Правовые проблемы признания ничтожных сделок недействительными в судебном порядке
(Павлова И. Ю.) ("Право и политика", 2005, N 4) Текст документаПРАВОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПРИЗНАНИЯ НИЧТОЖНЫХ СДЕЛОК НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫМИ В СУДЕБНОМ ПОРЯДКЕ
И. Ю. ПАВЛОВА
Павлова Ирина Юрьевна - кандидат юридических наук, преподаватель кафедры гражданского права Российской правовой академии Министерства юстиции Российской Федерации.
В настоящее время существенное практическое значение имеют вопросы о возможности признания ничтожных сделок недействительными в судебном порядке и о применении последствий недействительности сделки по инициативе суда. Несмотря на однозначно положительный подход высших судебных органов к проблеме подтверждения в судебном порядке недействительности ничтожных сделок, необходимо учитывать также действующие положения законодательства, находящиеся в противоречии с данным подходом. Возможность применения последствий недействительности сделки судом по собственной инициативе (ч. 2 п. 2 ст. 166 ГК) вступает в известное противоречие с недопустимостью выхода суда за пределы исковых требований. При этом комплекс рассматриваемых вопросов имеет различные научные и практические аспекты. 1. Ничтожная сделка недействительна независимо от признания ее таковой судом, оспоримая же сделка недействительна в силу признания ее таковой судом. Известное вытекающее из Закона разграничение, как представляется, основано на формальных, но не сущностных критериях. С формальной точки зрения ничтожность и оспоримость представляют собой только два метода признания сделок недействительными, если они не соответствуют требованиям закона и иных правовых актов. Практическое же значение выявления сущностных закономерностей разделения недействительных сделок на оспоримые и ничтожные связано с постоянным расширением объема нормативно-правовых актов, устанавливающих недействительность соответствующих сделок в одних случаях в силу ничтожности, в других - в силу оспоримости. Известный цивилист Г. Ф. Шершеневич, подразделяя недействительные сделки на ничтожные и опровержимые, замечал, что различие между ними основывается на том, какие интересы имеет в виду Закон, устанавливающий недействительность: исключительно ли интерес частного лица или же также интерес всего общества <*>. Такой подход, безусловно, имеет рациональную сущность, он подтверждается с той точки зрения, что требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено только лицами, прямо указанными в Законе (наличие частного интереса), а требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки может быть предъявлено любым заинтересованным лицом, в том числе по инициативе суда (интерес гражданского оборота в целом). Тем не менее данное основание классификации в известной мере носит условный характер, так как в гражданских правоотношениях частный интерес нередко тесно переплетается с публичным интересом. Например, в случае совершения сделки в результате злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной можно говорить не только о нарушении прав и законных интересов потерпевшей стороны, но и о заинтересованности всех участников оборота в выявлении недобросовестности его участника. Тем не менее такая сделка может быть признана недействительной по иску самого потерпевшего, что связано не только с частным или публичным интересом, но и с тем, что в большинстве случаев только потерпевший (или заинтересованное лицо) обладает всей достоверной информацией об обстоятельствах совершения данной сделки. -------------------------------- <*> Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права. По изд. 1907 г. М., 1995. С. 126 - 127.
В некоторых современных работах <*> разграничение недействительных сделок на оспоримые и ничтожные обосновывается критерием устранимых и неустранимых недостатков, при этом к устранимым недостаткам (которые предполагают оспоримость сделки) относят только порок воли, связанный со свободой ее формирования, и наличие согласия уполномоченных лиц. Такое разграничение представляется не вполне логичным, так как при недействительности сделки все ее характеристики рассматриваются на момент ее совершения, а порок воли как таковой устранен быть не может. Таким образом, недостаток сделки как таковой неустраним, возможно лишь, что указанные в законе лица не воспользуются правом оспаривания сделки на основании существования данного порока. -------------------------------- <*> Мындря Д. И. Недействительность сделки, не соответствующей закону или иным правовым актам: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2003. С. 136.
Следует обратить внимание, что в советской юридической литературе часто высказывалось мнение о том, что, несмотря на отсутствие прямого указания Кодекса, правом на оспаривание сделки обладают не только потерпевший и заинтересованные лица, но и органы прокуратуры, которым предоставлено процессуальное право вступать в дело на любой стадии процесса; в этом усматривалось сходство между оспоримыми и ничтожными сделками. Такого мнения, в частности, придерживались Д. М. Генкин <1>, С. И. Вильнянский <2>, С. В. Занковская <3>, Н. В. Рабинович <4>. -------------------------------- <1> Генкин Д. М. Советское гражданское право. Т. 1. 1950. С. 233. <2> Вильнянский С. И. Лекции по советскому гражданскому праву. Харьков, 1958. С. 166. <3> Занковская С. В. Существенное заблуждение в сделке в советском гражданском праве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1950. С. 14. <4> Рабинович Н. В. Недействительность сделок и ее последствия. Л., 1960. С. 18.
