия исполнения или отказа от него, поскольку хозяйственная целесообразность диктует необходимость согласования досрочного исполнения с кредитором <16>. -------------------------------- ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Монография М. И. Брагинского, В. В. Витрянского "Договорное право. Общие положения" (книга 1) включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2001 (3-е издание, стереотипное). ------------------------------------------------------------------ <13> Иного мнения придерживался М. И. Брагинский, который указывал, что если кредитор согласен принять досрочно исполненное, то достигнутое сторонами таким образом соглашение означает изменение договорного условия о сроке (см.: Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право: Общие положения. М.: Статут, 2003. С. 325). <14> См.: Гражданское право России. Обязательственное право: Курс лекций / Отв. ред. О. Н. Садиков. М.: Юрист, 2004. С. 838. ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (под ред. О. Н. Садикова) включен в информационный банк согласно публикации - КОНТРАКТ, ИНФРА-М, 2005 (3-е издание, исправленное, переработанное и дополненное). ------------------------------------------------------------------ <15> Подобный подход подтверждается и современной юридической литературой (см., напр.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / Под ред. О. Н. Садикова. М.: Контракт; Инфра-М, 2002. С. 564). <16> См.: Советское гражданское право: В 2 т. Т. 1 / Отв. ред. И. Б. Новицкий, П. Е. Орловский. М.: Госюриздат, 1959. С. 426.
М. А. Рожкова указывает на вспомогательный характер "согласия", относя его к разновидности односторонних сделок, которая, "не порождая движение правоотношения, но являясь промежуточным юридическим фактом, в случаях, определенных в законе либо договоре, выступает обязательным условием заключения договора, то есть выступает необходимым элементом юридического состава, направленного на возникновение договорных отношений" <17>. Очевидно, что при прекращении обязательств исполнением данный вид согласия представляет собой не автономное волеизъявление, а элемент двусторонней сделки по исполнению обязательства. Согласие кредитора на принятие исполнения в случае досрочного исполнения обязательства должником представляет собой не одностороннюю сделку, носящую вспомогательный характер, а совершенно определенное действие кредитора (акцепт исполнения должника), являющееся элементом двусторонней вторичной (ремиссионной) сделки по исполнению обязательства. В то же время неправомерный характер досрочного исполнения, выходящего за рамки ограничений, установленных законом или договором, порождает право кредитора на предъявление требований по возмещению дополнительных расходов кредитора в связи с преждевременным исполнением <18>. В этих случаях принятие досрочного исполнения должником прекращает основное обязательство, а дополнительная сделка между кредитором и должником является правообразующим юридическим фактом для формирования новой обязательственной связи между теми же субъектами, имеющей охранительное содержание. Это положение согласуется с п. 3 ст. 6.1.5 Принципов УНИДРУА <19>, согласно которому дополнительные расходы, причиненные кредитору досрочным исполнением, возлагаются на должника без ущерба для любых иных средств правовой защиты. Вопрос о размере ответственности должника в новом охранительном обязательстве должен решаться, исходя из правил, регламентированных п. 1 ст. 404 ГК РФ, в соответствии с которыми размер ответственности должника может быть уменьшен, если кредитор умышленно или по неосторожности содействовал увеличению размера убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением, либо не принял разумных мер к их уменьшению. Поскольку ст. 404 ГК РФ предусматривает только юрисдикционную процедуру определения вины субъектов обязательства при его нарушении, с учетом возможности совершения сторонами дополнительного соглашения о возмещении ущерба кредитору, размер такого ущерба с учетом принципа разумности должен соотноситься сторонами с последствиями нереализованной альтернативной возможности кредитора по отказу от принятия досрочного исполнения. -------------------------------- <17> Рожкова М. А. Указ. соч. С. 106. <18> См.: Сарбаш С. В. Указ. соч. С. 364. <19> См.: Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА 2004. М.: Статут, 2006. С. 174.
------------------------------------------------------------------
Название документа