Соотношение законодательства о несостоятельности (банкротстве) и арбитражного процессуального законодательства
(Скворцов О. Ю.) ("Арбитражный и гражданский процесс", N 8, 2003) Текст документаСООТНОШЕНИЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА О НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ (БАНКРОТСТВЕ) И АРБИТРАЖНОГО ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА
О. Ю. СКВОРЦОВ
Скворцов О. Ю., кандидат юридических наук, доцент кафедры коммерческого права юридического факультета Санкт-Петербургского государственного университета.
В 2002 году в российском законодательстве были произведены весьма существенные изменения. И прежде всего это касается процессуального законодательства. Принятие новых Арбитражного процессуального и Гражданского процессуального кодексов, а также примыкающего к ним Закона о третейских судах стало значимым этапом реформирования судебной системы. Параллельно реформировались и иные сферы законодательства. В частности, после непростых дискуссий был утвержден Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), который также зафиксировал определенный этап развития коммерческого законодательства. В связи с вышеприведенными суждениями представляется интересным проанализировать взаимосвязи, существующие между законодательством о несостоятельности и процессуальным законодательством; закономерности, которые обусловливают структурирование законодательства различного характера, хотя и смежной направленности. Общепризнанно, что процессуальное право призвано обеспечивать надлежащую реализацию материально-правовых отношений, которые существуют между субъектами права. В то же время процессуальное право обладает собственными закономерностями, которые стимулируют создание относительно замкнутых нормативных образований (как правило, в виде процессуальных кодексов, а в некоторых случаях - в виде законов), связь которых с "материально-правовыми законами" осуществляется опосредованно - через сложнейшие функциональные зависимости, которые зачастую напрямую не отражают корреляции между материальным и процессуальным законом. Закон о банкротстве представляет особый интерес в контексте намеченной темы по той причине, что он формулирует и сводит воедино нормы, регулирующие отношения как материально-правового характера, так и нормы, которыми регламентируются процессуальные отношения. С этой точки зрения Закон о банкротстве как никакой другой позволяет наиболее рельефно отобразить взаимосвязи между материальным и процессуальным правом, а в прагматическом плане дает возможность наиболее результативно обеспечить обслуживание нормами процессуального права материально-правовых отношений. Нормы процессуального права весьма эффективно с юридико-технической точки зрения формулировать именно в профильном законе, каковым и является Закон о банкротстве. В этом случае процессуальные нормы непосредственно "завязываются" на нормы материально-правового характера, обслуживая их. А уже процессуальные нормы, размещенные в специальном законе, опираются на нормы общего процессуального законодательства (АПК), которые оказываются особенно важными как общая часть, являющаяся нормативным актом процессуального характера. В том случае, если в Законе о банкротстве отсутствуют нормы, регулирующие те или иные процессуальные отношения, "наступает черед" регулирования процессуальными нормами, зафиксированными в АПК, выполняющем таким образом функцию общего законодательства, которое в силу принципа lex specialis derogat generali подлежит вторичному применению. Вместе с тем попытка сконцентрировать в Законе о банкротстве максимальное количество процессуальных норм имеет объективные пределы, которые очерчиваются существованием процессуальных кодексов (прежде всего, конечно, Арбитражного процессуального кодекса), объективирующих основы процесса, его наиболее фундаментальные принципы и положения. Нет нужды переносить в Закон о банкротстве процессуальные нормы, которые имеют общепроцессуальное значение. Такие нормы, конечно, должны располагаться в АПК. Таким образом, в контексте рассматриваемой проблематики одним из наиболее значимых вопросов является вопрос о соотношении Закона о банкротстве и Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Общая норма, которая является основой для анализа соотношения указанных законодательных актов, содержится в п. 1 ст. 32 Закона о банкротстве и гласит, что дела о банкротстве юридических лиц и граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, рассматриваются арбитражным судом по правилам АПК, с особенностями, установленными настоящим Законом. В самом АПК реализован более широкий подход к правилам регулирования порядка рассмотрения дел о несостоятельности. Так, в соответствии с п. 1 ст. 