К вопросу о последствиях недействительности сделок
(Егоров Ю. П.) ("Российский судья", 2006, N 10) Текст документаК ВОПРОСУ О ПОСЛЕДСТВИЯХ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ СДЕЛОК
Ю. П. ЕГОРОВ
Егоров Ю. П., доцент кафедры гражданского права Новосибирского юридического института (филиала) ТГУ, доктор юридических наук.
Судебная практика свидетельствует о том, что применение законодательства о сделках не характеризуется однообразным подходом. Это предопределяет необходимость исследования института сделок, в том числе изучение последствий их недействительности, которые могут быть материально-правовыми и процессуально-правовыми. Первыми являются реституция, возмещение стоимости имущества, взыскание в доход государства и взыскание убытков. Ко вторым относится процедура лишения юридической силы акта поведения как сделки, состоящая в определении круга лиц, уполномоченных заявлять иски о недействительности сделок и о применении последствий их недействительности, в исчислении давностных сроков при недействительности и проч. Двусторонняя реституция должна применяться не только в случаях, прямо предусмотренных в законе (ст. ст. 171, 172, 175 - 178 ГК РФ), но и при отсутствии таковых указаний (недействительность сделки юридического лица, выходящей за пределы его правоспособности; недействительность сделки, совершенной с превышением полномочий; недействительность мнимой и притворной сделок и сделок с нарушением требуемой законом конститутивной формы). Отличительной особенностью реституции при недействительности договора является действие обеих сторон невиновно или по неосторожности, но без прямого умысла. При недействительности односторонней сделки решение вопроса о возмещении стоимости имущества в деньгах должно основываться на функциональной связи норм ст. 168 и п. 1 ст. 1102 ГК РФ. Стоимость имущества, полученного по такой сделке, следует изымать по режиму неосновательного обогащения. Из буквального смысла п. 2 ст. 167 ГК РФ следует, что указанная в законе компенсационная реституция представляет собой безусловную обязанность получателя возместить другой стороне при недействительности сделки реальный ущерб, вызванный невозможностью возврата полученного, независимо от того, в результате чьих действий и по чьей вине наступила эта невозможность. Но такая трактовка реституции противоречит принципам гражданского права, игнорирует правила о бремени несения риска случайной гибели вещи и об ответственности за невозможность исполнения обязательства, поэтому п. 2 ст. 167 ГК РФ должен применяться не изолированно, а в совокупности с другими нормами. В отличие от двусторонней реституции односторонняя реституция состоит в возврате в первоначальное положение одной стороны, а к другой стороне применяется изъятие имущества в доход государства (п. 2 ст. 179 и ч. 3 ст. 169 ГК РФ). Причем в п. 2 ст. 179 ГК РФ указано, что при невозможности передать имущество в доход государства в натуре взыскивается его стоимость в деньгах. Посредством этих правил осуществляется защита нарушенного интереса и происходит целенаправленное воздействие на нарушителя путем ущемления его имущественных прав и интересов. Предпосылкой изъятия имущества в доход государства является, во-первых, признание правом имущества неосновательно приобретенным или сбереженным, что обусловливается фактом недействительности сделки, а во-вторых, отсутствие правовых оснований владения полученным имуществом. При наличии умысла у обеих сторон сделки - в случае исполнения сделки обеими сторонами - в доход Российской Федерации взыскивается все полученное ими по сделке, а в случае исполнения сделки одной стороной с другой стороны взыскивается в доход Российской Федерации все полученное ею и все причитавшееся с нее первой стороне в возмещение полученного. Нормативным закреплением данного правила законодатель исключает реституцию. Между государством и сторонами возникает правоотношение, в силу которого последние обязаны передать государству все полученное или причитающееся по сделке. Поскольку законодателем не регулируется ситуация, при которой по какой-либо причине имущество не может быть изъято в доход государства, то представляется возможным в данном случае использовать правила п. 2 ст. 179 ГК РФ о возмещении стоимости имущества в деньгах. При рассмотрении вопроса о взыскании в доход Российской Федерации следует учесть существующее в цивилистике мнение о невозможности отнесения данного взыскания к конфискации <1>. Между тем большинство ученых придерживалось позиции о природе этого взыскания именно как конфискации <2>. Кроме того, в литературе такое изъятие в доход государства расценивалось как новое юридическое явление <3> или как штраф <4>. -------------------------------- <1> См.: Хейфец Ф. С. Недействительность сделок по российскому гражданскому праву. М.: Юрайт, 2000. С. 117 - 118. <2> Генкин Д. М. Недействительность сделок, совершенных с целью, противной закону // Учен. зап. ВИЮН. 1947. Вып. 5. С. 54; Рабинович Н. В. Недействительность сделок и ее последствия. Л.: ЛГУ, 1960. С. 134; Шахматов В. П. Составы противоправных сделок и обусловленные ими последствия. Томск, 1967. С. 251. <3> Рясенцев В. А. Обязательства из так называемого неосновательного обогащения в советском гражданском праве // Учен. зап. МГУ. Вып. 144. Кн. 3. М., 1949. С. 100 - 101. <4> Новицкий И. Б. Сделки. Исковая давность. М., 1954. С. 97.
Если исходить из того, что термины "конфискация" и "взыскание в доход Российской Федерации" не совпадают по объему, различаются по сфере и основаниям применения, и учитывать, что конфискация в основе своей характерна для публичных отраслей права, то более правильным будет отнесение взыскания в доход государства по своей природе к штрафным санкциям. Это административно-правовая мера, не характерная для сделок. Она не имманентна природе сделок, но необходимость этих взысканий в виде штрафных санкций предопределяется стремлением законодателя исключить усиление административного давления в гражданском праве. Для возмещения убытков как последствий недействительности сделок в случаях, прямо предусмотренных в Гражданском кодексе РФ, по общему правилу необходимо наличие вины. В сделках с недееспособными, ограниченно дееспособными, малолетними и несовершеннолетними она выражается в том, что дееспособная сторона знала или должна была знать о недостаточном уровне дееспособности другой стороны. В сделках, совершенных под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной и стечения тяжелых обстоятельств, вина проявляется в умышленных действиях по отношению к потерпевшему. Свои особенности имеет взыскание убытков при заблуждении. Согласно п. 2 ст. 178 ГК РФ сторона, по иску которой сделка признана недействительной, вправе требовать от другой стороны возмещения причиненного ей реального ущерба, если докажет, что заблуждение возникло по вине другой стороны. В противном случае ущерб возмещает сторона, потребовавшая признать недействительность сделки. Безусловно то, что возможность возмещения убытков при совершении сделки под влиянием заблуждения в определенной мере поставлена в зависимость от виновного поведения контрагента. Вместе с тем норма п. 2 ст. 178 ГК РФ не исключает возможности безвиновной ответственности. Невозможность или неспособность доказать вину другой стороны сама по себе не свидетельствует о вине доказывающего лица. Возлагая безвиновную ответственность или, во всяком случае, применяя ответственность без необходимых и достаточных доказательств вины субъекта сделки, законодатель обеспечивает устойчивость гражданского оборота и защищает интересы ответчика по данному иску. Именно этим объясняется отступление законодателя от принципа виновной ответственности. Убытки как последствия недействительности сделок можно подразделить на две группы. К первой следует отнести убытки, связанные с судьбой предоставленного по недействительной сделке. Это наличный ущерб, то есть недостача, гибель, ухудшение переданной по сделке вещи, ответственность за который предусмотрена п. 2 ст. 1104 ГК РФ. К этой же группе относятся неполученные доходы (упущенная выгода), то есть доходы, в том числе проценты по ст. 395 ГК РФ, которые приобретатель извлек или должен был извлечь из полученного по недействительной сделке имущества, взыскиваемые на основании ч. 1 ст. 303 ГК РФ и ст. 1107 ГК РФ. Вторую группу составляют убытки, не имеющие отношения к судьбе предоставленного по недействительной сделке, но связанные со сделкой. Например, расходы по принятию и доставке вещи, возврату ее при реституции. Взыскание этих убытков допускается в размере реального ущерба потерпевшего лишь в случаях, предусмотренных законом. Многообразие форм проявления убытков требует определения правовой природы дополнительной имущественной ответственности при недействительности сделок. Одни авторы рассматривали ее с позиции договорного характера как ответственность за заключение противозаконного договора, поэтому и полагали, что возмещение убытков потерпевшему контрагенту производится по правилам договорного права <5>. П. Д. Каминская считала, что договорный характер ответственности объясняется тем, что она возникает только в связи с фактом заключения договора и ее размер определяется содержанием договора <6>. Н. В. Рабинович, исходя из того что взыскание убытков основывается на признании сделки неправомерной, полагала данную ответственность деликтной <7>. Ф. С. Хейфец различие между деликтной ответственностью и ответственностью в форме возмещения убытков при недействительности сделки обосновывал тем, что, "во-первых, недействительная сделка является неделиктным правонарушением; во-вторых, в результате деликта вред может быть причинен не только имуществу, но и личности, чего не может быть при признании сделки недействительной; в-третьих, при деликтной ответственности возмещаются не только расходы, утрата или повреждение имущества, но и упущенная выгода (ст. ст. 456 и 219 ГК РСФСР, ст. 15 и п. 1 ст. 1064 ГК РФ), в то время как по недействительной сделке упущенная выгода не возмещается; в-четвертых, деликт всегда причиняет ущерб личности или имуществу, а признание сделки недействительной не всегда влечет за собой ущерб", но здесь же указывал, что "и в том, и в другом случае это ответственность за совершение неправомерного действия, которая наступает при упречности ответственного лица и причинении этим действием ущерба" <8>. -------------------------------- <5> Иоффе О. С. Гражданско-правовая охрана интересов личности в СССР // Советское государство и право. 1956. N 2. С. 59. <6> Каминская П. Д. Основания ответственности по договорным обязательствам: Вопросы гражданского права. М.: МГУ, 1957. С. 77. <7> Рабинович Н. В. Указ. соч. С. 158. <8> Хейфец Ф. С. Указ. соч. С. 139.
Ответственность в форме возмещения убытков при недействительности сделок нельзя считать договорной или деликтной. Первой она не является потому, что договорная ответственность определяется законом и условиями договора, а форма и размер ответственности при недействительности сделки устанавливаются только законом. В анализируемом аспекте "противозаконный договор" - это правонарушение, и, следовательно, к нему не могут применяться нормы о договорной ответственности. Ответственность возникает не в связи с фактом заключения договора, а вследствие непризнания за ним статуса сделки или аннулированием его. Содержанием договора обусловливается ответственность за его ненадлежащее исполнение или неисполнение, но не правовые последствия недействительности сделки - договора. Не выступает эта ответственность в чистом виде и деликтной, поскольку "недействительная сделка" как правонарушение не сводится к деликту. Хотя ответственность и не следует из сделки, но механизм образования факта, лежащего в основе ответственности при недействительности сделки, имеет особый характер. Данный юридический факт был направлен не на причинение внедоговорного вреда, а на достижения желаемых правовых последствий с использованием сделок как правовой формы. Итак, можно заключить, что дополнительная ответственность при недействительности сделок характеризуется признаками неправомерности и причинением имущественного вреда. С учетом ее вышеуказанных особенностей следует говорить о том, что это самостоятельная разновидность гражданско-правовой ответственности. Взыскание убытков не является единственным дополнительным правовым последствием недействительности сделок. В. А. Рясенцев справедливо к ним относил предусмотренную в п. 3 ст. 167 ГК РФ возможность суда прекратить действие оспоримой сделки на будущее время <9>. Дополнительным правовым последствием может быть иск любого заинтересованного лица о запрещении исполнения сделки, если при этом нарушается право этого лица или создается угроза его нарушения. -------------------------------- <9> Советское гражданское право / Под ред. В. А. Рясенцева. Ч. 1. М., 1986. С. 211 (автор соответствующей главы - В. А. Рясенцев).
Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки может быть предъявлено любым заинтересованным лицом, поскольку дефектность акта поведения очевидна и законодатель дает возможность любому заинтересованному субъекту инициировать применение норм о последствиях недействительности, в том числе и в целях обеспечения своего интереса. В данном случае охраняемые законом права и интересы участников дефектной сделки не нарушаются, так как законодатель априори не придает их поведению статуса сделок. Более того, инициирование этих вопросов упорядочивает гражданский оборот. В этих же целях закон позволяет суду применить последствия недействительности ничтожной сделки по собственной инициативе. Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено лицами, указанными в Гражданском кодексе Российской Федерации. Правильность позиции законодателя в этом вопросе состоит в том, что ограниченный законом круг истцов исключает вмешательство третьих лиц в споры по существу действий, которые специально сконструированы законом под обеспечение частного интереса. Внесудебный порядок констатации недействительности ничтожной сделки не исключил из практики предъявления исков о недействительности ничтожной сделки. В вопросе о потребности в специальном решении суда для признания ничтожной сделки недействительной о единстве мнений среди цивилистов говорить не приходится. Д. М. Генкин и О. С. Иоффе считали, что в таком судебном решении нет необходимости <10>. В. П. Шахматов полагал, что для объявления ничтожных сделок недействительными судебное решение нужно, но "поскольку недействительность ничтожных сделок заранее предрешена законом, то признание их недействительными имеет практическое значение, главным образом для определения последствий их недействительности" <11>. Представляется, что сделанный В. П. Шахматовым акцент на последствиях недействительности обоснован с точки зрения законодательной оценки акта поведения как ничтожной сделки. Стороны ничтожной сделки не лишаются права на обращение в суд для констатации ее недействительности, хотя ничтожная сделка по прямому указанию закона является недействительной независимо от решения суда. В соответствии с правовой природой ничтожности и оспоримости сделок в первом случае стороны вообще вправе не исполнять сделку, а во втором - сделка до признания ее недействительной подлежит исполнению. -------------------------------- <10> Генкин Д. М. Указ соч. С. 49; Иоффе О. С. Советское гражданское право. М.: Юрид. лит., 1967. С. 295, 297. <11> Шахматов В. П. Указ. соч. С. 148.
Применительно к давностным срокам при недействительности сделок п. 32 совместного Постановления Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 г. "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъясняет, что требования о признании ничтожной сделки недействительной могут быть предъявлены в суд в сроки, установленные п. 1 ст. 181 ГК РФ <12>, то есть в десятилетний срок, определенный для применения последствий недействительности ничтожной сделки. Такое разъяснение оправданно в том смысле, что постановка вопроса о ничтожности, при предрешенности недействительности в силу прямого указания закона, имеет значение для применения последствий ничтожной сделки. Именно для этого и заявляются исковые требования. В иной трактовке разъяснение по данному вопросу пленумов высших судебных инстанций противоречит ст. 197 ГК РФ об установлении сроков исковой давности только законом. Если требование о недействительности ничтожной сделки не связано с применением последствий ничтожности, то внесудебная констатация ее недействительности исключает необходимость рассмотрения вопроса о применении или неприменении к требованию о признании ничтожной сделки недействительной исковой давности. Неприменение требований исковой давности исключает рассмотрение в данном аспекте вопроса о нераспространении срока исковой давности. В свете изложенного отпадает необходимость в высказанной в литературе аргументации применения трехлетнего срока исковой давности для признания ничтожной сделки недействительной и необходимость отнесения требования о признании ничтожной сделки недействительной к требованиям, на которые исковая давность не распространяется <13>. -------------------------------- <12> Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 1996. N 9. С. 13. <13> Шестакова Н. Д. Недействительность сделок. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001. С. 87 - 92.
Законодателем не решен вопрос о сроке исковой давности для предъявления требования о признании ничтожной сделки действительной. Такие последствия возможны при совершении недееспособными или малолетними лицами сделок к своей выгоде. Поскольку по общему правилу сделки этих лиц отнесены к категории ничтожных, постольку для признания их действительными к ним не может быть применен специальный срок исковой давности в один год, как при оспоримости сделок. В то же время к этим сделкам неприменим и десятилетний срок, так как речь идет об ином требовании, нежели о применении последствий ничтожности. Представляется, что в данном случае надлежит руководствоваться общим сроком исковой давности в три года. Трехгодичный срок исковой давности должен применяться и для рассмотрения споров, связанных с признанием сделки-договора незаключенной, если этот факт повлек приобретение или сбережение имущества за счет другого. В литературе высказана точка зрения, что для этих случаев должны быть установлены специальные сроки: "Если применять здесь сроки, установленные для недействительных сделок, возникают сложности в их выборе. Для оспоримых сделок такой срок установлен в один год, а по ничтожным сделкам - десять лет. Законодатель допускает предъявление исков о признании недействительными как оспоримых, так и ничтожных сделок. Очевидно, процедура установления факта незаключения сделки ближе к порядку признания недействительной оспоримой сделки. И пока иное не установлено законом, можно применять срок исковой давности в один год, хотя, конечно, здесь есть необходимость в официальном разъяснении" <14>. С этим подходом трудно согласиться потому, что аналогия между незаключенным договором и недействительностью договора неуместна. Это разные по своей природе правовые явления. Оспоримость договора по меньшей мере означает то, что это соглашение уже обрело качество сделки, а незаключенный договор только терминологически близок к договору. Если этот факт повлек изменения в правовом положении лица, то есть стал юридическим фактом, не обретшим статуса сделки, то к связанным с ним спорам надлежит применять общий срок исковой давности. И если уж для этих требований и устанавливать специальные сроки исковой давности, то, во всяком случае, их нельзя увязывать со сроками исковой давности по недействительности сделок. Это будут сроки для защиты права по иску лица, право которого нарушено в связи с неосновательным обогащением, при условии что имело место приобретение или сбережение имущества в связи с юридическим фактом, именуемым несостоявшейся сделкой. -------------------------------- <14> Зинченко С., Газарьян Б. Ничтожные и оспоримые сделки в практике предпринимательства // Хозяйство и право. 1997. N 2. С. 123.
Рассмотренные аспекты последствий недействительности сделок не претендуют на всестороннее их изучение, но учет высказанных соображений в правоприменительной деятельности будет способствовать регулированию социальных связей в целях наиболее полного удовлетворения интересов участников сделок и обеспечению стабильности гражданского оборота.
Название документа "Обзор практики рассмотрения федеральными арбитражными судами округов споров о праве на доли в уставном капитале обществ с ограниченной ответственностью (за январь 2005 г. - июль 2006 г.)" (Валуйский А. В.) (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2006) Текст документа
Подготовлен для системы КонсультантПлюс
ОБЗОР ПРАКТИКИ РАССМОТРЕНИЯ ФЕДЕРАЛЬНЫМИ АРБИТРАЖНЫМИ СУДАМИ ОКРУГОВ СПОРОВ О ПРАВЕ НА ДОЛИ В УСТАВНОМ КАПИТАЛЕ ОБЩЕСТВ С ОГРАНИЧЕННОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТЬЮ (ЗА ЯНВАРЬ 2005 Г. - ИЮЛЬ 2006 Г.)
Материал подготовлен с использованием правовых актов по состоянию на 4 сентября 2006 года
А. В. ВАЛУЙСКИЙ
Валуйский Александр Владимирович, адвокат.
При подготовке обзора отобран и прокомментирован 51 судебный акт. Рассматривались только вступившие в силу решения.
1. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС ПОВОЛЖСКОГО ОКРУГА от 23.03.2006 по делу N А06-1762/1-12/05
Арбитражный суд счел недоказанным утверждение истца о нарушениях, допущенных при заключении договора купли-продажи доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью (статья 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью"), поскольку истец не представил суду подлинник оспариваемого договора, а вывод эксперта о подделке подписи продавца на договоре суд не принял в качестве надлежащего доказательства, так как при составлении заключения были допущены нарушения процессуального законодательства (эксперт не предупреждался об ответственности за дачу заведомо ложного заключения) и, кроме того, исследованию подверглась копия договора, достоверность которой у суда вызвала сомнения.
Комментарий
Одним из наиболее распространенных аргументов в судебных спорах, связанных с обжалованием в судебном порядке сделок с долями в уставном капитале обществ с ограниченной ответственностью, является утверждение заинтересованных лиц о том, что они не подписывали те или иные документы, послужившие основанием перехода права на долю в уставном капитале от одного лица к другому. И во многих случаях суду достаточно сложно разобраться в том, соответствуют ли действительности подобные заявления. Связано это, прежде всего, с тем, что в оспариваемых документах (договоре, заявлении о выходе из ООО и т. п.), как правило, очень мало записей, выполненных собственноручно соответствующими лицами, что существенно затрудняет, а порой просто делает невозможными достоверные выводы о принадлежности подписи лицу, от имени которого подпись выполнена. Причем даже в тех случаях, когда эксперт не может дать ответ о принадлежности подписи либо дает отрицательное заключение, сомнения в том, что продавец (или приобретатель) доли не являлся участником соответствующей сделки, все равно остаются. Особенно серьезную почву для подобного рода сомнений дают те участники ООО, которые обращаются в суд с исками спустя много лет после совершения соответствующих сделок, как это произошло в комментируемом случае. Гражданин Т. М.Р. обратился в арбитражный суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Теплоход" с требованиями об обязании ответчика передать истцу долю в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью "Многопрофильная фирма "Жемчужина" в размере 75% от его уставного капитала. Третьими лицами, не заявляющими самостоятельных требований на предмет спора, к участию в деле привлечены: ЗАО "Мега-инвест-групп АНК", граждане П. В.П., В. И.М, Ж. Е.Н., Б-А. А.М., ООО "Многопрофильная фирма "Жемчужина", Инспекция Федеральной налоговой службы по Кировскому району г. Астрахани. Решением суда первой инстанции от 06.10.2005 в удовлетворении исковых требований отказано. Постановлением апелляционной инстанции от 05.12.2005 решение суда первой инстанции от 06.10.2005 оставлено без изменения. Кассационная инстанция судебные акты нижестоящих инстанций оставила без изменения. При рассмотрении дела установлено, что согласно договору от 14 февраля 2003 года об уступке доли в уставном капитале ООО "Многопрофильная фирма "Жемчужина" учредитель общества Т. М.А. (истец) уступает свою долю номинальной стоимостью 7500 рублей в размере 75% уставного капитала закрытому акционерному обществу "Объединенная межрегиональная энергетическая корпорация "Мега-инвест-групп АНК". Впоследствии закрытое акционерное общество уступило приобретенную долю гражданам П. В.Н. и В. И.М., которые передали долю по договорам купли-продажи Б-А. А.А. В свою очередь, Б-А. А.А. и Ж. Е.Н. уступили долю обществу с ограниченной ответственностью "Теплоход". К моменту рассмотрения спора общество с ограниченной ответственностью "Теплоход" являлось владельцем 100% уставного капитала ООО "Многопрофильная фирма "Жемчужина". В качестве основания для своих требований Т. М.Р. указал на то, что принадлежащую ему долю в уставном капитале ООО "Многопрофильная фирма "Жемчужина" он не отчуждал и договор уступки от 14 февраля 2002 года не подписывал, в связи с чем считает, что договор является ничтожным в силу статей 168 и 209 Гражданского кодекса РФ, а доля подлежит возврату, поскольку выбыла из его ведения помимо его воли. Однако суды всех инстанций сочли недоказанными аргументы истца и в иске отказали в связи со следующим. В обоснование своих требований истец представил суду заключение эксперта от 23 августа 2005 года, однако суд не принял этот документ в качестве надлежащего доказательства, указав при этом на то, что в нарушение требований процессуального законодательства (пункт 4 части 2 статьи 86 АПК РФ) эксперт не предупреждался об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения и, кроме того, экспертом исследовался не подлинник договора, а его копия. При этом из текста заключения невозможно сделать вывод о том, какая именно копия была представлена эксперту. Более того, подлинник договора также не был представлен суду, как не была представлена и надлежаще заверенная копия (статья 75 АПК РФ). При таких обстоятельствах у суда были все основания для вывода о нарушении истцом требований статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса РФ, а также о недоказанности факта подделки подписи истца на спорном договоре.
2. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС ПОВОЛЖСКОГО ОКРУГА от 07.03.2006 по делу N А65-22535/2004-СГ3-15
Суд признал незаключенным договор купли-продажи доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью (статья 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью") на том основании, что истец оспариваемый договор не подписывал, своей долей не распоряжался и согласно заключению эксперта подпись на договоре выполнена не истцом, а другим лицом с подражанием подписи истца.
Комментарий
Последствия признания договора недействительным и последствия признания договора незаключенным во многом схожи - и в том, и в другом случае те юридические последствия, на которые рассчитывали стороны договора, считаются ненаступившими. Вместе с тем принципиальное отличие недействительного договора от ситуации, когда договор считается незаключенным, заключается в следующем. Недействительный договор, обладая всеми необходимыми внешними атрибутами "нормального" договора, является внутренне ущербным в силу тех или иных причин (нарушение формы договора, отсутствие государственной регистрации, порок воли и т. п.). В тех же случаях, когда договор считается незаключенным, ситуация выглядит иначе - какие-либо нарушения закона отсутствуют, однако стороны не выполнили всех требований закона, относящихся к процессу заключения договора, в связи с чем отсутствует необходимая совокупность обстоятельств, с которыми закон связывает возникновение прав и обязанностей сторон, вытекающих из договора. И если юридическая ущербность недействительного договора не может быть исправлена, то для того чтобы достичь нужного юридического результата по незаключенному договору, сторонам достаточно всего лишь совершить дополнительно те действия, которые требует закон и которые не были совершены сторонами своевременно. Поскольку незаключенный договор и договор недействительный не влекут тех юридических последствий, на которые рассчитывали их участники, обращающиеся в суд с соответствующими требованиями лица нередко путают эти два внешне похожих, но по существу различных правовых института. Именно такая ситуация сложилась в комментируемом случае: истец потребовал признать незаключенным договор, который обладал признаками ничтожной сделки. Однако это не стало препятствием для удовлетворения заявленных требований. Гражданин Н. П.Ю. обратился в Арбитражный суд Республики Татарстан с иском к гражданке Ш. А.А. о признании недействительным договора купли-продажи доли в уставном капитале ООО "Ломбард Топаз" N 1 от 28 июля 2003 года и обязании возвратить все полученные доходы за период с 1 сентября 2003 года по день подачи заявления. До вынесения решения по делу судом принято частичное изменение предмета иска истцом: с признания договора недействительным на признание договора незаключенным. В качестве основания своих требований истец указал на то, что он не подписывал оспариваемый договор, в связи с чем, по его мнению, договор не повлек никаких юридических последствий. Следует отметить, что подделку подписи на договоре судебная практика рассматривает как основание для признания договора недействительным как сделки, не соответствующей требованиям закона (статья 168 Гражданского кодекса РФ). Однако в данном случае суд счел возможным признать оспоренный договор незаключенным, и в части признания договора незаключенным иск удовлетворил. В части требования о возврате всех полученных доходов в иске было отказано, поскольку истец не представил доказательств получения ответчиком каких-либо доходов. Апелляционная и кассационная инстанции решение суда первой инстанции оставили без изменения. При рассмотрении дела было установлено следующее. В соответствии с учредительным договором от 27.03.2003 истцом и ответчиком учреждено ООО "Ломбард Топаз". Каждый из участников являлся владельцем доли в уставном капитале ООО "Ломбард Топаз" в размере 50%. Согласно договору N 1 от 28.07.2003 истец принял на себя обязательство передать ответчику часть своей доли в уставном капитале третьего лица в размере 1/2, номинальной стоимостью 5000 руб., а ответчик обязался принять и оплатить эту долю по номинальной стоимости (то есть в сумме 5000 рублей). В ходе рассмотрения дела была назначена и проведена экспертиза. В соответствии с заключением эксперта N 753/1 от 27.01.2005 подпись от имени истца в договоре N 1 купли-продажи доли от 28.07.2003, заключенном между истцом и ответчиком, расположенная в графе "продавец" на строке "подпись" выполнена не самим истцом, а другим лицом с подражанием его подлинным подписям. При таких обстоятельствах суд посчитал доказанными те факты, на которые истец ссылался в качестве обоснования своих требований. Удовлетворяя иск, суды также приняли во внимание то, что суду не были представлены доказательства исполнения договора как истцом, так и ответчиком.
3. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС ПОВОЛЖСКОГО ОКРУГА от 06.12.2005 N А65-18996/04-СГ3-25
Апелляционная инстанция, отменившая решение суда первой инстанции и рассмотревшая дело по правилам, предусмотренным для рассмотрения дела в арбитражном суде первой инстанции (часть 5 статьи 270 АПК РФ), отказала в иске о признании незаключенным договора уступки доли в уставном капитале ООО, а также в удовлетворении иных заявленных требований, поскольку апелляционная, а вслед за ней и кассационная инстанции пришли к выводу, что фактически спорный договор является оспоримой сделкой, годичный срок исковой давности по которой к моменту обращения истца в суд истек.