Такое расширительное толкование норм гражданского Закона в современных условиях гражданского оборота, несомненно, является недопустимым, если речь не идет о защите государственных и общественных интересов. Принцип недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела (п. 1 ст. 1 ГК) в полной мере распространяется и на институт недействительности сделок, а инициативу в оспаривании сделки вправе проявлять только прямо указанные в законе лица. Следует отметить, что реализация гражданско-правовых принципов имеет здесь и еще одно проявление: на практике при предъявлении исков о признании ничтожной сделки недействительной (о них подробно будет сказано ниже), суд в большинстве случаев воздерживается от применения последствий их недействительности по собственной инициативе, рассматривая это в качестве выхода за пределы исковых требований, таким образом, оставляя вопрос о возможности применения последствий недействительности на усмотрение сторон. Иногда особое свойство оспоримых сделок видят в том, что недостатки их трудно распознаваемы и не могут быть выявлены без представления и оценки необходимых доказательств <*>. Однако представление и оценка доказательств могут потребоваться и для выявления недействительности ничтожной сделки. Действительно, не только недействительность оспоримой, но и недействительность ничтожной сделки не всегда может быть очевидной, например, мнимой или притворной сделки. Таким образом, к существенным признакам оспоримой сделки нельзя отнести как то, просто или сложно установить определенные факты, так и то, что без соответствующего заявления заинтересованного лица сложно достоверно установить наличие тех фактических предпосылок, без которых сделка не может быть объявлена недействительной. -------------------------------- <*> Рабинович Н. В. Там же. С. 16.
Кроме того, следует обратить внимание, что в ряде случаев, как, например, в отношении крупных сделок акционерных обществ, законодатель первоначально устанавливает ничтожность сделки и затем изменяет положения Закона и свою позицию в сторону оспоримости. Такая ситуация свидетельствует об определенной произвольности в отношении установления законодателем ничтожности или оспоримости недействительных сделок. Таким образом, ставится под сомнение не формальное, а сущностное отличие между оспоримыми и ничтожными сделками. Классификация недействительных сделок на оспоримые и ничтожные не является единственной и непреложной в науке гражданского права. Вопрос о классификации недействительных сделок решается цивилистами по-разному. Существует суждение, высказанное М. М. Агарковым, что волеизъявления подразделяются на ничтожные (несделки) и действительные (сделки). Действительные волеизъявления (сделки), в свою очередь, подразделяются на безусловно действительные и условно действительные (оспоримые) сделки. Как утверждает ученый, оспоримость сделки означает, что сделка не ничтожна, а действительна, но действительна под легальным условием, а именно, что она не будет оспорена соответствующим лицом <*>. -------------------------------- <*> Агарков М. М. Понятие сделки по советскому гражданскому праву // Советское государство и право. 1946. N 3. С. 47 - 48.
Не обращаясь к доводам о нецелесообразности введения понятия недействительности волеизъявления, следует обратить внимание на то, возможно ли отнесение ничтожных и оспоримых сделок к столь различным категориям, как сделки и "несделки". Оспоримые сделки остаются действительными до момента их оспаривания и признания недействительными. Тем не менее еще до указанных моментов они содержат такие признаки, которые делают возможным признание их недействительными в дальнейшем. Вопрос об оспоримости с точки зрения права возникает именно при непосредственном оспаривании сделки заинтересованными лицами, но не ранее. Таким образом, представляется, что сопоставление оспоримых сделок с действительными возможно лишь на стадии, когда такую сделку никто не оспаривает. Оспоримость выступает как возможность недействительности. С момента же признания сделки недействительной она начинает представлять особый юридический интерес, связанный с правовыми последствиями, предусмотренными Законом для ее недействительности. Таким образом, оспоримая сделка начинает "интересовать" Закон с точки зрения ее действительности лишь с момента ее оспаривания. Поэтому, соотнося доктрину с практикой, оспоримые сделки следует сопоставлять с ничтожными, хотя грань между действительностью и недействительностью для оспоримых сделок является достаточно тонкой, так как в процессе признания оспоримых сделок недействительными наряду с объективными признаками недействительности более существенную роль играют субъективные моменты. С момента признания недействительной оспоримая сделка (так же, как и ничтожная) не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и, как и ничтожная, недействительна с момента ее совершения (п. 1 ст. 167 ГК). Однако в отличие от ничтожной сделки действие оспоримой сделки может быть прекращено судом лишь на будущее время, если это вытекает из ее содержания. В науке предлагаются различные названия для категории сделок, которые гражданский Закон называет оспоримыми. Так, И. Б. Новицкий <*> предлагал называть такие сделки относительно недействительными, а ничтожные сделки абсолютно недействительными. По его мнению, оспоримость представляет собой как бы последующую ничтожность с обратной силой, и оспоримая сделка в результате оспаривания становится ничтожной, поэтому деление недействительных сделок на оспоримые и ничтожные неудачно. И. Б. Новицкий утверждал, что пока оспаривание сделки возможно, но не осуществлено, имеет место состояние неопределенности, а если право оспаривания отпадает, сделка становится окончательно действительной. Такого же подхода придерживался Д. М. Генкин <**>. -------------------------------- <*> Новицкий И. Б. Сделки. Исковая давность. М., 1954. С. 70. <**> Генкин Д. М. Относительная недействительность сделок // Юридический вестник. 1914. Кн. 7 - 8. С. 127 - 129.
Данный подход представляется неприемлемым с точки зрения требований стабильности гражданского оборота. Состояние неопределенности означало бы отсутствие необходимой упорядоченности и надежности гражданских правоотношений. В то же время непонятно, что подразумевается под этим состоянием, так как до момента оспаривания сделки на нее распространяются все положения Закона о действительных сделках соответствующего вида. Следовательно, какой-либо особый правовой режим неопределенности ни теоретически, ни практически существовать не может. Представляется, что сделка не становится "окончательно действительной" <*>, после того как истек срок для ее оспаривания, она в данном случае действительной быть и не переставала. Более того, если данная сделка не оспаривается заинтересованными лицами, то вопрос о ее недействительности вообще не возникает с точки зрения права. Как верно замечает Ф. С. Хейфец <**>, отсутствие спора подтверждает, что заключенная сделка соответствует интересам ее участников или получает одобрение третьих лиц, которые должны были дать согласие на ее заключение. -------------------------------- <*> Новицкий И. Б. Сделки. Исковая давность. М., 1954. С. 70. <**> Хейфец Ф. С. Недействительность сделок по российскому гражданскому праву. М., 1999. С. 110.