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражными судами по правилам, предусмотренным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства). Иначе в АПК законодатель и не мог сформулировать эту норму, поскольку подразумевается, что отношения по несостоятельности регулируются не только Законом о банкротстве, но и иными федеральными законами - "Об особенностях несостоятельности (банкротства) субъектов естественных монополий топливно-энергетического комплекса" (который, как известно, утрачивает силу с 1 января 2005 года), "О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций". Не исключено принятие и иных законов, которые могут содержать нормы, регламентирующие отношения, возникающие вследствие несостоятельности того или иного субъекта. В то же время вышеуказанные редакции практически одной и той же правовой нормы, зафиксированные в различных законах, косвенно свидетельствуют о приоритете норм Закона о банкротстве перед нормами процессуального законодательства. Следует отметить, что законодатель по-иному подошел к регулированию соотношения процессуального законодательства и законодательства о банкротстве, нежели было установлено соотношение между Гражданским кодексом РФ и Законом о банкротстве. Если последняя взаимосвязь определяется указанием на четкие параметры, при помощи которых осуществляется регулирование Законом о банкротстве (основания признания судом лица банкротом либо объявления им о своем банкротстве, а также порядок ликвидации такого лица устанавливаются Законом о несостоятельности (банкротстве) - п. 5 ст. 25, п. 3 ст. 65 ГК РФ), то соотношение между АПК и Законом о банкротстве в регулировании несостоятельности (банкротстве) не имеет таких четких параметров. Соотношение между указанными законодательными актами основано на совершенно ином юридико-техническом приеме. Вполне закономерен в связи с этим, в частности, вопрос: а какой законодательный акт имеет приоритет в случае противоречия между ними? Но сначала скажем несколько слов о соотношении гражданского законодательства и законодательства о несостоятельности. Самым общим источником, свидетельствующим о приоритете норм Закона о банкротстве по отношению к арбитражному процессуальному законодательству, как уже отмечалось выше, можно рассматривать нормы, предусмотренные в п. 5 ст. 25 и п. 3 ст. 65 ГК РФ. Указанные статьи говорят о том, что основания и порядок признания судом лица банкротом устанавливаются Законом о несостоятельности (банкротстве). Ключевым термином в данном случае является понятие "порядок признания банкротом". Порядок - это и есть совокупность мероприятий, процедур, в ходе и при помощи которых реализуется установленная данной нормой цель - признание лица несостоятельным. То есть категория "порядок" указывает на процедурно-процессуальный характер норм, обеспечивающих реализацию отношений, которые и описывает данное понятие. Эта же норма развертывается в п. 1 ст. 1 Закона о банкротстве, который предусматривает, что, помимо прочего, этот Закон регулирует порядок и условия проведения процедур банкротства и иные отношения, возникающие при неспособности должника удовлетворить в полном объеме требования кредиторов. Представляется, что отношения между АПК и Законом о банкротстве определяются, как уже отмечалось выше, на основании принципа lex specialis derogat generali. В этой связи представляется правомерным вывод, который делают специалисты: Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" "регламентирует отношения неплатежеспособного должника с его кредиторами целым комплексом специальных материальных и процессуальных норм, характеризующих Закон о несостоятельности как комплексный, по отношению к которому нормы ГК РФ и АПК РФ носят общий характер и применяются субсидиарно" <*>. Хотя в данном случае цитируемый автор говорит о соотношении утративших силу законодательных актов, однако это не меняет принципиальной оценки соотношения между заменившими их законодательными актами. Такой вывод подтверждается и толкованием п. 1 ст. 223 действующего АПК РФ, в соответствии с которым дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным АПК, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства). Редакция приведенной статьи позволяет сделать вывод о приоритетности специальных законов по отношению к нормам арбитражного процессуального законодательства, в том числе и в сфере установления норм процессуального права. -------------------------------- <*> Попондопуло В. Ф. Конкурсное право: Правовое регулирование несостоятельности (банкротства): Учебное пособие. М.: "Юристъ", 2001. С. 54 - 55.
