К вопросу о соотношении договоров транспортной экспедиции и перевозки грузов
(Морозов С. Ю.) ("Транспортное право", N 2, 2003) Текст документаК ВОПРОСУ О СООТНОШЕНИИ ДОГОВОРОВ ТРАНСПОРТНОЙ ЭКСПЕДИЦИИ И ПЕРЕВОЗКИ ГРУЗОВ
С. Ю. МОРОЗОВ
Вопрос о соотношении договора перевозки и договора транспортной экспедиции имеет не только теоретическое, но и важное практическое значение. В зависимости от его решения применяются те или иные нормы, регулирующие ответственность экспедитора за неисполнение обязательств по договору. В соответствии с частью 2 ст. 801 ГК правила главы 41, посвященные договору транспортной экспедиции, распространяются и на случаи, когда в соответствии с договором обязанности экспедитора исполняются перевозчиком. Возможна и обратная ситуация, когда конкретный договор транспортной экспедиции предусматривает обязанность доставить груз в пункт назначения. В настоящее время среди ученых, позиции которых будут обозначены ниже, не сложилось единого мнения о том, какие нормы права (регулирующие перевозку или экспедицию) должны применяться к соответствующим общественным отношениям. При возложении обязанностей экспедитора на перевозчика возможны две ситуации. Первый случай - когда перевозчик выполняет функции экспедитора, связанные с перевозкой груза, осуществляемой им самостоятельно. Вопрос о правовом регулировании складывающихся при этом отношений не вызывает споров среди исследователей. Сложилось устойчивое и, на наш взгляд, верное мнение о том, что к таким отношениям, в зависимости от их характера, надлежит применять нормы или о договоре экспедиции, или о договоре перевозки, поскольку сами экспедиторские функции выполняются при осуществлении перевозочного процесса. Вместе с тем следует отметить, что объем прав перевозчика, выполняющего обязанности экспедитора по доставке груза от склада грузоотправителя до склада грузополучателя, меньше, чем у перевозчика, не являющегося экспедитором. Принимая, например, на себя обязанность по доставке груза на железнодорожную станцию, его погрузку и отправление, перевозчик лишен права взыскивать штраф за непредъявление грузов к перевозке (ст. 105 ТУЖД), самовольное использование вагонов (ст. 114 ТУЖД), за задержку вагонов (ст. 115 ТУЖД), за превышение грузоподъемности (перегруз) вагона (ст. 120 ТУЖД), за повреждение вагонов или контейнеров (ст. 122 ТУЖД), в противном случае эти штрафы перевозчику пришлось бы взыскивать с самого себя. ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Федеральный закон от 08.01.1998 N 2-ФЗ "Транспортный устав железных дорог Российской Федерации" утратил силу в связи с принятием Федерального закона от 10.01.2003 N 18-ФЗ "Устав железнодорожного транспорта Российской Федерации". ------------------------------------------------------------------ Другая ситуация трактуется менее однозначно. Так, О. Н. Садиков <*>, а вслед за ним В. Т. Смирнов и Д. А. Медведев <**> утверждают, что возможна ситуация, при которой перевозчик выступает экспедитором по отношению к другому лицу (например, другому перевозчику) и правила об экспедиции применяются без каких-либо изъятий. Иную точку зрения высказывает В. В. Витрянский, который задает оппонентам следующий вопрос: "Как может перевозчик, выполняющий транспортно-экспедиционные услуги, выступать экспедитором по отношению к другому перевозчику либо иному лицу или тем паче "по отношению к собственной перевозке", если экспедитором он является только в отношении клиента, с которым заключен договор экспедиции?" И далее автор указывает: "На самом деле законодатель... имел в виду, что перевозчик, заключая с грузоотправителем договор перевозки груза, может принимать на себя дополнительные обязательства по транспортно-экспедиционному обслуживанию отправителя груза, выходящие за рамки обязательств, вытекающих из договора перевозки" <***>. С нашей точки зрения, В. В. Витрянский прав лишь в той части своих возражений, что его оппоненты выразили свою позицию недостаточно корректно. Действительно, экспедитор действует в интересах клиента. Однако это не означает, что он не вступает в правоотношения с иными лицами, например перевозчиками. Причем при смешанной перевозке грузов перевозчик может принять на себя обязанности не только по перевозке грузов собственными средствами, но и организовать дальнейшую перевозку грузов, выполняя при этом обязанности транспортного экспедитора. Перед лицами, осуществляющими последующую перевозку, такой перевозчик выступает в качестве экспедитора грузоотправителя. Именно таким образом, как нам представляется, следует понимать позицию О. Н. Садикова, В. Т. Смирнова и Д. А. Медведева. -------------------------------- <*> См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй (постатейный) / Отв. ред. Садиков О. Н. М., 1997. С. 373. <**> Гражданское право: Учеб.: Ч. II / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. М., 1997. С. 414. <***> Витрянский В. В. Договор транспортной экспедиции // Вестник ВАС РФ, специальное приложение к N 12 от 12.12.2002. С. 58 - 59.