Некоторые цивилисты не видят значительного различия между оспоримыми и ничтожными сделками, так как по конечному результату между ними разницы нет <*>. Однако представляется, что гражданское правоотношение нельзя свести только к конечному результату. Действительно, результатом в обоих случаях является недействительность сделки. Но в случае оспоримости этот результат возникает, хоть и с обратной силой, все же при наличии особых объективных и субъективных предпосылок (обращение в суд заинтересованного лица, признание судом сделки недействительной), которые могут и не наступить (например, родители могут смириться с фактом совершения без их согласия сделки их не полностью дееспособным ребенком и не оспаривать ее). В случае же ничтожности сделка недействительна сама по себе, по объективным основаниям. Таким образом, для оспоримой сделки этот результат недействительность - вовсе не является обязательным и необходимым следствием ее совершения, что в полной мере соответствует требованиям устойчивости гражданских правоотношений. -------------------------------- <*> Новицкий И. Б. Сделки. Исковая давность. М., 1954. С. 70.
Учитывая вышеизложенное, представляется приемлемым наименование оспоримых сделок относительно действительными, предложенное В. А. Рясенцевым <*>. Такое наименование не влияет отрицательным образом на стабильность гражданских правоотношений и соответствует природе оспоримых сделок. Но такое название в большей мере отражает позицию закона по отношению к таким сделкам до оспаривания их действительности в судебном порядке; после же признания недействительными такие сделки становятся недействительными в силу оспоримости. -------------------------------- <*> Рясенцев В. А. Лекции на тему: Сделки по советскому гражданскому праву. ВЮЗИ. М., 1951. С. 18 - 19.
2. В литературе высказываются предложения законодательно изменить общее правило о последствиях несоблюдения требований Закона и иных правовых актов при совершении сделки, установив в качестве общего правила не ничтожность сделок, а их оспоримость; а также закрепить узкий перечень ничтожных сделок <*>. Однако, как любое предложение изменения действующего законодательства, данный подход требует определенного анализа и приведения соответствующих аргументов в его пользу как с практической, так и с теоретико-научной точки зрения. -------------------------------- <*> Зинченко С., Газарьян Б. Ничтожные и оспоримые сделки в практике предпринимательства // Хозяйство и право. 1997. N 2. С. 120 - 128.
Следует сказать, что установление закрытого узкого перечня ничтожных сделок является практически нецелесообразным, так как законодательство представляет собой обширнейший объем правовых актов, который, кроме того, постоянно увеличивается. При этом некоторые ученые говорят о невозможности установления общего правила об оспоримости не соответствующих закону или иным правовым актам сделок на основании того, что "исчерпывающий перечень критериев для ничтожных сделок установить невозможно" <*>. Представляется, однако, что речь должна идти не о перечне критериев ничтожности сделок, а об установлении в законе ничтожности определенных сделок в каждом конкретном случае, а при неуказании о ничтожности в Законе - отнесении сделки к категории оспоримых. -------------------------------- <*> Кушнерук Е. С. Недействительность сделок по ст. 169 ГК РФ: составы недействительных сделок и правовые последствия: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2002. С. 35.
Обратимся в целях сравнения к зарубежному опыту. Например, в Германии (параграф 134 ГГУ) установлено, что нарушающая установленный законом запрет сделка ничтожна, если законом не предусмотрено иное. Следует отметить, данное правило не вполне сходно с установленным в ст. 168 ГК, так как, во-первых, в ГГУ речь идет только о законодательных запретах, то есть в данную сферу не входят иные правовые акты более низкого уровня, во-вторых, природа оспоримых сделок в германском гражданском праве несколько иная, чем в российском: оспоримая сделка в соответствии с параграфом 144(1) ГГУ может быть подтверждена тем, кто имел право ее оспаривать, и в таком случае оспаривание не допускается. В российском же гражданском праве сама возможность оспаривания существует объективно и в большинстве случаев независимо от воли участников сделки, а категория правовых актов, несоответствие которым влечет недействительность сделки, является более широкой. В связи с этим нецелесообразно усматривать жесткие параллели между ГК РФ и ГГУ в данном вопросе. Установление оспоримости в качестве общего правила при несоответствии сделки закону или иным правовым актам представляется более логичным для российского гражданского права, чем существующее общее правило о ничтожности недействительных сделок (ст. 168 ГК). Представляется, что основным сущностным критерием разграничения оспоримых и ничтожных сделок является более мягкая или более жесткая санкция за совершение такого неправомерного действия, как недействительная сделка, так как "санкция не всегда выступает в качестве меры гражданско-правовой ответственности" <*>. В то же время отнесение Законом той или иной сделки к ничтожной или оспоримой носит в определенной степени произвольный характер. -------------------------------- <*> Исаков В. Б. Юридические факты в советском праве. М., 1984. С. 124.
