К вопросу о необходимости согласия залогодателя на изменение кредитного договора

(Буркова А.)

("Банковское право", N 3, 2003)

Текст документа

К ВОПРОСУ О НЕОБХОДИМОСТИ СОГЛАСИЯ ЗАЛОГОДАТЕЛЯ

НА ИЗМЕНЕНИЕ КРЕДИТНОГО ДОГОВОРА

А. БУРКОВА

Буркова А., младший научный сотрудник Института государства и права РАН.

Предоставляя кредит, банк заключает с должником кредитный договор, а также в обеспечение его обеспечительный договор, которым чаще всего является договор залога.

Залог может предоставляться или непосредственно должником по кредитному договору, или третьим лицом (статья 335 Гражданского кодекса Российской Федерации). В первом случае в кредитных отношениях, которые обеспечены залогом, участвуют две стороны - кредитор по кредитному договору, который также выступает залогодержателем, и должник по кредитному договору, который также выступает залогодателем. На стороне как кредитора, так и должника могут выступать несколько лиц, если кредит предоставляется несколькими кредиторами или нескольким должникам. Во втором случае в кредитных отношениях участвуют три стороны. Кредит предоставляется должнику, однако залогодателем является третье лицо, которое предоставляет обеспечение. Как и в первом случае, в качестве одной из сторон могут выступать несколько лиц.

После заключения кредитного договора и договора залога кредитор и должник в процессе осуществления своих прав и обязанностей по кредитному договору могут прийти к необходимости внесения изменений в кредитный договор. Такие изменения, например, могут включать продление сроков кредитного договора, изменение порядка предоставления траншей по договору, изменение банковских реквизитов сторон, иные положения.

Процесс изменения кредитного договора изложен в Гражданском кодексе Российской Федерации (далее - ГК) в главе 29 Общей части ГК. Однако ГК и иное законодательство не всегда дают четкое объяснение, требуется ли согласие залогодателя в случае изменения кредитного договора или уступки прав по кредитному договору, в каких случаях такое согласие требуется, в какой форме оно должно предоставляться и последствия неполучения такого согласия для действительности и исполнимости договора залога.

В настоящей статье мы проанализируем некоторые случаи изменения кредитного договора/уступки прав по кредитному договору и попробуем ответить на вопросы о необходимости получения согласия залогодателя, в случае если залогодатель не совпадает с должником, при этих изменениях кредитного договора/уступки прав по нему, и последствия неполучения такого согласия.

Основными актами, которые устанавливают нормы о кредите и залоге, являются ГК РФ и Закон РФ от 29 мая 1992 г. N 2872-I "О залоге", который действует в части, не противоречащей ГК (далее - Закон о залоге).

Самым серьезным последствием отсутствия согласия залогодателя на изменение кредитного договора/уступку прав по нему может быть прекращение договора залога. В связи с этим обратимся к статье 352 ГК, которая устанавливает четыре основания прекращения договора залога: а) с прекращением основного обязательства, б) при угрозе утраты или повреждения заложенного имущества, в) в случае гибели заложенной вещи или прекращения заложенного права и г) в случае продажи заложенного имущества с публичных торгов или когда такая реализация оказалась невозможной. Следовательно, изменение или уступка прав по кредитному договору не даны в качестве основания прекращения договора залога.

Однако дальнейший анализ положений главы 23 ГК о залоге показывает, что ГК помимо оснований в статье 352 ГК содержит некоторые иные основания, при наступлении которых договор залога прекращается. Например, в соответствии со статьей 356 ГК при уступке "с переводом на другое лицо долга по обязательству, обеспеченному залогом, залог прекращается, если залогодатель не дал кредитору согласия отвечать за нового должника". Таким образом, можно выделить первый случай, для которого согласие залогодателя обязательно: при уступке обязанностей по кредитному договору новому должнику, то есть при переводе долга по кредитному договору на другое лицо.

Скорее всего данная статья была введена в связи с тем, что вопрос о том, кто является должником по кредитному договору, является одним из существенных для залогодателя. В зависимости от того, кто является должником по кредитному договору, и его финансового положения залогодатель несет соответствующий риск наступления ответственности при неисправности должника.

