Споры о защите авторских прав
(Трахтенгерц Л. А.) ("Юридическая литература", 2005) Текст документаСПОРЫ О ЗАЩИТЕ АВТОРСКИХ ПРАВ
Л. А. ТРАХТЕНГЕРЦ
Трахтенгерц Л. А., ведущий научный сотрудник Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, кандидат юридических наук, заслуженный юрист Российской Федерации.
До принятия Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 года оборотоспособность исключительных прав на произведения литературы, науки и искусства допускалась в сугубо ограниченных рамках. Автор не мог свободно распорядиться своим произведением. Действовали типовые договоры, утвержденные министерствами и ведомствами, которые определяли условия авторских договоров. Принятый в 1993 году Закон об авторском праве и смежных правах исходит из последовательных принципов, предусматривающих включение результатов творческой деятельности, охраняемых законом, в гражданский оборот на рыночных началах, впоследствии закрепленных в Гражданском кодексе Российской Федерации. Судебная практика в значительной мере сталкивается сегодня с новыми договорными отношениями, порожденными развивающимися в России новыми экономическими условиями. В связи с этим нередко возникают споры, связанные, в частности, с нарушением как личных неимущественных, так и имущественных прав авторов.
Имя автора должно быть указано на произведении надлежащим образом
Истец Н. обратился в суд с иском к издательствам "ОЛМА-ПРЕСС" и "ОЛМА-ПРЕСС ТРОИД" о защите нарушенных авторских прав. Дело рассматривал Никулинский районный суд ЗАО г. Москвы <*>. -------------------------------- <*> Дело N 2 4607/9.
В ходе судебного заседания было установлено, что истец заключил авторский договор с издательством "ОЛМА-ПРЕСС" о передаче исключительных прав на использование своего произведения "Путешествие в мир моды". Издательство "ОЛМА-ПРЕСС" передало право на издание спорной книги издательству "ОЛМА-ПРЕСС ТРОИД", которое и выпустило книгу в свет. Спор возник в связи с тем, что имя автора не было указано ни на обложке, ни на титульном листе издания. Его можно было увидеть только в выходных сведениях, где оно обычно приводится наряду с другими общими сведениями о выпускаемом издании (даты сдачи в набор, подписания в печать, объем издания, формат, имена редакторов, корректоров и др.). Истец усмотрел в этом нарушение его права на имя и просил взыскать с ответчиков в качестве компенсации 30000 рублей. В обоснование своих исковых требований он сослался на п. 4.2.1 ГОСТа 7.4-95, согласно которому издатель обязан указывать имя автора перед заглавием книги или на титульном листе. В удовлетворении иска судом было отказано. Мотивируя свое решение, суд ссылался на то, что имя истца как автора опубликованного произведения было указано в конце книги, а из авторского договора не следовало, что имя автора должно быть указано на титульном листе. Несоблюдение же правил ГОСТа о месте указания имени автора суд не признал нарушением личных неимущественных прав автора. Правомерность вынесенного решения вызывает определенные сомнения, связанные прежде всего с оценкой выполнения ответчиком договорных обязательств. Право на имя - самостоятельное авторское правомочие, относящееся к неотчуждаемым личным неимущественным правам. Это право реализуется путем указания имени автора при любой форме использования произведения и не требует специальной договоренности между правообладателем и пользователем. Соответствующая обязанность пользователя следует из императивных норм Закона об авторском праве и смежных правах (см. ст. ст. 15, 19, 20), закрепляющих личные неимущественные права автора, и следовательно, является частью договорных условий. В связи с приведенным делом возникает вопрос, подлежит ли защите право на имя, если оно было указано не надлежащим образом. ГОСТ 7.4-95 "Система стандартов по информации, библиотечному и издательскому делу. Издания. Выходные сведения", на который ссылался истец, был утвержден Постановлением Комитета Российской Федерации по стандартизации, метрологии и сертификации от 18 октября 1995 г. N 545 и введен в действие в качестве государственного стандарта России с 1 июля 1996 г. (взамен аналогичного ГОСТа 7.4-86). По сути он закрепляет те правила оформления художественных произведений, которые сложились в издательском деле и отражают многолетнюю (причем не только российскую, но и зарубежную) практику - обычаи делового оборота издательской продукции. Достаточно зайти в любую библиотеку, в любой книжный магазин, чтобы убедиться в том, что имя автора, как правило, помещается на обложке книги, а если речь идет о большом авторском коллективе - то на титульном листе, что соответствует требованиям ГОСТа. В данном случае, по нашему мнению, имеет место ненадлежащее исполнение договорного обязательства ответчиком, выразившееся не только в нарушении ГОСТа, но главным образом в нарушении