Нет среди российских цивилистов также единого понимания правовых аспектов деятельности экспедитора в качестве перевозчика. Большинство ученых сходятся во мнении, что договор транспортной экспедиции носит, во-первых, самостоятельный, а во-вторых, вспомогательный по отношению к договору перевозки характер. Российская гражданско-правовая доктрина исходит из того, что оказание услуги по перемещению грузов является предметом договора перевозки и находится вне рамок договора транспортной экспедиции. Между тем право большинства европейских стран, в том числе некоторых стран СНГ, а также международные соглашения предусматривают деятельность транспортного экспедитора в двух качествах: договорного перевозчика (принципала) и посредника (агента). Особенно ярко такая тенденция выражена при правовом регулировании деятельности экспедитора, действующего в качестве оператора смешанной перевозки грузов (ОСПГ). Например, в ст. 742 ГК Республики Беларусь прямо говорится, что смешанные перевозки грузов осуществляются экспедитором по договору транспортной экспедиции. В настоящее время не вызывает сомнения утверждение о том, что транспортный экспедитор может действовать в качестве ОСПГ. По нашему мнению, дискуссионным является вопрос о возможности действия экспедитора в качестве перевозчика. Этот вопрос имеет важное юридическое значение, поскольку ответственность экспедитора-перевозчика существенно отличается от ответственности экспедитора-посредника. Н. Морозова, например, считает, что российское законодательство допускает возможность деятельности экспедитора в качестве договорного перевозчика, которая обеспечена, по мнению автора, следующими обстоятельствами: 1) ст. 801 ГК содержит открытый перечень услуг, который может включать и услугу по перевозке грузов; 2) стороны, исходя из принципов диспозитивности и свободы договора, могут заключить договор, в котором содержатся элементы различных договоров, предусмотренных законом или иными правовыми актами (смешанный договор) <*>. С нашей точки зрения, оказание услуги по перевозке грузов не является предметом договора транспортной экспедиции ни при каких условиях. Хотя ст. 801 ГК и содержит открытый перечень транспортно-экспедиционных услуг, все эти услуги являются производными от договора перевозки груза. Если целью договора перевозки является предоставление услуги по перемещению груза в пространстве, то целью договора транспортной экспедиции является предоставление услуг по освобождению грузоотправителя (грузополучателя) от несвойственных ему функций по организации и обеспечению перевозки. Заключение сторонами смешанного договора, сочетающего в себе элементы договора перевозки грузов и транспортной экспедиции, не влечет за собой смешения двух различных правовых институтов, в связи с чем п. 3 ст. 421 ГК предусматривает применение к отношениям сторон по смешанному договору в соответствующих частях правил о договорах, элементы которых содержатся в смешанном договоре, если иное не вытекает из соглашения сторон или существа смешанного договора. Кроме того, свобода договора, как известно, не является безграничной. Здесь уместно привести мнение Ю. Л. Ершова, который считает, что "участники правоотношений вправе заниматься правотворчеством, созидать любые, сколь угодно новые договоры, соблюдая при этом лишь единственное условие, составляющее необходимость действовать в границах правомерного дозволенного поведения, то есть не выходить за рамки, очерченные законом" <**>. Договор должен соответствовать императивным нормам, действующим в момент его заключения (ст. 422 ГК), в частности требованиям ст. ст. 785 и 801 ГК. Между тем, по мнению В. В. Витрянского, в случае, когда экспедитор принимает на себя обязанность доставить собственными средствами груз от склада отправителя до склада получателя, договор перевозки не имеет самостоятельного значения, а является лишь элементом договора транспортной экспедиции. В этой связи автор считает, что на договор перевозки полностью должны распространяться только нормы о договоре транспортной экспедиции. При этом ответственность за нарушение обязательств по договору транспортной экспедиции, в том числе и по перевозке, должна регулироваться правилами главы 25 ГК, а правило, установленное ст. 803 ГК, о том, что нарушение обязательств по транспортной экспедиции, вызванное ненадлежащим исполнением договора