Статья 356 ГК не объясняет, в какой форме должно быть дано согласие залогодателя при переводе долга по кредитному договору, и должно ли такое согласие быть только предварительным или оно может быть дано после перевода долга.

В связи с тем что законодательство не закрепляет необходимость заключения договора с залогодателем о замене должника в кредитном обязательстве или чтобы залогодатель присоединился к какому-либо договору между кредитором и должником (новым или старым) о таком переводе, то согласие залогодателя может быть дано в простой письменной форме, которую подписывает только залогодатель. Никаких действий должника или кредитора не требуется для того, чтобы такое согласие вступило в силу. Согласие должно быть четким и иметь ссылку на кредитный договор и на договор о переводе долга, если такой договор уже подписан, а также желательно и существенные условия таких договоров, чтобы избежать различного толкования условий письменного согласия в случае возможного будущего судебного спора.

Одним из важных вопросов является срок, в течение которого согласие залогодателя при переводе долга по кредитному договору должно быть предоставлено. Не вызывает сомнений, что если согласие будет дано непосредственно перед переводом долга по кредитному договору, такое согласие будет действительным.

Более тяжелым вопросом является вопрос о возможности выдать согласие в момент заключения кредитного договора или в иной любой момент задолго до перевода долга. Возможно ли в соответствии с российским законодательством закрепить в договоре залога заранее условие, обязывающее залогодателя отвечать за любого нового должника при переводе долга по кредитному договору? С одной стороны, такое согласие залогодателя можно закрепить в договоре залога заранее, в том числе в момент подписания кредитного договора, основываясь на принципе свободы договора, который закреплен в статье 421 ГК, поскольку иных ограничений российским законодательством не предусмотрено. С другой стороны, в связи с тем что статья 356 ГК четко не объясняет, можно ли закреплять согласие залогодателя на перевод долга заранее и как должен идентифицироваться новый должник в таком согласии, и судебная практика по этому вопросу еще не сформировалась, следует по возможности получать согласие залогодателя непосредственно перед переводом долга к новому должнику, чтобы избежать соответствующего риска, что такое согласие будет оспорено.

Следующий вопрос - дача последующего согласия, то есть после того, как долг был переведен на новое лицо. По нашему мнению, с момента, когда долг был переведен на нового должника и согласие залогодателя отвечать за нового должника отсутствует, договор залога прекращается в силу прямого указания об этом статьи 356 ГК. Поэтому дача последующего согласия на перевод долга, то есть уже после перевода долга, не будет являться основанием признания договора залога действительным. Однако такое согласие, подписанное также кредитором и содержащее основные условия договора залога, может рассматриваться как новый договор залога, обеспечивающий кредитный договор.

В случае отсутствия согласия залогодателя на смену должника по кредитному договору договор залога в соответствии со статьей 356 ГК прекращает свое действие. Кредитор должен возвратить залогодателю имущество, которое было передано в залог кредитору и находилось у него. В случае залога ценных бумаг в реестр акционеров должна быть внесена запись о прекращении залога.

В отличие от перевода долга в ГК отсутствует требование получать согласие залогодателя при уступке прав кредитора по кредитному договору, если иное не оговорено соответствующими договорами. В соответствии со статьей 33 Закона о залоге залог должен следовать основному обязательству и сохранять силу при смене кредитора. Не предусмотрена законодательством и необходимость уведомления залогодателя об уступке прав кредитора, однако, с нашей точки зрения, такое уведомление желательно направлять, чтобы залогодатель знал о лице, которое может обратить взыскание на заложенное имущество, а также чтобы снизить риск каких-либо злоупотреблений со стороны прежнего кредитора.