обычая делового оборота (ст. 309 ГК РФ). Следует также принять во внимание, что для возникновения авторского права не требуется соблюдение каких-либо формальностей (в отличие, например, от объектов промышленной собственности). В соответствии со ст. 9 Закона об авторском праве "автором произведения считается лицо, указанное в качестве автора на оригинале или экземпляре произведения". С учетом изложенного, по нашему мнению, с решением суда об отказе в признании исковых требований истца о нарушении ответчиком охраняемых Законом об авторском праве личных неимущественных прав автора (ст. 15) согласиться нельзя. Попутно следовало бы заметить, что в зарубежной судебной практике, например в Великобритании, условие о надлежащем указании имени автора при опубликовании и ином использовании охраняемых произведений относится к числу существенных условий защиты авторских прав. Право на имя считается нарушенным в случаях, если при использовании произведения его автор не был надлежащим образом указан, если обстоятельства использования произведения позволяют отнести их к случаям, в которых указание имени считается обязательным, а способ использования произведения не является предусмотренным законом случаем свободного использования <*>. -------------------------------- <*> См., например: Бентли Лайонел, Шерман Бред. Право интеллектуальной собственности. Авторское право. СПб., 2004. С. 413.
Право автора на произведение, если оно является результатом творческого труда, независимо от источника заимствования сюжета, подлежит охране
И. обратилась в Пресненский районный суд г. Москвы <*> с иском к издателю И. В. Захарову о взыскании компенсации за нарушение ее авторских прав. -------------------------------- <*> Дело N 44г-679.
Исковые требования основывались на том, что ответчик выпустил книгу "Фаина Раневская. Случаи. Шутки. Афоризмы" (тираж 5 млн. экземпляров), в которую вошли четыре текста из ранее опубликованной книги истца "Журналисты шутят", выпущенной издательством "Известия" в 1996 году тиражом 5 тыс. экземпляров. В качестве компенсации за нарушение авторских прав истица просила взыскать с ответчика 1000 минимальных размеров оплаты труда. Решением Пресненского районного суда в удовлетворении иска было отказано. Определением Судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда решение было оставлено без изменения. По надзорной жалобе истицы дело было передано для рассмотрения по существу в Президиум Московского городского суда, который отменил все ранее вынесенные постановления и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции в ином составе. Отмененные Президиумом Московского городского суда судебные постановления основывались на следующем. Истица является составителем книги "Журналисты шутят", в которую ею были включены эпизоды, шутки, высказывания, услышанные от своих бывших коллег по работе в газете "Известия" и других СМИ. Исходя из этой констатации, судами был сделан вывод, что истица не является автором текстов, помещенных в книгу "Журналисты шутят", часть которых была воспроизведена в книге ответчика "Фаина Раневская. Случаи. Шутки. Афоризмы". Отказывая в удовлетворении иска, предъявленного к издателю И. В. Захарову, суды руководствовались п. 3 ст. 7 и ст. 11 Закона об авторском праве и смежных правах. Согласно п. 3 ст. 7 Закона к объектам авторского права относятся составные произведения, представляющие собой по подбору или расположению материалов результат творческого труда, независимо от того, являются ли объектами авторского права произведения, которые в них включены. А согласно ст. 11 Закона авторское право составителя сборника ограничивается правом на осуществленный им подбор или расположение материалов, представляющих результат творческого труда (составительство). Вследствие этого авторское право составителя не препятствует другим лицам осуществлять самостоятельный подбор или расположение тех же материалов для создания своих произведений. Таким образом, суть спора заключалась в оценке книги истицы в целом и содержащихся в ней коротких рассказов с точки зрения требований, предъявляемых Законом к охраняемым авторским правом произведениям. Авторское право распространяется на произведения науки, литературы и искусства, являющиеся результатом творческого труда, независимо от назначения и достоинства, а также способа выражения (п. 1 ст. 6 Закона). О самостоятельном творческом поиске автора свидетельствует, в частности, уникальная форма выражения, словесная образность языка и т. п. В определении Президиума Московского городского суда справедливо отмечается, что для разрешения вопроса о природе произведений - коротких рассказов - необходимы специальные знания, которыми суд не обладал. Для правильного разрешения дела суду следовало рассмотреть вопрос о назначении судебной литературоведческой экспертизы (ст. 79 