Тенденции развития залоговых отношений в России
(Шичанин А. В., Гривков О. Д.) ("Законодательство и экономика", N 5, 2001) Текст документаТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ ЗАЛОГОВЫХ ОТНОШЕНИЙ В РОССИИ
А. В. ШИЧАНИН, О. Д. ГРИВКОВ
А. В. Шичанин, кандидат юридических наук.
О. Д. Гривков.
Анализ законодательства и уже сложившейся правоприменительной практики в сфере залоговых правоотношений позволяет подметить три основных тенденции. 1. Повышение значимости института залога в экономической жизни страны по сравнению с другими видами обеспечения исполнения обязательств и вследствие политико-экономической специфики России и правового менталитета значительной части ее населения. 2. Преобладание административно-властных методов регулирования залоговых отношений над правовыми. 3. Нечеткость, диффузия правовых норм, регулирующих залоговые отношения, и, как следствие, потребность в упорядочивании регулирования этих отношений. Актуальные потребности, то есть импульсы, стимулирующие совершенствование института залога, таковы. 1. Гибкая и адекватная структура правовых норм, касающихся института залога как превенция возникающих коллизий экономических интересов предпринимателей и механизма правового регулирования. Примеры - краткосрочные кредиты в условиях неизбежной инфляции и регулирующая роль залога, существующие трудности и противоречия: сроки кредита и регистрации залога; регистрация отдельных видов залога движимого имущества (именные акции). 2. Формирующая роль права в развитии залоговых отношений. Пример - залог иностранной валюты, депозитов, отступное и т. п.
* * *
Нынешние процессы в экономике практически вывели из правового поля основные институты обеспечения исполнения обязательств. Нестабильность и последовавшее за ней фактическое банкротство многих банков и крупных предприятий обернулись правовой незащищенностью их контрагентов по различным обязательствам. В ситуации, когда деловая репутация и надежность основной массы хозяйствующих субъектов сомнительны, когда становится все неопределеннее финансовое положение (вплоть до отсутствия оборотных средств) предпринимателей, резко ограничивается применение таких форм обеспечения обязательств, как гарантия, поручительство, задаток, неустойка, удержание, а также страхование рисков и имущества. Ситуация выдвигает залог как приоритетный способ обеспечения исполнения обязательств. Это объясняется и правовым менталитетом значительной части наших предпринимателей, придерживающихся принципа сиюминутной выгоды. Залог выходит на первый план в силу следующих факторов: гарантия, поручительство, задаток, неустойка эффективны только при наличии у должника (гаранта, поручителя) денежных средств и имущества в достаточном количестве для удовлетворения требований кредитора. Подобные виды обеспечения надежны только при устойчивом экономическом положении контрагента и его проверенной деловой репутации, что нынче у нас большая редкость; реальная осязаемость предмета залога делает его в наши дни более привлекательным по сравнению с иными инструментами обеспечения; надежность различных инструментов обеспечения, предоставляемых иностранным контрагентам (нерезидентам), сомнительна в силу неустойчивого политико-экономического положения на рынке России, а применение этих инструментов сопряжено с трудностями; смещение акцентов в государственной политике на финансовых и экономических рынках в сторону субъектов "реального сектора" экономики в условиях денежного дефицита, но при наличии значительных имущественных ценностей; отсутствие у основной массы контрагентов кредитной и предпринимательской "биографии", наличие масштабного теневого сектора экономики. Продолжается использование различных организационно-правовых форм (в силу их неадекватности современным российским реалиям) криминальными элементами для мошеннических операций, и, как следствие, подрывается доверие к деловой документации вообще (от протоколов избрания руководящих органов до векселей и гарантий) и невещественным способам обеспечения обязательств (поручительство, гарантия, неустойка нередко становятся просто виртуальными); предпочтительность залога очевидна и при ликвидации (особенно в связи с банкротством) должника. Так, в соответствии со ст. 64 ГК РФ при ликвидации юридического лица - должника требования кредиторов по обязательствам, обеспеченным залогом имущества ликвидируемого юридического лица, удовлетворяются в третью очередь, в то время как требования основной массой прочих кредиторов удовлетворяются в пятую очередь. Поскольку эта норма не ограничивает источник