Комментарий
Правильный выбор способа защиты своего нарушенного права является одной из главных предпосылок успешности того или иного иска. Как показывает изучение судебной практики, обращающиеся в суд лица нередко допускают в этом вопросе ошибки, которые и становятся причиной поражения в суде. Так, достаточно часто путают недействительные сделки с договорами, которые не могут считаться заключенными по тем или иным причинам. Обращаясь с иском о признании договора незаключенным в случае, когда есть основания говорить о недействительности соответствующего договора, истец заранее обрекает себя на неудачу, как это наглядно видно из комментируемого дела. Гражданин К. В.А. обратился в Арбитражный суд Республики Татарстан с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Производственно-коммерческая фирма "Чулман-Сервис" (ООО "ПКФ "Чулман-Сервис"), гражданину К. Р.Н., ГРП при МЮ Республики Татарстан: 1) о признании незаключенным договора уступки доли в уставном капитале от 12.11.2001; 2) о признании недействительными учредительного договора ООО "ПКФ "Чулман-Сервис" в новой редакции от 20.11.2001 и устава ООО "ПКФ "Чулман-Сервис" в новой редакции от 20.11.2001; 3) о признании недействительным решения общего собрания участников ООО "ПКФ "Чулман-Сервис" (примечание: в комментируемом Постановлении в качестве даты указано 20.22.2001) о распределении уставного капитала общества и об утверждении учредительного договора и устава ООО "ПКФ "Чулман-Сервис" в новой редакции; 4) о признании недействительным распоряжения филиала ГРП при МЮ Республики Татарстан в Тукаевском районе Республики Татарстан о государственной регистрации учредительных документов ООО "ПКФ "Чулман-Сервис" в новой редакции от 08.01.2002 N 24; 5) об обязании ООО "ПКФ "Чулман-Сервис" разработать учредительные документы с изменениями, где отразить долю истца в уставном капитале в размере 1680 руб., утвердить на общем собрании участников и представить в ИМНС РФ по Тукаевскому р-ну Республики Татарстан для государственной регистрации изменений, вносимых в учредительные документы. К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований на предмет спора, привлечены: ИМНС России по Тукаевскому району Республики Татарстан, г. Набережные Челны Республики Татарстан, общество с ограниченной ответственностью "Ликонда". Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 16.11.2004 удовлетворено ходатайство истца о привлечении ИМНС по Тукаевскому району Республики Татарстан, г. Набережные Челны Республики Татарстан, и ООО "Ликонда" в качестве 4-го и 5-го ответчиков с исключением их из числа третьих лиц. Из комментируемого Постановления видно, что ключевым требованием иска является требование о признании незаключенным договора уступки доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью "ПКФ "Чулман-Сервис" от 12.11.2001, подписанного истцом (гражданином К. В.А.) и одним из ответчиков (гражданином К. Р.Н.). В случае если бы данное требование было удовлетворено, то была бы поставлена под сомнение законность обжалуемого устава и учредительного договора, законность государственной регистрации изменений в учредительных документах общества, которые были осуществлены на основании спорного договора. То есть появились бы серьезные основания для удовлетворения также и других заявленных требований. Суд первой инстанции согласился с доводами истца и удовлетворил иск в полном объеме. Помимо удовлетворения заявленных требований, Арбитражный суд Республики Татарстан также признал недействительным договор уступки доли в уставном капитале ООО "ПКФ "Чулман-Сервис", заключенный 12.11.2004 между физическими лицами - К. В.А. (истцом) и К. Р.Н. (одним из ответчиков). То есть суд первой инстанции фактически принял решение по требованию, которое не было заявлено в установленном процессуальным законом порядке. На это и было обращено внимание судами апелляционной и кассационной инстанций. Постановлением апелляционной инстанции от 17.08.2005 принятое решение суда от 31.05.2005 отменено на основании п. 4 ч. 4 ст. 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Дело рассмотрено судом апелляционной инстанции в порядке ч. 5 ст. 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации по правилам суда первой инстанции с привлечением к участию в деле третьим лицом, не заявляющим самостоятельных требований на предмет спора на стороне ответчиков, гр-на К. Р.Р. В удовлетворении исковых требований отказано со ссылкой на пропуск срока исковой давности, об истечении которого заявлено стороной в споре по всем заявленным требованиям. Кассационная инстанция Постановление апелляционной инстанции оставила в силе. При рассмотрении дела было установлено следующее. Согласно учредительному договору от 02.08.2000 участниками ООО "ПКФ "Чулман-Сервис" на указанную дату являлись: 1) гражданин К. Р.Н. (один из ответчиков и покупатель по спорному договору уступки доли), г. Набережные Челны Республики Татарстан, 2) гражданин К. Р.Р., г. Набережные Челны Республики Татарстан, 3) гражданин К. В.А. (истец), г. Набережные Челны Республики Татарстан, 4) ООО "Ликонда", Тукаевский р-н Республики Татарстан. Уставный капитал общества составлял 8400 руб. и был распределен следующим образом: К. Р.Н. - 20% (1680 руб.), К. Р.Р. - 20% (1680 руб.), К. В.А.- 20% (1680 руб.), ООО "Ликонда" - 40% (3360 руб.). В соответствии с данным договором зарегистрирован устав общества в редакции от 15.09.2000 и выдано свидетельство о государственной регистрации N 269/1(16:39)ю-к. По утверждению истца, он никому не передавал свою долю по договору уступки доли в уставном капитале от 12.11.2001 и не направлял уведомления от 14.11.2001 в адрес ООО "ПКФ "Чулман-Сервис" о ее уступке. Именно на этом основании истец и считает спорный договор уступки доли незаключенным. Однако нетрудно заметить, что в данном случае истец допустил ту самую ошибку с определением способа защиты своего нарушенного права, которая в конечном счете и стала причиной для отказа в иске. Дело в том, что в комментируемом случае ситуация выглядит следующим образом. Имеется договор уступки доли в уставном капитале ООО "ПКФ "Чулман-Сервис" от 12 ноября 2001 года, который внешне отвечает всем признакам такого рода договоров (в том числе ясно определен предмет сделки и имеются подписи указанных в договоре сторон). Однако истец, обозначенный в спорном договоре в качестве одного из его участников (продавца), делает заявление о подлоге и, считая его незаключенным, требует признать данное обстоятельство в судебном порядке. Основной смысл такого требования - подтвердить при помощи судебного решения отсутствие тех юридических последствий, которые должен влечь спорный договор, а именно отсутствие перехода права на долю в уставном капитале ООО "ПКФ "Чулман-Сервис" от истца к одному из ответчиков (к гражданину К. Р.Н.). Однако в рамках тех требований, которые заявлены истцом, суд лишен такой возможности, поскольку суд не может признать спорный договор уступки доли незаключенным в силу того, что этот договор отвечает всем формальным требованиям такого рода сделок. То есть считать данный договор незаключенным нельзя. Суд мог при вынесении решения об отказе в иске отметить (при наличии соответствующих доказательств), что действительно договор истцом не подписывался. Это явилось бы косвенным признанием правоты истца, однако и такого рода вывод не ведет к поставленной истцом цели - в лучшем случае такое решение могло быть использовано в качестве преюдициального при рассмотрении другого иска - о признании недействительным спорного договора. Собственно, в своем заявлении истец сформулировал основания именно для такого иска (иска о признании недействительным спорного договора). Представляется, что, если бы иск (в части обжалования договора уступки доли) был сформулирован правильно (как иск о признании недействительным спорного договора), исход дела мог бы быть другим. Соглашаясь с вынесенным в конечном счете решением об отказе в иске трудно согласиться с теми аргументами, которые были положены в основу позиции апелляционной и кассационной инстанций по данному делу. Так, в комментируемом Постановлении Федерального арбитражного суда Поволжского округа указывается, что "материалы дела свидетельствуют о том, что договор от 12.11.2001 представляет собой оспоримую сделку и может быть признан недействительным только по решению суда". На этом основании суд строит свой вывод о том, что срок исковой давности по такого рода сделкам составляет один год (пункт 2 статьи 181 ГК РФ), а также то, что этот срок истцом был пропущен (спорная сделка состоялась в 2001 году, а иск предъявлен лишь в 2004). Однако в данном случае речь идет не об оспоримом, а о ничтожном договоре уступки доли, поскольку при заключении спорного договора нарушено базовое требование гражданского закона о том, что распорядиться своим право может лишь его обладатель (за исключением немногих случаев, к которым спорный договор не относится). Поэтому правильным является вывод суда первой инстанции о том, что спорный договор уступки доли ничтожен в силу его несоответствия требованиям закона. А по такого рода требованиям иски могли заявляться в течение десятилетнего срока исковой давности (до трех лет срок исковой давности по ничтожным сделкам был снижен лишь в 2005 году). Также не вполне убедительна позиция апелляционной и кассационной инстанций по вопросу о начале течения срока исковой давности. Из комментируемого Постановления видно, что кассационная инстанция вслед за апелляционной инстанцией считает, что начало течения срока исковой давности должно определяться датой заключения спорного договора, поскольку, по мнению судов, именно в этот день истец должен был узнать о спорном договоре. Однако с учетом конкретных обстоятельств дела это не совсем так. Дело в том, что утверждение истца о том, что он не подписывал спорный договор уступки доли, не были опровергнуты (как можно понять из комментируемого Постановления) в ходе судебного разбирательства. А это означает, что обстоятельства, свидетельствующие о том, что истец должен был узнать о спорном договоре в день его заключения, отсутствуют. Поэтому, отказывая в иске в связи с пропуском срока исковой давности, апелляционная инстанция (а вслед за ней и кассационная инстанция) фактически исходили из того, что срок исковой давности должен исчисляться с даты соответствующего события, а не с момента, когда истец должен был об этих событиях узнать. А такой подход (применительно к оспоримым сделкам), как представляется, противоречит требованиям статьи 200 ГК РФ. Вполне возможно, что позиция апелляционной и кассационной инстанций могла бы быть иной в случае предъявления иска о признании недействительным ничтожного договора уступки доли. Во-первых, в этом случае истец мог бы более целенаправленно отстаивать свою позицию по данному требованию, в том числе настаивать на проведении почерковедческой экспертизы и т. п. Во-вторых, апелляционной и кассационной инстанциям было бы сложнее квалифицировать спорный договор как оспоримую сделку и они едва ли отказали бы в иске в связи с пропуском срока исковой давности - в 2004 году этот срок составлял (как уже указывалось) 10 лет, а к моменту обращения истца в суд прошло менее трех лет. В целом позиция суда первой инстанции представляется более близкой к истине, однако главный изъян этой позиции заключается в том, что суд первой инстанции рассмотрел и принял решение по требованиям, которые не были заявлены в установленном порядке. Что же касается иных (помимо требования о признании договора уступки доли незаключенным) заявленных истцом требований, то их судьба зависела от того, будет ли удовлетворено требование о признании договора незаключенным. И поскольку это требование удовлетворено не было, суд отказал и в удовлетворении всех прочих требований.
4. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС ПОВОЛЖСКОГО ОКРУГА от 06.12.2005 N А06-195/1-6/05
В иске о признании недействительным договора купли-продажи доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью, заключенного между участником ООО (продавец) и самим обществом (покупатель), было отказано, поскольку суд пришел к выводу, что спорная сделка нарушает преимущественное право других участников ООО на приобретение отчуждаемой самому обществу доли, а в этом случае нарушение требований закона не влечет недействительности сделки (пункт 4 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью").
Комментарий
Согласно статье 168 Гражданского кодекса РФ сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима или не предусматривает иных последствий нарушения. С учетом того что Федеральный закон N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" устанавливает запрет на свободное приобретение долей в уставном капитале ООО самим обществом, любые совершаемые самим ООО сделки с долями в собственном уставном капитале следует рассматривать именно сквозь призму требований, установленных статьей 168 ГК РФ. Согласно пункту 1 статьи 23 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" общество не вправе приобретать доли (части долей) в своем уставном капитале, за исключением случаев, предусмотренных этим Федеральным законом. Обстоятельства, при которых доли в уставном капитале переходят к самому обществу, предусмотрены той же статьей 23 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью". При этом обращает на себя внимание то, что приобретение обществом долей в собственном уставном капитале осуществляется в подавляющем большинстве случаев по иным, чем купля-продажа доли, основаниям. Говорить об особом порядке приобретения долей в уставном капитале можно в связи с тем, что почти во всех тех немногих случаях, когда доля переходит от участника ООО к самому обществу, во-первых, отсутствует механизм свободного согласования цены доли между участником и обществом и, во-вторых, не требуется в принципе заключения каких-либо соглашений о переходе доли от участника к обществу. Что касается подлежащих выплате участнику сумм в связи с переходом доли от участника к обществу, то их размер определяется законом. Во всех случаях перехода доли к обществу закон говорит о том, что покидающему общество участнику должна быть выплачена действительная стоимость доли на ту или иную дату (в зависимости от оснований, по которым доля переходит к обществу), порядок определения которой устанавливается самим Федеральным законом "Об обществах с ограниченной ответственностью" (пункт 2 статьи 14 Закона). Единственный случай, когда общество с ограниченной ответственностью вправе приобрести долю в своем собственном уставном капитале на основании договора купли-продажи, связан с преимущественным правом общества на приобретение доли в связи с отчуждением участником доли в уставном капитале третьему лицу. Однако при этом обязательно должны быть соблюдены определенные условия. Во-первых, право общества на приобретение доли, продаваемой третьему лицу, должно быть предусмотрено уставом общества. Во-вторых, право на приобретение отчуждаемой участником доли общество получает только в том случае, если доля предлагается к приобретению лицу, не являющемуся участником общества, и при этом своим преимущественным правом на приобретение доли не воспользовались другие участники общества. Представляется, что в зависимости от того, какое именно из этих условий при приобретении обществом доли не соблюдено, наступают различные юридические последствия. Первый случай связан с отчуждением участником своей доли обществу по договору купли-продажи без предварительного предложения доли третьему лицу. Второй случай - приобретение доли обществом в ситуации, когда устав не устанавливает преимущественного права общества на совершение такого рода сделок. Третий случай - это приобретение обществом доли, предлагаемой третьему лицу с нарушением очередности преимущественного права, предусмотренной Законом. Имеется в виду ситуация, когда участник общества, намеревавшийся продать свою долю третьему лицу (и согласовавший предварительно условия договора купли-продажи доли), в нарушение установленной законом очередности продает долю обществу. Представляется, что в первых двух случаях можно говорить о ничтожности договоров купли-продажи доли, заключенных участником ООО с обществом (статья 168 ГК РФ). В пользу такого вывода можно привести следующие аргументы. Пункт 1 статьи 23 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" в качестве общего правила устанавливает запрет на приобретение обществом с ограниченной ответственностью долей в своем уставном капитале. Исключения из этого правила согласно данной норме могут устанавливаться только законом. А это означает, что в силу Закона: 1) общество не вправе покупать доли независимо от каких-либо предварительных условий в случае, если соответствующее право не предусмотрено уставом общества; 2) при наличии предусмотренного уставом общества права на покупку долей в собственном уставном капитале общество не вправе покупать доли в своем уставном капитале просто так, по своему собственному произволу, в отсутствие тех обстоятельств, которые по закону влекут возникновение у общества такого права. То есть произвольная покупка обществом доли в своем уставном капитале - это нарушение прямого запрета на совершение соответствующих сделок, установленных в законе (равно как и приобретение долей в ситуации, когда такое право обществу не предоставлено уставом). Соответственно, такого рода сделки закону не соответствуют и являются ничтожными в силу статьи 168 ГК РФ. Если же устав предоставляет обществу возможность покупать доли в случаях, предусмотренных статьей 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", и при этом общество приобретает на основании договора купли-продажи ту долю, которая должна была продаваться третьему лицу, ситуация выгладит совершенно иначе. Если при таких обстоятельствах общество нарушит очередность, установленную законом для реализации права преимущественной покупки, будет иметь место ситуация, предусмотренная пунктом 4 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью". Только в данном случае нарушителем преимущественного права участников общества на приобретение доли будет выступать не третье лицо, а само общество. С учетом же того, что норма Закона, предусмотренная пунктом 4 статьи 21 Закона, носит общий характер и не содержит каких-либо исключений, защита нарушенного самим обществом права участников ООО на приобретение доли, подлежащей отчуждению третьему лицу, должна осуществляться в установленном этой нормой порядке, то есть путем предъявления иска о переводе прав и обязанностей покупателя на участника ООО, желающего приобрести эту долю. 1 марта 2004 года между обществом с ограниченной ответственностью "Производственно-коммерческая фирма "Горпромкомбинат" (город Астрахань) и гражданином Д. К.П. был заключен договор купли-продажи доли в уставном капитале ООО "ПКФ "Горпромкомбинат", на основании которого принадлежавшая Д. К.П. доля в уставном капитале ООО "ПКФ "Горпромкомбинат" в размере 10,25% перешла к самому обществу. Считая договор от 1 марта 2004 года ничтожной сделкой, ООО "ПКФ "Горпромкомбинат" обратилось в суд с иском о признании этого договора недействительным и применении последствий его недействительности. Решением от 26.05.2005, оставленным без изменения Постановлением апелляционной инстанции от 19.07.2005, арбитражный суд отказал истцу в иске. Кассационная инстанция судебные акты нижестоящих инстанций оставила в силе. При этом решение об отказе в иске было мотивировано тем, что в данном случае имело место нарушение преимущественного права других участников ООО на приобретение отчуждаемой гражданином Д. К.П. доли, а подобное нарушение не влечет за собой признания недействительным соответствующего договора, поскольку Федеральный закон (статья 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью") предусматривает иные последствия подобного нарушения, а именно: согласно пункту 4 статьи 21 Закона любой участник общества вправе в течение трех месяцев с момента, когда участник общества или общество узнали либо должны были узнать о таком нарушении, потребовать в судебном порядке перевода на них прав и обязанностей покупателя. Вместе с тем в комментируемом Постановлении отсутствуют указания на то, что приобретенная обществом доля предлагалась продавцом для покупки какому-либо третьему лицу, а это (как уже указывалось) является единственным основанием возникновения у общества с ограниченной ответственностью права на приобретение доли на основании договора купли-продажи. Более того, ссылка истца на статью 26 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" позволяет предположить, что в комментируемом случае мы имеем дело с выходом участника из общества. Однако и в этом случае общество не вправе заключать договор купли-продажи доли. Если же такой договор при выходе участника из общества все же заключен, имеются основания рассматривать его как притворную сделку (пункт 2 статьи 170 ГК РФ). То есть и в таком случае договор ничтожен. То есть если предположение о том, что договор купли-продажи доли заключен между обществом и участником в связи с выходом последнего из ООО, является верным, то ситуация выглядит следующим образом: спорный договор действительно является ничтожной сделкой, однако переход доли от участника к обществу был осуществлен - это произошло в момент подачи участником ООО заявления о выходе из общества (статья 26 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью").
5. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС ПОВОЛЖСКОГО ОКРУГА от 20.09.2005 N А55-13420/2004-15
Кассационная инстанция отменила постановление апелляционной инстанции и оставила в силе решение суда первой инстанции, удовлетворившего иск о признании недействительным договора купли-продажи доли в уставном капитале ООО, так как пришла к выводу, что к моменту заключения спорного договора продавец доли утратил на нее право в связи с подачей заявления о выходе из ООО (статья 26 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью").
Комментарий
Федеральный закон N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" устанавливает достаточно простые процедуры, связанные с переходом права на долю в уставном капитале ООО от одних лиц к другим. В частности, для того, чтобы выйти из общества, участнику достаточно подать соответствующее заявление в общество. При этом согласно пункту 2 статьи 26 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" выходящий из общества участник утрачивает право на долю с даты подачи заявления, а доля с этой же даты переходит к обществу, которое приобретает право распоряжения долей в порядке, который установлен законом. Действия по выходу из общества, по сути, являются односторонней сделкой, в результате которой происходит смена лиц, имеющих право распоряжаться долей в уставном капитале. И как всякая односторонняя сделка подобные действия влекут за собой такие юридические последствия, которые участник уже не вправе отменить в одностороннем порядке. На это, в частности, было обращено внимание и высшими судебными инстанциями в совместном Постановлении Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ N 90/14 от 9 декабря 1999 года "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью". Так, в пункте 16 Постановления N 90/14 указывается, что, "исходя из пункта 2 статьи 26, Закона подача заявления участником общества порождает правовые последствия, предусмотренные этой нормой, которые не могут быть изменены в одностороннем порядке". Вместе с тем высшие судебные инстанции допускают возможность отзыва участником ООО своего заявления о выходе из общества, хотя о подобной возможности в законе ничего не говорится. Однако, как указано в пункте 16 Постановления N 90/14, отзыв заявления возможен только при одном условии: если на отзыв заявления согласно само общество. В отсутствие такого согласия заявление участника о выходе из ООО отозвано быть не может. После перехода к обществу доли вышедшего из ООО участника общество с ограниченной ответственностью обязано в течение одного года распорядиться долей в установленном законом порядке, в противном случае уставный капитал общества должен быть уменьшен пропорционально номинальной стоимости доли вышедшего из общества участника (статья 24 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Среди возможных способов распоряжения перешедшей к обществу долей в уставном капитале закон называет распределение доли среди оставшихся участников, продажу доли одному или нескольким участникам общества, продажу доли третьему лицу. Любое из этих действий общество вправе совершить только на основании решения общего собрания участников ООО. Таким образом, документом, подтверждающим переход доли от выходящего из общества участника к самому обществу, является заявление участника ООО о выходе из общества. Наличие такого заявления с отметкой о принятии уполномоченным лицом общества с ограниченной ответственностью является безусловным подтверждением утраты участником ООО своего статуса. И судебная практика последовательна в оценке такого рода документов: в случае если суду предъявляется заявление участника ООО о выходе из общества (при условии, конечно, что воля участника на выход из общества в заявлении выражена ясно и недвусмысленно), суды в подавляющем большинстве случаев при принятии решений исходят из того, что с даты подачи заявления соответствующий участник общества утратил право на долю в уставном капитале, в том числе утратил право распоряжения долей. Хотя, как показывает комментируемое дело, некоторые суды допускают непоследовательность в оценке обстоятельств, связанных с выходом участника из ООО. Общество с ограниченной ответственностью "Промышленная компания "Автоприбор", г. Октябрьский, Республика Башкортостан, обратилось в Арбитражный суд Самарской области с иском к закрытому акционерному обществу "Вазинжиниринг", г. Тольятти, открытому акционерному обществу "Карачаровский механический завод", г. Москва, с привлечением в качестве третьего лица общества с ограниченной ответственностью "Октябрьский завод грузоподъемных механизмов", г. Октябрьский, Республика Башкортостан, о признании недействительным договора купли-продажи доли в уставном капитале ООО "Октябрьский завод грузоподъемных механизмов" N 61/501-08-091 от 14.07.2004 и применении последствий недействительности ничтожной сделки. Определением от 15.12.2004 к участию в деле в качестве третьего лица без самостоятельных требований привлечено ООО "Лифтмаркет". Решением Арбитражного суда Самарской области от 01.03.2005 исковые требования удовлетворены. При принятии решения суд первой инстанции исходил из того, что ОАО "Карачаровский механический завод" (далее - Завод) был не вправе распоряжаться долей в уставном капитале ООО "Октябрьский завод грузоподъемных механизмов", поскольку к моменту заключения спорного договора утратил право на долю в связи с подачей заявления о выходе из общества. Постановлением апелляционной инстанции Арбитражного суда Самарской области от 13.05.2005 решение суда первой инстанции от 01.03.2005 отменено, в иске отказано. В обоснование своего решения об отказе в удовлетворении иска суд апелляционной инстанции указал следующее: материалами дела не доказано направление заявления Завода о выходе из состава участников третьего лица в соответствующий орган третьего лица; уполномоченным органом Завода решение о выходе из состава участников третьего лица не принималось; соответствующие изменения третьим лицом в учредительные документы не внесены; Завод на момент заключения договора являлся участником третьего лица. Кассационная инстанция постановление апелляционной инстанции отменила и оставила в силе решение Арбитражного суда Самарской области, удовлетворившего иск и признавшего спорный договор купли-продажи доли недействительным. При рассмотрении дела было установлено следующее. Согласно учредительному договору и уставу ООО "Октябрьский завод грузоподъемных механизмов" общество было учреждено Комитетом по управлению муниципальной собственностью города Октябрьского (30%), ОАО "Карачаровский механический завод" (50%), ООО "Лифтмаркет" (20%). 14 июля 2004 года между ОАО "Карачаровский механический завод" и ЗАО "Вазинжиниринг" заключен договор N 61/501-08-091, в соответствии с которым ОАО "Карачаровский механический завод" продает закрытому акционерному обществу "Вазинжиниринг" свою долю в уставном капитале ООО "Октябрьский завод грузоподъемных механизмов", составляющую 50% уставного капитала. Вместе с тем, как установил суд, 22 декабря 2003 года ОАО "Карачаровский механический завод" подало заявление N 05/89 о выходе из ООО "Октябрьский завод грузоподъемных механизмов". Суд первой инстанции, удовлетворяя иск, исходил из того, что в связи с подачей заявления о выходе из ООО Завод утратил право на свою долю в уставном капитале, в связи с чем и не мог распоряжаться ею, в том числе заключать договоры купли-продажи этой доли. Иную позицию заняла апелляционная инстанция, которая, отказывая в иске, исходила из того, что ОАО "Карачаровский механический завод" отозвало свое заявление о выходе из общества, в связи с чем право на долю в уставном капитале акционерное общество не утратило и могло распоряжаться принадлежащей ему долей по своему усмотрению. Кроме того, делая вывод о том, что акционерное общество к моменту заключения спорного договора купли-продажи продолжало оставаться участником ООО, апелляционная инстанция также исходила из того, что доказательства вручения заявления о выходе обществу с ограниченной ответственностью отсутствуют, а само ООО "Октябрьский завод грузоподъемных механизмов" не осуществило всех необходимых действий для оформления выхода акционерного общества из ООО, а именно: в учредительные документы общества не были внесены соответствующие изменения, касающиеся состава участников ООО. Признавая эти доводы апелляционной инстанции несостоятельными, кассационная инстанция указала на то, что факт вручения заявления о выходе из числа участников ООО был установлен решением арбитражного суда по другому делу, в котором участвовали те же лица. Что же касается необходимости внесения изменений в учредительные документы ООО в связи с выходом участника общества, то при оценке данного обстоятельства Федеральный арбитражный суд Поволжского округа исходил из положений пункта 2 статьи 26 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью". Данная норма связывает утрату участником общества с ограниченной ответственностью своего статуса (а также права на долю в уставном капитале) с единственным фактом - подачей заявления о выходе из ООО, и при этом совершения каких-либо дополнительных действий как со стороны участника, так и со стороны самого общества не требуется. В то же время, как уже указывалось, после подачи заявления о выходе из ООО участник не может отозвать свое заявление в одностороннем порядке. Поэтому тот факт, что акционерное общество дважды направляло обществу с ограниченной ответственностью заявление об отзыве своего заявления о выходе из ООО кассационная инстанция оценила как не имеющий юридического значения, поскольку само ООО своего согласия на отзыв заявления о выходе из общества не давало. Более того, суд установил, что заявления об отзыве заявления о выходе из общества были приняты лицом, которое единоличным исполнительным органом общества уже не являлось. То есть фактически эти заявления не могут считаться полученными обществом. Кроме того, кассационная инстанция пришла к выводу, что перешедшая к ООО "Октябрьский завод грузоподъемных механизмов" доля в уставном капитале в связи с выходом Завода из общества была реализована (продана) заинтересованному лицу на основании решения общего собрания общества, то есть с соблюдением порядка, установленного статьей 24 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью".
6. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС ПОВОЛЖСКОГО ОКРУГА от 13.09.2005 N А65-13934/04-СГ3-25
Несмотря на то что эксперт не смог подтвердить принадлежность истцу подписи на договоре передачи доли в уставном капитале ООО, а сам истец отрицает факт заключения спорного договора и отчуждения доли в пользу третьего лица в соответствии со статьей 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью", суд не нашел оснований для удовлетворения иска о признании недействительным решения общего собрания участников ООО о внесении изменений в учредительные документы общества, касающиеся состава участников ООО, в соответствии с которым истец на основании спорного договора передачи доли был исключен из списка участников общества с ограниченной ответственностью.
Комментарий
Одно из наиболее распространенных заблуждений (порожденных незнанием закона), присущих многим участникам обществ с ограниченной ответственностью, не являющихся профессиональными предпринимателями, заключается в их уверенности, что переход права на долю в уставном капитале ООО обязательно должен оформляться решением общего собрания участников и последующим внесением изменений в учредительные документы в части, касающейся состава участников ООО. Хотя в действительности переход права на долю согласно статье 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" связан совершенно с иными обстоятельствами. В частности, в соответствии с пунктом 6 статьи 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" в случае продажи участником общества своей доли другому лицу (либо уступки ее иным образом) право на долю переходит к ее приобретателю с момента уведомления общества о состоявшейся уступке (при этом к соответствующему уведомлению согласно закону должны быть приложены доказательства, подтверждающие совершение сделки). Все последующие действия, которые общество обязано совершить в связи с переходом права на долю от одного лица к другому, а именно принятие общим собранием участников ООО решения о внесении изменений в учредительные документы в связи с изменением состава участников общества и последующая государственная регистрация этих изменений, с точки зрения закрепления права приобретателя на долю самостоятельного юридического значения не имеют и в лучшем случае могут рассматриваться лишь как доказательство изменения персонального состава участников ООО в связи с переходом доли от одного лица к другому. Поэтому оспаривание в суде решений общего собрания участников общества в таких случаях большого смысла не имеет, поскольку без признания недействительной сделки, послужившей основанием для принятия общим собранием участников соответствующего решения, такого рода иски, как правило, обречены на неудачу. Причем причина неудачи в таких случаях достаточно очевидна - сделка, послужившая основанием для принятия общим собранием решения (и последующей государственной регистрации изменений в учредительных документах), сохраняет юридическую силу независимо от результатов рассмотрения иска о признании недействительным решения общего собрания. Комментируемое дело является наглядным примером такого рода. Гражданин Х. И.А. обратился в Арбитражный суд Республики Татарстан с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Стройматериалы" о признании недействительным решения общего собрания участников ООО "Стройматериалы" от 19.09.2002 об уступке доли в уставном капитале общества и выводе из состава участников общества гражданина Х. И.А. К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований на предмет иска, привлечен гражданин В. Р.М. Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 04.05.2005 в иске отказано. В апелляционной инстанции суда законность данного решения не проверялась. Кассационная инстанция решение суда первой инстанции оставила в силе. При рассмотрении дела было установлено следующее. Учредителями ООО "Стройматериалы", согласно учредительному договору от 03.05.2001, являлись граждане В. Р.М. (третье лицо) и Х. И.А. (истец). Размер уставного капитала определен в сумме 483330 руб. Доли участников составили: В. Р.М. - 96,8965% (468330 руб.) и Х. И.А. - 3,1035% (15000 руб.). Как установил суд, в соответствии с договором передачи доли от 19.09.2002 Х. И.А. (истец) передал свою долю в уставном капитале в размере 15000 руб. В. Р.М. (третьему лицу). При этом, предъявляя иск о признании недействительными решений общего собрания участников ООО, истец вопрос о недействительности договора передачи доли не поставил. Также из комментируемого Постановления следует, что ООО "Стройматериалы" было письменно уведомлено о состоявшейся сделке с долей. То есть в соответствии с пунктом 6 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" право на долю в уставном капитале перешло от истца (Х. И.А.) к третьему лицу (В. Р.М.). Учитывая то, что договор передачи доли оспорен в суде не был, суд совершенно справедливо указал на то, что оснований для признания недействительными решений общего собрания участников не имеется. Вместе с тем обращает на себя внимание то, что в ходе возникшего судебного спора был рассмотрен вопрос о подлинности подписи истца на спорном договоре. И как видно из Постановления, при экспертном исследовании не удалось установить лицо, подписавшее спорный договор. То есть возникла ситуация, когда сомнения в подлинности подписи сняты не были, но не была экспертом безусловно установлена и фальсификация подписи истца на договоре. В такой ситуации суд пришел к выводу, что доказательств фальсификации договора недостаточно, и, принимая решение, исходил из того, что договор отражает подлинное волеизъявление истца на передачу доли. Строго говоря, при таких доказательствах (с учетом того что истец отрицает факт передачи доли и подписания договора, а наличие подписи истца на договоре заключением эксперта не подтверждено) спорный договор не может служить доказательством волеизъявления истца на отчуждение принадлежащей ему доли. Поэтому при оценке доказательств и принятии решения следовало исходить из того, что истец спорный договор не подписывал. Представляется, что, если бы истец обратился в суд с иском о признании недействительным спорного договора, он вполне мог бы рассчитывать на положительное решение.
7. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС ПОВОЛЖСКОГО ОКРУГА от 31.03.2005 N А12-22060/04-С37
В иске о признании ответчиков не приобретшими право на долю в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью отказано, так как при рассмотрении дела было установлено, что решением арбитражного суда по другому делу права покупателя долей в соответствии с пунктом 4 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" были переведены на ответчиков, и ответчики выполнили вытекающие из судебного решения обязательства по оплате приобретаемых долей.
Комментарий
Согласно пункту 4 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" участники ООО пользуются преимущественным правом покупки доли (части доли) участника общества по цене предложения третьему лицу пропорционально размерам своих долей. Нарушение преимущественного права участника на приобретение доли является прямым нарушением закона. Однако в силу статьи 168 Гражданского кодекса РФ и пункта 4 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" нарушение преимущественного права на приобретение доли не влечет недействительности сделки - закон в этом случае предусматривает иные последствия нарушения, которые заключаются в том, что участник ООО, преимущественное право на приобретение доли которого нарушено, приобретает право требовать перевода прав и обязанностей покупателя доли на себя. Подобного рода иски встречаются достаточно часто. Однако комментируемое Постановление уникально в своем роде, поскольку в нем идет речь об обратной ситуации - за защитой своего предполагаемого права с иском в суд обратилось лицо, пытающееся приобрести долю в уставном капитале общества в обход преимущественного права других участников общества. Гражданин Ч. В.Н. обратился в Арбитражный суд Волгоградской области с иском к К. А.Ф., Т. З.И., Е. И.В., А. М.А. о признании ответчиков не приобретшими прав на долю в размере 49,5% в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью "Аспект-СБТ", о признании Ч. В.Н. (истца) надлежащим покупателем, приобретшим право на долю в размере 49,5% в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью "Аспект-СБТ". К участию в деле в качестве третьих лиц привлечены граждане Б. Т.Е., О. Л.А., В. Г.И. и общество с ограниченной ответственностью "Аспект-СБТ". Решением от 03.11.2004 Арбитражного суда Волгоградской области, оставленным без изменения Постановлением апелляционной инстанции от 28.12.2004, в иске отказано. Кассационная инстанция решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции оставила в силе. При рассмотрении дела было установлено следующее. В сентябре 1998 года истец (Ч. В.Н.) заключил договор N 4 купли-продажи доли в размере 49,5% в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью "Аспект-СБТ". Продавцом доли явилось Открытое акционерное общество "СБТ". Как было установлено решением Арбитражного суда по другому делу, продажа доли была осуществлена с нарушением права других участников ООО "Аспект-СБТ" на преимущественное приобретение доли в уставном капитале, отчуждаемой третьему лицу. На этом основании Постановлением апелляционной инстанции Арбитражного суда Волгоградской области от 01.04.2004 по делу N А12-5124/03-С19 (с учетом Определения от 08.04.2004), оставленным без изменения Постановлением Федерального арбитражного суда Поволжского округа от 20.05.2004, на участников общества с ограниченной ответственностью "Аспект-СБТ" - К. А.Ф., Т. З.И., Е. И.В., А. М.А. (ответчиков по комментируемому делу) - в равных долях переведены права и обязанности покупателя по договору N 4 купли-продажи доли открытого акционерного общества "СБТ" в размере 49,5% в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью "Аспект-СБТ", заключенному между открытым акционерным обществом "СБТ" и Ч. В.Н. (истцом по комментируемому делу). Также было установлено, что ответчиками 02.09.2004 денежные средства в размере 18000 руб. внесены на депозит нотариуса в виде оплаты доли в размере 49,5% по договору купли-продажи N 4 от сентября 1998 г., в связи с переводом на них прав и обязанностей покупателей. При таких обстоятельствах суды всех инстанций пришли к выводу, что вступившим в законную силу решением арбитражного суда по другому делу с участием тех же лиц было установлено, что ответчики в законном порядке приобрели свои доли в уставном капитале, в связи с чем основания для удовлетворения иска отсутствуют.
8. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС ПОВОЛЖСКОГО ОКРУГА от 17.03.2005 N А12-18556/04-С35
В иске о признании недействительными сделок дарения долей в уставном капитале ООО по мотивам их притворности (пункт 2 статьи 170 ГК РФ) было отказано, поскольку истец не представил доказательств того, что договоры дарения прикрывают договоры купли-продажи долей, в том числе не доказал, что приобретатель долей передал участникам ООО деньги за полученные от дарителей доли, то есть нарушений порядка отчуждения доли в уставном капитале ООО, предусмотренного статьей 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью", установлено не было.