ГПК РФ). При этом Президиум Мосгорсуда обратил внимание на то, что в деле имелось заключение кафедры ЮНЕСКО по авторскому праву и другим отраслям права интеллектуальной собственности, приобщенное к надзорной жалобе. Кафедра ЮНЕСКО, проведя юридический и литературоведческий анализ спорных текстов, оценила короткие рассказы из книги "Журналисты шутят" как результат творческой деятельности автора книги, поскольку они были созданы ею "посредством облечения в литературную форму историй, участником которых она являлась". Президиум Мосгорсуда также пришел к обоснованному выводу, что "рассказы из книги истицы "Журналисты шутят" обладают всеми признаками, присущими объектам авторского права, так как каждый из рассказов является обнародованным литературным произведением, существующим в письменной форме". При этом подчеркивается, что "наличие художественной формы и авторского стиля изложения коротких рассказов свидетельствует о творческом характере деятельности автора в создании этих произведений, в связи с чем в соответствии со статьями 6 и 7 Закона об авторском праве и смежных правах каждый из этих рассказов представляет самостоятельный объект авторского права". Указанные обстоятельства судом выяснены не были. Суды, рассматривавшие дело, сочли, что авторами собранных в книге коротких рассказов являются те конкретные лица, от имени которых пересказываются шутки, смешные эпизоды и различные житейские ситуации, вследствие чего истица не может быть признана их автором. Однако это утверждение прямо противоречит нормам ст. 9 Закона и фактическим обстоятельствам. Из материалов дела следовало, что авторство истицы на короткие рассказы в книге "Журналисты шутят" подтверждено ее фамилией на книге, указанием ее в качестве автора и знаком "копирайт". Свидетельств о том, что кто-либо претендует на авторство коротких рассказов, в материалах дела не имелось. Президиум Мосгорсуда пришел к выводу, что истица является автором книги "Журналисты шутят" и составляющих ее частей. При этих обстоятельствах согласно п. 1 ст. 16 Закона об авторском праве и смежных правах ей принадлежат исключительные права на использование произведения в любой форме и любым способом, в случае нарушения которых могут быть применены гражданско-правовые и иные меры защиты, предусмотренные в ст. 49 Закона об авторском праве и смежных правах, в том числе присуждена выплата компенсации.
Если буквальное прочтение текста договора не позволяет определить его содержание, то общая воля сторон может быть выяснена с учетом цели договора
А. обратилась в Басманный районный суд г. Москвы с иском к редакции журнала "Урания" о защите ее авторских прав на произведение "Плавание к небесному кремлю" <*>. -------------------------------- <*> Дело N 33-13270.
В обоснование своих исковых требований А., ссылаясь на заключенный с ответчиком договор, утверждала, что она не передавала ответчику авторские права на использование ее произведения и, следовательно, не заключала с ответчиком авторский договор. По ее мнению, она передала рукопись своего произведения в собственность редакции "Урания", т. е. заключила с ответчиком договор купли-продажи рукописи произведения. В ходе судебного заседания было установлено следующее. А. заключила с ответчиком договор о передаче ему рукописи книги "Плавание к небесному кремлю". В договоре было предусмотрено, что автор "передает исключительное право владения, пользования и распоряжения рукописью на территории всего мира". Ответчик иск не признал. В своих возражениях он сослался на следующие обстоятельства. Истица передала редакции диктофонную запись текста произведения, т. е. пленку с записью текста. Эта пленка была расшифрована редакцией, и полученный текст был опубликован. Никаких сомнений в том, что пленка была передана для опубликования записанного на ней текста, у ответчика не было, что, кроме всего прочего, с очевидностью следовало из той деятельности, которой занималась редакция журнала "Урания". Именно в этих целях и был заключен, по мнению ответчика, авторский лицензионный договор на передачу права использования произведения "Плавание к небесному кремлю", по которому ему была предоставлена исключительная лицензия. Очевидно, что в силу своей нематериальной природы результаты интеллектуальной деятельности для включения в гражданский оборот нуждаются в вещественном воплощении. При этом, однако, в соответствии с Законом об авторском праве передача права собственности на материальный носитель, в котором воплощен творческий результат, само по себе не влечет передачи каких-либо авторских прав на произведение, выраженное в этом объекте (п. 5 ст. 6). Эта норма применяется, когда совершается договор купли-продажи вещи (рукописи, картины и т. п.) без передачи исключительных прав на воплощенный в этой вещи творческий результат. В данной ситуации довольно трудно