Сроки исковой давности для взыскания неустойки
(Адамович Г.) ("Хозяйство и право", N 1, 1995) Текст документаСРОКИ ИСКОВОЙ ДАВНОСТИ ДЛЯ ВЗЫСКАНИЯ НЕУСТОЙКИ
Г. АДАМОВИЧ
В процессе претензионного и судебно - арбитражного урегулирования споров предприятиями не всегда уделяется необходимое внимание вопросам, связанным с исковой давностью. Это нередко приводит к тому, что по существу справедливые требования стороны остаются без удовлетворения. Ведь по любому, даже самому, на первый взгляд, выигрышному и бесспорному иску может быть получен отказ, если срок исковой давности окажется пропущенным. На практике возникают такие ситуации, когда решение вопросов, связанных с исковой давностью, на основании действующего законодательства затруднительно, поскольку выражаемые в юридической доктрине и применяемые в судебной практике правила, подходы к определению начала течения исковой давности и ее продолжительности не следуют прямо из закона, а иногда и противоречат ему. В соответствии со ст. 83 ГК РСФСР течение срока исковой давности начинается со дня возникновения права на иск; право на иск возникает со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права. Точно такая же формулировка содержится в ч. 1 п. 3 ст. 42 Основ гражданского законодательства. Вместе с тем в ч. 2 указанного пункта сказано, что по обязательствам с определенным сроком исполнения течение исковой давности начинается по наступлении срока исполнения, а по обязательствам, срок исполнения которых не определен, течение исковой давности начинается с момента предъявления требования об исполнении обязательства. Легко заметить возникшее явно по недоразумению очевидное противоречие между ч. 1 и ч. 2 п. 3 этой статьи, которое заключается в следующем. В случае, когда срок исполнения обязательства не определен, должник обязан его исполнить по общему правилу лишь в семидневный срок со дня предъявления требования об исполнении, но не немедленно. Таким образом, право кредитора будет нарушенным лишь по истечении семи дней со дня предъявления требования, а не в момент предъявления требования. Получается, что норма ч. 2 п. 3 ст. 42 предписывает начать отсчет исковой давности еще до того момента, когда право истца оказывается нарушенным. На фоне этого частного несоответствия более важным представляется разрешение другого вопроса, возникающего после внимательного изучения упомянутой статьи. Зависит ли от субъективного фактора начало течения исковой давности или нет? Момент ли это, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права, либо вполне определенный срок, не зависящий от осознания лицом факта нарушения своего права? Ни закон, ни юридическая доктрина также не дают прямого ответа на этот вопрос. Некоторыми учеными - юристами высказывается мнение о том, что по требованиям, вытекающим из обязательств, начало течения срока исковой давности определяется содержанием обязательств. В том случае, если содержание обязательства состоит в совершении определенного действия, исковая давность начинает течь с момента его несовершения, а именно: либо в "обусловленный сторонами срок", либо если "обязательство должно быть исполнено не в заранее определенный срок" - по истечении семидневного срока с момента предъявления требования <*>. Таким образом, из сказанного можно сделать вывод о том, что субъективный критерий применяется, если содержание обязательства состоит в воздержании от действия (например, обязанность неопределенного круга лиц не препятствовать собственнику осуществлять свои права), или когда иски возникают не из обязательств. В комментарии к ГК РСФСР (1982 г.) также говорится о том, что определение начала срока исковой давности по искам о защите абсолютных прав (чести, достоинства, других личных неимущественных прав, собственности и др.), обязательственных прав и длящихся правоотношений "имеет некоторые особенности", в том числе неприменение субъективного критерия в некоторых случаях. Однако исчерпывающий перечень этих особенностей не дается и их сущность не раскрывается. -------------------------------- <*> См.: Гражданское право / под ред. Е. А. Суханова. - М. 1993, т. I, с. 194.