В связи с вышеизложенным, по нашему мнению, нуждаются в корректировке имеющиеся в юридической литературе по этому вопросу суждения. Так, М. Л. Скуратовский пишет о том, что, "рассматривая дела о банкротстве, арбитражный суд прежде всего руководствуется нормами АПК, дополнительно применяя в случаях, предусмотренных законодательством о банкротстве, процессуальные нормы, содержащиеся в этом законодательстве" <*>. -------------------------------- <*> Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации / Под ред. В. В. Яркова. М.: "БЕК", 2003. С. 499 (автор комментария - М. Л. Скуратовский).
Между тем в юридической литературе имеют место и иные точки зрения по данному вопросу, которые представляются более точными. В. Ф. Попондопуло пишет о том, что "процессуальные нормы Закона о банкротстве, регламентирующие производство по делам о несостоятельности, в свою очередь также подразделяются на общие и специальные. Особенности рассмотрения дел о банкротстве, установленные гл. III "Разбирательство дел о банкротстве в арбитражном суде", применяются, если иное не предусмотрено другими главами Закона о банкротстве (п. 2 ст. 32 Закона о банкротстве)" <*>. Такая же логика воспроизводится и в работах С. Е. Андреева <**>, М. В. Телюкиной <***>. -------------------------------- <*> Комментарий к Федеральному закону "О несостоятельности (банкротстве)": Постатейный научно-практический / Под ред. В. Ф. Попондопуло. М.: "Омега-Л", 2003. С. 8 - 9 (автор комментария - В. Ф. Попондопуло). <**> Андреев С. Е. Комментарий к Федеральному закону "О несостоятельности (банкротстве)". М.: Юринформцентр, 2003. С. 61 - 62. <***> Телюкина М. В. Конкурсное право: Теория и практика несостоятельности (банкротства). М.: Издательство "Дело", 2002. С. 103 - 104.
Представляется, что в процессе правоприменения первоначальному использованию подлежат специальные процессуальные нормы законодательства о несостоятельности, далее применяются общие нормы процессуального характера, содержащиеся в законодательстве о несостоятельности, и только затем нормы арбитражного процессуального законодательства. Это вытекает из принципа lex specialis derogat generali, который в данном случае весьма ярко проявляет себя как источник формирования иерархии процессуальных норм, регулирующих производство по делу о несостоятельности. Кроме того, невозможно игнорировать и того обстоятельства, что источником норм процессуального права могут выступать и специальные законы, регулирующие особенности несостоятельности (банкротства) отдельных субъектов гражданского оборота. К примеру, в ст. 180 Закона о банкротстве предусмотрено принятие федерального закона о несостоятельности (банкротстве) финансовых организаций. С принятием и вступлением в силу этого закона те его нормы, которые имеют процессуальный характер, будут иметь приоритетное значение по отношению к нормам Закона о банкротстве и АПК. В настоящее время в процессе правоприменения процессуальных норм о несостоятельности кредитных организаций приоритетными являются нормы Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций" (1999) <*>, а субсидиарно применяются нормы Закона о банкротстве, и только затем уже - нормы АПК. При этом ФЗ "О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций" по-иному соотносится с Законом о банкротстве нежели это имеет место в соотношении Закона о банкротстве и АПК. Это обусловлено тем, что ФЗ "О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций" устанавливает порядок и условия осуществления мер по предупреждению несостоятельности кредитных организаций, а также особенности оснований и процедур признания кредитных организаций несостоятельными и их ликвидации в порядке конкурсного производства. Таким образом, сфера приоритетного регулирования ФЗ "О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций" ограничена особенностями оснований и процедур банкротства кредитных организаций, то есть указанием четких параметров регулируемой области. -------------------------------- <*> Собрание законодательства Российской Федерации. 1999. N 9. Ст. 1097.