Комментарий
В соответствии с пунктом 4 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года участники общества с ограниченной ответственностью пользуются преимущественным правом покупки доли (части доли) по цене предложения третьему лицу. Норма, закрепляющая преимущественное право участников ООО на приобретение доли (части доли) в уставном капитале ООО, является императивной и не может быть отменена уставом общества или соглашением участников ООО. Вместе с тем указанное ограничение на отчуждение долей в уставном капитале ООО касается только возмездных сделок. На это, в частности, обратили внимание и высшие судебные инстанции. Так, в подпункте "б" пункта 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ N 90/14 от 9 декабря 1999 года прямо указывается на то, что на случаи безвозмездной передачи участником принадлежащей ему доли третьему лицу право преимущественной покупки не распространяется. То есть в данном случае законодатель, по существу, оставил своего рода лазейку для недобросовестных участников ООО, желающих продать свою долю в уставном капитале общества лицам, не являющимся участниками общества. Для этого достаточно вместо договора купли-продажи передать долю приобретателю на основании договора дарения. Как показывает практика, в подавляющем большинстве подобных случаев передача денег в качестве платы за долю имеет место, и по этой причине такого рода сделки являются притворными (пункт 2 статьи 170 Гражданского кодекса РФ). Однако поскольку доказать факт передачи денег бывает весьма сложно (особенно в рамках арбитражного процесса с его весьма ограниченными возможностями в плане доказывания тех или иных обстоятельств), суды, как правило, в удовлетворении исков о признании такого рода сделок притворными отказывают за недоказанностью. Хотя с точки зрения здравого смысла всем (в том числе и судьям) понятно, что безвозмездная сделка по передаче доли в уставном капитале, заключенная между лицами, не связанными близкими личными отношениями, разумных жизненных оснований не имеет. Общество с ограниченной ответственностью "Для семьи" обратилось в арбитражный суд с иском к гражданам Г. Е.В., К. И.А., Т. Т.Я., К. С.В., Х. В.В. о признании договоров об уступке долей в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью "Для семьи" от 10.02.2004, заключенных между Г. Е.В. и Х. В.В., в размере 2% долей, между Т. Т.Я. и К. С.В. - в размере 3% долей, между К. И.А. и Х. В.В. - в размере 1% долей общества с ограниченной ответственностью "Для семьи" недействительными по основаниям их притворности как прикрывающих сделку по купле-продаже долей общества. В качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований на предмет спора, к участию в деле привлечены участники общества с ограниченной ответственностью "Для семьи" В. Т.В., Г. Г.Г., Ж. М.П., К. О.П., М. Р.М., М. Н.В., Н. Т.В., С. М.В., Х. Н.Ф., Ш. М.В. Решением от 13.10.2004 Арбитражного суда Волгоградской области в удовлетворении иска отказано в связи с недоказанностью заявленных требований. В апелляционной инстанции суда законность данного решения не проверялась. Кассационная инстанция решение суда первой инстанции оставила в силе. В обоснование своих доводов о притворности спорных договоров истец указал на то, что располагает сведениями о том, что приобретатели долей - граждане К. С.В. и Х. В.В. обещали участникам ООО - гражданам К. И.А., Г. Е.В. и Т. Т.Я. оплатить отчуждаемые доли. Однако данный довод, как указал суд, не был подтвержден надлежащими доказательствами. Также не был доказан факт передачи денег в уплату за отчуждаемые доли, в связи с чем суд пришел к выводу, что доказательств, свидетельствующих о том, что спорные договоры безвозмездной передачи долей прикрывают куплю-продажу долей, не представлено, в связи с чем оснований считать эти сделки притворными не имеется. В комментируемом деле обращает на себя внимание то, что истцом выступило само общество с ограниченной ответственностью (ООО "Для семьи"), доли которого и стали предметом спорной сделки. В принципе, само общество может признаваться заинтересованным лицом при совершении сделок по уступке долей в своем уставном капитале, поскольку приобретатели долей, становясь участниками ООО, приобретают целый комплекс прав по отношению к обществу, а само общество становится лицом, несущим определенные обязанности перед новыми участниками. А это значит, что в силу пункта 2 статьи 166 ГК РФ вполне допустимо предъявление самим обществом исков, связанных с недействительностью сделок с долями в уставном капитале.
9. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС ПОВОЛЖСКОГО ОКРУГА от 15.02.2005 N А12-16197/04-С47
Кассационная инстанция оставила в силе постановление апелляционной инстанции, отменившей решение суда первой инстанции и отказавшей в иске о переводе прав и обязанностей покупателя по договору купли-продажи доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью, так как при рассмотрении дела было установлено, что к моменту заключения спорного договора ответчик (приобретатель доли) уже являлся участником ООО, поскольку до заключения спорной сделки он приобрел долю в уставном капитале и в соответствии с пунктом 6 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" известил общество о состоявшейся уступке доли.
Комментарий
Федеральный закон N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" устанавливает серьезные ограничения на распоряжение долями в уставном капитале обществ с ограниченной ответственностью. Это проявляется, прежде всего, в том, что участник общества не может свободно продать или передать свою долю по иной возмездной сделке, поскольку Закон устанавливает преимущественное право других участников общества на приобретение такой доли. Согласно пункту 4 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" участники общества пользуются преимущественным правом покупки доли (части доли) участника общества по цене предложения третьему лицу пропорционально размерам своих долей. Этой же статьей устанавливается механизм реализации участниками ООО своего преимущественного права. Так, согласно этой норме участник общества, намеренный продать свою долю (часть доли) третьему лицу, обязан письменно известить об этом остальных участников общества и само общество с указанием цены и других условий ее продажи. И лишь в случае, если участники общества и (или) само общество (если соответствующее право общества предусмотрено уставом) не воспользуются преимущественным правом покупки всей доли (всей части доли), предлагаемой для продажи, в течение одного месяца со дня такого извещения (иной срок может быть установлен уставом или соглашением участников общества), доля (часть доли) может быть продана третьему лицу по цене и на условиях, сообщенных обществу и его участникам. При этом право преимущественного приобретения доли не распространяется на безвозмездные сделки (пункт 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ N 90/14 от 9 декабря 1999 года "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Закон устанавливает особый порядок защиты нарушенного права участника ООО на преимущественное приобретение доли в уставном капитале. Согласно статье 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" в случае нарушения продавцом доли преимущественного права других участников на ее приобретение участник ООО может обратиться в суд с иском о переводе прав и обязанностей покупателя доли на себя. Вместе с тем пункт 1 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" устанавливает, что участник ООО может свободно продать или иным образом уступить свою долю в уставном капитале общества либо ее часть одному или нескольким другим участникам соответствующего общества. Согласия общества или других участников общества на совершение такой сделки не требуется (если иное не предусмотрено уставом общества). Это, в свою очередь, означает, что никаких особых правил, связанных с извещением других участников о предстоящем заключении договора купли-продажи доли, соблюдать не требуется при условии, что покупателем доли является другой участник общества (при условии, что устав общества не требует согласия самого общества или других участников ООО на совершение такой сделки). Это означает, что в случае возникновения спора по поводу продажи доли в уставном капитале третьему лицу суду необходимо выяснить следующие вопросы: 1) является ли спорная сделка возмездной; 2) является ли приобретатель доли третьим лицом, то есть лицом, не являющимся на дату совершения спорной сделки участником ООО; 3) была ли соблюдена установленная пунктом 4 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" процедура заключения договора, связанная с извещением других участников ООО о предстоящей сделке (если выяснится, что сделка является возмездной и приобретателем доли является третье лицо). Ответы на эти вопросы, по существу, предрешают исход судебного спора. В частности, если суд установит, что в силу тех или иных причин приобретатель доли на дату заключения спорного договора купли-продажи может считаться участником ООО, оснований для удовлетворения иска о переводе прав и обязанностей покупателя доли не будет. Гражданка Б. П.Ф. обратилась в Арбитражный суд Волгоградской области с иском к гражданам М. Н.Л. и Н. С.В. о переводе прав и обязанностей покупателя по договору купли-продажи доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью "Элита". Решением Арбитражного суда Волгоградской области от 03.09.2004 иск удовлетворен. Постановлением апелляционной инстанции от 9 ноября 2004 года решение отменено и в иске отказано. Кассационная инстанция Постановление апелляционной инстанции оставила в силе. При рассмотрении дела было установлено, что 22.12.2003 между М. Н.Л. и Н. С.В. (ответчиками) заключен договор купли-продажи доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью "Элита", в соответствии с которым М. Н.Л. продает свою долю Н. С.В. Основным мотивом удовлетворения иска судом первой инстанции стало то, что суд пришел к выводу, что Н. С.В. на момент заключения спорной сделки участником ООО "Элита" не являлся, а продавец доли, заключая договор, не выполнил требований статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", касающихся обязательного извещения других участников общества о предстоящей продаже доли. Однако апелляционная и кассационная инстанции пришли к иному выводу. Согласно пункту 6 статьи 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" общество с ограниченной ответственностью должно быть письменно уведомлено о состоявшейся уступке доли (части доли) в уставном капитале ООО с представлением доказательств такой уступки. При этом приобретатель доли (части доли) в уставном капитале осуществляет права и несет обязанности участника общества с момента уведомления общества об уступке доли. Как установил суд, приобретатель доли по спорному договору (гражданин Н. С.В.) к моменту заключения спорного договора уже являлся участником ООО. Об этом свидетельствовали следующие обстоятельства. Как выяснилось в суде, 9 декабря 2003 года (то есть до заключения спорной сделки) Н. С.В. (ответчик) приобрел долю участника ООО "Элита" Е. Л.В. на основании договора купли-продажи. Также суд установил, что в этот же день (то есть 9 декабря 2003 года) общество с ограниченной ответственностью "Элита" в лице директора Б. П.Ф. (которая является истцом по комментируемому делу) было извещено о состоявшейся уступке. Никто из участников ООО (включая истицу Б. П.Ф.) сделку от 9 декабря 2003 года не оспорил и перевода прав и обязанностей покупателя на основании пункта 4 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" не потребовал. Это значит, что на дату заключения спорного договора (на 22 декабря 2003 года) Н. С.В. уже являлся участником ООО "Элита" (пункт 6 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Поэтому в силу пункта 1 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" другие участники ООО (включая истицу) преимущественного права на приобретение доли по спорному договору не имели. В связи с чем апелляционная инстанция и отменила решение суда первой инстанции и отказала в иске.
10. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС ПОВОЛЖСКОГО ОКРУГА от 25.01.2005 N А57-4505/03-3
Суд признал недействительным договор купли-продажи доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью (пункт 4 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью"), квалифицировав спорный договор как ничтожную сделку (статья 168 ГК РФ), поскольку было установлено, что подписавшее договор от имени продавца (акционерного общества) лицо к моменту заключения спорной сделки уже не являлось директором акционерного общества и было не вправе распоряжаться имуществом (в том числе и долей), принадлежащим акционерному обществу.
Комментарий
На сделки, связанные с отчуждением долей в уставном капитале ООО, распространяются как общие нормы гражданского законодательства о сделках, так и специальные положения Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью", регулирующие порядок перехода права на долю в уставном капитале ООО от одних лиц к другим. Среди общих положений важнейшее значение имеют нормы ГК РФ (и других законов), устанавливающие полномочия лиц, имеющих право распоряжаться имуществом юридического лица, поскольку именно по этому поводу возникает немало судебных споров. Согласно пункту 1 статьи 53 Гражданского кодекса РФ юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности через свои органы, действующие в соответствии с законом и иными правовыми актами и учредительными документами. Так, согласно пункту 3 статьи 40 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" от имени ООО без доверенности вправе действовать лишь единоличный исполнительный орган общества (генеральный директор, президент и т. п.). Аналогичная норма имеется и в Федеральном законе N 208-ФЗ от 26 декабря 1995 года "Об акционерных обществах". Согласно пункту 2 статьи 69 ФЗ "Об акционерных обществах" единоличный исполнительный орган общества (директор, генеральный директор) без доверенности действует от имени общества, в том числе представляет его интересы, совершает сделки от имени общества, утверждает штаты, издает приказы и дает указания, обязательные для исполнения всеми работниками общества. Из этого следует, что правом распоряжения имуществом хозяйственных обществ обладают только их единоличные исполнительные органы. Наделение того или иного лица полномочиями единоличного исполнительного органа осуществляется в рамках установленных законом и уставом хозяйственного общества (ОАО, ЗАО, ООО) процедур: единоличный исполнительный орган либо избирается непосредственно общим собранием участников ООО (акционеров), либо назначается советом директоров (наблюдательным советом). Однако в любом случае наделение того или иного лица полномочиями единоличного исполнительного органа (равно как и лишение соответствующих полномочий) возможно лишь на основании решений уполномоченных органов акционерного общества или общества с ограниченной ответственностью. Доля в уставном капитале ООО является таким же имуществом, как и любое иное находящееся в гражданском обороте имущество (вещи, деньги, ценные бумаги, права требования и т. п. - статья 128 ГК РФ). Поэтому если доля в уставном капитале принадлежит юридическому лицу (например, акционерному обществу или обществу с ограниченной ответственностью), распоряжаться такой долей вправе лишь единоличный исполнительный орган, а также надлежащим образом уполномоченные единоличным исполнительным органом лица. Соответственно, если лицо утрачивает по каким-либо причинам свой статус единоличного исполнительного органа юридического лица (например, вследствие досрочного прекращения полномочий), это лицо лишается права заключать любые сделки от имени этого юридического лица, в том числе распоряжаться принадлежащими юридическому лицу долями в уставном капитале ООО. Открытое акционерное общество "Корпорация Трансдор-Холдинг" обратилось в Арбитражный суд Саратовской области с иском к гражданке К. И.А. о признании недействительным договора купли-продажи доли в размере 100% в уставном капитале ООО "ДСУ-100", который был заключен между гражданкой К. И.А. (покупатель) и ОАО "Корпорация Трансдор-Холдинг" 25 октября 2002 года. Решением от 6 октября 2003 года исковые требования удовлетворены: спорный договор признан недействительным и применены последствия недействительности договора в виде обязания К. И.А. передать спорную долю в уставном капитале ООО "ДСУ-100" открытому акционерному обществу "Корпорация Трансдор-Холдинг". Постановлением апелляционной инстанции от 06.08.2004 решение от 06.10.2003 оставлено без изменения. Кассационная инстанция также оставила в силе судебные акты нижестоящих инстанций. При рассмотрении дела было установлено следующее. 25.10.2002 между Акционерным обществом (ОАО "Корпорация Трансдор-Холдинг") в лице директора Б. С.И. (продавец) и гражданкой К. И.А. (покупатель) заключен договор купли-продажи, согласно пункту 1 которого продавец обязуется передать в собственность, а покупатель - принять и оплатить долю в размере 100% в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью "ДСУ-100". Однако в суде выяснилось, что подписавший спорный договор от имени акционерного общества директор Б. С.И. решением внеочередного общего собрания ОАО "Корпорация Трансдор-Холдинг", которое состоялось 27 сентября 2002 года, был освобожден от должности и директором на этом собрании было избрано другое лицо - гражданин О. Б.И. То есть суд установил, что подписавший от имени акционерного общества договор Б. С.И. не обладал необходимыми полномочиями на распоряжение имуществом акционерного общества, в том числе долей в уставном капитале ООО "ДСУ-100". При таких обстоятельствах суд пришел к выводу, что спорный договор купли-продажи доли не соответствует закону и по этому основанию является ничтожной сделкой (статья 168 ГК РФ).
11. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС ПОВОЛЖСКОГО ОКРУГА от 25.01.2005 N А55-2893/04-33
Кассационная инстанция отменила судебные акты нижестоящих инстанций и вынесла постановление об отказе в иске о признании недействительным решения общего собрания участников ООО о внесении изменений в учредительные документы общества, в соответствии с которыми истец был исключен из числа участников ООО в связи с неоплатой им своей доли при учреждении общества (пункт 3 статьи 23 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Кассационная инстанция приняла указанное решение, несмотря на то что общество (при учреждении - товарищество) с ограниченной ответственностью было учреждено в 1992 году, истец являлся участником общества (товарищества) с момента его создания, а действовавшее в указанный период законодательство не предусматривало возможности лишения участника ООО права на долю в связи с ее неоплатой.
Комментарий
90-е годы прошлого века характеризовались весьма динамичным и противоречивым развитием российского законодательства, в том числе законодательства, регулирующего предпринимательскую деятельность. В частности, в течение достаточно продолжительного периода отсутствовала определенность в вопросе об организационно-правовых формах юридических лиц. Причем эта неопределенность в полной мере не была ликвидирована даже с принятием первой части Гражданского кодекса Российской Федерации, который вступил в силу с 1 января 1995 года, а глава о юридических лицах была введена почти на месяц раньше - с 8 декабря 1994 года. Это связано с тем, что ГК РФ правовой статус юридических лиц определяет лишь в самом общем виде. Лишь с принятием специальных законов, в том числе Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью", ситуация в этом вопросе кардинальным образом изменилась в лучшую сторону. Вместе с тем имевшая место на протяжении нескольких лет неразбериха в вопросе законодательного регулирования деятельности юридических лиц сказывается в настоящее временя. Это проявляется, прежде всего, в отношении тех организаций, которые были учреждены в период "законодательного безвременья", а к числу такого рода организаций относится подавляющее большинство хозяйственных обществ, учрежденных в порядке приватизации государственных и муниципальных предприятий. И как показывает комментируемое дело, суду бывает непросто разобраться во всех хитросплетениях действовавшего в указанное время законодательства и вынести законное и обоснованное решение. Гражданин Б. Г.Н. обратился в Арбитражный суд Самарской области с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Эликон" (город Тольятти) о признании недействительными изменений, внесенных в устав общества. Обосновывая заявленные требования, истец указал на то, что при внесении оспариваемых изменений в устав ООО "Эликон" он был незаконно исключен из числа участников общества. Решением Арбитражного суда Самарской области от 8 июня 2004 года, оставленным без изменения Постановлением апелляционной инстанции от 10 ноября 2004 года, исковые требования были удовлетворены. При этом суд не признал пропущенным установленный пунктом 1 статьи 43 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" двухмесячный срок исковой давности для обжалования решений общего собрания участников ООО. Однако Федеральный арбитражный суд Поволжского округа занял иную позицию: решение Арбитражного суда Самарской области от 8 июня 2004 года и Постановление апелляционной инстанции от 10 ноября 2004 года были отменены и вынесено новое решение - об отказе в иске. Из комментируемого Постановления следует, что основная причина, которая и породила разногласия между судебными инстанциями различных уровней, заключалась в различной оценке обстоятельств, связанных с оплатой истцом своей доли в уставном капитале ООО "Эликон". Общее собрание ООО "Эликон", принимая решение о внесении изменений в устав общества, касающихся состава участников ООО, исходило из того, что истец (гражданин Б. Г.Н.) свою долю в уставном капитале общества не оплатил, в связи с чем неоплаченная им доля перешла к обществу, а сам он свой статус участника ООО вместе с долей в уставном капитале утратил. И действительно, в соответствии с пунктом 3 статьи 23 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" такая ситуация вполне возможна. Согласно этой норме доля участника общества, который при учреждении общества не внес в срок свой вклад в уставный капитал общества в полном размере, а также доля участника общества, который не предоставил в срок денежную или иную компенсацию, предусмотренную законом, переходит к обществу. Статья 16 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" устанавливает, что каждый учредитель общества должен полностью внести свой вклад в уставный капитал общества в течение срока, который определен учредительным договором и который не может превышать одного года с момента государственной регистрации общества. Это означает, что, если в течение одного года с момента государственной регистрации общества с ограниченной ответственностью учредитель ООО не внесет (не полностью внесет) свой вклад в уставный капитал общества, он автоматически лишается своей доли (которая переходит к обществу) и утрачивает статус участника ООО. Дальнейшая судьба доли, перешедшей к обществу ввиду невыполнения учредителем ООО своей обязанности по внесению вкладов в уставный капитал, определяется статьей 24 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью". Согласно этой норме доля, принадлежащая обществу, в течение одного года со дня ее перехода к обществу должна быть по решению общего собрания участников ООО распределена между всеми участниками общества пропорционально их долям в уставном капитале общества либо продана всем или нескольким участникам и (или), если это не запрещено уставом общества, третьим лицам и полностью оплачена. Нераспределенная или непроданная часть доли должна быть погашена с соответствующим уменьшением уставного капитала общества. Именно руководствуясь статьями 23 и 24 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" ООО "Эликон" и приняло решение о внесении изменений в устав общества, связанных с исключением истца из состава его участников. Вообще вопрос о том, является ли гражданин Б. Г.Н. участником ООО "Эликон", решался бы достаточно просто, если бы ООО "Эликон" было создано после 1 марта 1998 года, то есть после вступления в силу Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью". В такой ситуации суду достаточно было бы удостовериться в наличии или отсутствии документов о внесении истцом вклада в уставный капитал общества и уже исходя из установленных обстоятельств принять решение: если Б. Г.Н. свой вклад в уставный капитал не внес (либо не доказал факт внесения своего вклада в уставный капитал) - отказать в иске, если же доказательства внесения вклада в уставный капитал истцом были представлены - удовлетворить иск. Собственно, суды первой и апелляционной инстанций исходили из того, что истец свою долю оплатил и иск удовлетворили. Однако кассационная инстанция посчитала, что представленных доказательств недостаточно для подтверждения факта оплаты доли и на этом основании пришла к выводу, что истец долю в уставном капитале ООО "Эликон" не оплатил, в связи с чем был правильно исключен из списка его участников при внесении изменений в устав общества. Представляется, однако, что независимо от того, доказан или нет факт оплаты истцом своей доли, оснований считать истца утратившим право на долю нет. Этот вывод основан на следующем. Из Постановления видно, что ООО "Эликон" было учреждено в 1992 году как товарищество с ограниченной ответственностью "Инновационное коммерческое многопрофильное предприятие "Фирма "Эликон". Истец (Б. Г.Н.) был включен в состав участников этого товарищества с момента его создания (то есть со 2 сентября 1992 года). При этом его доля в уставном капитале составляла 34%. В 1998 году товарищество было преобразовано в общество с ограниченной ответственностью "Эликон" в связи с вступлением в силу Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью". Из комментируемого Постановления можно сделать вывод, что при приведении документов товарищества в соответствие со вступившим в силу Федеральным законом "Об обществах с ограниченной ответственностью" Б. Г.Н. также был включен в список участников ООО, а исключен из списка участников на основании решения общего собрания участников от 29 марта 2002 года. Таким образом, истец стал участником ООО (тогда еще - товарищества) в 1992 году. А это значит, что при решении вопроса о том, утратил он свой статус участника общества (товарищества с ограниченной ответственностью) или нет, необходимо руководствоваться нормами закона, действовавшими в момент учреждения товарищества, то есть теми нормами, которые действовали в 1992 году. Применять в данном случае положения Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" к спорным правоотношениям нельзя, поскольку это будет означать придание соответствующим статьям Закона обратной силы, что возможно лишь в случаях, когда такое применение допускает сам закон. В комментируемом случае такой возможности ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" не предусматривает. Что же касается действовавших в 1992 году правовых актов, то утраты участником товарищества с ограниченной ответственностью права на долю в уставном капитале в связи с ее неоплатой эти законодательные акты не предусматривали. Следует указать на то, что ГК РФ подобной нормы также не содержит. Поэтому, как представляется, независимо от того, оплатил ли истец свою долю в уставном капитале ООО, оснований считать его утратившим свою долю в уставном капитале ООО "Эликон" и статус участника общества не имеется.
12. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС ПОВОЛЖСКОГО ОКРУГА от 11.01.2005 N А12-14524/04-С54
Суд удовлетворил иск о признании недействительным договора дарения доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью, поскольку согласие на отчуждение доли было дано директором общества, который одновременно являлся дарителем по спорному договору. Указанное обстоятельство позволило суду сделать вывод, что директор был не вправе давать согласие на отчуждение доли в порядке, предусмотренном пунктом 5 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью", поскольку, являясь представителем ООО в силу закона, он в соответствии с пунктом 3 статьи 182 ГК РФ был не вправе совершать соответствующие действия в отношении себя лично.
Комментарий
Содержание Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" дает основания для вывода о том, что в этом Законе достаточно последовательно реализована концепция закрытой компании, то есть компании, доступ сторонних инвесторов в которую затруднен. Поскольку "проникновение" сторонних инвесторов в любую компанию осуществляется, прежде всего, через участие в уставном капитале, Федеральный закон "Об обществах с ограниченной ответственностью" содержит целый ряд положений, закрепленных императивными нормами, существенно затрудняющих переход права на долю в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью к третьим лицам (то есть к лицам, не являющимся участниками соответствующего общества). Прежде всего, императивная норма Закона устанавливает преимущественное право участников ООО на приобретение доли в уставном капитале общества, подлежащей отчуждению по возмездной сделке третьему лицу (пункт 4 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Наряду с этим Закон предоставляет участникам ООО возможность сделать свое общество еще более закрытым, чем это предусмотрено императивными нормами Закона. Так, в соответствии со статьей 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" преимущественное право участников ООО на приобретение долей в уставном капитале, отчуждаемых другими участниками, распространяется только на возмездные сделки (купля-продажа, мена и т. п.). Вместе с тем согласно Закону общество может установить определенные ограничения также и на отчуждение доли по безвозмездным сделкам, достаточно закрепить соответствующие нормы в уставе ООО: согласно пункту 5 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" уставом общества может быть предусмотрена необходимость получить согласие самого общества или участников общества на уступку доли (части доли) участника общества третьим лицам иным образом, чем продажа. Согласно общей норме (пункт 1 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью") участник общества вправе свободно продать или иным образом уступить свою долю или ее часть одному или нескольким участникам данного общества. Однако при этом тот же пункт 1 статьи 21 Закона предоставляет обществу право закрепить в своем уставе правило, запрещающее участникам общества отчуждать свои доли друг другу без согласия самого общества или других участников ООО. Следует, однако, отметить некоторую неясность в вопросе о том, каким именно образом само общество должно давать согласие (отказывать в согласии) на отчуждение доли. Проблема сводится к определению органа общества с ограниченной ответственностью, имеющего право согласовывать переход права на долю от одних участников к другим, поскольку в законе никаких прямых указаний на этот счет не содержится. Вместе с тем анализ положений Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью", касающихся компетенции общего собрания участников ООО, исполнительных органов и т. п. позволяет сделать некоторые выводы, дающие достаточно твердые юридические основания для решения возникшей проблемы. Во-первых, сопоставление пункта 1 статьи 33 и подпункта 4 пункта 3 статьи 40 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" дает основания для вывода о том, что уставом общества к компетенции общего собрания участников может быть отнесено решение практически любого вопроса. Это значит, что нет никаких юридических препятствий для того, чтобы наделить соответствующими полномочиями давать (или не давать) согласие на отчуждение доли общее собрание. Аналогично ситуация выглядит и в отношении других коллегиальных органов - совета директоров и коллегиального исполнительного органа (если, конечно, такие органы в обществе созданы). Такой вывод следует из пункта 2 статьи 32 и пункта 1 статьи 41 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью". То есть если в уставе общества будет определено, что совет директоров или правление вправе решать вопрос о согласии общества на отчуждение доли, то это будет полностью соответствовать закону. Несколько по-иному решается вопрос в отношении единоличного исполнительного органа (директора, президента и т. п.). Статья 40 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" определяет полномочия единоличного исполнительного органа по остаточному принципу. Согласно подпункту 4 пункта 3 статьи 40 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" единоличный исполнительный орган (помимо полномочий, прямо перечисленных Законом) осуществляет все иные полномочия, которые законом или уставом общества не отнесены к компетенции общего собрания участников общества, совета директоров и коллегиального исполнительного органа общества. В практическом плане это означает, что если устав общества с ограниченной ответственностью не содержит положений, относящих вопрос о даче согласия на отчуждение доли к компетенции того или иного коллегиального органа ООО (общего собрания, совета директоров, правления), то соответствующий вопрос вправе решать единоличный исполнительный орган общества. Граждане С. Г.Е., С. З.В. обратились в Арбитражный суд Волгоградской области с иском к гражданам Б. П.Ф. и Д. В.С. и обществу с ограниченной ответственностью "Элита" о признании недействительным договора дарения доли в уставном капитале ООО "Элита" от 12 января 2004 года, заключенного между Б. П.Ф. (даритель) и Д. В.С. (одаряемый). Решением от 12 августа 2004 года, оставленным без изменения Постановлением апелляционной инстанции от 7 октября 2004 года, иск удовлетворен. Кассационная инстанция судебные акты нижестоящих инстанций оставила в силе. При рассмотрении дела было установлено следующее. Граждане С. Г.Е. и С. З.В. (истцы) являются участниками ООО "Элита", и их совокупная доля в уставном капитале общества составляет 18%. Гражданка Б. П.Ф. (ответчица) является директором ООО "Элита" и участником этого общества. Доля Б. П.Ф. в уставном капитале составляет 44,37%. Одаряемый (Д. В.С.) на момент заключения спорной сделки участником ООО "Элита" не являлся. 8 декабря 2003 года участник общества Б. П.Ф. обратилась к ООО "Элита" в лице директора Б. П.Ф. (то есть к самой себе) с уведомлением о намерении подарить часть своей доли в уставном капитале общества Д. В.С. После этого Б. П.Ф. издает Приказ N 130 от 12 января 2004 года о согласии общества на заключение договора дарения доли в уставном капитале размером 10% участником общества Б. П.Ф. третьему лицу - Д. В.С., между которыми 12.01.2004 заключен договор дарения указанной части доли в размере 1000 руб. Также при рассмотрении дела было установлено, что подпунктом 5.5 устава ООО "Элита" предусмотрена необходимость получить согласие общества или остальных участников общества на уступку доли (части доли) участника третьим лицам иным образом, чем продажа. Из комментируемого Постановления также можно сделать вывод, что устав общества не содержит положений, определяющих орган ООО, имеющий право давать согласие на отчуждение доли. В качестве основания для удовлетворения иска суды указали на два обстоятельства: во-первых, был сделан вывод, что директор ООО не вправе давать согласие на отчуждение доли, поскольку этот вопрос не отнесен уставом общества к его компетенции и затрагивает интересы других участников общества. Во-вторых, со ссылкой на пункт 3 статьи 182 ГК РФ суды указали на то, что директор ООО "Элита" Б. П.Ф. не могла давать согласия на совершение оспариваемой сделки дарения в отношении себя лично. Общая логика, которой руководствовался суд, удовлетворяя иск, представляется абсолютно правильной. Однако выводы, к которым пришли суды, прямо не вытекают из соответствующих норм закона и требуют в связи с этим дополнительных пояснений. В частности, уже указывалось на то, что из подпункта 4 пункта 3 статьи 40 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" следует, что единоличный исполнительный орган вправе принимать решения по всем вопросам, которые законом и уставом общества не отнесены к компетенции общего собрания ООО или других коллегиальных органов общества. То есть в данном случае ссылка на то, что директор ООО "Элита" была не вправе давать согласия на отчуждение части доли лишь потому, что соответствующие полномочия директору не предоставлены уставом, представляется не вполне корректной. Однако тот факт, что директор общества Б. П.Ф., давая согласие на дарение части доли, действовала в отношении самой себя, действительно, как представляется, лишает ее действия юридической силы, поскольку директор общества является представителем ООО в силу закона, а представитель не может действовать в отношении себя лично от имени представляемого. И хотя согласие на безвозмездную передачу части доли в уставном капитале не может быть отнесено к числу сделок, применение пункта 3 статьи 182 ГК РФ в данном случае представляется уместным, поскольку данная норма может быть применена к спорным правоотношениям по аналогии (пункт 1 статьи 6 ГК РФ). Еще одним аргументом в пользу принятого решения может служить то, что действия директора ООО "Элита" в рассматриваемом случае можно рассматривать в качестве злоупотребления правом, что в соответствии с пунктом 2 статьи 10 ГК РФ также может служить основанием для отказа в защите нарушенного права. Кроме того, обращает на себя внимание следующее: согласно уставу ООО "Элита" участник общества должен получить согласие общества или других участников ООО на отчуждение доли (части доли) иным, чем продажа, образом (пункт 5.5 Устава). Эта норма устава практически дословно воспроизводит пункт 5 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью". Однако, как представляется, просто воспроизводить содержание пункта 5 статьи 21 в уставе нельзя, поскольку смысл данной нормы Закона заключается в том, что законодатель предоставляет обществу с ограниченной ответственностью выбор одного из двух возможных вариантов решения вопроса о порядке отчуждения доли - с согласия других участников общества либо с согласия самого общества. Избранный же ООО "Элит" вариант только осложняет дело и порождает вопросы, поскольку неясно, какому из вариантов следует отдавать предпочтение при определении порядка дарения доли. И в этой ситуации содержащийся в комментируемом Постановлении довод о том, что отчуждение доли может осуществляться только с согласия других участников ООО, представляется обоснованным, поскольку отчуждение доли затрагивает в первую очередь интересы других участников.
13. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ОКРУГА от 07.07.2006 по делу N А56-3822/04
Арбитражный суд признал недействительным решение участника общества с ограниченной ответственностью о внесении изменений в устав ООО, так как, несмотря на наличие в учредительных документах сведений о принадлежности этому участнику доли в уставном капитале в размере 50%, свое право на долю участник не смог подтвердить надлежащими доказательствами, в том числе не было доказано, что доля перешла к участнику на основании договора купли-продажи (статья 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью"), поскольку суду не были представлены подлинные документы, подтверждающие уступку доли.