В связи с этим представляется необходимым закрепить в законе правило, согласно которому общая норма о том, что течение исковой давности начинается со дня возникновения права на иск (а оно возникает, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права), не распространяется на обязательства, состоящие в совершении определенных действий. Наиболее ярко противоречия и пробелы в законодательстве проявляются при разрешении вопросов исковой давности о взыскании неустойки (пени). Помимо рассмотренной выше проблемы здесь главным источником неопределенности является отсутствие обоснованного ответа на вопрос: оказывает ли влияние акцессорное (дополнительное) обязательство на определение начала и исчисление исковой давности? Неустойка (пеня) является акцессорным (дополнительным) обязательством по отношению к основному, главному обязательству (договору). Следовательно, к нему применимы все правила, касающиеся прочих обязательств, за исключением тех, которые не согласуются с его акцессорной природой. Они закреплены в законе. Так, 1) недействительность главного обязательства влечет недействительность акцессорного (ст. 187, 192, 203 ГК РСФСР), 2) дополнительное обязательство следует судьбе основного при уступке требования и переводе долга (ч. 3 ст. 211 и ч. 3 ст. 215 ГК РСФСР), 3) прекращение основного обязательства всегда влечет прекращение акцессорного (п. 1 ст. 201, ч. 1 ст. 208 ГК РСФСР). Особенности акцессорных обязательств очерчены в законе четко, поэтому нет достаточных оснований для того, чтобы распространять их на способ определения момента начала течения исковой давности. Следовательно, нельзя утверждать, поскольку это не следует из правовых норм, что исковая давность по акцессорному обязательству начинает течь одновременно с исковой давностью по основному (хотя истекает одновременно). Значит, есть все основания для того, чтобы применять общие правила для определения начала течения исковой давности по требованиям о взыскании неустойки (пени). Договоры обычно не устанавливают срок исполнения обязательства по уплате пени. Тем не менее это могло бы быть сделано, например, путем записи в договоре одного из следующих пунктов: "неустойка (пеня) уплачивается одновременно с исполнением просроченного основного обязательства" либо "неустойка (пеня) подлежит уплате немедленно после наступления просрочки". В связи с этим обязательство должно быть исполнено в семидневный срок после предъявления требования об уплате неустойки (пени). В случае неисполнения требования наступает просрочка, право кредитора на получение неустойки (пени) в надлежащий срок оказывается нарушенным, следовательно, возникает и право на иск. Начинает течь исковая давность. Однако парадокс состоит в том, что, строго следуя логике рассуждений, приходишь к выводу, что в таком случае начало течения исковой давности может быть отложено по воле кредитора на неопределенный срок в пределах трехгодичного срока по основному требованию, а значит, и сокращенные сроки давности фактически никогда не будут применены. Разумеется, это не согласуется с целью законодателя, которую он преследовал при введении сокращенных сроков. Очевидно, исходя из этой предполагаемой цели, юридическая доктрина и практика "забывают" все то, что говорилось о порядке исчисления начала течения исковой давности по требованиям, вытекающим из обязательств, применяя к неустойке (пени) совершенно иные правила. В результате логически строгое толкование норм на практике не используется. Исковая давность по требованию о взыскании неустойки (пени) начинает отсчитываться не с момента нарушения права на ее получение и не по истечении семи дней после предъявления требования об ее уплате (эти моменты, естественно, совпадают), а с момента возникновения права на требование (а строго говоря, на иск), иначе говоря, с момента нарушения основного обязательства. В отношении исчисления срока исковой давности для взыскания неустойки (пени) по длящимся нарушениям правоприменительная практика установила некоторые особенности. В случае длящихся нарушений (и в частности, при просрочке платежа) нет оснований исчислять начало течения срока исковой давности со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права, так как право на иск, а следовательно, и начало течения исковой давности возникает ежедневно. Иск о взыскании таких санкций выступает в виде суммы многих отдельных требований, возникающих в течение всего периода правонарушения, носящего длительный характер <**>. С таким подходом трудно полностью согласиться, поскольку не вполне ясно, на каком основании акцессорное обязательство (выплата неустойки) выводится из-под действия общего для других обязательств правила. -------------------------------- <**> См.: Комментарий к ГК РСФСР. - М., 1982, с.108.
Но даже приняв утверждение о том, что при определении срока исковой давности по выплате неустойки (пени) действует субъективный критерий (то есть применяется правило ст. 83 ГК РСФСР о том, что право на иск возникает со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права), все-таки можно прийти к иным выводам. После того, как основное обязательство оказывается нарушенным, возникает право на получение неустойки (пени). Оно может быть или не быть исполненным должником добровольно. Но до тех пор, пока кредитор не предъявил соответствующего требования, нельзя говорить о нарушении этого права должником. Следовательно, право на иск относительно неустойки (пени) возникает только после истечения семи дней после неисполнения требования об ее уплате. Таким образом, течение исковой давности по требованиям о выплате неустойки (установленной как за однократное, так и за длящееся нарушение) начинается по истечении семи дней после предъявления требования об ее уплате. На практике же действует такое правило: срок исковой давности по неустойке начинает течь с момента нарушения обеспеченного неустойкой обязательства, а по длящимся нарушениям - каждый день, пока длится нарушение, возникает право на иск и начинается отсчет нового срока исковой давности. Это правило, возможно, весьма разумно и справедливо, но оно имеет, к сожалению, существенный недостаток - совершенно не вытекает из положений закона. Представляется необходимым законодательно установить, что одним из признаков акцессорности обязательства является привязка начала течения срока исковой давности по нему к сроку давности по основному обязательству.
------------------------------------------------------------------
Название документа