Кроме статьи 356 ГК, которая закрепляет необходимость получения согласия залогодателя на смену должника по кредитному договору, ГК и Закон о залоге не предусматривают прямо каких-либо иных случаев, когда при изменениях кредитного договора требуется получать согласие залогодателя. В этом смысле положения законодательства о залоге отличаются от положений о поручительстве. В соответствии с главой 23 ГК о поручительстве "поручительство прекращается с прекращением обеспеченного им обязательства, а также в случае изменения этого обязательства, влекущего увеличение ответственности или иные неблагоприятные последствия для поручителя, без согласия последнего" (ст. 367 ГК). В связи с тем что такие нормы не закреплены в положениях о залоге, изменения кредитного договора, которые могут повлечь неблагоприятные последствия для залогодателя, не могут являться основанием прекращения договора залога.

Думается, что причиной такого разделения между залогом и поручительством может служить определенная разница в ответственности по этим договорам. По договору поручительства поручитель, если иное не предусмотрено договором поручительства, отвечает всем своим имуществом, поэтому, например, увеличение долга по кредитному договору может теоретически повлечь увеличение неблагоприятных последствий для поручителя, так как его ответственность при дефолте также увеличится. Таким образом, на любое увеличение ответственности поручителя должно быть получено его четкое волеизъявление. При залоге залогодатель предоставляет в залог определенное имущество и несет ответственность только объемом этого имущества. В связи с этим, может быть, логика законодателя была в том, что в связи с тем, что максимальная ответственность залогодателя сразу оговаривается, то изменение кредитного договора не должно повлечь изменения договора залога.

Невозможность прекратить договор залога в связи с негативными для залогодателя изменениями в кредитном договоре отражается в единичной судебной практике по этому вопросу. В частности, Федеральный арбитражный суд Северо-Западного округа в июне 2002 года принял Постановления по делу N 5652 и по делу N 3229. В Постановлениях арбитражный суд отметил, что "доводы подателей жалобы о прекращении договора залога в связи с тем, что условия основного обязательства в части срока возврата кредита изменились, а дополнительные соглашения к договору о залоге, отражающие эти изменения, не были зарегистрированы в установленном порядке, не могут быть приняты во внимание. Основания прекращения залога перечислены в статье 352 Гражданского кодекса Российской Федерации, содержащийся в ней перечень является исчерпывающим, ни одного из указанных в данной статье обстоятельств как при разрешении спора, так и при пересмотре дела в апелляционном порядке судом установлено не было".

Итак, мы выяснили, что существенные изменения кредитного договора не могут повлечь за собой прекращение договора залога. Однако может ли отсутствие согласия залогодателя на изменение кредитного договора повлечь иные неблагоприятные последствия для кредитора?

В примере, который дан в Постановлениях Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа по делу N 5652 и по делу N 3229, должник и кредитор продлили срок возврата кредита. Продление срока возврата кредита может негативно сказаться на интересах залогодателя, во-первых, в связи с тем, что проценты, которые должны быть выплачены по такому кредиту, будут выше, чем было предусмотрено первоначальным кредитным договором, а во-вторых, в связи с тем, что залог на имущество сохраняется, стоимость такого имущества будет ниже, чем она была бы, если имущество не было обременено. Таким образом, во втором случае залогодатель, если он решит продать это имущество, будет вынужден продать имущество за более низкую цену, а следовательно, будет нести убытки в виде упущенной выгоды.

Из смысла Постановлений по делам N 5652 и N 3229, принятых кассационной инстанцией, следует, что при продлении основного обязательства залог должен обеспечивать кредитный договор с учетом изменений, внесенных в него, то есть при продлении кредитного договора договор залога автоматически также должен продлеваться.

Эта же позиция была принята в 1996 году Арбитражным судом Алтайского края при рассмотрении спора между Сбербанком России и АОЗТ "Люфт". В соответствии с материалами дела Сбербанк России заключил с "Фирмой "Яна" договор о предоставлении кредита. Залог в обеспечение кредитного договора был предоставлен АОЗТ "Люфт". Затем "дополнительными соглашениями кредитор и заемщик без согласия АОЗТ "Люфт" изменили условия кредитного договора, продлив срок возврата кредита до 13.09.96 и установив ответственность за несвоевременный возврат кредита и неуплату процентов в виде пеней в размере 0,7 процента за каждый день просрочки". Арбитражный суд удовлетворил требование Сбербанка России и возложил ответственность за неисполнение заемщиком кредитного договора, а также дополнительных соглашений к нему на АОЗТ "Люфт".