Комментарий
В соответствии с пунктом 1 статьи 12 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" в учредительном договоре должны обязательно указываться размер уставного капитала общества, состав учредителей (участников) ООО, а также размер доли каждого из учредителей (участников) ООО. В свою очередь, пункт 2 статьи 12 Закона определяет, что устав ООО должен содержать сведения о размере уставного капитала общества, а также сведения о размере и номинальной стоимости доли каждого участника. Таким образом, сведения, содержащиеся в учредительных документах ООО, являются подтверждением того, что лицо является участником общества. Вместе с тем содержащиеся в уставе и учредительном договоре данные о составе участников общества, размере и номинальной стоимости их долей не являются абсолютно достоверными, поскольку Закон связывает переход права на долю не с внесением соответствующих сведений в устав и учредительный договор, а совершенно с другими обстоятельствами - извещением общества о состоявшейся уступке доли, подачей участником заявления о выходе из общества (статьи 21, 26 и некоторые другие нормы ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Поэтому, даже если в уставе или учредительном договоре имеются сведения о том или ином лице как участнике общества, суд в случае возникновения спора о праве на долю, как правило, не принимает эти сведения на веру и исследует иные документы (договоры уступки, документы, составленные при учреждении общества, заявления о выходе, документы, подтверждающие факт внесения участником вклада в уставный капитал и т. п.) в целях подтверждения или опровержения достоверности содержащихся в учредительных документах сведений. Именно так произошло при рассмотрении комментируемого дела. Гражданка О. Н.Н. (ранее - М. Н.Н.) обратилась в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском к гр-ну Б. М.М. о признании недействительными решения участника общества с ограниченной ответственностью "Производственно-коммерческая фирма "Антика" от 23.10.2003 N 3, изменений и дополнений, внесенных в устав общества, зарегистрированных Межрайонной инспекцией Министерства по налогам и сборам Российской Федерации N 7 по г. Санкт-Петербургу (далее - Инспекция) от 29.10.2003 N 2037861019502, а также о признании О. Н.Н. единственным участником общества. К участию в деле в качестве третьих лиц привлечены С. И.В., Ч. Т.И., Б. К.В., Инспекция. Определением от 10.03.2004 производство по делу прекращено в связи с неподведомственностью рассмотрения спора арбитражному суду. Постановлением апелляционной инстанции от 25.05.2004 определение от 10.03.2004 отменено, дело передано на новое рассмотрение в первую инстанцию арбитражного суда. Постановлением Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 19.08.2004 Постановление суда апелляционной инстанции от 25.05.2004 оставлено без изменения. Определением от 13.04.2005 к участию в деле в качестве второго ответчика привлечено ООО "Производственно-коммерческая фирма "Антика". В ходе рассмотрения дела истица уточнила свои требования: просила признать недействительным решение от 23.10.2003 N 3 участника общества Б. М.М. о внесении изменений в устав общества. Уточнение принято судом. Решением от 06.10.2005, оставленным без изменения Постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 20.04.2006, иск удовлетворен. Кассационная инстанция судебные акты нижестоящих инстанций оставила в силе. При рассмотрении дела было установлено следующее. Общество создано по решению общего собрания учредителей от 05.05.1999 в результате реорганизации в форме преобразования акционерного общества закрытого типа "Производственно-коммерческая фирма "Антика". Согласно учредительному договору и уставу общества, утвержденным общим собранием участников 5 мая 1999 года и зарегистрированным в установленном порядке 11 июня 1999 года, участниками ООО являлись граждане Ч. Т.И. и С. И.В. Размер долей каждой из участниц составил 50% (номинальная стоимость каждой доли 4992 рубля 50 копеек). 27 ноября 2002 года общее собрание приняло решение о продаже долей участников ООО гражданке М. Н.Н. (истице). На основании договоров купли-продажи долей от 29 ноября 2002 года М. Н.Н. приобрела долю в размере 100% уставного капитала общества. М. Н.Н. как единственный участник общества своим решением от 5 декабря 2002 года внесла изменения в устав общества, в соответствии с которыми ее доля составляет 100% уставного капитала. Эти изменения были зарегистрированы Инспекцией Министерства по налогам и сборам РФ по Адмиралтейскому району г. Санкт-Петербурга. Также суд установил, что 23 октября 2003 года в устав общества были внесены новые изменения, зарегистрированные Инспекцией 29 октября 2003 года. Изменения внесены на основании решения Б. М.М. (соответчика). Согласно этим изменениям доля Б. М.М. составляет 50% уставного капитала, доля М. Н.Н. (истицы) также 50%. Б. М.М. в суде указал, что его право на долю, равную 50% уставного капитала, основано на договоре дарения доли от 22 октября 2003 года, заключенном с Б. К.В. По утверждению Б. М.М., Б. К.В., в свою очередь, приобрел долю в размере 50% у Ч. Т.И. по договору купли-продажи от 1 октября 1999 года. Однако суды доводы ответчика о переходе к нему права на долю в размере 50% признали недоказанными. Основанием для такого вывода послужило то, что Б. М.М. не смог представить суду подлинники договоров, на основании которых доля была приобретена сначала Б. К.В., а затем и самим Б. М.М. Признав, что Б. М.М. не может подтвердить переход к нему права на долю, суды не приняли во внимание также и довод о том, что еще в 2000 году в устав были внесены сведения о наличии у Б. М.М. доли в уставном капитале в размере 50%, и сделали вывод, что Б. М.М. также был не вправе принимать решение о внесении изменений в устав ООО. В качестве дополнительного аргумента, обосновывающего отсутствие у Б. М.М. права принимать решения о внесении изменений в устав, суд указал на то, что такое решение должно приниматься большинством в 2/3 от общего числа голосов участников ООО (пункт 8 статьи 37 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью").
14. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ОКРУГА от 21.06.2006 по делу N А21-8095/2004-С2
Арбитражный суд отказал в иске о переводе прав и обязанностей покупателя долей в уставном капитале ООО по договорам дарения, поскольку истица не представила доказательств того, что оспариваемые договоры дарения долей являются притворными сделками (пункт 2 статьи 170 ГК РФ), прикрывающими их куплю-продажу, в том числе не были представлены доказательства, подтверждающие факт расчетов между дарителем и одаряемыми. С учетом того что одаряемые приобрели права участников ООО, также было отказано в переводе прав и обязанностей покупателя по договорам купли-продажи долей, поскольку преимущественное право покупки доли не распространяется на договоры уступки, которые участники ООО заключают между собой (статья 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью").
Комментарий
Федеральный закон N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" содержит значительное число норм, ограничивающих свободное отчуждение долей в уставном капитале. Одно из наиболее серьезных ограничений в этом отношении - это закрепление в пункте 4 статьи 21 Закона преимущественного права участников общества с ограниченной ответственностью на покупку доли (части доли), которую кто-либо из участников намеревается продать третьему лицу (то есть лицу, не являющемуся участником соответствующего ООО). Согласно указанной норме участник общества, намеренный продать свою долю (часть доли) третьему лицу, обязан письменно известить об этом остальных участников общества и само общество с указанием цены и других условий ее продажи. При этом участники ООО вправе в течение тридцати дней с момента уведомления (если иной срок не установлен уставом) реализовать свое преимущественное право и приобрести долю в уставном капитале на предложенных условиях, пропорционально имеющимся у них долям. То есть данная норма является достаточно серьезной гарантией, позволяющей максимально ограничить проникновение в общество сторонних инвесторов. Вместе с тем в Законе имеется лазейка, позволяющая достаточно эффективно обходить преимущественное право других участников на приобретение доли. Это связано с тем, что преимущественное право приобретения доли не распространяется на безвозмездные сделки (дарение доли). Поэтому достаточно распространенной является практика заключения притворных сделок дарения долей, когда в договоре указывается, что доля передается безвозмездно, в то время как в действительности имеет место продажа доли. В соответствии с пунктом 2 статьи 170 Гражданского кодекса РФ притворная сделка - это сделка, заключенная с целью прикрыть другую сделку. Притворная сделка в силу закона ничтожна, однако факт заключения притворной сделки не разрушает той сделки, ради прикрытия которой и совершена притворная сделка. Согласно закону к сделке, которую стороны в действительности имели в виду, применяются относящиеся к ней правила. Это означает, что в случае заключения притворного договора дарения доли в уставном капитале третьему лицу должны применяться правила о возмездном отчуждении доли. То есть участники общества в соответствии с пунктом 4 статьи 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" вправе предъявить иск о переводе прав и обязанностей покупателя доли на себя. Однако, как показывает практика (в том числе судебная), доказать факт совершения притворной сделки дарения доли непросто. Дело осложняется тем, что истец в подобных случаях должен доказать не только возмездный характер сделки, но и документально подтвердить ее сумму, поскольку перевода прав и обязанностей на себя можно требовать только исходя из тех условий (прежде всего условия о цене), на которых сделка была заключена. Поэтому обращающиеся с соответствующими исками в суд лица своей цели, как правило, не достигают. Комментируемое дело, как представляется, служит еще одним примером неудачного обращения в суд по поводу притворных сделок дарения долей в уставном капитале ООО. Гражданка П. Г.Н., являющаяся участником общества с ограниченной ответственностью "Дорожно-строительное управление N 1" (ООО "ДСУ-1"), обратилась в Арбитражный суд Калининградской области с иском к гражданам Р. С.П., К. Е.В., Н. И.П. и другим о признании недействительными договоров купли-продажи долей в уставном капитале общества от 05.07.2004 и переводе на себя прав и обязанностей покупателя по сделкам. К участию в деле в качестве третьего лица привлечено Общество. В порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации истица дополнила иск требованием о признании недействительными договоров дарения долей в уставном капитале Общества, заключенных 28.05.2004 Р. С.П. с К. Е.В., Н. И.П., М. С.В. и М. А.О. Решением от 01.07.2005 в удовлетворении иска отказано. При рассмотрении дела апелляционным судом П. Г.Н. отказалась от иска в части признания недействительными договоров купли-продажи долей от 05.07.2004. Постановлением апелляционной инстанции от 20.03.2006 решение суда от 01.07.2005 в части отказа в удовлетворении требований о признании недействительными договоров купли-продажи долей в уставном капитале общества, заключенных его участниками Р. С.П., Л. Н.П., Г. Т.И., Б. Н.А., Б. Р.Ф., В. И.Я., К. В.И., К. П.А., П. Л.М., С. М.Т. с К. Е.В., Н. И.П., М. С.В. и М. А.О., отменено и производство по делу в указанной части прекращено. В остальной части решение суда оставлено без изменения. Кассационная инстанция судебные акты нижестоящих инстанций оставила без изменения. При рассмотрении дела судом установлено следующее. ООО "ДСУ-1" учреждено 29 июня 1999 года. Уставный капитал общества составляет 153520 рублей. Согласно уставу (в редакции от 25 июля 2003 года) доли распределены следующим образом: П. Г.Н. - 8,08%, Р. С.П. - 16,91%, Л. Н.П. - 5,50%, Г. Т.И. - 0,7%, Б. Н.А. - 7,18%, Б. Р.Ф. - 9,08%, В. И.Я. - 7,64%, К. В.И. - 5,73%, К. П.А. - 8,35%, П. Л.М. - 0,24%, С. М.Т. - 9,62%, М. А.В. - 20,97%. 28 мая 2004 года Р. С.П. заключил договоры дарения части доли, по которым 0,1% принадлежащей ему доли в уставном капитале общества он подарил К. Е.В., 0,05% - Н. И.П., 0,05% - М. С.В. и 0,1% - М. А.О. По мнению П. Г.Н. эти договоры являются притворными сделками, прикрывающими продажу соответствующих долей в уставном капитале общества. Согласно части 1 статьи 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений. Таким образом, П. Г.Н. должна была подтвердить надлежащими доказательствами, что имела место продажа долей (а не их дарение), в том числе, как указал суд, истица должна была подтвердить факт расчетов между сторонами договора за отчуждаемые доли. Однако таких доказательств П. Г.Н. представить не смогла, что и стало причиной отказа в иске. Также не было принято утверждение истицы о том, что соответствующие сделки дарения (как и отчуждение долей по возмездным сделкам) могли совершаться лишь с согласия других участников ООО, поскольку подобное ограничение обязательно должно быть закреплено в уставе общества, а устав ООО "ДСУ-1" соответствующих норм не содержит. Согласно пункту 6 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" право на долю к приобретателю переходит с момента извещения общества о состоявшейся уступке. Суд установил, что о заключенных 28 мая 2004 года договорах дарения общество было уведомлено 15 июня 2004 года, то есть с этой даты одаряемые (К. Е.В., Н. И.П., М. С.В. и М. А.О.) стали участниками общества. Впоследствии (5 июля 2004 года) эти лица заключили договоры купли-продажи долей других участников (за исключением истицы). Поскольку к этому моменту К. Е.В., Н. И.П., М. С.В. и М. А.О. уже являлись участниками ООО "ДСУ-1", преимущественное право истицы на приобретение долей в данном случае нельзя считать нарушенным, что также было отмечено судом.
15. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ОКРУГА от 06.06.2006 по делу N А42-11053/2005
Арбитражный суд отказал в иске о признании недействительной (и применении последствий недействительности) сделки дарения долей в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью, поскольку утверждение истца о том, что в соответствии с уставом общества отчуждение участником доли возможно только с согласия других участников, не нашло своего подтверждения: как установил суд, в уставе ООО содержится ссылка на то, что уступка доли совершается участниками ООО с согласия других участников в случаях, предусмотренных законом, однако в законе (в том числе в статье 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью") императивных норм, в соответствии с которыми на отчуждение участником своей доли необходимо согласие других участников ООО, не имеется.
Комментарий
С учетом того что Федеральный закон N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" содержит большое число диспозитивных норм, позволяющих установить иные, чем предусмотрено законом, правила применительно к той или иной ситуации, устав общества с ограниченной ответственностью может стать серьезным инструментом регулирования внутрикорпоративных отношений в обществе с ограниченной ответственностью. Это касается в том числе и правил, связанных с переходом долей в уставном капитале ООО от одних лиц к другим. Так, Закон предоставляет право участникам ООО закрепить в уставе положение, в соответствии с которым отчуждение долей в уставном капитале ООО может осуществляться участниками общества исключительно с согласия других участников. Причем это может касаться как возмездных, так и безвозмездных сделок (пункт 1 статьи 21 Закона). Общество может запретить в принципе отчуждение долей третьим лицам (пункт 5 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Согласием участников общества может быть обусловлен переход доли к наследникам умершего участника и т. п. Причем нарушение закрепленных уставом запретов может стать основанием для признания соответствующих сделок недействительными как не соответствующих требованиям закона. Однако участники ООО относительно редко пользуются предоставленными возможностями, ограничиваясь в большинстве случаев закреплением в уставе общих правил, предусмотренных законом. А это, в свою очередь, лишает участников возможности в конфликтных ситуациях эффективно отстаивать свои права и законные интересы. Участник общества с ограниченной ответственностью "Электроинструмент" Г. С.Г. обратился в Арбитражный суд Мурманской области с иском к Ч. А.В. и Г. П.Л. о применении последствий недействительности ничтожной сделки - заключенного между ответчиками 2 сентября 2005 года договора дарения 50% долей в уставном капитале общества, и обязать Г. П.Л. передать по акту приема-передачи Ч. А.В. полученные по сделке 500 долей в уставном капитале общества, составляющих 50% уставного капитала. Определением от 12.01.2006 общество привлечено к участию в деле в качестве третьего лица без самостоятельных требований относительно предмета спора. Решением от 08.02.2006, законность и обоснованность которого в апелляционном порядке не проверялись, в иске отказано. Кассационная инстанция судебный акт нижестоящей инстанции оставила в силе. При рассмотрении дела было установлено следующее. ООО "Электроинструмент" зарегистрировано Постановлением администрации города Мурманска от 18 января 2000 года. Согласно выписке из Единого государственного реестра юридических лиц от 12.07.2005 уставный капитал общества составляет 10000 руб. и распределен между Г. С.Г. (истцом) и Ч. А.В. (одним из ответчиков) в равных долях. По нотариально удостоверенному договору Ч. А.В. подарил Г. П.Л. принадлежавшие ему 500 долей в уставном капитале общества, составляющие 50% уставного капитала. По мнению истца, договор дарения является ничтожной сделкой, поскольку нарушает пункт 1 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" и пункт 12.6 устава общества. Нарушение заключается в том, что в соответствии с указанными нормами отчуждение доли в уставном капитале возможно только с согласия общества. Однако суды всех инстанций, исследовав учредительные документы, пришли к иным выводам. Как указала кассационная инстанция, ссылка Г. С.Г. в обоснование искового требования на нарушение ответчиками при заключении договора положений пункта 12.6 устава не может быть принята во внимание, поскольку названным пунктом предусмотрен порядок получения согласия общества и его участников на уступку доли (части доли) в уставном капитале общества участникам общества или третьим лицам в случаях, когда такое согласие предусмотрено законом или уставом общества. В законе же отсутствует императивная норма, в соответствии с которой согласие участников общества на отчуждение доли является обязательным. Такое согласие становится необходимым только в том случае, если соответствующее положение закреплено уставом ООО. В уставе же ООО "Электроинструмент" соответствующие ограничения не содержатся. На этом основании в удовлетворении иска и было отказано.
16. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ОКРУГА от 27.04.2006 по делу N А05-10147/05-17
Арбитражный суд отказал в иске о признании недействительным заявления участника ООО о выходе из общества как недействительной сделки, нарушающей судебный запрет на распоряжение долей в уставном капитале, поскольку пришел к выводу, что в соответствии со статьей 26 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" заявление о выходе не может считаться актом распоряжения долей в уставном капитале ООО, поскольку основной целью такого действия является прекращение отношений участия в ООО, а не передача доли обществу.
Комментарий
Наука гражданского права определяет юридические факты как факты реальной действительности, с которыми действующие законы и иные правовые акты связывают возникновение, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей (то есть правоотношений). Наибольшее значение для гражданско-правовых отношений (как впрочем и для правоотношений, регулируемых иными отраслями права) имеют юридические факты - действия, среди которых выделяются юридические поступки и сделки. Сделки - это действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей (статья 153 Гражданского кодекса РФ). То есть, заключая ту или иную сделку, лицо осознанно стремится к тому результату, который предопределен природой сделки. Юридические поступки, в отличие от сделок, - это правомерные действия субъектов, с которыми закон связывает определенные юридические последствия независимо от того, была ли у субъектов цель достижения того или иного правового результата. То есть юридический поступок отличается от сделки тем, что совершающее юридический поступок лицо не стремится к тому правовому результату, который должен наступить в силу закона. Вместе с тем в реальной жизни одно и то же действие может вызывать одновременно различные правовые последствия - те, к которым лицо стремится, и те, к достижению которых лицо не стремилось, но которые в силу закона наступают независимо от воли лица. То есть некоторые действия могут сочетать в себе признаки сделки и юридического поступка. Поэтому с практической точки зрения бывает очень важно понять, относится ли соответствующее действие к числу сделок, поступков или оно сочетает в себе признаки того и другого. Именно такую проблему фактически вынужден был решать суд, рассматривая спор, возникший в связи с выходом участника ООО из общества, поскольку статья 26 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" дает определенные основания для того, чтобы выход участника из общества расценивать как действие, заключающие в себе признаки сделки и юридического поступка. Согласно пункту 1 статьи 26 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" участник общества вправе в любое время выйти из общества независимо от согласия других его участников или общества. То есть основной целью выхода участника из ООО согласно этой норме является прекращение отношений участника с обществом. Вместе с тем выход участника из ООО влечет за собой также дополнительное юридическое последствие, которое не относится к числу основных правовых целей. Имеется в виду пункт 2 статьи 26 Закона, согласно которому в случае выхода участника из ООО его доля переходит к обществу (с момента подачи заявления о выходе), а у общества возникает обязанность выплатить выходящему из ООО участнику действительную стоимость его доли. То есть по буквальному смыслу Закона при выходе из общества участник не преследует цели распоряжения своей долей - такой результат является своего рода "побочным" следствием подачи заявления о выходе из ООО. Причем в заявлении о выходе из ООО вообще можно не упоминать о принятии обществом доли и выплате обществом ее действительной стоимости, поскольку такой результат наступает автоматически в силу самого факта подачи заявления. Отсюда следует имеющий важное в некоторых случаях значение вывод: выход участника из ООО нельзя считать актом распоряжения долей, поскольку в качестве основной цели выхода из ООО закон указывает на прекращение статуса участника общества. Гражданин Ф. А.В. обратился в Арбитражный суд Архангельской области с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Альянс-С" и его участникам Н. В.Н. и Ш. М.В. (с учетом уточнения требований) о признании недействительным как ничтожной сделки его заявления от 15.12.2004 о выходе из общества и восстановлении его в правах участника общества с долей 44,7% в уставном капитале номинальной стоимостью 6928,5 руб. К участию в деле в качестве третьего лица привлечен индивидуальный предприниматель М. А.В. Определением от 06.09.2005 производство по делу в части требований к Н. В.Н. и Ш. М.В. прекращено в связи с отказом истца от иска в данной части. К участию в деле в качестве других ответчиков привлечены участники общества Г. Н.С. и С. А.В. Решением от 28.09.2005, оставленным без изменения Постановлением апелляционной инстанции от 29.11.2005, в удовлетворении иска отказано. Кассационная инстанция судебные акты нижестоящих инстанций оставила в силе. При рассмотрении дела было установлено следующее. Определением Октябрьского районного суда города Архангельска от 9 декабря 2004 года по делу N 2-2070 по иску индивидуального предпринимателя М. А.В. (третье лицо) к Ф. А.В. (истец) о взыскании денежных средств приняты обеспечительные меры в виде запрещения Ф. А.В. распоряжаться принадлежащей ему долей в уставном капитале общества номинальной стоимостью 6929 руб. 15 декабря 2004 года, то есть после вынесения определения о запрете распоряжаться долей в уставном капитале ООО "Альянс-С", Ф. А.В. обратился с заявлением о выходе из общества и просил выдать ему в натуре имущество (нежилые помещения) в счет выплаты действительной стоимости доли. Факт получения обществом заявления не оспаривается - это означает, что в день подачи заявления о выходе принадлежащая Ф. А.В. доля в уставном капитале ООО перешла к обществу. Истец настаивал на том, что, подав заявление о выходе из ООО, он распорядился своей долей в нарушение запрета, установленного судом, в связи с чем его действие по выходу из общества является ничтожной сделкой, как не соответствующее закону. Однако суд дал иную оценку данному обстоятельству, указав на то, что "оспариваемое заявление (о выходе из общества), направленное на прекращение прав и обязанностей истца как участника общества, не является распоряжением им долей в уставном капитале как имуществом, на которое может быть обращено взыскание в ходе исполнения судебного акта о взыскании денежных средств, и не нарушает запрета, установленного вышеназванным определением". То есть, оценивая обстоятельства дела, суд пришел к выводу, что заявление о выходе не может считаться актом распоряжения долей в уставном капитале ООО, поскольку основной целью такого действия является прекращение отношений участия в ООО, а не передача доли обществу.
17. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ОКРУГА от 18.04.2006 по делу N А21-7452/04-С2
Кассационная инстанция отменила решения нижестоящих судебных инстанций и отказала в иске о переводе прав и обязанностей покупателя доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью в связи с пропуском истцом установленного пунктом 4 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" трехмесячного срока. Отказ в иске по данному основанию кассационная инстанция мотивировала тем, что установленный данной нормой срок является пресекательным и не подлежит восстановлению в порядке статьи 205 ГК РФ. Однако такой вывод противоречит статье 195 ГК РФ, поскольку установленный статьей 21 Закона трехмесячный срок - это срок для обращения участника ООО в суд за защитой нарушенного права, а не срок для его осуществления, составляющий согласно указанной норме один месяц.
Комментарий
Гражданскому праву известны различные виды сроков (сроки осуществления гражданских прав, сроки существования гражданских прав, сроки для защиты нарушенного или оспоренного права и т. п.). Причем зачастую правильное определение юридической природы того или иного срока является предпосылкой для вынесения судом законного и обоснованного решения. Однако, как показывает комментируемое дело, иногда в вопросе определения юридической природы срока возникают трудности. Согласно пункту 4 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" участники общества с ограниченной ответственностью пользуются преимущественным правом покупки доли (части доли) участника общества по цене предложения третьему лицу пропорционально размерам своих долей. При этом участник ООО, намеренный продать свою долю (часть доли) третьему лицу, обязан письменно известить об этом остальных участников общества и само общество с указанием цены и других условий продажи. В случае если участники общества не воспользуются преимущественным правом покупки всей доли (всей части доли), предлагаемой для продажи, в течение месяца со дня такого извещения, доля (часть доли) может быть продана третьему лицу по цене и на условиях, сообщенных обществу и его участникам (уставом общества может быть установлен иной срок осуществления преимущественного права покупки доли). В случае же продажи доли (части доли) с нарушением преимущественного права покупки любой участник общества (или общество, если уставом общества предусмотрено преимущественное право общества на приобретение доли) вправе в течение трех месяцев с момента, когда участник общества или общество узнали либо должны были узнать о таком нарушении, потребовать в судебном порядке перевода на них прав и обязанностей покупателя. Таким образом, в пункте 4 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" речь идет о двух сроках: 1) о сроке, в течение которого участник вправе потребовать заключения договора купли-продажи доли в уставном капитале ООО (этот срок составляет один месяц, если иное не предусмотрено уставом); 2) второй срок - это период, в течение которого участник, право которого нарушено, вправе обратиться в суд с иском о переводе прав и обязанностей покупателя на себя. Первый срок (в течение которого участник вправе потребовать заключения договора купли-продажи доли) - это срок, предоставленный законом участникам ООО для осуществления своего преимущественного права. Он по своей природе является пресекательным (то есть он не подлежит восстановлению ни при каких обстоятельствах). Второй (трехмесячный) срок - это срок, в течение которого участник ООО может обратиться в суд за защитой своего нарушенного права на преимущественное приобретение доли. То есть этот срок является сокращенным сроком исковой давности (статья 197 ГК РФ). Соответственно, при определенных обстоятельствах, о которых идет речь в статье 205 ГК РФ, данный срок может быть восстановлен судом в случае, если суд признает причину пропуска срока уважительной. В комментируемом же деле, как представляется, кассационная инстанция ошибочно отнесла установленный пунктом 4 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" трехмесячный срок к срокам осуществления преимущественного права на приобретение доли, следствием чего стал отказ в иске. Гражданин У. А.А. обратился в Арбитражный суд Калининградской области с иском к В. И.С., Ч. К.В., К. Н.В. о переводе на него прав и обязанностей покупателя по договорам купли-продажи долей в размере 100% уставного капитала общества с ограниченной ответственностью "Центр нетрадиционной и народной медицины" от 14.11.2003, заключенным между ответчиками. К участию в деле в качестве третьего лица привлечено общество. Решением от 18.03.2005, оставленным без изменения Постановлением апелляционного суда от 23.01.2006, иск удовлетворен. Кассационная инстанция решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции отменила и вынесла новое решение - об отказе в иске. При рассмотрении дела было установлено следующее. Товарищество с ограниченной ответственностью "Центр нетрадиционной и народной медицины" (правопредшественник ООО "Центр нетрадиционной и народной медицины") зарегистрировано решением Малого Совета народных депутатов города Светлогорска Калининградской области от 16.09.1992 N 382. Учредителями товарищества являлись граждане: Ч. К.В. (ответчик), К. Н.В. (ответчик), Г. А.Ю., У. А.А. (истец), С. Н.Г., Ш. Н.А. Решением общего собрания участников товарищества от 18.05.1993 У. А.А. исключен из состава участников товарищества. Однако Постановлением апелляционной инстанции Арбитражного суда Калининградской области от 03.11.2003 по делу N А21-2011/03-С2 решение собрания от 18.05.1993 об исключении У. А.А. из состава участников товарищества признано недействительным. В указанной части постановление вступило в законную силу. По требованию У. А.А., восстановленного в качестве участника общества, 13.11.2003 генеральным директором общества Ч. К.В. (ответчиком) на 26.11.2003 назначено проведение общего собрания участников общества для рассмотрения вопросов о распределении долей в уставном капитале и о внесении соответствующих изменений в учредительные документы общества. До проведения общего собрания Ч. К.В., К. Н.В. и В. И.С. (ответчики) заключили договоры купли-продажи долей в уставном капитале общества. Согласно договору N 1 от 14.11.2003 Ч. К.В. продал В. И.С. долю в уставном капитале общества в размере 85%. Согласно договору N 2 от 14.11.2003 К. Н.В. продала В. И.С. долю в уставном капитале общества в размере 15%. Ссылаясь на то, что названными договорами нарушено его преимущественное право покупки доли в уставном капитале общества, У. А.А. обратился в арбитражный суд с иском. Поскольку исковое заявление было подано истцом с пропуском установленного пунктом 4 статьи 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" трехмесячного срока, суд первой инстанции в порядке статьи 205 ГК РФ, признав причины пропуска срока уважительными, восстановил срок и, рассмотрев дело по существу заявленных требований, иск удовлетворил. Однако кассационная инстанция дала иную оценку обстоятельствам, связанным с пропуском трехмесячного срока. Указав в своем Постановлении, что установленный статьей 21 Закона трехмесячный срок является сроком для осуществления права, а не сроком исковой давности, кассационная инстанция сделала вывод о том, что этот срок восстановлению не подлежит как пресекательный, и в иске отказала. Как уже указывалось, данный вывод кассационной инстанции представляется далеко не бесспорным, не соответствующим статье 195 ГК РФ.
18. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ОКРУГА от 06.03.2006 по делу N А05-3333/2005-17
Арбитражный суд отказал в иске о признании недействительным договора купли-продажи доли в уставном капитале ООО, поскольку полномочия управляющего общества с ограниченной ответственностью, продавшего принадлежащую обществу долю, не были ограничены ни уставом общества, ни заключенным с управляющим договором (статья 42 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью").
Комментарий
Федеральный закон N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" компетенцию органов управления обществом с ограниченной ответственностью определяет в самом общем виде, предоставляя самим обществам широкие возможности в решении этого вопроса. По существу, единственное ограничение полномочий самого общества в вопросе определения компетенции своих органов заключается в запрете передавать решение вопросов, относящихся согласно Закону к исключительной компетенции общего собрания участников, иным органам ООО. Однако это принципиально ситуацию не меняет, поскольку перечень полномочий, которые относятся к исключительной компетенции общего собрания участников ООО и которые не могут передаваться другим органам ООО, является относительно небольшим (статьи 24, 33 и некоторые другие). Общее собрание участников ООО и единоличный исполнительный орган (функции которого могут быть переданы управляющей организации) - являются органами управления во всех без исключения обществах с ограниченной ответственностью. Вместе с тем статья 32 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" предоставляет обществу право сформировать также совет директоров и коллегиальный исполнительный орган. Однако, как показывает практика, правом на формирование дополнительных коллегиальных органов общества с ограниченной ответственностью пользуются крайне редко. Поэтому в подавляющем большинстве случаев вопрос о распределении компетенции между органами ООО сводится к распределению полномочий между общим собранием участников и единоличным исполнительным органом общества. Статья 40 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" определяет полномочия единоличного исполнительного органа по остаточному принципу: согласно этой норме к компетенции единоличного исполнительного органа относится решение всех вопросов, которые не отнесены законом и уставом ООО к компетенции общего собрания и других органов. Такой способ определения компетенции единоличного исполнительного органа приводит к тому, что директор (президент) общества зачастую получает право решать вопросы, напрямую затрагивающие интересы не только самого ООО как юридического лица, но и касающиеся участников общества. Например, если участники ООО в своем уставе не установят иное, директор ООО в силу пункта 1 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" может получить рычаги влияния на перераспределение долей между участниками ООО. Такая же ситуация складывается и по вопросу распоряжения наиболее ценными активами общества (среди которых могут быть ценные бумаги, доли в уставном капитале или акции других хозяйственных обществ и т. п.) - директор ООО вправе распоряжаться этим имуществом по своему собственному усмотрению (если только эти сделки не попадают под определение крупных сделок или сделок, в которых имеется заинтересованность - статьи 45 и 46 Закона). Таким образом, участники ООО должны очень ответственно подходить к вопросу о распределении компетенции между различными органами ООО, поскольку от этого во многом зависит как успешное функционирование общества, так и их собственные интересы. В противном случае, как показывает комментируемое дело, вследствие некомпетентных (или просто недобросовестных действий) лиц, имеющих доступ к распоряжению имуществом ООО, общество может утратить наиболее ценные активы и понести другие убытки. Общество с ограниченной ответственностью "Частная охранная фирма "Пардус" (ООО "ЧОФ "Пардус") обратилось в арбитражный суд с иском к гражданину Б. С.В. о признании недействительным и применении последствий недействительности договора купли-продажи доли в размере 90% уставного капитала общества с ограниченной ответственностью "Частное охранное предприятие "Пардус-Омега" (ООО "ЧОП "Пардус-Омега"), заключенного 10.12.2002 между ООО "ЧОФ "Пардус" и гражданином Б. С.В. В качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований, к участию в деле привлечены гражданин Б. В.А. и ООО "ЧОП "Пардус-Омега". Решением Арбитражного суда Архангельской области от 26.05.2005, оставленным без изменения Постановлением апелляционной инстанции от 05.12.2005, в иске отказано. Кассационная инстанция судебные акты нижестоящих инстанций оставила в силе. При рассмотрении дела было установлено следующее. ООО "ЧОФ "Пардус" являлось единственным участником ООО "ЧОП "Пардус-Омега". На основании договора купли-продажи доли в уставном капитале от 10 декабря 2002 года общество с ограниченной ответственностью "ЧОФ "Пардус" продало часть принадлежащей ему доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью "ЧОП "Пардус-Омега" в размере 90% гражданину Б. С.В. Сумма договора составила 9000 рублей. Из комментируемого Постановления видно, что от имени организации - продавца действовал гражданин Б. В.А., который выполнял в порядке, предусмотренном статьей 42 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", обязанности управляющего ООО "ЧОФ "Пардус" на основании договора. По мнению истца, управляющий не был уполномочен совершать сделки с принадлежащей ООО "ЧОФ "Пардус" долей в уставном капитале ООО "ЧОП "Пардус-Омега", и, кроме того, спорный договор является притворной сделкой, совершенной с целью прикрыть другую сделку, а также с целью, противной основам правопорядка и нравственности. Обосновывая отсутствие у управляющего надлежащих полномочий на совершение спорной сделки, истец также указал на то, что с учетом размера доли ее продажа относится к определению основных направлений деятельности общества, поэтому такое решение должно приниматься общим собранием участников ООО "ЧОФ "Пардус". Однако доводы истца судами во внимание приняты не были. Во-первых, суд не усмотрел в спорном договоре признаков притворности, поскольку участники сделки осуществили все необходимые действия, связанные с переходом права на долю к покупателю, в том числе были зарегистрированы изменения в уставных документах с внесением в них сведений о новом участнике общества. Также истец не смог доказать, что спорный договор был заключен с целью, противной основам правопорядка и нравственности. Аргумент о том, что решение о продаже доли должно приниматься общим собранием участников ООО, также справедливо не был принят во внимание. Причина, по которой истец утратил столь ценный для него актив, заключается в том, что учредительные документы ООО "ЧОФ "Пардус" не содержали никаких положений, ограничивающих полномочия единоличного исполнительного органа. Поскольку в данном случае от имени организации-продавца действовал управляющий, полномочия которого в соответствии со статьей 42 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" определялись гражданско-правовым договором, соответствующие ограничения полномочий в принципе можно было предусмотреть этим договором, однако и этого сделано не было. Доля в уставном капитале ООО (независимо от ее размера) является таким же имуществом, как и любое другое принадлежащее обществу с ограниченной ответственностью имущество. Поэтому управляющий (в отсутствие специальных ограничений, установленных уставом или договором) был вправе распорядиться долей в уставном капитале ООО "ЧОП "Пардус-Омега" по своему усмотрению, что, собственно, и констатировали суды, отказывая в иске.
19. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ОКРУГА от 26.02.2006 по делу N А05-5975/04-17
Арбитражный суд удовлетворил иск о переводе прав и обязанностей покупателя доли в уставном капитале ООО на истца, поскольку было установлено, что продавец доли, уступивший долю лицу, не являвшемуся участником общества, не известил другого участника (истца) и само общество о предстоящей продаже доли в установленном пунктом 4 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" порядке.
Комментарий
Согласно пункту 4 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" участники общества пользуются преимущественным правом покупки доли (части доли) участника общества по цене предложения третьему лицу пропорционально размерам своих долей. Гарантией соблюдения преимущественного права участников на приобретение доли, отчуждаемой другими участниками, служит установленная статьей 21 Закона процедура, которую должен соблюдать любой участник ООО, желающий продать свою долю. Согласно Закону участник общества, намеренный продать свою долю (часть доли) третьему лицу (то есть лицу, не являющемуся участником данного общества), обязан письменно известить об этом остальных участников общества и само общество с указанием цены и других условий ее продажи. Устав общества может предусматривать, что извещение других участников ООО о предстоящей продаже осуществляется через само общество, в этом случае участник, желающий продать свою долю и направивший соответствующее уведомление обществу, будет считаться выполнившим свою обязанность по извещению других участников. Закон предоставляет участникам ООО один месяц для принятия решения о приобретении доли или об отказе от своего преимущественного права. Вместе с тем Закон предоставляет обществу возможность установить иной срок реализации преимущественного права на приобретение доли. Если в течение установленного Законом (или уставом ООО) срока участники общества не воспользуются своим преимущественным правом на приобретение доли, доля может быть продана любому третьему лицу по цене и на условиях, которые были сообщены участникам ООО. Таким образом, участник общества будет считаться полностью выполнившим требования Закона, относящиеся к продаже доли третьим лицам, при условии, что участник: 1) известит общество и участников ООО (либо только само общество, если такая возможность предусмотрена уставом) о предстоящей продаже доли; 2) после направления извещения воздержится от продажи доли третьему лицу в течение установленного законом (или уставом) срока; 3) после истечения установленного срока продаст долю третьему лицу по цене и на условиях, сообщенных другим участникам и самому обществу. Нарушение любого из перечисленных условий должно расцениваться как нарушение преимущественного права других участников на покупку доли, отчуждаемой третьему лицу. Гражданин К. А.П. обратился в Арбитражный суд Архангельской области с иском о переводе на него с гражданина В. С.И. прав и обязанностей покупателя 50% доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью "Винная компания". Решением суда от 29.08.2005, оставленным без изменения Постановлением апелляционной инстанции от 27.10.2005, исковые требования удовлетворены. Кассационная инстанция судебные акты нижестоящих инстанций оставила в силе. При рассмотрении дела было установлено следующее. Согласно уставу ООО "Винная компания" (с учетом изменений от 05.02.2003) участниками общества являлись граждане К. А.П. (истец) и С. С.Е., каждому из которых принадлежала доля в уставном капитале общества, равная 50%. 2 октября 2003 года между С. С.Е. (участником общества) и В. С.И. был заключен договор купли-продажи доли в уставном капитале ООО "Винная компания", в соответствии с которым доля в уставном капитале ООО "Винная компания" передавалась В. С.И. 3 октября 2003 года С. С.Е. уведомил общество о состоявшейся уступке доли с приложением доказательств такой уступки. В связи со сменой участника общества 11 ноября 2003 года были зарегистрированы соответствующие изменения в уставе общества. Также было установлено, что предусмотренные договором расчеты между продавцом и покупателем доли были произведены. Согласно пункту 6 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" приобретатель доли (части доли) в уставном капитале общества осуществляет права и несет обязанности участника общества с момента уведомления общества о состоявшейся уступке. Таким образом, с 3 октября 2003 года право на долю в уставном капитале ООО "Винная компания" перешло к покупателю (гражданину В. С.И.). Однако, как выяснилось при рассмотрении дела, продавец доли (гражданин С. С.Е.) в нарушение требований пункта 4 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" не уведомил общество и второго участника ООО о предстоящей продаже доли. То есть преимущественное право истца на приобретение доли в уставном капитале было нарушено, что, собственно, и послужило причиной обращения К. А.П. в суд. Согласно пункту 4 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" участник общества с ограниченной ответственностью, преимущественное право покупки доли которого нарушено, вправе в течение трех месяцев с момента, когда он узнал или должен был узнать о нарушении, потребовать перевода на себя прав и обязанностей покупателя. Так как при рассмотрении дела (как уже отмечалось) было установлено, что преимущественное право второго участника общества было нарушено, суд иск удовлетворил. Пытаясь добиться отказа в иске, ответчик представил в суд соглашение о расторжении спорного договора. Однако суд установил, что представленное соглашение было изготовлено лишь для вида, без намерения создать соответствующие правовые последствия. На этом основании суд пришел к выводу, что соглашение о расторжении спорного договора от 13 мая 2004 года и сопутствующие ему документы являются сфальсифицированными доказательствами. Представляется, однако, что, даже если бы соглашение о расторжении договора купли-продажи доли действительно было заключено в указанную в соглашении дату (то есть 13 мая 2004 года), это также не могло иметь значения для исхода комментируемого дела. Согласно пункту 3 статьи 453 ГК РФ в случае расторжения договора обязательства считаются прекращенными с момента заключения соглашения сторон о расторжении договора. Это означает, что расторгнуть можно только такой договор, обязательства сторон по которому не прекращены к дате заключения соответствующего соглашения. Что же касается комментируемого случая, то здесь ситуация совершенно иная - обязательства сторон, вытекающие из спорного договора купли-продажи, были выполнены еще в октябре 2003 года. Об этом свидетельствует то, что ООО "Винная компания" была извещена о состоявшейся уступке доли (а это означает, что продавец выполнил свое обязательство по передаче доли), а покупатель в свою очередь оплатил приобретенную им долю. То есть к моменту заключения соглашения взаимные права и обязанности сторон, вытекающие из договора купли-продажи доли, уже прекратились. Поэтому речь можно было вести только о новой сделке по поводу спорной доли. В то же время истец свое преимущественно право на приобретение доли в связи с заключением соглашения о расторжении договора не утрачивает, поскольку такое право он приобрел в силу самого факта заключения спорного договора, независимо от дальнейших действий участников спорной сделки. Иная ситуация возможна только в том случае, если бы спорный договор являлся ничтожной сделкой - при таких обстоятельствах у истца преимущественное право на приобретение доли не возникло бы, поскольку никаких юридических последствий (включая и те последствия, которые связаны с правами третьих лиц, не являющихся ее участниками) ничтожная сделка не влечет.
20. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ОКРУГА от 13.12.2005 N А21-8228/03-С2
Арбитражный суд признал недействительными решения общего собрания участников ООО о внесении изменений в учредительные документы в связи с переходом к обществу принадлежащей истице доли в уставном капитале, так как суд пришел к выводу, что право на долю к обществу не перешло ввиду того, что с соответствующим требованием истица не обращалась (пункт 2 статьи 23 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Удовлетворяя иск, суд исходил из того, что сам по себе отказ от приобретения доли другими участниками (в случаях, когда устав запрещает отчуждение доли третьим лицам) не влечет перехода доли получившего отказ участника в распоряжение общества.
Комментарий
Федеральный закон N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" устанавливает серьезные ограничения на отчуждение участниками ООО принадлежащих им долей в уставном капитале общества. Более того, само общество вправе ужесточить правила отчуждения участниками своих долей, обязав участников ООО получать согласие других участников общества или самого общества даже при отчуждении доли кому-либо из участников общества (соответствующие положения должны быть закреплены уставом). Безусловно, такого рода ограничения существенно ущемляют интересы участников ООО, желающих по тем или иным причинам продать (или иным образом реализовать) свою долю в уставном капитале общества. Поэтому в качестве своеобразной компенсации Закон устанавливает обязанность общества с ограниченной ответственностью выкупить у участника ООО принадлежащую ему долю в случае, если участник не получил согласия других участников или самого общества на отчуждение доли. Так, согласно пункту 2 статьи 23 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" в случае, если уставом общества уступка доли (части доли) участника общества третьим лицам запрещена, а другие участники общества от ее приобретения отказываются, а также в случае отказа в согласии на уступку доли (части доли) участнику общества или третьему лицу, если необходимость получить такое согласие предусмотрена уставом общества, общество обязано приобрести по требованию участника принадлежащую ему долю (часть доли). При этом согласно указанной норме общество должно выплатить участнику действительную стоимость отчуждаемой доли (части доли), которая определяется на основании данных бухгалтерской отчетности общества за последний отчетный период, предшествующий дню обращения участника общества с таким требованием, или с согласия участника общества выдать ему в натуре имущество такой же стоимости. Понятие "действительной стоимости доли" участника раскрывается в статье 14 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью". Согласно пункту 2 этой статьи действительная стоимость доли участника общества соответствует стоимости чистых активов общества, пропорциональной размеру его доли. Не секрет, что рыночная цена, по которой доля в уставном капитале может быть продана (при условии, если допускалась ее свободная продажа), далеко не всегда соответствует той "действительной стоимости доли", которая определяется в порядке, предусмотренном пунктом 2 статьи 14 Закона. Поэтому далеко не каждый из участников общества, не получивший разрешения на продажу доли, готов получить в обмен на свою долю ее "действительную стоимость". Участнику ООО, не получившему разрешения на продажу доли, закон фактически предоставляет выбор - потребовать от общества приобретения доли по ее "действительной стоимости" либо отказаться от продажи доли что называется до лучших времен. Этот вывод следует из пункта 2 статьи 23 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", согласно которому приобретение обществом доли участника, который не получил разрешения на ее продажу, возможно только по требованию самого этого участника. То есть обращение участника общества к другим участникам ООО или самому обществу с просьбой разрешить продажу доли не означает автоматического перехода права на долю к обществу в случае, если такое разрешение не будет получено. Несмотря на то что соответствующая норма закона сформулирована достаточно ясно, участники корпоративных отношений далеко не всегда руководствуются ею в своей практической деятельности, о чем свидетельствует комментируемое дело. Гражданка Ш. С.О. обратилась в Арбитражный суд Калининградской области с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Салон-парикмахерская N 49" о признании незаконными и об отмене протокола общего собрания участников общества от 08.07.2003 N 4, листа изменений в учредительный договор общества от 08.07.2003 и свидетельства о государственной регистрации изменений в учредительных документах общества, выданного 30.07.2003 Инспекцией Министерства Российской Федерации по налогам и сборам N 8 по городу Калининграду (далее - Инспекция), а также о восстановлении истицы в составе учредителей Общества. Определением от 22.09.2003 к участию в деле в качестве второго ответчика привлечена Инспекция. Решением от 24.12.2003, оставленным без изменения Постановлением апелляционной инстанции от 09.06.2004, в иске отказано. Постановлением Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 08.09.2004 судебные акты отменены, дело передано на новое рассмотрение в суд первой инстанции. При новом рассмотрении дела Ш. С.О., уточнив исковые требования в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, просила признать недействительными: - решения общего собрания участников ООО "Салон-парикмахерская N 49" от 08.07.2003 N 4 о приобретении доли Ш. С.О., об исключении ее из состава участников общества в связи с продажей доли и о внесении соответствующих изменений в учредительные документы; - решение Инспекции от 30.07.2003 N 433/8 о государственной регистрации изменений, вносимых в учредительные документы общества, запись в Едином государственном реестре юридических лиц о внесении изменений в учредительные документы общества, государственный регистрационный номер 2033901810721 и свидетельство от 30.07.03 серии 39 N 000634467 о внесении записи в Реестр. Решением от 16.05.2005, оставленным без изменения Постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 16.09.2005, исковые требования полностью удовлетворены. Кассационная инстанция судебные акты нижестоящих инстанций оставила в силе. При рассмотрении иска было установлено следующее. ООО "Салон-парикмахерская N 49" было зарегистрировано Постановлением главы администрации Балтийского района города Калининграда 26 июля 1993 года. Истице (гражданке Ш. С.О.) принадлежала доля в уставном капитале ООО "Салон-парикмахерская N 49" равная 7,54%. 27 июня 2003 года Ш. С.О. направила участникам общества заявление, содержащее предложение о покупке принадлежащей ей доли в уставном капитале ООО, определив цену своей доли в сумме 21000 долларов США. В этот же день (то есть 27 июня 2003 года) заявление истицы было получено директором общества. Поскольку участники ООО отказались от приобретения доли Ш. С.О., общее собрание участников ООО, состоявшееся 8 июля 2003 года, приняло решение о приобретении доли Ш. С.О. и о выплате истице действительной стоимости доли, определенной на основании данных бухгалтерской отчетности ООО по состоянию на 1 апреля 2003 года в течение года с момента перехода доли к обществу. Также на этом общем собрании участников принято решение о выводе Ш. С.О. из состава участников в связи с продажей доли и о внесении соответствующих изменений в учредительный договор и устав общества. Решением Инспекции от 30.07.2003 N 433/8 зарегистрированы изменения, внесенные в учредительные документы общества на основании решения общего собрания участников от 08.07.2003, в Реестр внесена соответствующая запись, о чем выдано свидетельство от 30.07.03 серии 39 N 000634467. Как установил суд, пунктом 6.1 устава ООО "Салон-парикмахерская N 49" предусмотрено, что его участник вправе продать или иным образом уступить свою долю (часть доли) другим участникам с согласия общества, а решение по данному вопросу должно приниматься общим собранием. Согласно пункту 6.2 устава продажа или уступка иным образом доли (части доли) третьим лицам запрещена. Поскольку участники общества отказались от приобретения принадлежащей Ш. С.О. доли, возникла ситуация, предусмотренная пунктом 2 статьи 23 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью". То есть у Ш. С.О. возникло право требовать от общества приобретения принадлежащей ей доли по ее действительной стоимости. Однако, как выяснилось при рассмотрении дела, с требованием о приобретении доли (в связи с отказом других участников ООО от ее покупки) Ш. С.О. к обществу не обращалась. А это означает, что у общества с ограниченной ответственностью "Салон-парикмахерская N 49" не возникло права на принадлежащую истице долю. Соответственно, общее собрание не имело права принимать решение о приобретении доли, исключать Ш. С.О. из числа участников общества, а также вносить соответствующие изменения в свои учредительные документы.
21. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ОКРУГА от 22.09.2005 N А13-6709/04-24
Арбитражный суд отказал в иске об обязании общества с ограниченной ответственностью внести в устав и учредительный договор сведения об истце как участнике ООО, приобретшем долю в уставном капитале в порядке наследования (пункт 7 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Оставляя в силе судебные акты нижестоящих инстанций об отказе в иске, кассационная инстанция отметила, что по заявленному требованию общество является ненадлежащим ответчиком, поскольку вопрос о внесении изменений в устав и учредительный договор решает не само общество, а его участники, принимающие соответствующие решения на общем собрании.
Комментарий
Общество с ограниченной ответственностью вправе ограничить переход права на долю в своем уставном капитале практически по любым предусмотренным гражданским законодательством основаниям, включая случаи универсального правопреемства (при реорганизации юридических лиц) и наследование. Согласно пункту 7 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" уставом общества может быть предусмотрено, что право на долю в уставном капитале ООО переходит к наследникам умершего участника общества только с согласия остальных участников общества. По существу, в данной норме Закона сформулировано дополнительное условие приобретения права на долю при ее наследовании, которое означает, что общих оснований, влекущих возникновение права на наследование имущества наследодателя, предусмотренных Гражданским кодексом РФ, для приобретения права на долю недостаточно. Для того чтобы доля в уставном капитале ООО перешла по наследству, необходимо также, чтобы каждый из участников ООО дал на это согласие. Отсутствие согласия хотя бы одного из участников делает невозможным переход доли к наследникам умершего участника общества. Отказ в переходе доли в уставном капитале ООО к наследникам умершего участника влечет за собой возникновение обязанности общества выплатить наследникам действительную стоимость доли умершего лица (пункт 5 статьи 23 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью", пункт 1 статьи 1176 Гражданского кодекса РФ). Согласно пункту 8 статьи 23 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" действительная стоимость доли умершего участника выплачивается его наследникам в течение года с момента перехода к обществу его доли (если меньший срок не предусмотрен уставом общества). Возникает, однако, вопрос, с какой именно даты общество приобретает право на долю в своем уставном капитале в случае отказа в переходе права на долю к наследникам умершего участника. Данное обстоятельство имеет важное практическое значение, поскольку с датой перехода к обществу права на долю связан целый ряд других имеющих юридическое значение обстоятельств. Во-первых, дата перехода права на долю к обществу определяет период, в течение которого общество обязано выплатить участнику действительную стоимость доли наследникам умершего участника (пункт 8 статьи 23 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"); во-вторых, датой перехода права на долю к обществу определяется также срок, в течение которого общество должно принять меры, связанные с распоряжением долей (статья 24 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Ни ГК РФ, ни Федеральный закон "Об обществах с ограниченной ответственностью" не содержат сколько-нибудь ясных указаний на то, какой именно день следует считать датой перехода к обществу права на долю в уставном капитале при отказе в передаче доли наследникам умершего участника. Можно предположить, что такой датой следует считать день обнаружения документально подтвержденных обстоятельств, свидетельствующих о невозможности перехода права на долю к наследникам. Таким днем может считаться, например, день представления кем-либо из участников ООО письменного отказа в разрешении на переход доли. Однако возможен и иной вариант решения этого вопроса: по аналогии с правилом, установленным пунктом 4 статьи 1152 ГК РФ, днем перехода доли к обществу можно считать день открытия наследства. Поскольку право участников ООО на запрет перехода доли к наследникам (при условии, что такое право предоставлено участникам уставом общества) является ничем не обусловленным, каких-либо шансов у наследников добиться включения в состав участников ООО в отсутствие соответствующего согласия со стороны других участников не имеется, о чем наглядно свидетельствует комментируемое дело. Гражданин К. С.Б. обратился в Арбитражный суд Вологодской области с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Предприятие "Дом мебели" об обязании ответчика посредством документального закрепления в уставе и учредительном договоре признать правомочия (права и обязанности) истца как участника общества, которому на правах титульного владения с 14.08.2001 принадлежит доля в уставном капитале общества в размере 4,375% при соотношении номинальной стоимости в 4200 руб. к размеру уставного капитала общества в 96000 руб. Решением от 25.04.2005, оставленным без изменения Постановлением апелляционной инстанции от 17.06.2005, в удовлетворении заявленных исковых требований отказано. Кассационная инстанция судебные акты нижестоящих инстанций оставила в силе. При рассмотрении дела было установлено следующее. Одним из учредителей общества с ограниченной ответственностью "Предприятие "Дом мебели", зарегистрированного мэрией города Череповца Вологодской области 25.11.1998 (регистрационный N 544), являлась умершая 14.08.2001 К. Л.А., владевшая долей в уставном капитале общества номинальной стоимостью 8400 рублей, что составляет 8,75% уставного капитала ООО. Согласно свидетельству о праве на наследство, выданному нотариусом города Череповца Вологодской области 18.02.2002, наследниками указанной доли в уставном капитале общества являются гражданка В. Г.Б. и К. С.Б. (истец) в равных долях. На общих собраниях учредителей общества от 17.08.2001 и от 21.03.2002 решено выплатить наследникам К. Л.А. действительную стоимость принадлежащей ей доли в уставном капитале общества. Решением Череповецкого федерального городского суда Вологодской области от 30.04.2002 (далее - решение от 30.04.2002), оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам Вологодского областного суда, К. С.Б. и В. Г.Б. отказано в иске о признании их прав на наследование доли в уставном капитале ООО "Предприятие "Дом мебели" и пресечении действий общества, создающих угрозу нарушения наследственных прав указанных лиц в отношении предмета спора (доли в уставном капитале общества). Как выяснилось при рассмотрении комментируемого дела, в уставе общества имеется пункт 12.8, в соответствии с которым "доли в уставном капитале общества после смерти участника переходят к наследникам с последующей выплатой стоимости их доли в уставном капитале без права участия наследника в деятельности общества (если он не является членом этого общества) и без продажи унаследованной доли третьему лицу". Строго говоря, положение устава общества, сформулированное в пункте 12.8, не соответствует Закону, поскольку Закон не предоставляет обществу права предусматривать в уставе положения, запрещающие переход доли к наследникам умершего участника. Единственное, что может себе позволить ООО, - это обусловить переход доли к наследникам согласием других участников общества. Более того, пункт 12.8 устава противоречит пункту 7 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", который в качестве общего правила закрепляет право на наследников ООО на приобретение доли в уставном капитале общества в порядке наследования. Поэтому, как представляется, руководствоваться пунктом 12.8 устава при принятии решений суды не могли. Таким образом, законность и обоснованность решения суда общей юрисдикции, отказавшего признать за наследниками их право на долю в уставном капитале общества, вызывает серьезные сомнения. Собственно, в неявной форме эти сомнения высказал и Федеральный арбитражный суд Северо-Западного округа, указавший на то, что вопрос о праве истца на наследование доли (который исследовался судами первой и апелляционной инстанций) не является предметом рассмотрения в рамках заявленных исковых требований, и, кроме того, как указала кассационная инстанция, свидетельство о праве на наследство, на котором основывает свои требования истец и в котором указывается, что он как наследник имеет право на долю в уставном капитале ООО "Предприятие "Дом мебели", не оспорено в установленном порядке. Тем не менее кассационная инстанция признала отказ в иске правильным, сославшись при этом на иные основания. По мнению Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа, в данном случае истец привлек в качестве ответчика ненадлежащее лицо, обосновав свою позицию следующими аргументами. Предметом иска фактически являются требования об обязании внести в учредительные документы ООО "Предприятие "Дом мебели" сведения об истце как об участнике этого общества. При этом в качестве ответчика истец привлек само общество. Однако, как указала кассационная инстанция, решение вопросов о заключении учредительного договора, утверждении устава и внесении изменений в эти документы входит в компетенцию не самого юридического лица, а участников ООО, которые принимают решения по этим вопросам на общем собрании. Как указала кассационная инстанция, само общество не вправе вносить изменения в свои учредительные документы, а созыв общего собрания участников ООО на основании решения суда законом не предусмотрен. В связи с этим было признано, что надлежащими ответчиками по заявленным требованиям являются участники ООО, а не само общество. Поскольку иск был предъявлен к лицу, которое является ненадлежащим ответчиком, кассационная инстанция признала отказ в удовлетворении иска правильным.
22. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ОКРУГА от 25.08.2005 N А21-575/03-С2
Арбитражный суд отказал в удовлетворении иска о переводе прав и обязанностей покупателя долей в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью на истицу, поскольку было установлено, что истица была извещена приобретателем доли (третьим лицом) о первой сделке уступки доли, а при заключении других договоров приобретатель уже являлся участником общества, в связи с чем у него отсутствовала обязанность извещать других участников об этих сделках (пункт 4 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью").
Комментарий
В соответствии с пунктом 4 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" участники ООО пользуются преимущественным правом покупки доли (части доли) участника общества по цене предложения третьему лицу пропорционально размерам своих долей, если уставом общества или соглашением участников не предусмотрен иной порядок осуществления данного права. В этой же статье предусмотрен конкретный механизм обеспечения преимущественного права участников на приобретение долей, отчуждаемых по возмездным сделкам другими участниками, который сводится к тому, что до совершения предполагаемой сделки участники ООО должны быть извещены о ее существенных условиях (прежде всего, речь идет о цене сделки). Предполагаемый продавец получает право продать свою долю третьему лицу по истечении одного месяца (если иной срок не предусмотрен уставом) после извещения других участников о предполагаемой сделке. И если по истечении одного месяца со дня извещения доля продается третьему лицу по цене и на условиях, сообщенных другим участникам, их преимущественное право считается соблюденным. Следует отметить, что преимущественное право на приобретение доли возникает у участников только в том случае, если предполагается возмездное отчуждение доли лицу, не являющемуся участником ООО. Если же приобретателем является другой участник, вопрос о преимущественном праве на приобретение доли не возникает. Равно как не возникает преимущественного права в случае, если доля отчуждается третьему лицу по безвозмездной сделке. Эти две нормы (об отсутствии преимущественного права при дарении доли и при возмездном отчуждении доли другому участнику являются основой достаточно простого приема, который используется лицами, не являющимися участниками ООО, для приобретения доли в уставном капитале общества. Лицо, желающее стать участником ООО, приобретает по договору дарения небольшую долю (или часть доли) в уставном капитале ООО (другой вариант - небольшая часть доли приобретается по очень высокой цене, с тем чтобы исключить возможность ее покупки другими участниками общества). После этого участие нового лица в уставном капитале ООО закрепляется в учредительных документах (уставе и учредительном договоре - статья 12 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью"). После этого новый участник получает вполне легальную возможность приобретать доли других участников ООО, не опасаясь того, что кто-либо из "старых" участников помешает ему в этом, воспользовавшись своим преимущественным правом (подпункт "а" пункта 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ N 90/14 от 9 декабря 1999 года "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Как показывает комментируемое дело, при соблюдении всех предусмотренных законом правил добиться пересмотра подобных сделок в судебном порядке практически невозможно, особенно с учетом того, что срок для предъявления исков о переводе прав покупателя по таким сделкам составляет всего три месяца (пункт 4 статьи 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Гражданка С. Н.Н. обратилась в Арбитражный суд Калининградской области с иском к гражданам П. О.Б., С. Е.В., У. З.П., К. Л.Г. и другим, обществу с ограниченной ответственностью "Гамза", администрации Ленинградского района города Калининграда, предъявив ряд требований, в том числе: 1) о переводе на себя прав и обязанностей покупателя доли в уставном капитале ООО "Гамза" по договору, заключенному 27 декабря 1999 года между гражданином П. О.Б. и гражданкой П. Л.С.; 2) о переводе на себя прав и обязанностей покупателя долей в уставном капитале по договорам от 31 декабря 1999 года, заключенным гражданином П. О.Б. с рядом других участников ООО "Гамза"; 3) о признании недействительными принятых обществом решений в связи со сменой участников и решений администрации о регистрации соответствующих изменений в уставе ООО "Гамза". Решением Арбитражного суда Калининградской области от 1 февраля 2005 года, оставленным без изменения постановлением апелляционной инстанции, в удовлетворении заявленных требований отказано. Кассационная инстанция также не нашла оснований для отмены или изменения судебных актов нижестоящих инстанций. При рассмотрении дела было установлено следующее. 14 декабря 1999 года гражданка П. Л.С. уведомила участников ООО "Гамза" о продаже принадлежащей ей доли в уставном капитале в размере 0,01% по цене, эквивалентной 100 долларам США по курсу Центрального банка РФ на день оплаты. Как установил суд, истица (гражданка С. Н.Н.) получила это уведомление 16 декабря 1999 года. 27 декабря внеочередное общее собрание участников ООО "Гамза" приняло решение об одобрении договора купли-продажи доли от 27 декабря 1999 года, заключенного между гражданином П. О.Б. и участницей ООО гражданкой П. Л.С. в связи с тем, что другие участники общества не заявили о своем преимущественном праве на приобретение доли. 31 декабря 1999 года гражданин П. О.Б. приобрел по договорам купли-продажи доли других участников (С. Е.В., У. З.П. и других). Впоследствии в учредительные документы ООО "Гамза" были внесены изменения, касающиеся состава участников общества. Таким образом, при рассмотрении дела суд установил, что истица не воспользовалась своим преимущественным правом на приобретение доли в размере 0,01%, которую П. О.Б приобрел у П. Л.С., несмотря на то что она была извещена надлежащим образом о предстоящей покупке. Поэтому оснований для перевода прав и обязанностей покупателя этой доли на истицу суд не усмотрел. В то же время приобретение долей других участников общества гражданином П. О.Б. было осуществлено в период, когда он уже являлся участником общества, в связи с этим в отношении этих сделок право преимущественной покупки доли у истицы отсутствовало. Поскольку не было оснований для удовлетворения иска в части перевода прав покупателя на истицу, отсутствуют основания для признании недействительными тех изменений в уставе, которые оспаривает С. Н.Н. (истица).
23. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ОКРУГА от 15.08.2005 N А56-13167/04
В удовлетворении иска о признании недействительными учредительного договора и устава общества с ограниченной ответственностью, в том числе в части включения в них ответчиков как участников ООО, отказано, поскольку довод истца о подделке подписей ответчиков в учредительных документах общества не нашел своего подтверждения, то есть истец не доказал тех обстоятельств, на которых он основывал свои требования (статья 65 АПК РФ).
Комментарий
Гражданин В. И.В. обратился в арбитражный суд с иском к гражданину П. Н.М., гражданке Д. Н.И. и обществу с ограниченной ответственностью "Фирма "Карина-Сервис" о признании частично недействительными учредительных договоров о создании общества, в том числе в части включения П. Н.М. и Д. Н.И в состав участников общества, а также признании недействительным в соответствующей части устава общества. До принятия судом решения В. И.В. отказался от иска в части требований к Д. Н.И. С учетом отказа от иска В. И.В. просил признать недействительными учредительные договоры и устав в части, касающейся П. Н.М., и изменил основание иска, заявив, что учредительные договоры в названной части ничтожны как противоречащие закону, поскольку П. Н.М. как учредитель общества не подписывал никаких документов, которые должен был подписывать как учредитель. Решением от 29.09.2004 производство по делу в отношении Д. Н.И. прекращено в связи с принятием судом отказа истца от иска в этой части; в удовлетворении требований в остальной части отказано. Постановлением апелляционной инстанции от 12.05.2005 решение от 29.09.2004 отменено в связи с нарушениями норм процессуального права, допущенными судом первой инстанции, заявление истца об отказе от иска в отношении Д. Н.И. оставлено без удовлетворения, в иске отказано. Кассационная инстанция постановление апелляционной инстанции оставила в силе. Основной причиной отказа в иске послужило то, что суд пришел к выводу, что доводы истца о том, что П. Н.М. не подписывал учредительные договоры, не нашли своего подтверждения. К такому выводу суды пришли в связи с тем, что сам П. Н.М. в судебном заседании подтвердил, что он является участником ООО, регулярно принимает участие в общих собраниях общества, а свою подпись в учредительных документах П. Н.М. не оспаривает. С учетом объяснений П. Н.М. суды первой и апелляционной инстанций отказали в удовлетворении ходатайства истца о проведении почерковедческой экспертизы. При этом суд указал, что "у суда не имелось законных оснований для проверки подлинности подписей, выполненных от имени П. Н.М., утверждавшего о своем участии в создании общества и в заключении учредительного договора и не оспаривавшего принадлежность ему подписей". Кроме того, суд принял во внимание, что решения общего собрания участников общества, которые были приняты с участием П. Н.М., Д. Н.И. (ответчиков) и В. И.В. (истца), не были оспорены и недействительными в судебном порядке не признаны.
24. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ОКРУГА от 12.08.2005 N А66-7946/2004
Отказывая в иске о переводе прав и обязанностей покупателя доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью на истца, кассационная инстанция в качестве основания для отказа в иске указала, что положения статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью", устанавливающие преимущественное право участников ООО на приобретение доли, не подлежат применению к спорным правоотношениям, поскольку доля в уставном капитале ООО принадлежала предприятию-банкроту и была продана в рамках специальных процедур, предусмотренных законодательством о банкротстве.