Одним из источников процедурных норм, близких по своей природе к процессуальным нормам, являются те нормы, которые устанавливают порядок работы комитета кредиторов. Очевидно, что подобного рода нормы должны содержаться в специальном законе (в данном случае - в Законе о банкротстве), поскольку регулируют деятельность специфического именно для данного института органа. Однако, отказываясь от избыточности правового регулирования, законодатель предоставил право установления таких процедурных норм самому комитету кредиторов. В соответствии с п. 8 ст. 17 Закона о банкротстве регламент работы комитета кредиторов определяется комитетом кредиторов. Представляется, что если решение комитета кредиторов принимается с нарушением указанного регламента, то это влечет недействительность соответствующего решения. Таким образом, нормы, предусмотренные регламентом, имеют процессуальный характер, поскольку опосредуют правоотношения, возникающие в рамках дела о несостоятельности, направленные на регулирование порядка принятия решения, и их несоблюдение может повлечь недействительность тех или иных юридически значимых актов - решений комитета кредиторов. Конечно же, важным условием действительности норм, установленных регламентом деятельности комитета кредиторов, является их соответствие императивным предписаниям Закона о банкротстве и АПК, и в этом смысле нормы регламента, будучи нормами локального правотворчества, являются вторичными по отношению к нормам законодательства. К примеру, комитет кредиторов не может изменить норм о количественном составе (п. 4 ст. 17 Закона о банкротстве), о порядке принятия решения (п. п. 5, 6 ст. 17 Закона о банкротстве), об оформлении решения об избрании представителя комитета кредиторов (п. 7 ст. 17 Закона о банкротстве) и т. д. С точки зрения соотношения норм материального и процессуального права в делах о несостоятельности можно сделать вывод о том, что характер норм Закона о банкротстве напрямую влияет на суждение о процессуальной природе судопроизводства дел о несостоятельности. В литературе имеют место высказывания о том, что дела о несостоятельности следует отнести к делам особого производства <*>. Обосновывается это тем, что в делах о несостоятельности отсутствует спор о праве, а установление определенных фактов направлено на обеспечение защиты интересов юридических лиц и граждан. Вряд ли можно в полной мере согласиться с этой точкой зрения. При всем том, что в данном случае арбитражный суд действительно констатирует определенное юридическое состояние, правовой факт - несостоятельность должника, тем не менее для данного вида судопроизводства характерно не только это обстоятельство. Прежде всего, необходимо отметить, что помимо того, что решение арбитражного суда носит констатирующий характер, оно имеет и преобразовательное (конститутивное) значение, поскольку с принятием решения о несостоятельности возникает новое состояние, новый статус должника - он становится банкротом, со всеми вытекающими отсюда юридическими последствиями, изменяющими правовое положение этого лица. Кроме того, в рамках банкротного процесса реализуются и иные цели, свидетельствующие о том, что данное дело не может быть квалифицировано исключительно с позиций дела о несостоятельности. Так, в рамках дела о несостоятельности разрешаются споры, то есть дело решается в рамках искового производства. В рамках же дела о несостоятельности реализуются определенные процедуры, направленные на восстановление платежеспособности должника. Применение указанных мероприятий, хотя и осуществляется в рамках судебных процедур, однако не укладывается в существующие классические представления о судопроизводстве. Таким образом, вполне закономерным является вывод о том, что производство по делу о несостоятельности (банкротстве) является самостоятельным видом судопроизводства, особым видом судебного процесса. Собственно, это находит подтверждение в том, что новый АПК 2002 года выделяет в особую главу (28-ю) порядок рассмотрения дел о несостоятельности (банкротстве). Этот вид судопроизводства стоит особняком от искового производства и от особого производства, хотя имеет черты и того и другого. С формальной точки зрения это и приводит к необходимости выделения особой главы АПК, регламентирующей порядок разбирательства споров о несостоятельности. -------------------------------- <*> См., напр.: Бакланова И. П. Особое производство в арбитражном процессе: Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Екатеринбург, 1999. С. 13.
------------------------------------------------------------------
Название документа