удовлетворения требований кредиторов третьей очереди только предметом залога, такие кредиторы могут рассчитывать на удовлетворение своих требований за счет любого имущества, в том числе и не являющегося предметом залога, обеспечивающего обязательства. Представляется логичным такой важный для кредиторов практический вывод: надо стремиться обеспечивать залогом максимальное количество сделок. При этом оценка даже не вполне ликвидного заложенного имущества должна равняться сумме предполагаемого долга или быть больше нее. Тогда при ликвидации юридического лица - должника требования кредитора, обеспеченные залогом, будут удовлетворяться в третью очередь, невзирая на степень ликвидности залога. Подобное правило закреплено и применительно к банкротству гражданина (ст. 161 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)"), став существенной новеллой этого института. Правда, эта норма не вступит в силу до внесения соответствующих изменений в ГК, и поэтому приходится говорить не о законодательстве о банкротстве граждан, а о тенденциях в его развитии. Нормы, касающиеся ликвидации (банкротства), не учитывают ситуации, когда одно и то же имущество заложено в последующий залог. В соответствии со ст. 342 ГК при последующем залоге требования последующего залогодержателя удовлетворяются из стоимости заложенного имущества лишь после удовлетворения требований предшествующих залогодержателей. Полагаем, что эта норма должна быть учтена и при удовлетворении требований кредиторов в рамках третьей очереди при банкротстве должника.
* * *
Приходится констатировать, что в законодательстве о залоге, прежде всего среди положений, содержащихся в статьях 334 - 358 Гражданского кодекса РФ, много императивных норм. Некоторые из них оставляют решение вопросов залоговых правоотношений на усмотрение суда. На практике это оборачивается неоправданными запретами или произвольным применением норм - часто в ущерб потребностям и тенденциям гражданского оборота. В частности, с момента вступления в силу ныне действующего ГК стало ясно: установленные им правила реализации любого предмета залога исключительно с публичных торгов неоправданно сужают использование залога в качестве обеспечения обязательств участниками гражданских правоотношений. Иногда судебные инстанции оказываются в неловком положении, будучи вынуждены принимать парадоксальные с правовой точки зрения решения. Вот пример. В Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 2 июля 1996 г. N 7965/95 сделан вывод, что денежные средства не могут быть предметом залога ввиду невозможности их реализации с публичных торгов, как того требует ст. 350 ГК <*>. Подобная позиция прослеживается и в "Обзоре практики рассмотрения споров, связанных с применением арбитражными судами норм Гражданского кодекса Российской Федерации о залоге", являющемся приложением к информационному письму Высшего Арбитражного Суда РФ от 15 января 1998 г. N 26. -------------------------------- <*> Вестник ВАС РФ. 1996. N 10. С. 68.
Так, в п. 3 этого Обзора рассматривается следующая ситуация. Сбербанк России обратился в арбитражный суд с иском о признании недействительным договора о залоге, заключенного в обеспечение кредитного договора, поскольку предметом залога являлось имущество, определенное в договоре как денежные средства, хранящиеся на корреспондентском счете. Первая и апелляционная инстанции арбитражного суда в удовлетворении исковых требований отказали, ссылаясь на то, что договор о залоге заключен в соответствии с действующим законодательством. На состоявшиеся судебные акты был принесен протест, в котором предлагалось их отменить, договор о залоге признать недействительным. Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ удовлетворил протест, ссылаясь на то, что в соответствии со ст. 334 ГК в силу залога кредитор по обеспеченному залогом обязательству (залогодержатель) имеет право в случае неисполнения должником этого обязательства получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества. При этом согласно статьям 349 и 350 ГК удовлетворение требований осуществляется путем продажи заложенного имущества с публичных торгов с направлением вырученной суммы в погашение долга. Далее сделан, на наш взгляд, совершенно необоснованный вывод: "...