При этом выделение оспоримых сделок должно быть логически основано не на законодательном закреплении их абстрактно взятого перечня. Группа оспоримых сделок, как она в настоящее время закреплена Законом, имеет рассмотренные выше общие черты и закономерности. В данном случае в качестве основания отграничения ничтожных и оспоримых сделок могут быть положены известные условия действительности сделок. 1. В случае несоблюдения условия об отсутствии порока воли в сделке во всех случаях (кроме мнимых и притворных сделок) имеет место оспоримость совершаемой сделки, если при этом другие условия действительности являются соблюденными. 2. При несоблюдении условия о необходимой дееспособности участников сделки имеет место оспоримость сделки, если при этом другие условия действительности являются соблюденными. 3. В случае несоблюдения условия о требуемой форме сделки, недействительность сделки всегда проявляется как ничтожность. При несоблюдении требования о государственной регистрации сделки в случаях, предусмотренных Законом, имеет место ничтожность сделки. 4. При несоблюдении условия о законности содержания сделки в большинстве случаев являются ничтожными и лишь в некоторых случаях оспоримыми (например, договор личного страхования в пользу лица, не являющегося застрахованным, без письменного согласия застрахованного лица может быть признан недействительным по иску застрахованного лица или его наследников (п. 2 ст. 934 ГК). Таким образом, при отнесении определенной сделки Законом к оспоримой или ничтожной в пределах несоблюдения одного условия действительности сделки (например, в случае несоблюдения условия о законности содержания сделки) не всегда усматриваются внутренние сущностные причины. Оспоримость или ничтожность в ряде случаев используется законодателем лишь для определения порядка признания сделки недействительной. Тем не менее выделение в российском гражданском праве категории оспоримых сделок, как представляется, имеет целью сохранение устойчивости гражданских правоотношений и предоставление участникам правоотношений возможности по своему усмотрению осуществлять принадлежащие им гражданские права (ст. 9 ГК), включая право на их защиту. Заинтересованное лицо может по своему усмотрению либо предъявить иск о признании оспоримой сделки недействительной, либо воспользоваться ее правовым результатом. Существующее общее правило о ничтожности не соответствующей требованиям закона или иных правовых актов сделки (ст. 168 ГК) представляет собой общий запрет совершения таких сделок, а в случае его нарушения - неминуемую недействительность сделки. Закон запрещает какие-либо сделки исходя из интересов, прежде всего, наиболее уязвимой и незащищенной части участников гражданского оборота: несовершеннолетние граждане, граждане-потребители и т. д., - а также в общегосударственных и общественных интересах (например, сделки с оружием в соответствии со ст. 6 ФЗ "Об оружии" <*>). Однако возникает вопрос о целесообразности и правомерности столь широкого вмешательства неограниченного круга лиц в частные дела отдельных участников гражданских правоотношений. Получается, что общее правило о ничтожности сделки, не соответствующей требованиям закона или иных правовых актов, делает любую сделку, не соответствующую любой норме закона, при отсутствии специального правила как бы особо социально значимой, так как закон считает ее ничтожной, что может и не соответствовать ее характеру. -------------------------------- <*> ФЗ "Об оружии" от 13.12.96. N 150-ФЗ в ред. 30.06.2003 // СЗ РФ. 16.12.96. N 51. Ст. 5681.
При этом представляется, что применение более жесткой санкции (ничтожность сделки) к участникам правоотношения должно быть оправданно в каждом конкретном случае. Такое вмешательство в свободу гражданского оборота должно быть обосновано. Общее правило об оспоримости сделок, не соответствующих требованиям закона или иных правовых актов, в большей мере соответствует общим принципам гражданского права: недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела, необходимости беспрепятственного осуществления гражданских прав (п. 1 ст. 1 ГК). Представляется, что отсутствуют достаточные основания для установления в законе правила о ничтожности сделок как генерального правила о последствиях несоблюдения требований закона и иных правовых актов при совершении сделки. При этом высказывавшееся в научных исследованиях последнего времени предложение "расширить круг оспоримых сделок" <*>, не изменяя генеральное правило ст. 168 ГК, как представляется, не решает обозначенную проблему защиты частных интересов участников гражданских правоотношений. -------------------------------- <*> Шестакова Н. Д. Недействительность сделок: процессуальный и материальный аспект: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2001. С. 21.
Следует отметить, что оспоримость сделки всегда связана с установлением особого круга лиц, имеющих право требовать признания сделки недействительной, а также в большинстве случаев связана с дополнительными субъективными критериями (такими, как осведомленность лица об определенных фактических обстоятельствах), что не всегда может быть закреплено только в общем виде. В связи с чем, в случае изменения общего правила о недействительности сделок, не соответствующих требованиям закона или иных правовых актов, в пользу оспоримости сохраняют свою актуальность специальные нормы об оспоримых сделках отдельных видов. При этом общее правило п. 2 ст. 166 ГК о порядке признания оспоримых сделок недействительными, возможно, требует определенной корректировки. Если оспоримость становится общим правилом недействительности, то следует указать в данной норме лиц, имеющих право по общему правилу требовать признания оспоримой сделки недействительной не только для сделок, указанных в ГК. Таким образом, уместна следующая формулировка п. 2 ст. 166 ГК: "Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено лицами, указанными в законе, а при отсутствии соответствующего указания - заинтересованными лицами". При этом представляется, что общее понятие "заинтересованных лиц", применимое и в данном случае, было удачно сформулировано Д. М. Чечотом: "лицо является заинтересованным в том случае, если судебное решение об удовлетворении иска принесет ему материально-правовую выгоду" <*>. -------------------------------- <*> Чечот Д. М. Участники гражданского процесса. М., 1960. С. 67.