Комментарий
В Федеральном законе N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" достаточно последовательно проводится линия на ограничение проникновения сторонних инвесторов в ООО путем ограничения свободного обращения долей в уставном капитале общества. Так, статья 21 Закона устанавливает преимущественное право участников ООО на приобретение доли в уставном капитале общества, подлежащей отчуждению по возмездной сделке другому лицу. Кроме того, Закон предусматривает, что общество вправе установить запрет на переход доли к третьим лицам без согласия других участников или самого общества. Причем этот запрет может распространяться на любые сделки с долями, в том числе на дарение долей и переход права на долю в порядке наследования, а также на случаи ликвидации юридического лица - участника общества. Статья 25 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" предусматривает также особый механизм обращения взыскания на долю в уставном капитале общества, предоставляя другим участникам право приобретения доли должника по ее действительной стоимости путем погашения долгов участника ООО в соответствующей сумме. Вместе с тем, как показывает комментируемое дело, судебная практика проявляет определенные колебания в вопросе о том, подлежат ли применению установленные Федеральным законом "Об обществах с ограниченной ответственностью" ограничения на свободное обращение долей в уставном капитале ООО в случае, если в отношении юридического лица - участника ООО инициируется процедура банкротства. Закрытое акционерное общество "Агентство "Мегаполис-Сервис" (далее - Агентство) обратилось в Арбитражный суд Тверской области с иском к муниципальному унитарному предприятию "Академическое карьероуправление" (далее - Предприятие) и гражданину Н. В.А. с иском о переводе прав и обязанностей покупателя по договору от 14.04.2004 купли-продажи доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью "Бельский карьер". В качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, к участию в деле привлечены ООО "Бельский карьер" и гражданин Т. А.Г. Суд первой инстанции в отношении Предприятия дело прекратил по пункту 5 части 1 статьи 150 АПК РФ (в связи с ликвидацией Предприятия), в иске к Н. В.А. отказано в связи с ничтожностью договора. Кассационная инстанция решение суда первой инстанции отменила и вынесла новое решение - об отказе в иске по иным основаниям - ввиду отсутствия у истца преимущественного права на приобретение доли. Свои выводы кассационная инстанция обосновала следующим образом. При рассмотрении дела установлено, что участниками общества с ограниченной ответственностью "Бельский карьер" являлись гражданин Т. А.Г., ЗАО "Агентство "Мегаполис-Сервис" и муниципальное унитарное предприятие "Академическое карьероуправление". При этом доля Предприятия в уставном капитале ООО составляла 46%. 3 декабря 2002 года Предприятие (владелец доли) было признано банкротом, и в отношении него открыто конкурсное производство. 10 января 2003 года собрание конкурсных кредиторов приняло решение о продаже имущества предприятия по договорам купли-продажи без проведения открытых торгов. Продажу имущества решено производить по мере поступления предложений от потенциальных покупателей в срок, не превышающий установленного срока конкурсного производства. 30 мая 2003 года конкурсный управляющий направил Агентству и гражданину Т. А.Г уведомление о предстоящей продаже доли в размере 49% в уставном капитале ООО "Бельский карьер", принадлежащей Предприятию, а 14 мая 2004 года (то есть спустя почти год после уведомления участников ООО о предстоящей продаже доли) спорная доля была продана гражданину Н. В.А. Оценивая договор от 14 мая 2004 года, кассационная инстанция не согласилась с выводом суда первой инстанции о том, что этот договор является ничтожной сделкой, поскольку он не соответствует статье 25 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью". Кассационная инстанция указала при этом, что установленный статьей 25 специальный судебный порядок обращения взыскания на долю должника не может применяться к спорным правоотношениям, поскольку с введением процедуры конкурсного производства реализация имущества организации-должника должна осуществляться в рамках специальных процедур, установленных специальным законодательством о банкротстве. Аналогичные выводы Федеральный арбитражный суд Северо-Западного округа сделал и в отношении статьи 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью", придя к выводу, что эта норма также не подлежит применению в связи с введением особого порядка реализации имущества Предприятия в рамках конкурсного производства. Поскольку же никаких нарушений законодательства о банкротстве суд не выявил, отчуждение доли было признано законным и в иске отказано. Однако мнение Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа о том, что не подлежат применению положения Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" в части, касающейся преимущественного права участников ООО на приобретение доли в уставном капитале общества, реализуемой в рамках конкурсного производства, не нашло поддержки со стороны Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ. Президиум ВАС РФ отменил Постановление ФАС Северо-Западного округа от 12.08.2005 N А66-7946/2004 и дело направил на новое рассмотрение в первую инстанцию Арбитражного суда Тверской области, при этом предельно ясно обозначив свою позицию по данному вопросу (Постановление Президиума ВАС РФ от 16 мая 2006 года N 15578/05). В частности, Президиум ВАС РФ указал, что положения Закона о несостоятельности (банкротстве) 1998 года (как представляется, этот вывод распространяется и на ныне действующий Закон о банкротстве 2002 года), регулирующие продажу имущества должника в конкурсном производстве, не исключают применения норм Закона об обществах с ограниченной ответственностью, предусматривающих защиту права участника общества при отчуждении доли третьему лицу, в той мере, в которой эти нормы не вступают в противоречие с целями и задачами законодательства о банкротстве. По мнению Высшего Арбитражного Суда, соблюдение требований статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" не препятствует реализации имущества должника в процессе банкротства. Вместе с тем, как указал ВАС РФ, применение положений статьи 21 Закона об обществах с ограниченной ответственностью наряду с законодательством о банкротстве позволяет обеспечить интерес других участников ООО (доля в уставном капитале которого реализуется в процессе конкурсного производства) в сохранении состава участников общества. Из содержащихся в Постановлении Президиума ВАС указаний, которые должны быть выполнены арбитражным судом при новом рассмотрении дела, можно сделать вывод, что высшая судебная инстанция пришла к выводу, что в комментируемом случае преимущественное право истца на приобретение доли в уставном капитале ООО было безусловно нарушено, и суду следует лишь определить размер денежной суммы, подлежащей взысканию с истца в пользу Н. В.А. в качестве компенсации расходов, понесенных покупателем по договору от 14 мая 2004 года.
25. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ОКРУГА от 05.08.2005 N А21-3327/03-С2
Арбитражный суд отказал в иске о применении последствий недействительности договора дарения доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью, поскольку на основании представленных доказательств (в том числе заявления ответчика, договора дарения, выданной одаряемому доверенности и т. п.) суд пришел к выводу, что адресованное обществу письменное извещение не является заявлением о выходе из ООО (статья 26 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью"), в связи с чем к моменту заключения оспариваемого договора ответчик право на долю в уставном капитале ООО не утратил и мог распоряжаться долей по своему усмотрению, в связи с чем договор дарения ничтожной сделкой не является (статья 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью").
Комментарий
Федеральный закон N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" предусматривает два основных способа прекращения участия лица в обществе с ограниченной ответственностью. Первый способ - это распоряжение долей путем возмездной уступки доли третьему лицу (продажа, дарение и т. п. - статья 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Второй способ - выход участника из общества (статья 26 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Основным юридическим последствием уступки доли и выхода из общества является прекращение участия лица в обществе. По этой причине участники ООО, не искушенные в юридических тонкостях, зачастую путают эти два способа прекращения своего участия в обществе, что нередко приводит к разногласиям и судебным спорам. Следует, однако, отметить, что прекращение юридической связи лица и общества - это единственное, в чем уступка доли и выход из ООО схожи. Во всем остальном юридические последствия соответствующих действий участника серьезно отличаются. Основное отличие заключается в том, что при подаче заявления о выходе из общества доля переходит к обществу (с момента подачи заявления), а при отчуждении доли - непосредственно к приобретателю (с момента извещения общества о состоявшейся уступке). Второе отличие заключается в том, что при отчуждении доли участник сам принимает решение о характере сделки (возмездная или безвозмездная), о цене, по которой уступается доля, о дате расчетов и т. п. Иная картина складывается при выходе из ООО. В данном случае возмездный характер возникающих при выходе из ООО между участником общества и самим обществом отношений предопределен самим законом, поскольку в соответствии со статьей 26 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" подача заявления о выходе из общества порождает обязанность общества выплатить выходящему из ООО участнику действительную стоимость его доли. При этом Закон однозначно определяет два важнейших обстоятельства: 1) размер выплаты; 2) период, в течение которого общество обязано рассчитаться с участником в связи с его выходом из общества. Так, согласно пункту 2 статьи 26 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" при выходе из общества участнику выплачивается действительная стоимость его доли, которая определяется в порядке, установленном пунктом 2 статьи 14 Закона как пропорциональная размеру доли участника часть чистых активов общества, определяемых на основании данных бухгалтерской отчетности общества за год, в течение которого было подано заявление о выходе. Пункт 3 статьи 26 Закона также устанавливает, что действительная стоимость доли должна быть выплачена выходящему из общества участнику в течение шести месяцев с момента окончания финансового года, в течение которого было подано заявление о выходе (меньший срок может быть предусмотрен уставом). В случае же отчуждения доли третьему лицу цена, порядок и срок расчетов определяются соглашением сторон, и никаких конкретных ограничений в этом отношении Закон не содержит. Поскольку, как уже отмечено, участники ООО нередко путают эти два института (выход из ООО и уступку доли третьему лицу), при возникновении спора суду приходится принимать меры для выявления действительной воли участника общества, с тем чтобы правильно определить юридические последствия тех или иных его действий. Гражданин С. Г.А. обратился в Арбитражный суд Калининградской области к ООО "Балт-Аит" и гр-ну К. С.А. с иском о применении последствий ничтожности договора дарения от 20 февраля 2003 года, заключенного между гражданином П. В.С. и ответчиком (К. С.А.), а также о признании за обществом права собственности на долю выбывшего участника общества. В качестве третьего лица к участию в деле привлечен П. В.С. (даритель). Решением от 25.07.2003 исковые требования удовлетворены. Постановлением апелляционной инстанции от 19.11.2003 решение от 25.07.2003 отменено, в иске отказано. Постановлением Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 09.03.2004 указанные судебные акты отменены, дело передано на новое рассмотрение в первую инстанцию того же суда. Кассационная инстанция указала на то, что суду необходимо выяснить действительную волю П. В.С. (третьего лица) на отчуждение своей доли К. С.А. (ответчику), проверить, оформлена ли передача спорной доли актом приема-передачи, уведомлялось ли общество об уступке упомянутой доли. Решением от 01.02.2005 в иске отказано. Постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 20.04.2005 решение оставлено без изменения. Кассационная инстанция судебные акты нижестоящих инстанций, вынесенные при повторном рассмотрении дела, оставила в силе. При рассмотрении дела установлено следующее. Согласно пункту 3.2 устава общества для обеспечения своей деятельности за счет вкладов участников образуется уставный капитал в размере 8349 руб. Вклады участников разделены на 100 долей и составляют: - К. С.А. (ответчик) - 2838 руб. 66 коп. - 34% уставного капитала, 34 доли; - П. В.С. (третье лицо) - 2755 руб. 17 коп. - 33% уставного капитала, 33 доли; - С. Г.А. (истец) - 2755 руб. 17 коп. - 33% уставного капитала, 33 доли. 21 января 2002 года П. В.С. подал заявление, в котором уведомил общество о намерении выйти из состава учредителей и подарить свою долю в уставном капитале К. С.А. (ответчику). 22 февраля 2002 года П. В.С. и К. С.А. заключили договор дарения, согласно которому П. В.С. безвозмездно передает в собственность К. С.А. вклад в уставный фонд, составляющий 33 доли уставного капитала общества. При этом 20.02.2002 нотариус Калининградского городского нотариального округа В. Н.В. удостоверила выданную К. С.А. доверенность от 20.02.2002 на право управления и распоряжения принадлежащими П. В.С. 33% уставного капитала общества, представления интересов на общих собраниях и иных полномочий. Письмом от 22.02.2002 N 7 П. В.С. сообщил истцу об уступке доли К. С.А. Позиция истца заключалась в том, что он посчитал, что заявление П. В.С. от 21 января 2002 года, в котором П. В.С. уведомил общество о намерении выйти из общества и подарить свою долю К. С.А., есть поданное в порядке, предусмотренном статьей 26 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью", заявление о выходе, и в силу этой нормы П. В.С. утратил право на долю с даты подачи заявления. А это, в свою очередь, по мнению истца, означает, что после указанной даты третье лицо было не вправе совершать сделки с долей, поскольку доля перешла к обществу. А поскольку П. В.С., заключив договор дарения, распорядился не принадлежащим ему имуществом, этот договор является ничтожной сделкой (статья 168 ГК РФ). Однако суд при повторном рассмотрении дела пришел к выводу, что заявление от 21 января 2002 года носило уведомительный характер, а воля третьего лица была направлена именно на безвозмездное отчуждение доли, а не на выход из общества в порядке, предусмотренном статьей 26 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью". Этот вывод подтверждается теми действиями, которые были совершены П. В.С., а также его объяснениями, которые он дал суду: 1) уже в своем первом заявлении П. В.С. выразил намерение подарить свою долю К. С.А.; 2) П. С.В. за несколько дней до заключения спорного договора выдал доверенность предполагаемому одаряемому на распоряжение долей; 3) наконец, сам факт заключения договора дарения является подтверждением намерения уступить долю П. С.В., которое он выразил в своем заявлении. Кроме того, в суде П. С.В. пояснил, что изначально был намерен подарить долю К. С.А., а не выходить из общества.
26. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ОКРУГА от 26.05.2005 N А56-29961/04
Кассационная инстанция оставила в силе постановление апелляционной инстанции, отменившей решение суда первой инстанции и отказавшей в иске о признании права собственности истцов на доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью. Основанием для такого решения послужило следующее: 1) было установлено, что в период с 1994 по 1997 годы истцы подавали заявления о выходе из товарищества с ограниченной ответственностью (правопредшественника ООО); 2) на основании заявлений истцам была выплачена стоимость принадлежащих им долей; 3) выход из ТОО в судебном порядке оспорен не был; 4) действовавшая в указанный период статья 94 Гражданского кодекса РФ допускала выход участника из ООО (ТОО) с выплатой участнику действительной стоимости доли.
Комментарий
В соответствии с пунктом 1 статьи 26 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" участник ООО вправе в любое время выйти из общества независимо от согласия других участников или самого общества. Выход участника из общества осуществляется на основании заявления, причем подача участником заявления о выходе влечет за собой утрату лицом статуса участника ООО, поскольку с момента подачи заявления о выходе из ООО принадлежащая участнику доля в уставном капитале переходит к обществу (пункт 2 статьи 26 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"). В соответствии с разъяснениями, которые были даны высшими судебными инстанциями, временем подачи заявления о выходе из ООО "следует рассматривать день передачи его участником как совету директоров (наблюдательному совету) либо исполнительному органу общества (единоличному или коллегиальному), так и работнику общества, в обязанности которого входит передача заявления надлежащему лицу, а в случае направления заявления по почте - день поступления его в экспедицию либо к работнику общества, выполняющему эти функции" (пункт 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ N 90/14 от 9 декабря 1999 года). При этом, как подчеркивается в Постановлении N 90/14, "подача заявления участником общества (о выходе из ООО) порождает правовые последствия, предусмотренные этой нормой, которые не могут быть изменены в одностороннем порядке". Это означает, что, если участник подает уполномоченным должностным лицам общества заявление о своем выходе из общества, он фактически лишается возможности отозвать его в одностороннем порядке. Поэтому, в случае если общество возражает против отзыва участником заявления о выходе, единственный способ для участника восстановить свои права - это обращение в суд. Однако и в этом случае шансы на восстановление своего статуса участника, как правило, невелики, о чем свидетельствует и комментируемое дело. Граждане А. О.И., А. О.В., С. Н.А., Н. Е.В., В. Т.М. обратились в арбитражный суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Каприз" о признании права собственности на доли в уставном капитале общества, а также о признании сделки по выходу из состава участников ООО "Каприз" недействительной, о применении последствий недействительности сделок. Суд первой инстанции удовлетворил исковые требования в полном объеме на том основании, что была нарушена процедура подготовки и проведения общего собрания участников ООО "Каприз", а также в связи с тем, что ответчик признал иск. Однако апелляционная инстанция решение суда первой инстанции отменила и в иске отказала. Кассационная инстанция постановление апелляционной инстанции оставила в силе. Причинами для отказа в иске послужило то, что истцы в период с 1994 по 1997 годы на основании личных заявлений вышли из состава товарищества с ограниченной ответственностью "Каприз" (правопредшественника ООО "Каприз") на основании личных заявлений. Суд пришел к выводу, что выход участников из товарищества состоялся, поскольку, во-первых, имеются их личные заявления и, во-вторых, платежными документами подтверждено, что общество выплатило вышедшим из товарищества участникам стоимость принадлежащих им долей. Кроме того, суд учел, что истцы выход из состава ТОО "Каприз" не оспорили в судебном порядке. Здесь необходимо обратить внимание на то, что поскольку истцы подавали заявления о выходе из товарищества в период с 1994 по 1997 годы, положения Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" к спорным правоотношениям не могут быть применены. Вместе с тем статья 94 Гражданского кодекса РФ (которая действует с 8 декабря 1994 года) такой институт, как выход из ООО, предусматривает, более того, данная статья закрепляет правило (аналогичное правилу статьи 26 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью") об обязанности общества выплатить выходящему из ООО участнику действительную стоимость его доли. Таким образом, документы, подтверждающие выплату истцам стоимости их долей, в комментируемом случае являются важным доказательством, подтверждающим, что выход истцов из товарищества с ограниченной ответственностью состоялся, а следовательно, они добровольно, по собственной воле и в установленном законом порядке прекратили свое участие в товариществе. Также было установлено, что в 1999 году была принята новая редакция учредительных документов общества, в которых истцы в списке участников ООО уже не значатся. Решение общего собрания об утверждении новой редакции документов также не было оспорено. При таких обстоятельствах апелляционная и кассационная инстанции не усмотрели оснований для признания за истцами права собственности на доли в уставном капитале ООО "Каприз".
27. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ОКРУГА от 24.05.2005 N А66-5865/2004
Арбитражный суд пришел к выводу, что при продаже доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью третьему лицу преимущественное право общества на приобретение доли (предусмотренное уставом ООО в соответствии с пунктом 4 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью") не было нарушено, несмотря на то что цена доли, указанная в договоре, была во много раз ниже цены, указанной в извещении о предстоящей продаже. Свою позицию суд обосновал тем, что ответчики представили суду доказательства (акт о передаче денег, расписку в получении денег, объяснения продавца доли), подтверждающие, что доля была продана по цене, указанной в извещении.
Комментарий
Для того чтобы было соблюдено преимущественное право участников общества с ограниченной ответственностью (а также преимущественное право самого общества, в случае если такая норма закреплена уставом ООО) на приобретение доли в уставном капитале, отчуждаемой участником третьему лицу по возмездной сделке, должны быть соблюдены определенные условия, предусмотренные пунктом 4 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью". Во-первых, участник, намеревающийся продать свою долю, обязан известить о предстоящей продаже других участников ООО и само общество. При этом общество и другие участники должны быть проинформированы о цене и других условиях предстоящей сделки. Во-вторых, участник, потенциальный продавец, обязан предоставить другим участникам время для принятия решения на приобретение доли. Этот срок составляет один месяц, однако уставом общества может быть установлен иной срок (более короткий или более продолжительный), в течение которого участник обязан воздерживаться от продажи доли. В течение этого срока другие участники общества вправе обратиться с требованием о продаже подлежащей отчуждению доли, а участник обязан совершить соответствующую сделку. И только в отсутствие предложений со стороны других участников у участника возникает право на отчуждение доли любому третьему лицу. Причем доля должна быть продана на тех условиях, о которых были извещены другие участники и само общество. Нарушение этого правила должно расцениваться как нарушение преимущественного права других участников ООО на приобретение доли, дающее другим участникам право на иск о переводе прав и обязанностей покупателя на себя. Общество с ограниченной ответственностью "Пожтехника-Сирена" обратилось в Арбитражный суд Тверской области с иском к гражданину П. В.В. и обществу с ограниченной ответственностью "Бюро арбитражных услуг "Гарант" о переводе на истца прав покупателя по заключенному между ответчиками договору купли-продажи доли в уставном капитале общества от 30.03.2004. Решением от 17.11.2004, оставленным без изменения Постановлением апелляционной инстанции от 11.02.2005, в иске отказано. Кассационная инстанция оставила в силе судебные акты нижестоящих инстанций. При рассмотрении дела было установлено следующее. Согласно пункту 7.3 устава ООО "Пожтехника-Сирена" участниками общества являются: ОАО "Пожтехника" (85% уставного капитала) и гражданин П. В.В. (15% уставного капитала). Пунктом 9.4 устава ООО "Пожтехника-Сирена" предусмотрено преимущественное право самого общества на приобретение доли в случае, если другие участники ООО своим преимущественным правом не воспользуются. По договору от 30 марта 2004 года гражданин П. В.В. продал ООО "Бюро арбитражных услуг "Гарант" свою долю. При этом стоимость доли в договоре была определена в сумме 15000 (пятнадцати тысяч) рублей. Как установил суд, гражданин П. В.В. известил само общество и другого участника о предстоящей продаже доли. При этом, однако, в извещении о предстоящей сделке П. В.В. указал, что доля предлагается к продаже по цене 1500000 (один миллион пятьсот тысяч) рублей. Именно данное обстоятельство (несоответствие цены доли, указанной в извещении о предстоящей продаже, цене доли, указанной в спорном договоре), по мнению истца, является доказательством нарушения преимущественного права общества на приобретение доли. Однако суд не признал данное обстоятельство нарушением преимущественного права общества на приобретение доли в связи со следующим. Как уже было указано, П. В.В. известил общество и другого участника о предстоящей продаже доли по цене 1500000 рублей, однако ни само общество, ни другой участник не выразили желания приобрести долю П. В.В. на таких условиях. По этой причине доля была продана третьему лицу (ООО "Бюро арбитражных услуг "Гарант"). При этом суд пришел к выводу, что сумма сделки составила не 15000 рублей (как указано в договоре), а 1500000 рублей (как было указано в извещении о предстоящей продаже доли). По мнению суда, данное обстоятельство подтверждено представленными суду доказательствами, а именно актом приема-передачи денежных средств от 30.03.2004, распиской в их получении и объяснениями самого П. В.В.
28. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ОКРУГА от 27.04.2005 N А56-21448/04
Поскольку почтовое отправление, в котором, по утверждению ответчика, содержались возражения общества с ограниченной ответственностью против отчуждения участником ООО доли в уставном капитале, было получено за пределами месячного срока, в течение которого в соответствии с уставом общество должно было представить свои возражения против отчуждения доли, суд пришел к выводу, что в соответствии с пунктом 8 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" участник был вправе продать долю третьему лицу, и признал право истца на долю в уставном капитале, приобретенную по оспариваемому договору. Удовлетворяя иск, суд также учел, что достоверных доказательств того, что полученное истицей почтовое отправление содержало именно возражения общества против отчуждения доли, представлено не было.
Комментарий
Участники обществ с ограниченной ответственностью защищены от вмешательства в деятельность ООО сторонних инвесторов целым рядом правовых механизмов, важнейшим из которых является закрепленное статьей 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года преимущественное право участников ООО на приобретение доли в уставном капитале общества, отчуждаемой по возмездной сделке третьему лицу. При этом статья 21 Закона, устанавливая достаточно четкую процедуру реализации преимущественного права на приобретение доли, не только обеспечивает интересы участников ООО (а также самого общества, если общество также пользуется в соответствии с уставом преимущественным правом на приобретение доли), но и защищает продающего свою долю участника и потенциального покупателя доли от возможных злоупотреблений со стороны других участников общества. Интересы продавца доли и покупателя из числа третьих лиц обеспечиваются прежде всего установлением относительно ограниченных сроков, в течение которых участники ООО (а при наличии соответствующей нормы в уставе - само общество) могут реализовать свое преимущественное право. Согласно пункту 4 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" срок реализации преимущественного права составляет один месяц, однако уставом общества может быть установлен иной срок реализации этого права - сокращенный или более продолжительный. За пределами этого срока участники утрачивают право требовать продажи доли, утрачивая также и право требовать перевода прав и обязанностей покупателя доли на себя. Заключивший же сделку по истечении срока реализации преимущественного права приобретатель доли, напротив, приобретает право на судебную защиту. Гражданка М. Т.Н. обратилась в суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Букинист" о признании права собственности на долю в уставном капитале общества номинальной стоимостью 240 рублей, составляющей 2% уставного капитала общества, и об обязании внести изменение в устав и дополнительное соглашение к учредительному договору. Право на долю истица обосновывала договором купли-продажи, заключенным 24 октября 2003 года с гражданкой А. Н.С. На основании определения суда был принят к рассмотрению встречный иск общества о признании недействительным договора купли-продажи от 24 октября 2003 года, и к участию в деле в качестве ответчика по встречному иску привлечена гражданка А. Н.С. (продавец доли). Решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 19 ноября 2004 года в удовлетворении основного и встречного иска отказано. Постановлением Тринадцатого апелляционного суда от 27 января 2005 года решение изменено: признано право собственности М. Т.Н. на долю в уставном капитале в размере 2%, приобретенную на основании договора купли-продажи от 24 октября 2003 года, общество обязано внести изменения в устав и дополнительное соглашение к учредительному договору. Кассационная инстанция Постановление апелляционной инстанции изменила, отказав в удовлетворении иска в части внесения изменений в дополнительное соглашение к учредительному договору. Таким образом, в итоге судом было признано право собственности на приобретенную истицей долю в уставном капитале; также суд вынес решение об обязании общества внести в устав изменения, касающиеся сведений об истице как об участнице ООО "Букинист". Основанием для признания права М. Т.Н. послужило следующее. Пунктом 6.3 устава общества предусмотрена возможность отчуждения доли в его уставном капитале третьим лицам с согласия общества и остальных участников, при этом участник общества, намеренный продать свою долю (часть доли) третьему лицу, обязан письменно известить об этом остальных участников и само общество с указанием цены и других существенных условий ее продажи. Согласно уставу извещение о предстоящей продаже доли направляется участникам через общество. Такое согласие считается полученным, если в течение 30 дней с момента обращения к обществу получено письменное согласие общества и остальных участников либо от общества и ни от одного из участников не получено письменного отказа. Суд признал, что установленный уставом порядок реализации доли в полной мере соответствует пунктам 4 и 8 статьи 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью". При этом, как представляется, судом не были приняты во внимание положения пункта 5 статьи 21 Закона, согласно которому согласием других участников или самого общества не могут быть обусловлены сделки купли-продажи долей, заключаемые участниками с третьими лицами. Однако подобная неточность в толковании Закона к судебной ошибке не привела. Продавец доли (гражданка А. Н.С.) известила общество о намерении продать часть принадлежащей ей доли в размере 2% уставного капитала третьему лицу по цене 120000 рублей. Соответствующее извещение было получено обществом 8 сентября 2003 года. То есть участники ООО и само общество должны были вручить А. Н.С. свои возражения против продажи доли третьему лицу не позднее 8 октября 2003 года. Однако доказательств того, что такое возражение было получено А. Н.С. в установленный срок, суду представлено не было. То есть в соответствии с пунктом 8 статьи 21 ФЗ "Об обществах ограниченной ответственностью" эта ситуация должна расцениваться как согласие общества и других участников ООО на отчуждение гражданкой А. Н.С. части принадлежащей ей доли. Возражая против удовлетворения иска, общество указало на то, что направило в адрес А. Н.С. свои возражения против отчуждения части доли третьему лицу. Однако суд на основании представленных почтовых документов установил, что соответствующее письмо А. Н.С. получила 10 октября 2003 года, то есть за пределами установленных законом и уставом сроков. Суд пришел к выводу, что при таких обстоятельствах А. Н.С. была вправе продать часть своей доли истице. Также суд установил, что М. Т.Н. (приобретатель доли, истица) дважды - 24 октября и 9 декабря 2003 года - направляла обществу извещения о приобретении ею на основании договора доли. В соответствии с пунктом 6 статьи 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" М. Т.Н. приобрела права участника с даты первого извещения общества (то есть с 24 октября 2003 года). При таких обстоятельствах действия общества, отказавшегося внести в устав сведения о М. Т.Н. как об участнике общества, были признаны незаконными, в связи с чем суд обязал ООО внести необходимые изменения в устав. Что же касается требований о внесении изменений в дополнительное соглашение к учредительному договору, то в этой части в иске было отказано, поскольку, по мнению суда, общество не может выступать ответчиком по данному требованию, так как заключение учредительного договора и внесение в него изменений - это прерогатива участников ООО, которые к участию в деле привлечены не были.
29. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ОКРУГА от 24.03.2005 N А42-1979/04-7
Арбитражный суд пришел к выводу, что нарушений положений статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" (равно как и статьи 209 ГК РФ) при заключении договоров купли-продажи долей в уставном капитале ООО допущено не было, поскольку утверждение истца, отрицавшего факт заключения договора, было опровергнуто заключением эксперта, который установил, что имеющаяся на спорном договоре запись о получении денег в счет оплаты доли выполнена самим истцом.
Комментарий
При возникновении корпоративных споров, в том числе споров, связанных с переходом права на долю в уставном капитале ООО, достаточно распространенным аргументом, к которому прибегают оппоненты, является утверждение о том, что те или иные события не имели места, а документы, которые представляются в подтверждение достигнутых соглашений и заключенных сделок, сфальсифицированы. И решающим аргументом для суда в пользу того или иного решения в таких случаях становится мнение эксперта. Подобная ситуация сложилась и при рассмотрении комментируемого дела. Участник общества с ограниченной ответственностью "Мурманфишпродактс" гражданин К. С.М. обратился в Арбитражный суд Мурманской области с иском к ООО "Мурманфишпродактс", а также к гражданам Л. И.В., Л. А.В., Л. Н.В. о признании недействительным договора от 14.06.02 купли-продажи доли в уставном капитале общества, заключенного между К. С.М. (истцом) и Л. А.В., применении последствий недействительности указанной сделки и о переводе на истца прав покупателя по договору купли-продажи доли, заключенному 14.06.02 между Л. А.В. и Л. Н.В. Решением от 15.10.04, оставленным без изменения Постановлением апелляционной инстанции от 24.12.04, в удовлетворении исковых требований отказано. Кассационная инстанция судебные акты нижестоящих инстанций оставила в силе. При рассмотрении дела было установлено следующее. В соответствии с пунктом 5.1 устава общества К. С.М. (истцу) и Л. И.В. (одному из ответчиков и продавцу по второму из оспариваемых договоров) принадлежали равные доли в уставном капитале ООО, составляющие по 50% в уставном капитале, номинальной стоимостью 4175 руб. каждая. В дело представлен договор от 14 июня 2002 года (договор N 1), заключенный между К. С.М. (истцом) и Л. А.В. (одним из ответчиков), согласно которому К. С.М. продал часть принадлежащей ему доли в размере двадцати процентов номинальной стоимостью 1670 рублей. В этот же день Л. И.В. и Л. Н.В. заключили договор купли-продажи (договор N 2), в соответствии с которым Л. И.В. продал гражданке Л. Н.В. часть доли, составляющую 31% в уставном капитале общества. На внеочередном общем собрании общества, которое состоялось 27 июня 2002 года, были внесены изменения в устав и учредительный договор общества, касающиеся состава участников. Обосновывая недействительность договора N 1, К. С.М. указал, что он этот договор не подписывал, соответственно договор является ничтожной сделкой, поскольку своей долей он не распоряжался. Однако суд пришел к выводу, что К. С.М. не смог доказать данное обстоятельство. Так, согласно заключению эксперта, подписи от имени К. С.М. на договоре N 1, на уведомлениях от 11.05.02 и от 13.06.02 являются непригодными к идентификации исполнителя по причине своей краткости и простоты строения; однако при этом эксперт сделал вывод, что рукописный текст "Денежные средства получены. 14.06.02" на оборотной стороне третьего листа договора N 1 выполнен самим К. С.М. На том основании, что на спорном договоре имеется запись, подтверждающая получение денег, которая выполнена собственноручно истцом, суд пришел к выводу, что оспариваемый договор был заключен самим истцом, в связи с чем основания для признания его недействительным отсутствуют. Также суд не нашел оснований для перевода прав покупателя доли по договору N 2 на истца в связи со следующим. Согласно пункту 4 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" участники ООО пользуются преимущественным правом покупки доли, отчуждаемой участником третьему лицу. Согласно установленной данной нормой процедуре участник, намеренный продать свою долю третьему лицу, обязан письменно известить об этом остальных участников общества и само общество с указанием цены и других условий ее продажи. В случае если участники общества не воспользуются преимущественным правом покупки всей доли (всей части доли), предлагаемой для продажи, в течение месяца со дня такого извещения, доля (часть доли) может быть продана третьему лицу по цене и на условиях, сообщенных обществу и его участникам. Суд пришел к выводу, что истец (К. С.М.) был извещен более чем за один месяц о предстоящей продаже доли по договору N 2. К такому выводу суд пришел на том основании, что в дело было представлено извещение о предстоящей сделке, адресованное истцу. Вместе с тем в комментируемом деле обращает на себя внимание следующее. Иск о переводе прав покупателя части доли в уставном капитале на себя К. С.М. предъявил в 2004 году, в то время как спорный договор был заключен в июне 2002 года. Согласно пункту 4 статьи 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" при продаже доли (части доли) с нарушением преимущественного права покупки участник общества вправе предъявить соответствующий иск в течение трех месяцев с момента, когда он узнал либо должен был узнать о нарушении своего преимущественного права. Это значит, что ко времени обращения К. С.М. в суд срок исковой давности по требованию о переводе прав покупателя истек. Однако ответчики, как можно понять из комментируемого Постановления, соответствующего заявления о применении срока исковой давности не сделали (пункт 2 статьи 199 ГК РФ).
30. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ОКРУГА от 17.01.2005 N А56-14384/03
Суд пришел к выводу, что у истицы отсутствуют основания требовать признания за ней права на долю в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью, поскольку часть доли (ранее принадлежавшую истице) она утратила в связи с подачей заявления о выходе из ООО (статья 26 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью"), а право на другую часть в порядке статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" она не приобрела, поскольку продавец доли к моменту заключения договора купли-продажи также утратил право на свою долю в связи с выходом из ООО и не мог ею распоряжаться (статьи 168, 209 ГК РФ).