одним из существенных признаков договора о залоге имущества является возможность реализации предмета залога. Исходя из природы "безналичных денег", они не могут быть переданы в залог по правилам, регулирующим залог вещей". У юристов нет единства в вопросе: могут ли денежные средства служить предметом залога. Одни считают, что могут, другие, что нет, третьи - могут, но с определенными оговорками. Оригинально мнение А. Рубанова, приведенное им в статье "Залог и банковский счет в договорной практике" <*>. Он считает, что "с точки зрения российского права денежные суммы, зачисленные на банковский счет, не могут быть предметом залога. Вообще-то закон рассматривает деньги как разновидность вещей (ст. 128 ГК РФ). В этом качестве они могут быть предметом залога. Денежные средства, зачисленные на банковский счет, вещью не являются и поэтому не могут быть таким предметом. Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ в своем Постановлении от 2 июля 1996 г. верно отметил, что денежные средства в безналичной форме не могут быть предметом залога". Но далее А. Рубанов делает и такой вывод: "...гражданское право создает для сторон возможность установить в договоре, что его предметом являются права, вытекающие из договора банковского счета". Однако он упускает из виду, что в названном Постановлении Высший Арбитражный Суд РФ исключает безналичные деньги из залоговых отношений не только потому, что не считает их вещью, но и потому, что отсутствует возможность их реализации. И в этом смысле уже не имеет значения, наличные деньги или безналичные, ведь, по мнению суда, реализовать при обращении взыскания на предмет залога нельзя ни те, ни другие. -------------------------------- <*> Хозяйство и право. 1997. N 9.
Мы же полагаем, что эти выводы Президиума Высшего Арбитражного Суда, по сути запрещающие залог денег, неверны. И вот почему. Суду следовало применить специальную норму - ст. 336 ГК, определяющую, какие имущество и имущественные права могут, а какие не могут быть предметом залога, а не пытаться путем расширительного толкования других норм ГК вводить дополнительные критерии для видов имущества, залог которых не допускается, так как это, согласно ст. 336 ГК, прерогатива не арбитражного суда, а федерального закона. А исходя из смысла статей 130 и 336 деньги - разновидность движимого имущества. Причем ст. 130 никак не противопоставляет наличные и безналичные деньги, она просто называет любые деньги движимым имуществом. Деньги не являются имуществом, изъятым из гражданского оборота (их уступка не запрещена, их залог не ограничен и не запрещен законом). В принципе ничего не меняет и такой подход, согласно которому безналичные деньги следует рассматривать не как вещь, а как имущественное право: ст. 336 допускает залог имущества и имущественных прав. Вызывает недоумение и такая формулировка, употребляемая ВАС РФ, как утверждение о том, что "существенным признаком договора о залоге является возможность реализации предмета залога". При этом последствием отсутствия этого "признака" является недействительность договора. Непонятно, что имеется в виду. Ведь отсутствие отдельных (даже существенных) условий договора о залоге (не то что признаков), перечисленных в ст. 339 ГК, не влечет за собой автоматически его недействительности. Так, "условие договора, содержащее указание на то, у какой из сторон находится заложенное имущество, также относится к категории существенных, однако отсутствие такого условия в тексте договора не влечет за собой признания его незаключенным. Дело в том, что Кодекс (ГК РФ - ред.) содержит ряд правил, позволяющих определить данное условие договора и при отсутствии такового" <*>. В п. 4 ст. 339 ГК специально оговорены только два случая, когда договор залога может быть признан недействительным: если не соблюдена письменная, в том числе нотариальная (когда это необходимо) форма, а также если договор об ипотеке не зарегистрирован. Полагаем, что и применение общих норм о недействительности сделок (ст. ст. 166 - 179 ГК) также не позволяет сделать тот вывод, который сделал Суд. В п. 3 Обзора содержится и такой дополнительный критерий для признания договора о залоге недействительным, как "природа безналичных денег". Полагаем, что при введении подобного дополнительного критерия для запрета на залог этого имущества суд, расширительно истолковывая закон, может распространять и на другое имущество, например на ценные бумаги. Ведь существует точка зрения, что ценные бумаги, в частности бездокументарные, тоже относятся не то к вещам, не то к имущественным правам. Учитывая прецедентный характер п. 3 Обзора, отметим несомненную опасность подобных "дополнительных критериев" для устойчивости гражданских правоотношений. -------------------------------- <*> Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право. М., 1998. С. 421. ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Монография М. И. Брагинского, В. В. Витрянского "Договорное право. Общие положения" (Книга 1) включена в информационный банк согласно публикации - М.: Издательство "Статут", 2001 (издание 3-е, стереотипное). ------------------------------------------------------------------