Само же генеральное правило ст. 168 ГК представляется целесообразным заменить на следующее: "Сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, оспорима, если закон не устанавливает, что такая сделка ничтожна, или не предусматривает иных последствий нарушения". Изменение генерального правила о недействительности сделок, как представляется, не вступает в противоречие с другими нормами гражданского законодательства, требуя лишь дополнительного указания на ничтожность конкретных недействительных сделок (например, в п. 3 ст. 162 ГК), в то же время обеспечивая насущно необходимую в современных условиях стабильность гражданских правоотношений в сфере хозяйственной деятельности в соответствии с основными принципами гражданского права. 3. В юридической литературе высказывается мнение, что ничтожные сделки, так же как и оспоримые, нуждаются в объявлении их недействительными компетентным органом (судом, арбитражным судом) <*>. Есть и другая позиция, перекликающаяся с указанной. Так, В. В. Витрянский утверждает, что признание ничтожной сделки недействительной имеет принципиальное значение в ряде случаев: например, если такая сделка уже повлекла передачу имущества другому лицу или если кто-либо оспаривает наличие оснований ничтожности сделки <**>. -------------------------------- <*> Рабинович Н. В. Недействительность сделок и ее последствия. Л., 1960. С. 16. <**> Витрянский В. В. Недействительность сделок в арбитражно-судебной практике. // Гражданский кодекс России: Проблемы. Теория. Практика. М., 1998. С. 132.
Безусловно, в силу закона ничтожные сделки принципиально не нуждаются в признании их недействительными судом, так как они недействительны независимо от такого признания (ст. 166 ГК). Однако сложившаяся судебная практика наглядно иллюстрирует необходимость рассмотрения и удовлетворения требований о признании ничтожной сделки недействительной. При этом правоприменительная практика должна быть непосредственно основана на конкретных положениях Закона. Необходимо выяснить, насколько правомерными в условиях действующего законодательства являются подобные исковые требования и какое решение существующих противоречий может быть предложено. Определяющую роль для рассмотрения судами требований о признании ничтожных сделок недействительными играет Постановление Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 01.07.96 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" <*>. Из названного Постановления следует, что отказ суда от принятия к производству исков о признании недействительными сделок, которые в силу прямого указания закона относятся к категории ничтожных, мог бы негативным образом повлиять на обеспечение защиты субъективных прав, нарушенных такими сделками. В соответствии с п. 32 указанного Постановления ГК не исключает возможности предъявления исков о признании недействительной ничтожной сделки, и споры по таким требованиям подлежат разрешению судом в общем порядке по заявлению любого заинтересованного лица. -------------------------------- <*> Постановление Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 01.07.96 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" // Вестник ВАС РФ. 1996. N 9. С. 5 - 20.
Однако на основании соответствующего анализа норм Гражданского кодекса следует выяснить, действительно ли ГК не исключает возможности предъявления подобных исков. Известно, что защита гражданских прав в соответствии с ГК осуществляется только способами, предусмотренными законом (ст. 12 ГК). Из сказанного следует, что высшие судебные инстанции не уполномочены расширять перечень способов защиты гражданских прав. Способы защиты гражданских прав, перечисленные в ст. 12 ГК, не содержат такого способа, как признание ничтожной сделки недействительной. Отнесение же признания ничтожной сделки недействительной к иным способам, предусмотренным законом, оказывается невозможным по следующим причинам. Закон предусматривает способы защиты гражданских прав только в конкретных и ясных формах. Так, например, при защите чести, достоинства или деловой репутации гражданин вправе требовать опровержения порочащих сведений (п. 1 ст. 152 ГК). В то же время ст. 166 ГК, говоря лишь о требовании о применении последствий недействительности ничтожной сделки, не только не предусматривает, но вовсе не упоминает о возможности предъявления требования о признании ничтожной сделки недействительной. Следует обратить внимание, что принципиальное значение в данном случае имеет формулировка последней строки ст. 12 ГК. Здесь речь идет именно об иных способах, предусмотренных законом, а не об иных способах, не противоречащих закону. Если бы ст. 12 ГК упоминала способы, не противоречащие закону, мотивировка вышеуказанного Постановления N 6/8 была бы правильной. Следовательно, признание ничтожной сделки недействительной в условиях действующего законодательства нельзя отнести к способам защиты гражданских прав, предусмотренным Законом. Таким образом, при существующих обстоятельствах ссылка на то, что ГК не исключает предъявления иска о признании ничтожной сделки недействительной, в обоснование возможности предъявления таких требований, оказывается неверной в силу положений Закона. Также представляется невозможным отнесение признания ничтожной сделки недействительной к такому способу защиты гражданских прав, как признание права, как это предлагается некоторыми исследователями <*>. Признание права всегда предполагает факт оспаривания конкретного субъективного права; в результате применения такого способа защиты право из оспоренного превращается в бесспорное. При признании же ничтожной сделки недействительной спор о праве отсутствует, речь может идти только о различном понимании законодательных положений участниками гражданских правоотношений. Кроме того, предъявление требования о признании права часто является предпосылкой возникновения права субъекта на определенное имущество (например, самовольную постройку, бесхозяйное имущество). При признании же ничтожной сделки недействительной подобные последствия не наступают. -------------------------------- <*> Кресс В. В., Тузов Д. О. Некоторые проблемы практики применения ст. 168 Гражданского кодекса РФ арбитражными судами // Вестник ВАС РФ. 2001. N 10. С. 89 - 100, N 11. С. 97 - 107; Шестакова Н. Д. Недействительность сделок: процессуальный и материальный аспект: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2001. С. 97.
Следует отметить, что в п. 32 вышеуказанного Постановления N 6/8 установлено, что при удовлетворении иска в мотивировочной части решения суда о признании сделки недействительной должно быть указано, что сделка является ничтожной, и в этом случае последствия недействительности ничтожной сделки применяются судом по требованию любого заинтересованного лица либо по собственной инициативе. Однако на практике частым явлением становится вынесение решения о признании ничтожной сделки недействительной без применения последствий недействительности, когда указание на ничтожность сделки входит в резолютивную часть судебного решения. Суд, признавая ничтожную сделку недействительной и не применяя последствий недействительности, действует в рамках заявленных истцом требований, хотя законом суду здесь предоставлено право (но не обязанность) применять последствия недействительности ничтожной сделки по собственной инициативе (п. 2 ст. 166 ГК). При этом нельзя согласиться с мнением, согласно которому "при обнаружении факта совершения ничтожных сделок юрисдикционный орган по своей инициативе применяет нормы, влекущие те негативные последствия, которые предусмотрены на случай их совершения" <*>, так как суд вправе, но не обязан в соответствии с п. 2 ст. 166 ГК применить такие последствия по собственной инициативе. -------------------------------- <*> Семкина Е. М. Недействительность сделок в гражданском законодательстве РФ // "Черные дыры" в российском законодательстве. 2001. N 1. С. 307.