представить, каким образом ответчик мог использовать диктофонную пленку истицы саму по себе, если он был не вправе распорядиться записанным на пленке текстом. Не говоря уже о том, что при современных технологиях электронные записи текстов утрачивают уникальные свойства "рукописи" (единственности), определяющие ее имущественную ценность. Таким образом, суть спора заключалась в различном толковании спорящими сторонами содержания обязательств сторон, определяющих предмет оспариваемого договора, а следовательно, и правовой характер договорных отношений. Основанием же для возникновения судебного конфликта послужила формулировка этих обязательств в договоре. В нее включены как передача автором редакции "Урания" права собственности (владение, пользование, распоряжение) на принадлежащую автору рукопись, так и передача исключительного права... на территории всего мира. Триада "владение, пользование, распоряжение", действительно, характеризует содержание правомочий собственника вещи. Однако договор купли-продажи не требует передачи "исключительного права" и определения территориальных пределов действия договора. Из материалов дела, рассмотренных судом, со всей очевидностью следует, что целью заключения договора было опубликование редакцией "Урания" переданного ей автором произведения. Суд обоснованно пришел к выводу, что спорящими сторонами был заключен авторский договор, и отказал в удовлетворении исковых требований.
Авторский лицензионный договор не может быть признан недействительным, если его условия отвечают требованиям ст. 31 Закона об авторском праве и смежных правах
К. обратился в Черемушкинский районный суд г. Москвы с иском к ПБОЮЛ "Маматов И. Р." о защите авторских прав <*>. Истец просил признать недействительным авторский договор N 27/ВП от 7 февраля 2000 г., заключенный между ним и ответчиком. К. является автором нескольких музыкальных произведений и текстов к ним, по поводу которых и возник спор. -------------------------------- <*> Дело N 44г-536.
Исковые требования основывались на том, что, по мнению истца, условия договора не соответствовали требованиям Закона об авторском праве и смежных правах: в нем не были указаны конкретные права, передаваемые по договору, фактически не установлена обязанность контрагента выплачивать вознаграждение за использование произведений, переданы права на произведения, не известные на момент заключения договора, в том числе на произведения, которые могут быть созданы в будущем. Ответчик ПБОЮЛ "Маматов И. Р." иск не признал. В своих возражениях он, в частности, указал, что согласно пп. 1.1 и 2.3 договора истец передает ему все исключительные имущественные авторские права, предусмотренные в ст. 16 Закона, которая содержит исчерпывающий перечень прав на использование произведений. И, следовательно, утверждение истца об отсутствии в договоре указания о том, какие конкретные права переданы по договору, несостоятельно. Таким образом, суть спора заключалась в оценке обязательств сторон, определяющих предмет оспариваемого договора, а следовательно, и правовой характер договорных отношений. Решением Черемушкинского районного суда иск был удовлетворен. Разрешая спор, суд пришел к выводу: оспариваемый договор "не соответствует природе авторских договоров". В обоснование своего решения суд сослался на следующие обстоятельства. Договор не предусматривает использование переданных авторских прав на музыкальные произведения самим ответчиком. А также, в нарушение ст. 31 Закона об авторском праве, не предусматривает выплату вознаграждения по каждому способу использования переданных по договору прав, т. е. договор носит безвозмездный характер. В соответствии с условиями договора ответчик принял на себя обязательства по передаче предоставленных ему по договору прав на использование произведений истца третьим лицам и сбору денежных отчислений, которые должны поступать от этих пользователей. За автором же закреплялось право на получение доли (в процентном отношении, причем размер процента не был указан) от общей суммы сборов, полученных за использование произведений третьими лицами. По мнению суда, уплата вознаграждения за использование произведения третьими лицами не может считаться соблюдением требования Закона, поскольку третьи лица не являются сторонами договора, а потому на них договором не могут возлагаться какие-либо обязанности. Кроме того, сама форма исчисления размера вознаграждения носит условный характер и не может быть реализована, поскольку не урегулирован метод контроля за соблюдением прав автора. Суд также обратил внимание на условия, предусматривающие передачу прав истца на произведения, не известные на момент заключения договора, в том числе на произведения, которые могут быть созданы в будущем, что прямо противоречит ст. 31 Закона об авторском праве. Президиум Московского городского