С другой стороны, выступая предметом залога, деньги не могут продаваться с публичных торгов, как требует того ст. 350 ГК. Деньги - самое ликвидное имущество, поэтому они наиболее желательный и предпочтительный предмет залога. Многие кредиторы, включая коммерческие банки, на свой страх и риск заключают договоры залога денежных средств. Однако при судебном рассмотрении споров такие кредиторы рискуют остаться без обеспечения. Очевидно, что соображения справедливости побуждают суд обращать взыскание на предмет залога (деньги), а не становиться на сторону должника, нарушившего обязательства, обеспеченные залогом. Необходимо устранить подобные недоразумения, внеся в ст. 350 ГК изменения, позволяющие реализовывать заложенное имущество, залог которого возможен согласно ст. 336. При этом обращение взыскания и реализация предмета залога в наибольшей степени должны отвечать существу заложенного имущества, в первую очередь его товарным свойствам, способам продажи. Так, вполне обоснована реализация заложенного недвижимого имущества, движимого имущества, представляющего собой значительную художественную ценность, с публичных торгов. Реализация заложенных денег могла бы осуществляться путем перевода их в сумме долга с банковского счета должника на счет кредитора. Реализация заложенных ценных бумаг, фьючерсных обязательств осуществлялась бы на соответствующих биржах. Малоценное и обычное (подержанное) движимое имущество целесообразно реализовывать через специальные комиссионные магазины. Реализация малоценного движимого имущества не с публичных торгов, а через сеть комиссионных магазинов в большей степени отвечала бы реалиям и сходным нормам законодательства об исполнительном производстве. Незря же ст. 350 ГК дает отсылку к процессуальному законодательству, говоря о порядке реализации заложенного имущества, а исполнительное производство является составной частью процессуального законодательства (этот институт в полном объеме ранее был включен в Гражданско-процессуальный кодекс). Но институт исполнительного производства развивается быстрее, чем институт залога, и это следовало бы учесть законодателю. Согласно п. 2 ст. 54 Федерального закона "Об исполнительном производстве" продажа имущества должника, за исключением недвижимого имущества, осуществляется специализированными организациями на комиссионных и иных договорных началах. Очевидно, что нормы залогового законодательства и законодательства об исполнительном производстве, связанные с реализацией имущества должника, нуждаются в дальнейшей унификации. Причем существующие нормы законодательства об исполнительном производстве в качестве направления такой унификации предпочтительней, так как позволяют учесть специфику продаваемого имущества должника, они гибки и не сковывают руки суду и кредитору, в отличие от существующих правил ст. 350 ГК. Другое дело, что в этой связи встает проблема определения круга таких специализированных организаций, критериев их выбора, адекватной оценки имущества должника, предотвращения необоснованного занижения его стоимости. Представляется целесообразным, чтобы оценку имущества, в том числе и являющегося предметом залога, проводили аттестованные судами специалисты, а реализацию осуществляли организации, имеющие государственную лицензию на право заниматься такой деятельностью. В противном случае (при сохранении нормы ст. 350 ГК в неизменном виде) создаются искусственные трудности в реализации предмета залога и ограничения, необоснованные с точки зрения защиты государственных и общественных интересов. Все это на руку недобросовестным должникам: целый массив имущества различных видов выводится из сферы залоговых правоотношений по мотивам невозможности или затруднительности реализации имущества с публичных торгов. Зачастую это очень ликвидное имущество (деньги, иностранная валюта). Тесно связан с проблемой упрощения реализации денег как предмета залога дефицит норм, разрешающих и регулирующих залог денежных средств на корреспондентских счетах коммерческих банков и залог иностранной валюты. Именно этот дефицит подталкивает арбитражные суды к принятию таких неправильных и мешающих гражданскому обороту актов, как приводимые в п. 3 Обзора. Совершенно очевидно, что в силу ликвидности денег и иностранной валюты существует необходимость не запрещать