Вопрос о применении судом последствий недействительности ничтожной сделки по собственной инициативе, то есть о возможности суда воспользоваться таким правом, является спорным по следующим причинам. Здесь на первый план выходят процессуальные аспекты проблемы, а именно возможность или невозможность выхода суда за пределы исковых требований. Некоторые последние исследования в области гражданского процесса (например, монография С. А. Шишкина <*>, а также диссертация Н. Д. Шестаковой <**>) содержат предложения об исключении права суда по собственной инициативе применять последствия недействительности ничтожной сделки из текста ст. 166 ГК, считая такое право противоречащим принципу диспозитивности. -------------------------------- <*> Шишкин С. А. Состязательность в гражданском и арбитражном судопроизводстве. М., 1997. С. 127 - 128. <**> Шестакова Н. Д. Недействительность сделок: Материальный и процессуальный аспект: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб. 2001. С. 9.
Представляется, однако, что решение проблемы находится в плоскости доктринального толкования норм ст. 166 ГК в совокупности с действующими процессуальными нормами, касающимися возможности выхода суда за пределы исковых требований. Следует отметить, что если в рамках гражданского процесса такое право суду предоставлено в случаях, предусмотренных федеральным законом (в соответствии с п. 2 ст. 196 ГПК, а это и есть в частности случай, указанный в п. 2 ст. 166 ГК), то в рамках арбитражного процесса такое право у суда отсутствует (ст. 168 АПК). Вероятно, законодатель в данном случае исходил из того, что граждане как участники гражданского процесса являются менее защищенной и менее осведомленной в юридических тонкостях процесса категорией; суд же, применяя последствия недействительности ничтожной сделки и выходя таким образом за пределы исковых требований, осуществляет публично-правовое вмешательство в целях защиты прав и интересов участников. Напротив, представители участников арбитражного процесса - почти всегда юристы-профессионалы, в связи с чем незаявление ими требования о применении последствий недействительности ничтожной сделки предполагает определенные для этого причины, из которых такие участники исходят. Исходя из сказанного, представляется верным следующее толкование части второй п. 2 ст. 166 ГК. Закрепленная здесь возможность применения судом последствий недействительности ничтожной сделки по собственной инициативе должна рассматриваться в совокупности с действующими процессуальными нормами, так как это является выходом за пределы заявленных исковых требований. Если такой выход допускается (п. 2 ст. 196 ГПК), то часть вторая п. 2 ст. 166 ГК подлежит применению, если же такой выход не допускается, то применение указанной нормы для выхода за пределы исковых требований исключается (ст. 168 АПК). На первый взгляд в случае ничтожности сделки, совершенной с целью, противной основам правопорядка и нравственности (ст. 169 ГК), предложенное толкование рассматриваемой нормы о применении судом последствий недействительности ничтожной сделки может показаться неподходящим, так как ясно, что не только суд общей юрисдикции, но и арбитражный суд в таком случае применит последствия недействительности такой сделки, связанные со взысканием в доход государства по собственной инициативе. Здесь необходимо обратить внимание на то, что не любые последствия недействительности могут являться предметом искового требования вообще. Так, не может быть предметом исковых требований конфискационная санкция, заключающаяся в изъятии имущества в пользу государства, так как иск призван защищать частноправовые интересы участников спора. Следует отметить, что в литературе высказываются два основных подхода к правовой природе последствий недействительности сделки, связанных со взысканием полученного или причитавшегося по сделке в доход государства: данные последствия рассматриваются как конфискация (Д. М. Генкин <1>, Н. В. Рабинович <2>, М. З. Прилуцкая <3>) либо как особая гражданско-правовая мера, разновидность штрафной санкции (Ф. С. Хейфец <4>, Д. О. Тузов <5>). При этом ни один из указанных подходов не вступает в противоречие с вышеизложенным тезисом. -------------------------------- <1> Генкин Д. М. Недействительность сделок, совершенных с целью, противной закону // Ученые записки ВИЮН. Вып. 5. М., 1947. С. 54. <2> Рабинович Н. В. Недействительность сделок и ее последствия. Л., 1960. С. 134. <3> Прилуцкая М. З. Недействительность сделок по ст. 30 ГК РСФСР: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1951. С. 16 - 17. <4> Хейфец Ф. С. Недействительность сделок по российскому гражданскому праву. М., 1999. С. 118. <5> Тузов Д. О. Реституция в гражданском праве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Томск, 1999. С. 170.