суда по надзорной жалобе ответчика отменил решение Черемушкинского суда и направил дело на новое рассмотрение по следующим основаниям. Вывод суда о том, что в договоре не определены конкретно передаваемые по нему права, несостоятелен, поскольку в нем прямо указано, что передаются все исключительные имущественные права, предусмотренные ст. 16 Закона об авторском праве и смежных правах. Такая ссылка позволяет "недвусмысленно установить, какие именно права на использование произведений были переданы по договору". Возможность последующей передачи ответчиком полученных по авторскому договору прав полностью или частично третьим лицам отвечает нормам п. 4 ст. 31 Закона об авторском праве и смежных правах, предусматривающим условия предоставления сублицензий по авторским договорам. Возмездный характер договорных отношений подтверждается разделом 7 договора, определяющим финансовые условия, согласно которым К. "получает долю в процентном соотношении от общей суммы сборов, полученных за использование произведений третьими лицами". Предусмотрена также обязанность ПБОЮЛ "Маматов И. Р." предоставлять К. по его требованию информацию и необходимые финансовые документы, отражающие ход сбора вознаграждения за использование произведений третьими лицами, а также о текущем круге третьих лиц, использующих произведения. Суждение суда о том, что по договору были переданы права на произведения К., не известные на момент заключения договора, высказано без учета содержания п. 1.1 договора и приложения к договору, из которых следует, что К. передает ПБОЮЛ "Маматов И. Р." исключительные права на использование всех его произведений, созданных на момент подписания приложений. При этом было обращено внимание на то, что недействительность части сделки не влечет недействительности прочих ее частей, если можно предположить, что сделка была бы совершена без включения недействительной ее части (ст. 180 ГК РФ). Однако, с нашей точки зрения, позиция, выраженная в определении Мосгорсуда по вопросу о квалификации спорного договора, вызывает определенные сомнения и заслуживает обсуждения. Из определения Мосгорсуда следует, что спорный договор можно рассматривать как авторский договор о передаче исключительных прав, указанных в ст. 16 Закона. Действительно, в ст. 16 перечислены возможные способы использования авторских произведений: воспроизведение произведения, распространение экземпляров произведения, импортирование экземпляров произведения, публичный показ произведения, публичное исполнение произведения, сообщение произведения для всеобщего сведения путем передачи в эфир, по кабелю, проводам или с помощью аналогичных средств, перевод, переделывание произведения путем переработки, сообщение произведения с обеспечением доступа к нему для любого лица в интерактивном режиме из любого места и в любое время по его выбору. Однако очевидно, что в этом перечне не предусмотрены в качестве способа использования произведения передача предоставленных по договору прав на использование произведения истца третьим лицам в целях сбора денежных отчислений, которые должны поступать от этих пользователей. В соответствии с п. 4 ст. 31 Закона право предоставления сублицензий не относится к способам использования произведения, а лишь определяет объем прав, предоставляемых лицензиаром лицензиату. Поэтому представляется, что для определения реальной цели рассматриваемого договора и его соответствия требованиям ст. 31 Закона, следовало бы все-таки установить, входило ли в обязанность ответчика использование передаваемых по договору "конкретных прав", предусмотренных ст. 16 Закона. И кроме того, учитывая, что по лицензионному договору лицензиат обязан выплатить вознаграждение за получение переданных ему прав независимо от того, реализовал ли он полученные права, следовало бы также выяснить, выплачивалось ли вознаграждение по спорному договору. В противном случае, если предмет договора ограничивается распространением прав на произведения истца и сбором вознаграждения с пользователей (третьих лиц), напрашивается также аналогия с договорами об оказании услуг, которые оказывают организации, управляющие имущественными правами авторов на коллективной основе, согласно нормам, содержащимся в разделе IV Закона об авторском праве. Так, на основе заключенных с обладателями авторских прав письменных договоров организации предоставляют лицензии третьим лицам на использование прав, управлением которых они занимаются, согласовывают с пользователями размер вознаграждения, собирают предусмотренные лицензиями вознаграждения, осуществляют иную деятельность в соответствии с полученными от правообладателей полномочиями (ст. 46 Закона). Однако в соответствии со ст. 45 Закона "такие договоры не являются авторскими, и на них не распространяются положения статей 30 - 34 настоящего Закона".
Название документа