залог такого имущества, а регулировать его, не допуская коллизий между нормами о залоге этих видов имущества и нормами банковского, валютного законодательства. Тем более странно, что высшая судебная инстанция становится на сторону должника, который сначала берет деньги по кредитному договору под залог денежных средств, а к моменту исполнения своего обязательства "обнаруживает", что договор залога недействителен. Представляется целесообразным узаконить залог денежных средств на корреспондентских счетах коммерческих банков. Но разрешить можно только залог собственных денежных средств коммерческих банков, а залог привлеченных ими денег (вклады, депозиты, остатки на счетах клиентов) запретить. Это необходимо для соблюдения требования ст. 335 ГК, согласно которой залогодателем вещи может быть только ее собственник. Однако недопустимо налагать полный запрет на залог денежных средств на корреспондентских счетах банков, а именно по этому пути и идет судебная практика. Необходимо также упорядочить нормы, регулирующие залог депозитов юридических лиц, вкладов физических лиц, остатков на счетах клиентов, увязав их с нормами, регулирующими договоры банковского счета и вклада. Приоритет должен быть отдан нормам, регулирующим процедуру залога таких денежных средств. Выдавая кредит, коммерческий банк должен, в частности, обладать правом залога или удержания денежных средств заемщика, одновременно являющегося его вкладчиком или владельцем расчетного счета. Банк должен иметь возможность обращать взыскание даже на срочный вклад (и до истечения срока вклада). В этой связи нужно учесть в законе вопрос о начислении процентов на вклад не до его возврата, а до обращения взыскания на вклад по обязательствам вкладчика перед банком, обеспеченных залогом, и вопрос об уменьшении вклада на сумму денежных средств, на которые обращено взыскание по залогу. Назрела необходимость нормативно урегулировать все аспекты, связанные с залогом иностранной валюты. Например, залог иностранной валюты и операции с реализацией такого залога можно было бы отнести к текущим валютным операциям, сделав соответствующие поправки в п. 7 ст. 1 Закона РФ "О валютном регулировании и валютном контроле", что в большей степени отвечало бы интересам хозяйствующих субъектов, чем существующая норма. Характеризуя институт залога, нельзя не отметить смещение акцента в сторону интересов должника в ущерб интересам кредитора. В п. 2 ст. 348 ГК установлено: кредитору может быть отказано в обращении взыскания на заложенное имущество, если допущенное должником нарушение основного обязательства крайне незначительно и требования залогодержателя вследствие этого явно несоразмерны стоимости заложенного имущества. Однако эта норма не предусматривает ситуации, когда у должника нет иного имущества, кроме заложенного. Зачем ограничивать права кредитора? Получается, что в этом случае кредитор вообще лишается возможности получить удовлетворение своего требования. Другой нормой, защищающей интересы должника в ущерб кредитору, является п. 2 ст. 350 ГК, согласно которому по просьбе залогодателя суд вправе в решении об обращении взыскания на заложенное имущество отсрочить его продажу на срок до одного года. Такой срок слишком велик в нынешних неустойчивых экономических условиях с учетом возможного роста инфляции, курсовых валютных рисков, потери ликвидности залога, низкой оперативности исполнительного производства, реальности резкого ухудшения конъюнктуры рынка. Чтобы повысить гарантии для кредитора, целесообразно вернуться к практике государственной регистрации залога отдельных видов имущества (транспортных средств и т. п.), предусмотреть механизм государственной регистрации бездокументарных ценных бумаг. Последняя необходима для пресечения злоупотреблений со стороны частных регистраторов ценных бумаг залогодателя. Однако сроки и формализованность регистрации не должны мешать сторонам залоговых правоотношений. Известно, что органы государственной регистрации нередко нарушают нормативные сроки и требуют от сторон договора о залоге много документов, не имеющих отношения к залогу. В результате, если обязательство, обеспечиваемое залогом, достаточно краткосрочное, стороны вынуждены вообще отказываться от его обеспечения залогом или оформлять залог ненадлежащим образом (без регистрации), что влечет за собой его недействительность. Поэтому помимо введения государственной регистрации залога новых видов имущества необходимо позаботиться об упрощении процедуры регистрации, повышении ответственности должностных лиц регистрирующих органов.
Название документа