Однако Высший Арбитражный Суд РФ в своем Постановлении от 22 июля 1997 года N 2774/97 отменил это решение и указал, что, "возлагая ответственность за неисполнение заемщиком кредитного договора и дополнительных соглашений к нему на АОЗТ "Люфт" на основании договора о залоге имущества, суд не исследовал, каков предел ответственности залогодателя и каково соотношение условий договора о залоге имущества с кредитным договором, условия которого существенно изменены дополнительными соглашениями".

Эта формулировка хотя и подтверждает вывод, который мы сделали выше, что договор залога не прекращается при изменениях кредитного договора, неблагоприятных для залогодателя, если не было получено на это согласие залогодателя, однако вывод о том, будет ли залог в этом случае обеспечивать кредитное обязательство с учетом изменений, которые были сделаны кредитором и должником без согласия залогодателя, неоднозначен. В частности, Постановление Высшего Арбитражного Суда РФ создает определенную основу для последующих судебных решений, что договор залога не должен автоматически обеспечивать измененное кредитное обязательство, если в кредитный договор были внесены изменения, негативные для залогодателя, и залогодатель не дал согласие на такие изменения. А значит, пока этот вопрос однозначно не решен на законодательном уровне или судебной практикой, в интересах кредитора получить письменное согласие залогодателя на любое существенное изменение условий кредитного договора, которое может негативно отразиться на бизнесе залогодателя. Иначе будет существовать риск, что суд может посчитать, что залогодатель будет нести ответственность только по первоначальной версии кредитного договора без его изменений. Такое согласие залогодателя может быть получено как до внесения изменений в кредитный договор, так и после принятия дополнительных соглашений к кредитному договору.

Какие же условия можно относить к условиям, которые могут негативно повлиять на права залогодателя, при которых для избежания рисков целесообразно получать согласие залогодателя?

Не могут, с нашей точки зрения, например, считаться негативными изменения в кредитный договор о банковских реквизитах кредитора, так как указание иных банковских реквизитов не может отрицательно отразиться на финансовом состоянии залогодателя.

К условиям, которые могут негативно повлиять на права залогодателя, могут быть, кроме срока, сущности и размера по кредитному договору, например, отнесено изменение срока предоставления и возвращения траншей, так как если транши будут выданы ранее сроков, установленных в первоначальном кредитном договоре, и наступает дефолт, обращение взыскания произойдет на заложенное имущество в большем размере, чем мог бы ожидать залогодатель, если транши предоставлялись в соответствии с первоначальным договором.

Негативным для залогодателя также может являться изменение правил пользования заложенным имуществом, если они устанавливаются в кредитном договоре, а договор залога имеет соответствующие отсылочные нормы к кредитному договору. В частности, стороны по кредитному договору могут расширить право пользования заложенным имуществом, что негативно отражается на правах залогодателя.

Хотя, как мы отмечали выше, для того чтобы избежать рисков для кредиторов, рекомендуется получать согласие залогодателя на все изменения кредитного договора, которые могут негативно отразиться на правах залогодателя, однако все такие согласия или в виде одностороннего согласия залогодателя, или в виде изменений к договору залога могут являться довольно-таки обременительными для отношений между кредитором, должником и залогодателем. В связи с этим возникает вопрос, можно ли заранее оговорить в договоре, что залогодатель будет согласен со всеми изменениями, которые будут внесены в кредитный договор, и если это возможно, как эта формулировка должна быть сделана.

Статья 421 ГК устанавливает, что "условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами". В связи с тем что таких предписаний для рассматриваемого нами случая в законодательстве не предусмотрено, представляется возможным ввести в договор залога положения, которые бы устраняли необходимость получения согласия залогодателя на изменение кредитного договора.

Как должно быть сформулировано такое положение в договоре залога, в ГК не разъяснено. Таким образом, стороны закрепляют такое положение самостоятельно. Главное, чтобы такое положение было сформулировано четко и однозначно.

Название документа