Таким образом, применение последствий недействительности не будет являться выходом за пределы исковых требований, если таким последствием является недопущение реституции (ч. 2 ст. 169 ГК). При наличии же умысла только у одной стороны сделки (ч. 3 ст. 169 ГК) арбитражный суд, как и суд общей юрисдикции, по собственной инициативе может применить конфискационную санкцию в отношении виновной стороны. Возврат же исполненного невиновной стороне должен в арбитражном процессе осуществляться только по требованию о применении такого последствия недействительности; в гражданском процессе применение таких последствий допустимо и по инициативе суда. Следовательно, применение судом по собственной инициативе последствий недействительности ничтожной сделки в виде взыскания в доход государства при ничтожности сделки по ст. 169 ГК не противоречит нормам АПК, не допускающим выход за пределы заявленных истцом требований, потому что такой выход в данном случае отсутствует, что в полной мере укладывается в вышеизложенную концепцию толкования п. 2 ст. 166 ГК. Следует обратить внимание, что в некоторых случаях вынесение судебного решения только о признании ничтожной сделки недействительной является существенно необходимым, так как последствия недействительности ничтожной сделки не могут быть применены, исходя из существа заключенной сделки. Такая ситуация складывается при признании судом недействительным договора уступки права требования (цессии). В подобном случае применение последствий недействительности, предусмотренных Законом, в виде реституции оказывается практически невозможным. Дело в том, что переход права при уступке права требования представляет собой своего рода юридическую фикцию, так как фактически имеет место прекращение права у одного лица и одновременное возникновение права у другого лица. Таким образом, право нельзя возвратить в порядке реституции, можно лишь признать право у одного лица не прекратившимся, а у другого лица - не возникшим. Правоприменительная практика идет именно по пути вынесения в таких случаях решений о признании ничтожной сделки недействительной без применения последствий недействительности. Так, по иску Банка "Зенит" к ответчикам: 1-й ответчик - АКБ "Международный Банк Торговли и Сотрудничества" и 2-й ответчик - ГП/ВО "Машиноимпорт" о признании сделки недействительной (дело N А40-13992/01-48-194) Арбитражный суд г. Москвы установил, что 31.08.2000 между ответчиками был заключен договор об уступке прав требования от истца облигаций государственного внутреннего валютного займа. Облигации в качестве залога обеспечивали исполнение первым ответчиком (Международным Банком Торговли и Сотрудничества) обязательства перед истцом по межбанковским кредитам. Истцом права по этим кредитам были уступлены компании "The Thunderway", при этом права по обеспечению кредитов не переданы. Первый ответчик не исполнил обязательства по погашению сумм долга по кредитам, в том числе новому кредитору. Таким образом, право требования на предмет залога, а также право распоряжения предметом залога у него возникнуть не могли. Следовательно, по договору об уступке права требования к истцу, заключенному между ответчиками, было передано право требования, не принадлежащее первому ответчику, что противоречит п. 1 ст. 382 ГК. В соответствии со ст. 168, 382 договор об уступке права требования является ничтожным. Как упоминалось выше, требования о признании ничтожных сделок недействительными рассматриваются судами в порядке искового производства. Однако следует обратить внимание, что согласно положениям АПК, обращение в арбитражный суд в форме искового заявления по экономическим спорам и иным делам, возникающим из гражданских правоотношений, представляет собой требование истца к ответчику о НАРУШЕННОМ ПРАВЕ (выделено мною - И. П.) (п. 4 ст. 4; п. 2 ст. 125 АПК). В то же время при признании недействительной ничтожной сделки спор о праве отсутствует, так как ничтожность сделки имеет место в силу оснований, установленных законом независимо от решения суда. Речь, таким образом, может идти только об охраняемых законом интересах участников гражданских правоотношений. Судебное решение о признании ничтожной сделки недействительной не вызывает возникновения, изменения или прекращения правоотношений между истцом и ответчиком. Суд в данном случае не разрешает спор о праве, а выступает в роли своего рода юридической консультации, которая дает квалифицированные ответы на вопросы участников правоотношений. Тем не менее нельзя сказать, что такое судебное решение не оказывает определенного влияния на гражданское правоотношение между участниками сделки. Судебное решение о признании ничтожной сделки недействительной вносит негативную определенность в правоотношения участников сделки, что в то же время не означает отнесения таких судебных дел к делам, рассматриваемым в порядке особого производства об установлении фактов, имеющих юридическое значение. При установлении фактов, имеющих юридическое значение в порядке особого производства, речь идет об установлении конкретных фактов окружающей действительности, а не о правовой оценке юридических действий участников правоотношений с точки зрения соответствия их закону. Так, например, при рассмотрении вопроса о наличии приобретательной давности устанавливаются факты добросовестности, открытости и непрерывности владения имуществом в течение определенного законом срока (п. 1 ст. 234 ГК). Факт же соответствия или несоответствия определенных юридически значимых действий закону, а также вопрос о взаимодействии правовых норм не может служить предметом рассмотрения в порядке особого производства. Правовая оценка норм Закона с точки зрения соответствия им действий участников гражданских правоотношений предполагает рассмотрение такого судебного дела в рамках искового производства. Хотя, как упоминалось выше, при признании ничтожной сделки недействительной спор о праве фактически отсутствует. Следует упомянуть, что иногда действительной мотивацией подачи иска о признании ничтожной сделки недействительной является нежелание платить государственную пошлину в большем размере, так как госпошлина при подаче иска о признании сделки недействительной взимается как с нематериального требования. При подаче же требования о применении последствий недействительности ничтожной сделки госпошлина исчисляется исходя из цены иска. Существенной причиной для предъявления требования о признании ничтожной сделки недействительной является то, что вынесенное судебное решение имеет преюдициальное значение. Кроме того, как указывала Н. В. Рабинович, "если стороны не приступили к исполнению... ничтожной сделки, объявление ее судом недействительной подчеркивает принципиальную недопустимость ее исполнения" <*>. При этом, несмотря на то что, как отмечает Д. О. Тузов, "судебное решение по иску о признании ничтожной сделки недействительной устраняет всякую неопределенность в квалификации сделки и в правовом положении ее субъектов" <**>, следует учитывать, что субъективные пределы законной силы судебного решения не лишают заинтересованных лиц, не участвовавших в процессе, возможности оспаривать в другом процессе установленные факты и правоотношения. Несмотря на то что преюдициальное значение такого решения не столь велико, как в случае признания недействительной оспоримой сделки, где круг заинтересованных лиц строго очерчен законом, часто субъекты при помощи такого судебного решения желают внести ясность в существующие правоотношения. -------------------------------- <*> Рабинович Н. В. Недействительность сделок и ее последствия. Л., 1960. С. 16. <**> Тузов Д. О. Иски, связанные с недействительностью сделок. Томск: Пеленг, 1998. С. 12.