перевозки, влечет ответственность экспедитора перед клиентом, определяемую по нормам, по которым перед экспедитором отвечает соответствующий перевозчик, не будет действовать. Основанием для такого утверждения В. Витрянского послужило то обстоятельство, что якобы "при таком подходе грузоотправитель и перевозчик совпадают в одном лице (экспедитор)" <***>. Такая позиция нам представляется не совсем обоснованной по следующим соображениям. Утверждение В. Витрянского о совпадении грузоотправителя и перевозчика в одном лице приводит к выводу об отсутствии договора перевозки, без которого, в свою очередь, не может существовать договор транспортной экспедиции. В этом случае в договоре транспортной экспедиции будет отсутствовать сторона, в интересах которой оказываются услуги, а именно грузоотправитель (грузополучатель). На самом деле этого не происходит, поскольку договор перевозки не "поглощается" в правовом отношении договором транспортной экспедиции. На определенном этапе исполнения договора происходит трансформация экспедитора в перевозчика, и с этого момента действует самостоятельный договор перевозки, в котором участвуют две стороны - грузоотправитель и перевозчик. -------------------------------- <*> См.: Морозова Н. Ответственность экспедитора по положениям Союза экспедиторов северных стран и гражданскому законодательству РФ: Сравнительный анализ // Хозяйство и право. 2000. N 7. С. 65 - 66. <**> Ершов Ю. Л. Принципы свободы договора и его реализация в гражданском праве Российской Федерации. Дисс. канд. юр. наук. Екатеринбург, 2001. С. 86. <***> Витрянский В. Договор транспортной экспедиции. С. 74.
Трудно найти логическое объяснение и тому факту, что экспедитор, осуществляющий перевозку, должен нести ответственность более строгую, чем экспедитор, привлекающий в качестве перевозчика третье лицо. Это обстоятельство может служить лишь дополнительным препятствием появлению на рынке транспортных услуг операторов смешанной перевозки грузов (ОСПГ), выполняющих доставку грузов по схеме "от двери до двери", используя при этом собственные транспортные средства. Ошибочность позиции В. Витрянского, как нам представляется, заключается в том, что автор слишком широко трактует предмет договора транспортной экспедиции, включая в понятие "организация перевозки грузов" перевозку груза собственными средствами <*>. Такая точка зрения не соответствует действующему законодательству. Так, п. 1 ст. 801 ГК относит к предмету договора транспортной экспедиции выполнение или организацию услуг, связанных с перевозкой. Сама перевозка, как известно, в предмет договора транспортной экспедиции не входит, а потому не может быть одним из его элементов. Кроме того, следует обратить внимание на то, что законодатель, определяя предмет договора транспортной экспедиции, подчеркивает отличие обязанности транспортного экспедитора по выполнению и по организации услуг. Это отличие выражено союзом "или". Исходя уже из этого, выполнение услуги по перевозке груза нельзя считать составной частью обязанности экспедитора организовать перевозку груза транспортом и по маршруту, избранным экспедитором или клиентом. -------------------------------- <*> См.: Витрянский В. Указ. соч. С. 73 - 74.
Резюмируя сказанное, мы с неизбежностью приходим к выводу о том, что договоры перевозки и транспортной экспедиции в любом случае являются самостоятельными однопорядковыми обязательствами. При включении же в конкретный договор транспортной экспедиции обязанности экспедитора собственными средствами осуществить перевозку такой договор, на наш взгляд, следует считать смешанным и к отношениям сторон применяются в соответствующих частях правила о договорах, элементы которых содержатся в смешанном договоре, если иное не вытекает из соглашения сторон или существа смешанного договора. Для избежания недоразумений при толковании предмета договора транспортной экспедиции разработчикам Закона "О транспортно-экспедиторской деятельности" следовало бы отразить следующее правило: "Экспедитор имеет право выполнить перевозку грузов своими собственными или арендованными транспортными средствами (фактический перевозчик) либо от своего имени заключить договор перевозки груза (договорной перевозчик). К таким отношениям применяется законодательство о перевозке грузов, с учетом правил, установленных настоящим Законом".
Название документа