При этом нельзя согласиться с мнением, согласно которому правоотношений между участниками ничтожной сделки не существует <*>. Они объективно существуют, так как именно их наличие влечет возможность применения определенных в законе правовых последствий недействительности сделки. -------------------------------- <*> Кресс В. В., Тузов Д. О. Некоторые проблемы практики применения ст. 168 Гражданского кодекса РФ арбитражными судами // Вестник ВАС РФ. 2001. N 10. С. 89 - 100; N 11. С. 97 - 107.
Рассмотрим следующий пример из судебно-арбитражной практики. Швейцарская компания "Новартис Агро АГ" предъявила иск к АО "Сельхозинвест" и ООО "Скорпо Групп" о признании недействительной ничтожной сделки беспроцентного вексельного займа (дело N А40-44333/00-62-433) <*>. Данный договор беспроцентного вексельного займа был заключен между ответчиками по данному делу: ООО "Скорпо Групп" (займодавец) и АО "Сельхозинвест" (заемщик). -------------------------------- <*> Дело N А40-44333/00-62-433 // Архив Арбитражного суда г. Москвы.
Истец "Новартис Агро АГ" состоял в правоотношениях по договору поставки химических препаратов для сельского хозяйства с АО "Сельхозинвест". "Новартис Агро АГ" (поставщик) полностью осуществил поставку оговоренных товаров из Швейцарии в г. Калининград, однако оплата покупателем осуществлена не была, что было установлено в Арбитражном суде Калининградской области в первой инстанции. Дело прошло судебные инстанции вплоть до кассационной. Федеральный арбитражный суд Северо-Западного округа, находящийся в Санкт-Петербурге, действуя в качестве кассационной инстанции, подтвердил данное решение. В сентябре 1999 года по этому делу было возбуждено исполнительное производство, в процессе которого возникло сомнение в ликвидности векселей, принадлежащих АО "Сельхозинвест". В связи с указанным исполнительным производством и был предъявлен рассматриваемый иск о признании ничтожной сделки беспроцентного вексельного займа недействительной. "Новартис Агро АГ" как истец предложил следующее обоснование заявленных требований, которое представляет существенный интерес. Договор беспроцентного вексельного займа является недействительной сделкой на основании ст. 168 ГК. Пять векселей, переданных по договору, исходно были выданы третьим лицом по делу ООО "Селидж", они имели последовательные номера и были составлены на общую сумму 200000 немецких марок. Объектом договора займа согласно п. 1 ст. 807 ГК могут являться только деньги и другие вещи, определенные родовыми признаками, в то время как вексель является индивидуально - определенной вещью и, следовательно, не может быть объектом договора займа. Таким образом, нормы о договоре займа к данному договору применены быть не могут. Беспроцентный характер договора говорит об отсутствии встречного предоставления по договору, а следовательно, о его безвозмездном характере. При этом применение норм о договоре дарения сталкивается с требованием п. 4 ст. 575 ГК, согласно которому дарение, за исключением обычных подарков, не допускается в отношениях между коммерческими организациями. Кроме того, здесь имеет место как бы дарение с правом дарителя отменить дарение по истечении указанного в договоре пятилетнего срока, что противоречит сути договора дарения. Истец указал, что здесь имеет место притворная сделка, ничтожная в силу п. 2 ст. 170 ГК; действительной целью АО "Сельхозинвест" было временное сокрытие активов от взыскания в процессе исполнительного производства, так как ликвидные ценные бумаги, как и деньги, относятся к первой очереди, а неполное взыскание в порядке первой очереди не дает возможности обратить взыскание на иное имущество в порядке исполнительного производства. Арбитражный суд г. Москвы вынес 1 июня 2001 г. решение об удовлетворении иска и признал сделку беспроцентного займа векселей недействительной как ничтожную на основании ст. 168 ГК. Решение суда первой инстанции не было обжаловано и вступило в законную силу. Следует согласиться, что ввиду широкого распространения предъявления требований о признании ничтожных сделок недействительными, а также в целях защиты законных интересов участников гражданского оборота подача иска о признании ничтожной сделки недействительной не должна являться основанием для отказа в принятии искового заявления судом. Однако, как было доказано выше, в настоящее время рассмотрение и удовлетворение требований о признании ничтожной сделки недействительной противоречит действующему законодательству (ст. 12, ст. 166 ГК). Недоказательной оказывается и мотивировка Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда, изложенная в Постановлении N 6/8. В то же время рассмотрение судами предъявленных требований о признании ничтожных сделок недействительными отвечает насущной практической необходимости. Такая ситуация не является нормальной с точки зрения концепции правового государства и не способствует устойчивости гражданских правоотношений. В связи с вышеизложенным, желательно было бы внесение изменений в ч. 2 п. 2 ст. 166 ГК. При этом представляется приемлемой следующая редакция ч. 2 п. 2 ст. 166 ГК: "Требование о признании ничтожной сделки недействительной и (или) о применении последствий недействительности ничтожной сделки может быть предъявлено любым заинтересованным лицом. Суд вправе применить такие последствия по собственной инициативе".
Название документа