Комментарий
В соответствии с пунктом 2 статьи 26 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" подача заявления о выходе из общества влечет за собой переход доли участника ООО к обществу. При этом юридические последствия, которые влечет за собой подача заявления, не могут быть изменены участником ООО в одностороннем порядке. Поэтому в тех случаях, когда по каким-то причинам подавший заявление участник меняет свое решение, а общество идти навстречу участнику не желает, единственный способ восстановить право на долю - обратиться в суд с тем или иным иском. Наиболее очевидный путь - предъявление иска о признании заявления о выходе из общества недействительным. Однако не исключена возможность также предъявления исков о признании права на долю в уставном капитале, которой лицо лишилось в связи с подачей заявления. Именно такой способ защиты своего права избрал участник ООО в комментируемом случае. Гражданка Л. А.А. обратилась в арбитражный суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Магазин "Олимпийский" и гражданам Р. М.Д. и С. В.Г. о признании недействительными решений общего собрания участников ООО от 23 сентября 2002 года, учредительного договора от 23 сентября 2002 года о создании общества и его устава в редакции, утвержденной решением собрания от 23 сентября 2002 года, а также о признании права собственности на долю в размере 40% в уставном капитале ООО. До принятия судом решения Л. А.А. уточнила предмет иска, отказавшись от требования о признании недействительным устава общества. После отмены состоявшихся решений при повторном рассмотрении дела в удовлетворении исковых требований было отказано. Вывод об отсутствии оснований для удовлетворения иска сделали суды всех инстанций. При рассмотрении дела было установлено следующее. Л. А.А. была принята в состав товарищества с ограниченной ответственностью "Магазин "Олимпийский" (правопредшественника ООО "Магазин "Олимпийский") 12 января 1993 года. 19 ноября 1998 года были зарегистрированы изменения в уставе общества, согласно которым Л. А.А. являлась его участником. Свое право на долю в размере 40% уставного капитала Л. А.А. обосновывала тем, что 20% доли она оплатила при принятии ее в состав участников, а 20% приобрела у другого участника - гражданки Н. Л.Е. - по договору купли-продажи от 7 февраля 2003 года. Однако, исследовав имеющиеся в деле доказательства, суд пришел к выводу, что оснований для признания Л. А.А. участником общества не имеется. Так, суд установил, что 4 декабря 1998 года Л. А.А. подала заявление о выходе из общества, и в соответствии с пунктом 2 статьи 26 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" с этой даты ее доля перешла к обществу, а сама она утратила свой статус участника ООО "Магазин "Олимпийский". При этом суд признал несостоятельным довод истицы о том, что, подавая заявление, она не имела в виду выход из состава участников, а требовала лишь раздела имущества общества, поскольку в заявлении Л. А.А. указала, что она просит "вывести" ее из состава учредителей общества. Суд также установил, что Н. Л.Е. 4 декабря 1998 года также направила обществу заявление о выходе. Более того, на состоявшемся 5 февраля 1999 года общем собрании участников Л. А.А. и Н. Л.Е. проголосовали за удовлетворение заявлений о выходе из состава участников Л. А.А. и Н. Л.Е. Таким образом, Н. Л.Е. (так же как и Л. А.А.) с 4 декабря 1998 года утратила право на долю в уставном капитале общества. Это обстоятельство позволило суду оценить договор купли-продажи доли в уставном капитале ООО "Магазин "Олимпийский" от 7 февраля 2003 года, заключенный между Н. Л.Е. (продавец) и Л. А.А. (покупатель), как ничтожную сделку, не влекущую юридических последствий (за исключением последствий, связанных с ее недействительностью). С учетом указанных обстоятельств суд пришел к выводу, что право на принадлежавшую ей с 1993 года долю Л. А.А. утратила, а право на долю в соответствии с договором от 7 февраля 2003 года она не приобрела. То есть оснований требовать признания права на долю в уставном капитале в размере 40% у Л. А.А. не имелось. Это также означает, что на момент проведения общего собрания от 23 сентября 2002 года Л. А.А. участником ООО "Магазин "Олимпийский" не являлась. Согласно пункту 1 статьи 43 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" правом на обжалование решений общего собрания обладают только участники соответствующего общества с ограниченной ответственностью. Отсутствие у лица, обращающегося в суд с иском о признании недействительным решения общего собрания, статуса участника ООО является безусловным основанием для отказа в иске. Что и стало основанием для отказа Л. А.А. в иске о признании недействительными решений общего собрания участников ООО "Магазин "Олимпийский" от 23 сентября 2002 года.
31. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-КАВКАЗСКОГО ОКРУГА от 13.04.2006 N Ф08-1365/2006 по делу N А53-19024/2005-С4-50
Кассационная инстанция отменила решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции и вынесла новое решение - об удовлетворении иска о признании недействительной сделки купли-продажи долей в уставном капитале ООО. Оспариваемую сделку суд признал не соответствующей закону, поскольку предметом сделки являлись доли, находившиеся в распоряжении общества, в результате продажи изменилось соотношение долей участников в уставном капитале, однако вопреки требованиям закона решение о продаже долей единогласно всеми участниками общества не принималось (статья 168 ГК РФ, статья 24 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью").
Комментарий
Федеральный закон N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" запрещает обществу с ограниченной ответственностью свободное (по своему усмотрению) приобретение долей в собственном уставном капитале. Фактически общество может стать собственником долей в уставном капитале только в ограниченном числе случаев, прямо предусмотренных законом: 1) в случае невнесения (внесения не в полном размере) учредителем взноса в уставный капитал при создании общества (пункт 3 статьи 23 Закона); 2) при выходе участника из общества (пункт 2 статьи 26 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"); 3) при исключении участника из ООО (статья 10, пункт 4 статьи 23 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью); 4) при отсутствии согласия на уступку участником своей доли иному лицу, в случае если такое согласие требуется в соответствии с уставом общества (пункт 5 статьи 23 Закона); 5) при отказе участников в согласии на переход доли к наследникам умершего участника или к правопреемникам ликвидируемого участника - юридического лица (пункт 7 статьи 23 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"); 6) при выплате обществом долга за участника общества, на долю которого обращено взыскание в порядке статьи 25 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" (пункт 6 статьи 23 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью). Вместе с тем независимо от оснований, по которым доля перешла к обществу, общество обязано в течение одного года с момента приобретения доли распорядиться ею. Распоряжение долями общества также не может быть произвольным, определяемым исключительно усмотрением общества (статья 24 Закона). Во-первых, распределение находящихся в распоряжении общества долей осуществляется на основании решения общего собрания участников. При этом, в случае если доли распределяются между участниками ООО пропорционально имеющимся у них долям, соответствующее решение принимается простым большинством голосов от общего числа голосов участников ООО. Если же решение о распределении долей предусматривает отступление от принципа пропорциональности либо если предусматривается передача долей третьим лицам, то общее собрание должно принять такое решение единогласно (статья 24 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Во-вторых, в случае, если в течение установленного законом срока (который составляет один год) общество не распорядилось долями, должно быть принято решение об уменьшении уставного капитала за счет погашения находящихся в распоряжении общества долей - уставный капитал уменьшается пропорционально размеру погашаемой доли. Следует отметить, что отступление от установленного законом порядка распределения находящихся в распоряжении общества долей влечет недействительность соответствующих сделок, как это и произошло в комментируемом случае. Гражданка Ж. Н.В. обратилась в арбитражный суд с иском к ООО "Радуга" и гр-ке О. Л.А. о признании недействительной сделки купли-продажи 109 долей в уставном капитале общества. Решением от 10.11.2005, оставленным без изменения Постановлением апелляционной инстанции от 24.01.2006, в удовлетворении заявленных требований отказано. Судебные инстанции исходили из того, что сделка является оспоримой, срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. О заключении указанной сделки Ж. Н.В. известно с 2003 года, поскольку о проведении собрания, на котором принято решение заключить договор купли-продажи 109 долей общества, истица надлежаще уведомлена. Кроме того, суд указал на то, что вступившим в законную силу решением арбитражного суда по другому делу отказано в удовлетворении иска о признании недействительным решения общего собрания участников ООО "Радуга" от 26.08.2003. Однако кассационная инстанция, не согласившись с позицией судов первой и апелляционной инстанций, судебные акты этих инстанций отменила и вынесла новое решение - об удовлетворении иска о признании недействительным договора купли-продажи доли. Основанием для решения Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа послужило следующее. В соответствии с договором о передаче доли в уставном капитале ООО "Радуга" общество продало гр-ке О. Л.А. принадлежащие ему 109 долей в уставном капитале, которые перешил к обществу в результате выхода ряда участников из общества. Сделка была совершена на основании решения общего собрания участников ООО "Радуга" от 26 августа 2003 года. При этом, как установил суд, на общем собрании из 10 участников общества на общем собрании присутствовали и голосовали за передачу долей О. Л.А. только 9 участников. Согласно статье 24 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" продажа обществом доли участникам, в результате которой изменяются размеры долей его участников, продажа доли третьим лицам, а также внесение связанных с продажей доли изменений в учредительные документы общества осуществляется по решению общего собрания участников общества, принятому всеми участниками общества единогласно. Таким образом, кворум для принятия решения о продаже долей О. Л.А. должен был составлять 100%, в связи с чем суд пришел к выводу, что решение о продаже долей О. Л.А. не может считаться принятым, а сам спорный договор как не соответствующий закону в силу статьи 168 ГК РФ является ничтожной сделкой.
32. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-КАВКАЗСКОГО ОКРУГА от 11.04.2006 N Ф08-1155/2006 по делу N А32-15383/2005-32/317
Апелляционная инстанция отменила решение суда первой инстанции и вынесла новое решение - об удовлетворении иска о признании недействительной сделки по отчуждению 100% доли в уставном капитале признанного банкротом общества с ограниченной ответственностью, которая была совершена конкурсным управляющим. Суд пришел к выводу, что оспариваемая сделка нарушает положения статьи 209 Гражданского кодекса РФ, поскольку конкурсный управляющий не был уполномочен участниками общества на распоряжение принадлежащими им долями. Оставляя в силе постановление апелляционной инстанции, Федеральный арбитражный суд Северо-Кавказского округа также указал на то, что законодательство о банкротстве не предусматривает перехода к конкурсному управляющему права на распоряжение долями в уставном капитале предприятия-банкрота.
Комментарий
Доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью принадлежат участникам ООО (физическим и юридическим лицам), и по общему правилу общество в лице своих уполномоченных органов не может распоряжаться долями в своем уставном капитале, за исключением тех редких случаев, когда в силу закона право на доли переходит от участников ООО к самому обществу (статья 24 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Причем признание общества банкротом не входит в число этих редких случаев, поскольку законодательством о банкротстве (как ранее действовавшим, так и действующим в настоящее время) введение таких процедур как наблюдение, внешнее управление или конкурсное производство не влечет перехода долей от участников общества-банкрота к самому обществу и, следовательно, не порождает у арбитражного управляющего права распоряжаться этими долями (за исключением, разумеется, случая, если к моменту введения соответствующих процедур доли не перешли к обществу по одному из оснований, предусмотренных Федеральным законом "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Если же по каким-либо причинам арбитражный управляющий распорядится не принадлежащими обществу-банкроту долями в уставном капитале, соответствующие сделки должны признаваться недействительными (ничтожными) как не соответствующие закону. Гражданка Р. Т.А. обратилась в арбитражный суд с иском к гражданину И. В.Д. и ООО "Детский спортивно-оздоровительный комплекс "Изумрудный" о признании права собственности на 12% доли в уставном капитале общества номинальной стоимостью 1476 рублей. Решением от 02.08.2005 в иске отказано. Постановлением апелляционной инстанции от 17.01.2006 решение суда от 02.08.2005 отменено, заявленные требования удовлетворены. Кассационная инстанция постановление апелляционной инстанции оставила в силе. При рассмотрении дела было установлено следующее. Участниками ООО "Детский спортивно-оздоровительный комплекс "Изумрудный" согласно выписке из Единого государственного реестра юридических лиц являются граждане К. К.К., Р. Т.А. (истица), С. Л.И., Щ. Е.А., ЗАО "Фирма "Актив", Краснодарская краевая ассоциация здравниц агропромышленного комплекса "Здоровье". По договору купли-продажи от 23.11.2003 N 4, заключенному между конкурсным управляющим общества (продавец) и И. В.Д. (покупатель), И. В.Д. приобрел 100% доли в уставном капитале общества. Решением третейского суда по разрешению экономических споров при Славянской межрайонной торгово-промышленной палате от 19.01.2004 по делу N 06/04 И. В.Д. признан собственником 100% долей в уставном капитале ООО "Детский спортивно-оздоровительный комплекс "Изумрудный". Однако Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 31.10.2005, оставленным без изменения Постановлением Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 11.01.2006, решение третейского суда признано недействительным. Судебные инстанции исходили из ничтожности сделки, в результате которой произошло отчуждение долей в уставном капитале общества (договор купли-продажи от 23.11.2003 N 4), поскольку было установлено, что конкурсный управляющий распорядился долями в уставном капитале общества без согласия владельцев долей - участников общества, чем фактически незаконно лишил участников ООО "Детский спортивно-оздоровительный комплекс "Изумрудный" права на принадлежащие им доли. Как было установлено судом, истица (Р. Т.А.) принадлежащей ей долей в уставном капитале общества (как и другие участники ООО) не распоряжалась и конкурсному управляющему право на распоряжение доли также не передавала. При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что конкурсный управляющий нарушил исключительное право истицы на распоряжение находящимся в ее собственности имуществом, предусмотренное статьей 209 Гражданского кодекса РФ, и удовлетворил заявленные Р. Т.А. требования. Соглашаясь с позицией апелляционной инстанции, Федеральный арбитражный суд Северо-Кавказского округа, кроме того, указал, что ни статья 98, ни статья 101 Федерального закона N 6-ФЗ от 8 января 1998 года (на которые ссылался конкурсный управляющий в обоснование правомерности своей сделки по отчуждению долей в уставном капитале ООО "ДСОК "Изумрудный") не предусматривают переход к конкурсному управляющему права на распоряжение долями в уставном капитале ООО.
33. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-КАВКАЗСКОГО ОКРУГА от 05.04.2006 N Ф08-1124/2006 по делу N А32-12521/2005-47/260
Арбитражный суд признал недействительным договор уступки доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью в размере 75%, так как продавец был не вправе распоряжаться указанной частью доли, поскольку не приобрел право на эту часть доли в установленном статьей 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" порядке (статья 209 ГК РФ). Вместе с тем в иске о переводе прав и обязанностей покупателя части доли в размере 25% (которая принадлежала ответчику на законных основаниях как учредителю общества) было отказано в связи с пропуском установленного пунктом 4 статьи 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" трехмесячного срока исковой давности.
Комментарий
Переход права на долю в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью от одних лиц к другим может осуществляться по различным основаниям (уступка доли по возмездной сделке, дарение, в результате выхода участника из общества либо вследствие исключения из числа участников ООО и т. п.). Сделки с долями (как и все прочие сделки) должны соответствовать закону - только в этом случае лицо, совершающее соответствующие действия, может рассчитывать на необходимый результат. Согласно статье 168 ГК РФ сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения. Положения статьи 168 ГК РФ об особых последствиях нарушения закона при совершении сделки (не связанных с ее недействительностью) имеют прямое отношение к сделкам с долями в уставном капитале ООО - в зависимости от характера допущенного при совершении сделки с долей нарушения наступают либо общие последствия недействительности сделок, предусмотренные статьями 167 и 168 Гражданского кодекса РФ, либо специальные последствия, о которых идет речь в пункте 4 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью". Причем особые последствия нарушения закона при совершении сделки с долями в уставном капитале наступают только в одном случае - при нарушении преимущественного права участников на приобретение доли в уставном капитале общества, отчуждаемой участником ООО третьему лицу по договору купли-продажи (возмездной уступке доли). В этом случае сделка признается действительной, однако участники ООО, преимущественное право которых нарушено, вправе в судебном порядке потребовать перевода прав и обязанностей покупателя доли на себя (пункт 4 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Во всех остальных случаях последствия нарушения закона при совершении сделки с долей общие: сделка, не соответствующая закону, признается недействительной. Гражданин Ф. Н.А. обратился в арбитражный суд с иском к Т. В.А. и Т. А.П. о признании недействительным договора уступки 100% доли в уставном капитале ООО "Юнион" от 24 августа 2004 года в части передачи 75% доли и переводе прав и обязанностей покупателя по спорному договору в части передачи Т. В.А. (продавцом) принадлежащей ему (Т. В.А.) 25% доли. Решением от 22.09.2005, оставленным без изменения Постановлением апелляционной инстанции от 28.12.2005, иск удовлетворен частично. Договор уступки доли признан недействительным в части отчуждения 75% доли, в переводе прав покупателя отказано в связи с истечением установленного пунктом 4 статьи 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" трехмесячного срока исковой давности. Кассационная инстанция судебные акты нижестоящих инстанций оставила в силе. При рассмотрении дела установлено следующее. Постановлением Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 13 октября 2005 года по делу N А32-2263/2005-15/71 установлено, что Ф. Н.А. (истец), Т. В.А. (один из ответчиков - продавец по оспариваемой сделке), М. А.Д. и Я. В.В. являлись участниками ООО "Юнион" в соответствии с учредительным договором от 1 октября 2000 года. Доказательств, что Ф. Н.А., М. А.Д. и Я. В.В. в период с 1 октября 2000 года по день заключения оспариваемого договора распорядились принадлежащими им долями в уставном капитале общества (уступили доли, заявили о выходе из общества и т. п.), суду не представлено. Также отсутствуют доказательства того, что указанные лица наделяли Т. В.А. полномочиями на распоряжение принадлежащими им долями. Поскольку в соответствии с решением суда по другому делу установлено, что в момент заключения спорного договора доли принадлежали Ф. Н.А., М. А.Д. и Я. В.В., суд пришел к выводу, что, заключив сделку купли-продажи принадлежащих Ф. Н.А., М. А.Д. и Я. В.В. долей, Т. В.А. нарушил исключительное право указанных лиц на распоряжение принадлежащим им на праве собственности имуществом (пункт 1 статьи 209 ГК РФ). На этом основании суд признал договор от 24 августа 2004 года в части отчуждения доли в уставном капитале в размере 75% недействительным как не соответствующий закону (статьи 168, 180 ГК РФ). Вместе с тем оснований для удовлетворения требований истца о переводе прав покупателя доли установлено не было. Согласно пункту 4 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" участник ООО, преимущественное право которого на приобретение доли нарушено, может обратиться в суд с иском о переводе прав и обязанностей покупателя на себя. При этом иск может быть предъявлен в течение трех месяцев со дня, когда участник узнал или должен был узнать о состоявшейся сделке. Суд установил, что при рассмотрении другого дела (об оспаривании решений общего собрания о внесении изменений в учредительные документы ООО "Юнион", касающиеся изменения состава участников общества) истец (Ф. Н.А.) ознакомился с протоколом собрания от 30 августа 2004 года N 6, в котором имеется информация об оспариваемом договоре. С этим протоколом Ф. Н.А. ознакомился 5 апреля 2005 года. На этом основании суд пришел к выводу, что срок исковой давности для предъявления требования о переводе прав покупателя истек 5 июля 2005 года, в то время как соответствующее требование было заявлено значительно позже. В комментируемом Постановлении обращает на себя внимание следующее обстоятельство. Как выяснил суд, согласно пункту 14.5 устава общества участник ООО может продать свою долю третьему лицу только с письменного согласия других участников. Таким образом, Т. В.А. был вправе продать принадлежащую ему на законных основаниях долю в размере 25% только с согласия остальных участников. Такого согласия другие участники общества ему не давали. Поэтому в данном случае, как представляется, можно было также ставить вопрос о ничтожности сделки и в части отчуждения 25-процентной доли с хорошими шансами на успех.
34. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-КАВКАЗСКОГО ОКРУГА от 28.03.2006 N Ф08-1164/2006 по делу N А32-16866/2005-32/418
Арбитражный суд отказал в удовлетворении иска о признании недействительными как притворных сделок (пункт 2 статьи 170 ГК РФ) договоров уступки долей в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью, поскольку вопреки утверждению истца, полагавшего, что оспариваемые договоры прикрывают выход участников ООО (продавцов по оспариваемым сделкам) из общества (статья 26 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью"), суд сделал вывод о том, что договор уступки как двусторонняя сделка не может прикрывать выход участников из ООО, который является сделкой односторонней, так как это противоречит пункту 2 статьи 170 ГК РФ.
Комментарий
В силу принципа состязательности и равноправия сторон арбитражный суд рассматривает дело в пределах тех требований, которые заявлены в исковом заявлении, и по тем основаниям, на которые указывает истец (заявитель). При вынесении решения в силу того же принципа суд основывается на тех доказательствах, которые представлены участвующими в деле лицами. Поэтому неправильное определение предмета или основания иска могут стать причиной отказа в удовлетворении заявленного требования даже в тех случаях, когда утверждение истца о допущенном нарушении закона является правильным по существу. Подобная ситуация может складываться и при рассмотрении споров, возникающих по поводу участия в обществах с ограниченной ответственностью. Примером такого рода может служить и комментируемое судебное дело. Гражданин А. Ю.П. как участник ООО "Гант" обратился в Арбитражный суд Краснодарского края с иском к гражданам С. И.А., А. С.М. и Т. А.Г. о признании ничтожными договоров уступки доли в уставном капитале общества от 24.10.2002 и исключении С. И.А. из числа участников общества. Решением от 28.07.2005, оставленным без изменения Постановлением апелляционной инстанции от 26.12.2005, в иске отказано. Кассационная инстанция судебные акты нижестоящих инстанций оставила в силе. При рассмотрении дела было установлено следующее. В качестве основания для своих требований А. Ю.П. указал на притворность договоров уступки долей в уставном капитале ООО "Гант", которые были заключены между А. С.М. (продавец) и С. И.А. (приобретатель доли), а также между Т. А.Г. (продавец) и С. И.А. (приобретатель доли). В соответствии с пунктом 2 статьи 170 Гражданского кодекса РФ притворная сделка - это сделка, которая совершена сторонами с целью прикрыть иную сделку. Данная норма устанавливает, что такая сделка является ничтожной, однако предусматривает при этом особые последствия ее ничтожности: согласно пункту 2 статьи 170 ГК РФ притворность сделки не разрушает имеющуюся правовую связь между сторонами - закон указывает лишь на то, что к отношениям сторон притворной сделки должны применяться правила о той сделке, которую стороны действительно имели в виду. Поэтому в комментируемом случае истец должен был доказать, что заключая спорные договоры уступки долей в уставном капитале ООО их стороны не стремились добиться перехода права на доли от одних лиц к другим либо, преследуя цель передачи права на доли, стремились это сделать иным, не охватываемым понятием "уступка доли", способом. Однако, как видно из комментируемого Постановления, по мнению истца, договоры уступки прикрывали собой сделки, связанные с выходом участников ООО (А. С.М. и Т. А.Г.) из общества. В связи с этим суд справедливо указал, что выход из общества является сделкой односторонней, в то время как по смыслу пункта 2 статьи 170 ГК РФ притворная сделка - это двустороння сделка, которая прикрывает другую двустороннюю сделку, сторонами которой являются те же лица (это утверждение верно и для многосторонних сделок). На этом основании суд пришел к выводу, что договор уступки доли в принципе не может считаться сделкой, прикрывающей выход участника из общества, и в иске отказал. Вместе с тем, как представляется, в комментируемом случае у истца были основания говорить о ничтожности оспариваемых договоров, но по иным основаниям. Как видно из комментируемого Постановления, 3 сентября 2002 года (до заключения оспариваемых договоров) А. С.М. и Т. А.Г. подали заявление о выходе из состава участников ООО "Гант". Согласно пункту 2 статьи 26 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" с момента подачи заявления о выходе из общества принадлежащая участнику доля переходит к обществу. Это означает, что с 3 сентября 2002 года А. С.М. и Т. А.Г. утратили право на доли в уставном капитале общества, в том числе право распоряжаться этими долями. То есть оспариваемые договоры действительно являются ничтожными сделками, но по иным основаниям - ответчики распорядились не принадлежащим им имуществом (статья 209 ГК РФ).
35. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-КАВКАЗСКОГО ОКРУГА от 21.03.2006 N Ф08-305/2006 по делу N А32-8891/2005-15/298
Решение общего собрания участников общества с ограниченной ответственностью признано недействительным, так как решения на общем собрании принимались лицом, которое не приобрело права участника общества в силу того, что договор уступки 100% доли в уставном капитале общества (на основании которого проводившее собрание лицо считало себя участником ООО) от имени продавца был заключен конкурсным управляющим, не имевшим права распоряжаться долями в уставном капитале ООО, признанного банкротом (статьи 168, 209 ГК РФ, статья 39 Федерального закон N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью").
Комментарий
Доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью принадлежат участникам общества (физическим и юридическим лицам), которые вправе распоряжаться своими долями в порядке, предусмотренном законом и уставом ООО. По общему правилу самому обществу доли в уставном капитале принадлежать не могут. Исключения из этого правила (перечень которых является исчерпывающим) устанавливаются законом (пункт 1 статьи 23 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью"). В частности, к обществу переходят доли участников, не внесших в установленные сроки вкладов в уставный капитал при учреждении общества, доли вышедших из общества участников, доли умерших участников в случае, если участники ООО не дают согласия на переход доли к наследникам и т. п. Соответственно, и право распоряжаться долями в своем уставном капитале общество получает только после их приобретения по указанным в законе основаниям. Причем независимо от оснований приобретения доли, общество обязано в течение установленного законом срока распорядиться долей, и при этом распоряжение долей общество осуществляет не произвольно, а в том порядке, как это предусмотрено законом. Нарушение обществом установленного законом порядка распоряжения долей влечет за собой недействительность (ничтожность) соответствующих сделок (статья 168 ГК РФ). В частности, ничтожной будет сделка отчуждения доли, которую общество ошибочно посчитает находящейся в распоряжении общества. Федеральное государственное унитарное предприятие "Главное производственно-коммерческое управление по обслуживанию дипломатического корпуса при Министерстве иностранных дел" (ГлавУпДК при МИД России, предприятие) обратилось в арбитражный суд с иском к ООО "ДЛМ" о признании недействительными решений общих собраний учредителей от 12.07.2004 и от 28.08.2004. В качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, к участию в деле привлечены Федеральное государственное учреждение "Геленджикский опытный лесхоз" (далее - лесхоз) и гражданин Р. А.Ф. Суд первой инстанции в иске отказал, мотивировав свое решение тем, что ООО "ДЛМ" признано банкротом, в отношении него открыто конкурсное производство, и гражданин Р. А.Ф. приобрел 100% доли уставного капитала общества во исполнение решения кредиторов о продаже бизнеса. Соответственно, Р. А.Ф. как единственный участник ООО вправе принимать решения, относящиеся к компетенции общего собрания участников. Постановлением апелляционной инстанции от 22.11.2005 решение отменено в части. Суд признал решения общего собрания учредителей общества от 12.07.2004 недействительными. Требование о признании недействительными решений общего собрания учредителей от 25.08.2004 суд отклонил. Кроме того, суд апелляционной инстанции признал договор купли-продажи от 14.06.2004 N 1 ничтожной сделкой, так как продажа доли участника общества с ограниченной ответственностью в рамках процедуры банкротства может быть произведена только с публичных торгов. Федеральный арбитражный суд Северо-Кавказского округа постановление апелляционной инстанции оставил в силе. При рассмотрении дела установлено следующее. ООО "ДЛМ" зарегистрировано 27 ноября 1995 года. В соответствии с учредительными документами уставный капитал разделен на 30 долей, из которых 20 долей принадлежит предприятию, а 10 - лесхозу. Решением Арбитражного суда Краснодарского края от 18.06.2002 общество признано банкротом, в отношении него открыто конкурсное производство. Во исполнение решения собрания кредиторов от 11.06.2004 о продаже бизнеса конкурсный управляющий и гражданин Р. А.Ф. заключили договор от 14.06.2004 N 1, согласно которому гражданин Р. А.Ф. приобрел 100% доли в уставном капитале общества стоимостью 333 тыс. руб. Суды апелляционной и кассационной инстанций оценили договор купли-продажи 100% доли от 14 июня 2004 года как ничтожную сделку, не влекущую юридических последствий в виде перехода права на долю к покупателю. К такому выводу суды пришли на том основании, что конкурсный управляющий, заключая договор, распорядился не принадлежащей ему долей. А это, как указал суд, является нарушением статьи 209 ГК РФ, согласно которой право владения, пользования и распоряжения своим имуществом принадлежит только собственнику. Как установил суд, оснований считать доли участников ООО "ДЛМ" (предприятия и лесхоза) перешедшими к ООО "ДЛМ" к моменту совершения спорной сделки не было, поскольку никаких действий, связанных с распоряжением принадлежащими им долями, участники не совершали. Вместе с тем суд пришел к выводу, что законодательство о банкротстве также не предусматривает возможности отчуждения конкурсным управляющим принадлежащих третьим лицам долей в уставном капитале ООО, в отношении которого осуществляется конкурсное управление. Поскольку спорный договор является ничтожной сделкой, гражданин Р. А.Ф. права на долю в уставном капитале не приобрел, соответственно он не стал участником ООО и не имел права принимать решения, относящиеся к компетенции общего собрания участников. Вместе с тем был сделан вывод о том, что истец (предприятие) был не вправе требовать признания недействительными решений общего собрания участников, которое состоялось 25 августа 2004 года ввиду того, что 22 июля 2004 года истец подал заявление о выходе из общества. Действительно, в соответствии с пунктом 1 статьи 26 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" участник ООО вправе в любое время выйти из общества независимо от согласия других участников или общества. При этом согласно пункту 2 статьи 26 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" с момента подачи заявления о выходе доля участника переходит к обществу. То есть в день подачи заявления участник утрачивает права участника, в том числе право участвовать в общем собрании. По этой причине суд и сделал вывод о том, что при проведении общего собрания, которое состоялось после выхода участника из общества, права истца не могли быть нарушены. Соглашаясь с этим выводом, следует отметить еще одно обстоятельство, которое не нашло отражения в комментируемом Постановлении. Согласно пункту 1 статьи 43 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" иск о признании недействительным решения общего собрания участников может быть предъявлен лишь участником ООО. Из комментируемого Постановления можно сделать вывод, что к моменту подачи искового заявления предприятие утратило право на предъявление иска в связи с выходом из общества. Это, в свою очередь, означает утрату права на обращение в суд с иском. Поэтому, независимо от того, что обжалуемые решения являются незаконными, суд должен был отказать в иске.
36. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-КАВКАЗСКОГО ОКРУГА от 22.02.2006 N Ф08-318/2006 по делу N А53-4849/2004-С4-32
Арбитражный суд отказал в иске о признании недействительным решения общего собрания участников ООО, которым утверждены размеры долей участников в уставном капитале общества в связи с заключенными этими участниками договорами уступки долей, поскольку суд признал, что договоры уступки соответствуют требованиям закона. Вывод об отсутствии нарушений при заключении договоров и принятии оспариваемого решения суд сделал на том основании, что, вопреки мнению истца, Закон не содержит требования о получении участниками ООО согласия других участников на приобретение доли, предоставляя самому обществу возможность включить такое ограничение в свой устав (статья 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью"), а вопрос о внесении в устав сведений об участниках общества и принадлежащих им долях прямо отнесен Законом к компетенции общего собрания (статьи 12 и 33 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью").
Комментарий
Федеральный закон N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" существенно ограничивает право участника ООО на распоряжение принадлежащей ему долей в уставном капитале, устанавливая преимущественное право других участников на приобретение доли, подлежащей отчуждению третьему лицу по возмездной сделке. Вместе с тем данное ограничение не распространяется на сделки с долями, совершаемые участниками между собой, при условии, что устав общества не предусматривает каких-либо ограничений на отчуждение доли (согласно пункту 1 статьи 21 Закона участники вправе в уставе закрепить правило, согласно которому отчуждение доли другим участникам ООО, в том числе и по безвозмездным сделкам, может совершаться только с согласия других участников или общества). Аналогичное правило действует в отношении безвозмездных сделок с третьими лицами (то есть лицами, не являющимися участниками ООО) - участник вправе подарить свою долю любому третьему лицу по своему усмотрению, если только уставом не будет предусмотрена необходимость получить согласие на совершение такой сделки со стороны других участников ООО или самого общества. Вместе с тем Закон не определяет должностное лицо или орган общества с ограниченной ответственностью, уполномоченные принимать решения о даче согласия на совершение участниками сделок с долями. Соответственно, участники ООО сами должны принять решение о наделении того или иного должностного лица либо органа ООО необходимыми полномочиями и внести соответствующую норму в устав. С учетом положений статьи 33 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", которая делегирует участникам общества право самим определить компетенцию общего собрания (с обязательным включением в компетенцию собрания вопросов, относящихся к исключительной компетенции этого органа), целесообразно относить решение вопроса о согласии на совершение сделок с долями к компетенции общего собрания. Если же уставом не предусматривается необходимость получения согласия общества на отчуждение долей, оснований требовать признания договоров купли-продажи или дарения долей недействительными по причине отсутствия согласия общества на совершение соответствующих сделок не имеется. Тем не менее это очевидное правило далеко не всегда учитывается обращающимися в суд участниками, которые нередко пытаются тем или иным образом увязать вопрос о действительности того или иного договора уступки доли с необходимостью принятия решения по этому вопросу общим собранием участников ООО. Это объясняется тем, что многие участники ООО уверены (в силу недостаточно хорошего знания закона) в том, что право на долю у приобретателя возникает после внесения изменений в учредительные документы, касающиеся состава участников общества, хотя Закон переход права на долю связывает с иными обстоятельствами, прежде всего с извещением общества о состоявшейся уступке доли (пункт 6 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Гражданка К. И.К., участник общества с ограниченной ответственностью "Стройкомплект", обратилась в арбитражный суд с иском к ООО "Стройкомплект" о признании недействительным решения общего собрания участников от 12.03.2004 в части утверждения размера измененных долей участников общества и годового отчета генерального директора "Об итогах работы общества за 2003 год". Решением от 11.08.2004 иск удовлетворен. Основаниями для удовлетворения иска в части утверждения годового отчета генерального директора послужили отсутствие доказательств, подтверждающих ознакомление К. И.К. с ним, и непредставление отчета в судебное разбирательство. Постановлением Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 21.12.2004 решение от 11.08.2004 отменено в части признания недействительным решения общего собрания ООО "Стройкомплект" от 12.03.2004 по второму вопросу повестки собрания - "Информация об изменениях в составе учредителей". Дело в этой части передано на новое рассмотрение в первую инстанцию того же суда. В остальной части решение оставлено без изменения. При новом рассмотрении к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований, привлечены участники ООО "Стройкомплект" (Г. В.Е., М. А.О., Ч. Р.П. и другие). Решением от 07.09.2005, оставленным без изменения Постановлением апелляционной инстанции от 25.11.2005, в удовлетворении исковых требований отказано. Кассационная инстанция решение суда первой инстанции и Постановление апелляционной инстанции оставила без изменения. Таким образом, суд пришел к выводу о правомерности внесения в учредительные документы изменений, касающихся состава участников общества. Основанием для подобного вывода послужило следующее. К. И.К. на основании договора дарения от 7 февраля 2004 года приобрела право на долю в уставном капитале общества в размере 2,522%. Общество было надлежащим образом извещено о состоявшейся сделке, в связи с чем доля в соответствии с пунктом 6 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" перешла от И. Ю.Г (даритель) к К. И.К. 12 марта 2004 состоялось общее собрание участников общества, на котором были утверждены измененные доли участников, в связи с тем, что Р. В.М. и К. И.К (истица) вступили в состав участников общества, а Ф. А.Т. и Б. Н.А. приобрели на основании договоров уступки дополнительные доли. При этом в протоколе общего собрания отмечено, что Р. В.М. первоначально по договору дарения от 20.08.2003 получил в дар долю в размере 0,87%, а впоследствии по договорам уступок долей от 17.09.2003 и 11.02.2004 приобрел доли в размере 10,33% и 2,58% соответственно; Ф. А.И., являясь учредителем общества, по договорам уступок долей от 06.11.2003 и 09.02.2004 приобрел доли в размере 4,01% и 3,13% соответственно; Б. Н.А., также являясь учредителем общества, по договорам уступок долей от 14.11.2003 и 09.02.2004 приобрела доли в размере 3,05% и 2,05% соответственно. Таким образом, суд установил, что доли в уставном капитале общества перешли к Б. Н.А., Р. В.В. и Ф. А.И. на основании договоров уступок, заключенных ими непосредственно с участниками общества - Г. В.Е., М. А.О. и Ч. Р.П. Поскольку в соответствии со статьей 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" решения общего собрания участников для уступки долей не требуется (в том числе в уставе общества отсутствует положение о необходимости получения согласия участниками на отчуждение принадлежащих им долей), суд пришел к выводу об отсутствии оснований для признания соответствующих договоров ничтожными сделками, не влекущими юридических последствий. Соответственно, суд не нашел оснований для признания недействительным решения общего собрания, которым переход права на доли от одних лиц к другим утвержден. Суд также не принял во внимание довод истицы о том, что общее собрание участников было не вправе принимать решение по оспариваемому вопросу, поскольку суд пришел к выводу, что в соответствии со статьями 12 и 33 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" общее собрание вправе рассматривать вопрос о составе участников общества.
37. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-КАВКАЗСКОГО ОКРУГА от 01.11.2005 N Ф08-5119/2005
Арбитражный суд удовлетворил иск об обязании общества с ограниченной ответственностью представить для государственной регистрации изменения в учредительные документы ООО в части состава участников общества и размера принадлежащей истцу доли в уставном капитале (статьи 12 и 13 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Суд пришел к выводу, что истец приобрел дополнительную часть доли на законных основаниях, поскольку часть доли была куплена истцом у наследника умершего участника, а необходимость получения согласия других участников на переход доли по наследству устав общества не предусматривает (пункт 7 статьи 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью).
Комментарий
Доля в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью, как и любое иное имущество, может быть объектом наследования. Однако с учетом того, что общество с ограниченной ответственностью построено по принципу закрытой корпорации, принятие новых членов в которую существенно ограничивается законом и учредительными документами, при решении вопроса о возможности перехода доли по наследству необходимо учитывать следующее. Федеральный закон N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" в качестве общего правила закрепляет принцип свободного перехода доли к наследниками умершего участника. Вместе с тем, Закон предоставляет участникам ООО возможность закрепить в уставе общества норму, обусловливающую переход доли по наследству согласием всех участников общества (пункт 7 статьи 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью"). В этом случае (в случае если устав требует согласия других участников на переход доли по наследству) для приобретения статуса участника ООО, помимо выполнения условий получения наследства, предусмотренных соответствующими положениями Гражданского кодекса РФ (статьи 1152 - 1153 Кодекса), наследник также должен получить согласие каждого из участников ООО на переход доли по наследству. Если хотя бы один из участников ООО такого согласия не даст, наступают последствия, предусмотренные пунктом 5 статьи 23 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью", то есть доля умершего участника переходит к обществу, а наследнику (или наследникам) выплачивается действительная стоимость доли умершего участника. Если же устав общества не обусловливает переход доли по наследству согласием других участников, доля переходит к наследнику в общем порядке. Исходя из положений пункта 4 статьи 1152 ГК РФ, доля в уставном капитале считается перешедшей к наследнику (наследникам) со дня открытия наследства, независимо от времени фактического принятия доли наследником (наследниками). Поэтому наследник может осуществлять права участника общества с момента принятия наследства, в том числе наследник вправе распоряжаться в установленном законом и уставом общества порядке принятой долей, а также требовать внесения в соответствии со статьей 12 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" в учредительные документы сведений о себе как об участнике общества с указанием номинальной стоимости и размера принадлежащей ему доли. Гражданин Г. А.А. обратился в арбитражный суд с иском к ООО "Автофермо" об обязании общества представить для государственной регистрации изменения в учредительные документы в части состава участников общества и доли истца, равной 19,17%. Решением от 02.12.2004, оставленным без изменения Постановлением апелляционной инстанции от 06.09.2005, иск удовлетворен. Кассационная инстанция судебные акты нижестоящих инстанций оставила без изменения. При рассмотрении дела было установлено следующее. Согласно учредительным документам Г. А.А. является учредителем ООО "Автофермо" с долей 15,53%. 23 декабря 2003 года между З. Н.В. и Г. А.А. был заключен договор уступки доли в уставном капитале общества, по условиям которого Г. А.А. приобрел принадлежащую З. Н.В. долю в уставном капитале ООО "Автофермо" в размере 3,64%. Суду также было представлено заявление З. Н.В., адресованное обществу, в котором З. Н.В. просит исключить его из числа участников ООО в связи с уступкой 3,64% доли Г. А.А. (истцу) и 3,64% гражданину К. Б.И. Также суд установил, что решением общего собрания участников общества от 6 февраля 2004 года З. Н.В. исключен из состава участников общества в связи с продажей доли, на собрании также решено установить долю Г. А.А. равной 19,17%. Также было установлено, что долю в размере 7,28% З. Н.В. (продавец) приобрел в порядке наследования, что подтверждается свидетельством о праве на наследство от 17 декабря 2003 года. Изучив учредительные документы общества, суд пришел к выводу, что для перехода доли в уставном капитале в порядке наследования согласия других участников общества не требуется. Это означает, что З. Н.В. считается участником ООО с момента принятия наследства и в любом случае в день совершения сделки купли-продажи доли он был вправе распоряжаться ею по своему усмотрению, в том числе продать ее любому из участников общества. Согласно пункту 6 статьи 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" доля в уставном капитале ООО переходит к приобретателю с момента уведомления общества о состоявшейся уступке. Соответственно, никаких дополнительных решений об исключении продавца из числа участников ООО не требуется, равно как и не требуется утверждать состоявшуюся сделку на общем собрании участников (что имело место в комментируемом случае). Соответственно, Г. А.А. был вправе требовать внесения в устав и учредительный договор общества изменений, касающихся размера принадлежащей ему доли с учетом приобретения части доли у З. Н.В.
38. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-КАВКАЗСКОГО ОКРУГА от 07.09.2005 N Ф08-3809/2005
Кассационная инстанция отменила решение суда первой инстанции, отказавшего в удовлетворении иска о переводе прав и обязанностей покупателя доли в уставном капитале ООО по мотиву пропуска трехмесячного срока исковой давности (пункт 4 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью"), поскольку пришла к выводу, что начало течения срока исковой давности по заявленному требованию должно исчисляться не с момента вынесения решения суда по другому делу, в соответствии с которым договор дарения доли признан притворной сделкой, прикрывающей продажу доли в уставном капитале ООО (пункт 2 статьи 170 ГК РФ), а с даты вступления этого решения в силу.
Комментарий
Согласно пункту 4 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" участники общества пользуются преимущественным правом покупки доли (части доли) участника по цене предложения третьему лицу пропорционально размерам своих долей. При этом в случае нарушения преимущественного права покупки любой участник общества вправе в течение трех месяцев с момента, когда участник общества или общество узнали либо должны были узнать о таком нарушении, потребовать перевода прав и обязанностей покупателя на себя. Предусмотренное Законом преимущественное право покупки доли зачастую на практике пытаются обойти путем заключения притворного договора дарения доли, когда дарением прикрывается фактическая продажа доли. Причем добросовестным участникам общества доказать подобный сговор бывает весьма сложно. Тем не менее случаи, когда удается в суде подтвердить притворный характер договора дарения доли, встречаются, и тогда у участников общества появляется возможность потребовать применения к договору дарения правил заключения договора возмездной уступки доли (пункт 2 статьи 170 ГК РФ), в том числе участники общества могут требовать перевода прав и обязанностей покупателя доли на себя. В случае если устав общества предусматривает также преимущественное право самого общества на приобретение доли, право требовать перевода прав покупателя на себя приобретает также и общество. ООО "Гулькевичский коммерческий банк "Исток" (ООО ГКБ "Исток") обратилось в арбитражный суд с иском к гражданам З. В.Г. и С. В.В. о переводе прав и обязанностей покупателя 0,029% доли в уставном капитале общества по договору дарения от 10.06.2003. Решением от 25.05.2005 в иске отказано по мотиву пропуска истцом установленного пунктом 4 статьи 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" трехмесячного срока для предъявления требования о переводе прав и обязанностей покупателя доли в уставном капитале общества. Кассационная инстанция решение арбитражного суда отменила и вынесла новое решение - о переводе прав и обязанностей по договору от 10 июня 2003 года с С. В.В. в отношении доли в уставном капитале ООО "ГКБ "Исток" в размере 0,029% на ООО "ГКБ "Исток". Основанием для удовлетворения требований истца послужило следующее. По договору дарения от 10 июня 2003 года З. В.Г. уступила С. В.В. долю в уставном капитале ООО "ГКБ "Исток" в размере 0,029%, номинальной стоимостью 1000 рублей. Однако решением Гулькевичского районного суда от 21.10.2004, оставленным без изменения кассационным Определением Краснодарского краевого суда от 30.11.2004, договор дарения от 10.06.2003 признан недействительным (суд признал договор притворной сделкой, прикрывающей договор купли-продажи доли, совершенной с целью обхода преимущественного права покупки доли (части доли) участниками общества). Данное обстоятельство (установление вступившим в законную силу судебным решением притворности договора дарения) и послужило основанием для обращения ООО "ГКБ "Исток" в суд с требованием о переводе на себя прав и обязанностей покупателя. При рассмотрении дела арбитражный суд установил, что в соответствии с пунктом 5.2 устава ООО "ГКБ "Исток" пользуется преимущественным правом приобретения доли в своем уставном капитале при продаже участником общества доли третьему лицу. Поэтому единственным основанием для отказа в иске в суде первой инстанции послужил пропуск истцом установленного Законом трехмесячного срока исковой давности. Согласно пункту 6 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" этот срок начинает течь с даты, когда участник ООО узнал или должен был узнать о нарушении своего преимущественного права. Отказывая в иске по данному основанию, суд первой инстанции исходил из того, что истец должен был узнать о своем нарушенном праве с даты вынесения Гулькевичским районным судом решения о признании договора дарения притворной сделкой. Однако кассационная инстанция не согласилась с таким подходом. Федеральный арбитражный суд Северо-Кавказского округа пришел к выводу, что датой начала течения срока исковой давности следует считать день вступления в силу решения суда о признании договора дарения притворной сделкой. Поскольку же иск о переводе прав и обязанностей покупателя был предъявлен 28 февраля 2005 года, а решение Гулькевичского районного суда вступило в законную силу 30 ноября 2004 года, к моменту обращения ООО "ГКБ "Исток" в арбитражный суд с иском трехмесячный срок исковой давности не истек и требования общества должны быть рассмотрены по существу.
39. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-КАВКАЗСКОГО ОКРУГА от 01.09.2005 N Ф08-3528/2005
Арбитражный суд удовлетворил иск о признании недействительными решений общего собрания участников ООО, поскольку пришел к выводу, что истец приобрел в порядке наследования долю в уставном капитале ООО умершего участника и был отстранен от участия в собрании незаконно. Вывод о переходе к истцу права на долю был сделан на том основании, что истец известил общество о принятии наследства и в течение тридцати дней не получил отказа в согласии на переход доли ни от одного из участников общества (пункт 7 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью").
Комментарий
В соответствии с пунктом 7 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" уставом ООО может быть предусмотрено, что переход и распределение доли в порядке наследования допускаются только с согласия остальных участников общества. При этом в силу пункта 8 статьи 21 Закона согласие считается полученным, если в течение тридцати дней с момента обращения к участникам общества или в течение иного определенного уставом общества срока получено письменное согласие всех участников общества или не получено письменного отказа в согласии ни от одного из участников общества (о переходе доли в порядке наследования). Таким образом, в тех случаях, когда право на наследование доли обусловлено согласием на переход доли со стороны остальных участников ООО, для того, чтобы наследник приобрел права участника ООО, ему необходимо выполнить два условия: 1) известить всех участников ООО о возможном переходе доли умершего участника в порядке наследования; 2) в течение установленного срока удостовериться, что никто из участников общества не возражает против перехода доли к наследнику (наследникам) либо получить согласие всех участников на переход доли. При соблюдении этих условий наследник должен считаться участником ООО с даты открытия наследства (пункт 4 статьи 1152 Гражданского кодекса РФ). Следует обратить внимание на то, что закон требует от наследника известить о предстоящем переходе доли персонально каждого участника ООО. Нарушение этого правила, как представляется, препятствует переходу доли в уставном капитале ООО к наследникам. Вместе с тем, как показывает комментируемое дело, эта тонкость далеко не всегда учитывается при рассмотрении конкретных споров. Гражданин Щ. обратился в арбитражный суд с иском (с учетом уточнения требований) к ООО "Фирма "Зеленстрой" о признании недействительными решений собрания участников общества от 05.11.2004. Решением от 31.03.2005, оставленным без изменения Постановлением апелляционной инстанции от 01.06.2005, иск удовлетворен. Кассационная инстанция судебные акты нижестоящих судов оставила в силе. При рассмотрении дела было установлено следующее. Гражданин Щ. является наследником доли Щ. С.В., что подтверждается свидетельством о праве на наследство. Вместе с тем, как уже было указано, устав общества может предусматривать получение согласия остальных участников ООО на переход доли в порядке наследования. Как установил суд, пункт 3.5.7 устава ООО "Фирма "Зеленстрой" предусматривает обязательное согласие участников ООО на переход доли в порядке наследования. При этом срок, в течение которого должно быть дано согласие на переход доли (отказ в переходе доли), согласно уставу составляет 30 дней. 23 апреля 2004 года Щ. направил директору общества заявление с просьбой о принятии его в состав участников общества в связи с получением в наследство доли Щ. С.В. На собрании участников ООО "Фирма "Зеленстрой", которое состоялось 28.05.2004, решено перенести рассмотрение вопроса о включении Щ. в состав участников на следующее собрание. Поскольку в период с 23 апреля по 23 мая 2004 года участники общества не отказали Щ. в переходе к нему доли в уставном капитале общества, суды всех инстанций пришли к выводу, что согласие на переход доли следует считать полученным. С учетом данного обстоятельства суды посчитали, что к 5 ноября 2004 года (ко дню проведения оспариваемого общего собрания) Щ. являлся участником общества, в связи с чем он имел право принять участие в его работе и от участия в собрании он был отстранен незаконно. Вместе с тем, как представляется, ситуация в данном случае выглядит не столь однозначно. Дело в том, что из комментируемого Постановления следует, что о принятии доли в порядке наследования Щ. сообщил не участникам общества (как того требует Закон), а директору ООО "Фирма "Зеленстрой", то есть обществу. Таким образом, Щ. не выполнил главного условия вступления в права наследования доли, соответственно, оснований для утверждения о том, что он стал участником общества по истечении 30 дней после обращения к директору ООО, не имеется. Вместе с тем, в случае если на общем собрании, которое состоялось 28 мая 2004 года, на котором обсуждался вопрос о переходе к Щ. доли умершей Щ. С.В., присутствовали все участники ООО, датой извещения участников общества можно считать 28 мая 2004 года. Однако так или иначе вопрос о том, может ли Щ. считаться участником общества к дате проведения оспариваемого собрания (к 5 ноября 2004 года), как представляется, не был исследован должным образом при рассмотрении комментируемого дела.
40. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-КАВКАЗСКОГО ОКРУГА от 14.06.2005 N Ф08-2573/2005
Арбитражный суд отказал в иске об истребовании доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью, поскольку договор купли-продажи доли в уставном капитале общества, на котором истец основывает свое право, признан незаключенным в связи с тем, что в нем не определен размер отчуждаемой доли (пункт 1 статьи 432 ГК РФ, пункт 6 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью").
Комментарий
На договор уступки доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью (как и на любые иные договоры) распространяются установленные Гражданским кодексом РФ общие положения о договорах, в том числе и статья 432 ГК РФ, определяющая момент, когда договор считается заключенным. Согласно пункту 1 статьи 432 ГК РФ договор считается заключенным, если между сторонами в требуемой в подлежащих случаях форме достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора. Согласно пункту 6 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" уступка доли (части доли) в уставном капитале ООО должна быть совершена в простой письменной форме (если уставом общества не предусматривается совершение уступки в нотариальной форме). При этом несоблюдение формы сделки по уступке доли (части доли) влечет ее недействительность. Таким образом, сделка уступки доли обязательно должна быть совершена в письменной форме под угрозой признания ее недействительной. Вместе с тем возникает вопрос о том, какие условия договора уступки доли (с точки зрения требований закона) должны признаваться существенными. Представляется, что для безвозмездных сделок отчуждения доли, а также в случае отчуждения доли участникам того же общества с ограниченной ответственностью по возмездной сделке единственным существенным условием является условие о предмете уступки, а для договоров купли-продажи (возмездной уступки) доли третьим лицам, кроме того, условие о цене сделки. То, что цена уступки доли относится к числу существенных условий данного вида договоров, следует из пункта 4 статьи 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью", согласно которому участник ООО, желающий продать свою долю третьему лицу, обязан известить других участников общества о предполагаемой цене продажи. Способ определения предмета договора уступки доли в уставном капитале общества вытекает из статьи 14 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью". Согласно пункту 1 указанной статьи уставный капитал ООО составляется из номинальной стоимости долей его участников, а пункт 2 устанавливает, что размер доли участника общества в уставном капитале определяется в процентах или в виде дроби. При этом размер доли участника общества должен соответствовать соотношению номинальной стоимости его доли и уставного капитала общества. Таким образом, для того, чтобы определить предмет договора уступки доли, необходимо: 1) указать точные данные об обществе с ограниченной ответственностью, доля в уставном капитале которого отчуждается; 2) также необходимо указать номинальную стоимость подлежащей отчуждению доли (части доли) и ее размер (в виде процентов или дроби). В отсутствие этих сведений в тексте договора условие о предмете договора (пункт 1 статьи 432 ГК РФ) нельзя считать соблюденным. В комментируемом деле именно отсутствие условия о предмете сделки (размере подлежащей отчуждению доли) стало одной из основных причин отказа в иске. Гражданин Л. И.П. обратился в арбитражный суд с иском к гражданам Ф. С.Ф., Г. Е.С., П. Н.Б. и другим об истребовании доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью "Сказка". Свое право на долю в уставном капитале ООО "Сказка" истец основывал на договоре купли-продажи доли от 28 декабря 2002 года, который был заключен Л. И.П. с гражданкой Л. Р.В., а также на дополнительном соглашении к указанному договору купли-продажи от 13 октября 2003 года. Решением от 30.12.2004, оставленным без изменения Постановлением апелляционной инстанции от 18.04.2005, в удовлетворении требований отказано. Кассационная инстанция судебные акты нижестоящих инстанций оставила без изменения. При рассмотрении дела установлено следующее. Товарищество с ограниченной ответственностью "Сказка" (правопредшественник ООО "Сказка") учреждено в 1992 году, а устав товарищества зарегистрирован 2 декабря 1992 года. Согласно подписному листу к учредительному договору ТОО "Сказка" доля Л. Р.В. (продавца по спорному договору) составляла 50 тысяч неденоминированных рублей или 8,33% уставного капитала товарищества. 12 и 15 октября 1998 г. состоялись общие собрания участников товарищества, на которых приняты решения об увеличении уставного капитала до 8850 рублей (деноминированных), о преобразовании товарищества в общество, утверждении соответствующих изменений в учредительный договор и устав общества, в том числе в отношении размера уставного капитала и долей участников. В соответствии с новой редакцией устава и учредительного договора о создании общества доли всех его участников признаны равными и составили 3,977%, за исключением доли Л. Р.В., которая дополнительный вклад в уставный капитал не внесла и поэтому ее доля определена в размере 0,57%. По иску Л. Р.В. решения общих собраний в части уменьшения ее доли в уставном капитале общества признаны недействительными вступившим в законную силу решением арбитражного суда по другому делу. Вместе с тем из комментируемого дела можно сделать вывод, что каких-либо решений о размере причитающейся Л. Р.В. доли в уставном капитале ООО "Сказка" суды не принимали. 28 декабря 2002 года Л. Р.В. заключила договор с гражданином Л. И.П. (истец), в котором было предусмотрено, что Л. Р.В. обязуется продать Л. И.П. (истцу) свою долю в уставном капитале. Однако размер доли (то есть предмет сделки) договором определен не был. Стороны указали лишь на то, что цена доли определяется в сумме 350000 рублей, а ее размер стороны установят после завершения судебных споров. 13 октября 2003 года Л. Р.В. и Л. И.П. заключили дополнительное соглашение к договору от 28 декабря 2002 года, в котором указали, что предметом сделки является доля в размере 8,33% уставного капитала ООО "Сказка". В этот же день Л. И.П. в соответствии с пунктом 6 статьи 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" направил в адрес общества извещение о состоявшейся уступке. Однако общество никаких действий, связанных с признанием права Л. И.П. на долю в уставном капитале, не предприняло (в том числе и не внесло в учредительные документы соответствующие сведения о Л. И.П. как об участнике общества). В связи с этим Л. И.П. обратился в суд с иском о признании права собственности на долю участника ООО и об обязании внести соответствующие сведения в Единый государственный реестр юридических лиц. Однако вступившим в законную силу решением арбитражного суда в иске Л. И.П. было отказано, причем первая инстанция признала договор от 28 декабря 2002 года недействительным, а апелляционная инстанция - незаключенным. Таким образом, к моменту обращения Л. И.П. с иском об истребовании доли в судебном порядке признано, что договор, на котором он основывает свои требования, является незаключенным. Более того, из комментируемого Постановления следует, что Л. Р.В. так и не приобрела права на долю в уставном капитале общества в размере 8,33% (то есть в размере, указанном в спорном договоре). Об этом свидетельствуют следующие обстоятельства. Участники ООО "Сказка" 13 и 19 июля 2004 г. провели общие собрания и приняли решение об увеличении уставного капитала, перераспределении долей и приобретении участниками доли Л. Р.В. Согласно решениям общих собраний доля участника общества Л. Р.В. составила 3,846%. В учредительные документы общества внесены соответствующие изменения. Причем указанные акты в установленном законом порядке не отменены. Более того, по договору от 29.07.2004 Л. Р.В. продала принадлежащую ей долю в размере 3,846% другим участникам общества и 30.09.2004 подала заявление о выходе из общества. Согласно решению общего собрания от 20.10.2004 Л. Р.В. вышла из состава участников общества. Таким образом, сама Л. Р.В., заключая договор от 29 июля 2004 года, признала, что принадлежащая ей доля в уставном капитале составляет не 8,33%, а лишь 3,846%. Применительно к договору, заключенному между Л. Р.В. и Л. И.П. (истцом), данное обстоятельство может быть расценено двояко: 1) как свидетельствующее о ничтожности договора от 28 декабря 2002 и дополнительного соглашения к нему (такой вывод можно сделать на том основании, что Л. Р.В. распорядилась не принадлежащей ей долей - статья 209 ГК РФ); 2) с известной долей сомнения можно также говорить о том, что спорный договор является незаключенным, поскольку стороны так и не определили надлежащим образом размер подлежащей отчуждению доли в уставном капитале, поскольку вопрос о принадлежащей продавцу доле так и не был разрешен окончательно к моменту заключения спорного договора.
41. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС СЕВЕРО-КАВКАЗСКОГО ОКРУГА от 16.12.2004 N Ф08-5948/2004
Арбитражный суд отказал в иске о взыскании с ООО действительной стоимости доли в уставном капитале в связи с выходом участника из общества с ограниченной ответственностью (статья 94 ГК РФ, статья 26 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью"), поскольку пришел к выводу, что, несмотря на поданное истицей заявление о выходе из общества, имела место уступка доли, а не выход из общества (пункт 1 статьи 93 ГК РФ, статья 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"), о чем свидетельствуют следующие обстоятельства: 1) в заявлении указано о намерении истицы продать долю третьему лицу; 2) между истицей и третьим лицом заключен договор купли-продажи с определением цены доли; 3) истица в счет оплаты доли получила от приобретателя доли указанную в договоре денежную сумму.
Комментарий
В соответствии с Федеральным законом N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" участник ООО может прекратить свои отношения с обществом двумя основными способами - путем выхода из общества и путем уступки своей доли по возмездной или безвозмездной сделке другому участнику общества или третьему лицу (статьи 21 и 26 Закона). И хотя в конечном итоге оба вида сделок приводят к сходному результату - прекращению участия в обществе с ограниченной ответственностью, юридические последствия выхода из ООО и уступки доли в уставном капитале существенно отличаются. Основное отличие заключаются в следующем. При выходе из ООО доля переходит к обществу с даты подачи заявления о выходе. При этом обязательства по расчетам с выходящим из общества участником возникают у общества: согласно пункту 3 статьи 26 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" общество должно выплатить выходящему участнику действительную стоимость его доли, которая в соответствии с пунктом 2 статьи 14 Закона определяется как часть стоимости чистых активов общества, пропорциональная размеру доли участника. Нормы Закона о порядке расчетов с выходящим из общества участником, которые касаются определения подлежащей выплате суммы, являются императивными и не могут быть изменены по соглашению участника и общества. Более того, Закон устанавливает даже срок, в течение которого общество должно рассчитаться с выходящим из ООО участником - не более шести месяцев по истечении финансового года, в течение которого было подано заявление о выходе (меньший срок может быть установлен уставом общества). Иная картина складывается при уступке доли в порядке, предусмотренном статьей 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью". В случае уступки доли само общество не является стороной соответствующей сделки и никаких обязательств у общества перед участником не возникает, за единственным исключением: в случае если устав общества предусматривает преимущественное право общества на приобретение доли при отчуждении доли по возмездной сделке третьему лицу, общество вправе купить долю на объявленных участником условиях, если другие участники общества откажутся от реализации своего преимущественного права. Однако в любом случае характер сделки (возмездная или безвозмездная) и другие ее существенные условия определяют стороны соответствующего договора по своему усмотрению, в том числе стороны устанавливают цену, порядок и сроки расчетов. Таким образом, выход из общества и уступка доли существенно отличаются между собой. Однако на практике далеко не всегда участники ООО, желающие прекратить свое участие в обществе, отдают себе отчет в наличии указанных различий. Наиболее распространенной из ошибок, которые при этом допускают участники, является заключение договора уступки с одновременной подачей заявления о выходе из общества. В таких случаях суду приходится разбираться с тем, на что в действительности была направлена воля участника - на реализацию доли путем уступки либо участник имел в виду последствия, предусмотренные статьей 26 Закона. Одним из существенных обстоятельств, дающих возможность выяснить действительную волю участника, является порядок расчетов за долю: если доля оплачена обществом, с большой долей вероятности можно говорить о том, что имел место выход из ООО, если же расчеты осуществлялись между участником и иным лицом, минуя общество, имеются все основания считать, что произошла уступка доли в порядке, предусмотренном статьей 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью". Гражданка Г. М.И. обратилась в арбитражный суд с иском к ООО "Магазин N 71" о взыскании действительной стоимости доли в связи с выходом из общества. Решением от 16.08.2004, оставленным без изменения Постановлением апелляционной инстанции от 13.10.2004, в удовлетворении заявленных требований отказано. Кассационная инстанция судебные акты нижестоящих инстанций оставила в силе. При рассмотрении дела установлено следующее. 22.09.93 общим собранием работников муниципального предприятия "Магазин N 71" принято решение о создании товарищества с ограниченной ответственностью "Магазин N 71" и утвержден его устав, директором общества избрана Г. М.И. (истица). Согласно учредительному договору общества Г. М.И. являлась участником общества с вкладом 23498 рублей (29,3%). Согласно пункту 5.7 устава ТОО "Магазин N 71" в редакции 1993 года участник может с согласия других участников уступить свою долю одному из участников или третьим лицам. 29.05.95 Г. М.И. подала заявление об исключении ее из общества и передаче ее доли гражданке С. А.В. Общим собранием общества от 29.05.95 принято решение о покупке С. А.В. продаваемой Г. М.И. доли. Суд установил, что истица подписала протокол этого собрания без каких-либо возражений. В этот же день Г. М.И. и С. А.В. заключили договор купли-продажи доли по цене 6 млн. 500 тыс. рублей. В договоре Г. М.И. указала на то, что расчет произведен полностью. В этот же день уже без участия Г. М.И. проведено собрание участников общества, которым принято решение о преобразовании товарищества с ограниченной ответственностью в общество с ограниченной ответственностью и перераспределены доли участников общества. Согласно утвержденному этим собранием уставу Г. М.И. в числе участников общества не состояла (пункт 1.2 устава). При таких обстоятельствах (наличие договора купли-продажи доли, осуществление расчетов между сторонами договора, упоминание истицей в заявлении о намерении передать свою долю С. А.В.) суды пришли к выводу, что в данном случае имела место уступка доли, а не выход истицы из общества. Соответственно, никаких обязательств по оплате действительной доли у общества не возникло, что и стало причиной отказа в иске. Следует отметить, что спорные отношения возникли в 1995 году, то есть задолго до принятия Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью". Тем не менее уже действовавшая в указанный период часть 1 Гражданского кодекса РФ, как и принятый позднее Федеральный закон "Об обществах с ограниченной ответственностью", предусматривала два основных способа прекращения участия в ООО - уступку доли (статья 93 ГК РФ) и выход участника из ООО (статья 94 ГК РФ), причем правила указанных статей ГК РФ в целом аналогичны положениям соответствующих статей ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" и отличаются от положений Закона лишь меньшей степенью детализации (статьи 21 и 26 Закона).
42. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС МОСКОВСКОГО ОКРУГА от 09.06.2006 N КГ-А40/4726-06 по делу N А40-47434/05-134-415
Кассационная инстанция оставила в силе постановление апелляционной инстанции, которым был удовлетворен иск о признании недействительными договоров уступки доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью (один договор признан недействительным полностью, а второй - в части). Иск был удовлетворен в связи с тем, что право истца на долю в уставном капитале общества было установлено вступившим в законную силу решением арбитражного суда по другому делу, а исключение истца из числа участников ООО решением общего собрания противоречит статье 10 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью", согласно которой исключение из ООО возможно только на основании решения суда. С учетом того что истец право на доли не утратил, другие лица распоряжаться спорными долями были не вправе (статья 209 Гражданского кодекса РФ).
Комментарий
Федеральный закон N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" предусматривает исчерпывающий перечень оснований, влекущих прекращение участия лица в ООО. В частности, лицо утрачивает статус участника общества в результате уступки доли (статья 21 Закона), выхода из ООО (статья 26 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"), обращения взыскания на долю в судебном порядке (статья 25 Закона), вследствие невнесения вклада в уставный капитал при учреждении общества (пункт 3 статьи 23 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"), при исключении участника из общества на основании судебного решения (статья 10, пункт 4 статьи 23 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Любые действия, направленные на лишение участника принадлежащей ему доли способами, не предусмотренными законом, являются незаконными и не влекут за собой прекращения участия лица в обществе. В частности, незаконным будет являться решение общего собрания об исключении участника из общества, поскольку такие полномочия общему собранию законом не предоставлены. Именно с такой ситуацией (попыткой исключить участника из общества решением общего собрания) столкнулся суд при рассмотрении комментируемого дела. К. обратился в Арбитражный суд г. Москвы с иском о признании недействительными договоров переуступки долей участников ООО "Интерполи" от 07.04.2003 N 1, на основании которого С. И. приобрел у П. безвозмездно 74,17% долей в уставном капитале ООО "Интерполи", и N 2 от 07.04.2003, в соответствии с которым С. И. приобрел у Е. безвозмездно 26,83% долей в уставном капитале ООО "Интерполи", а также о признании недействительным акта государственной регистрации изменений в учредительных документах ООО "Интерполи" N 2037725022058 от 21.04.03 и акта государственной регистрации изменений о юридическом лице, не связанных с внесением изменений в учредительные документы, N 2037725022069 от 21.04.03. В качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, к участию в деле привлечены П., Е. Решением Арбитражного суда г. Москвы от 15 декабря 2005 г. в удовлетворении исковых требований отказано. Суд пришел к заключению о недоказанности наличия оснований для признания оспоренных договоров недействительными, отметив, что истец К. не подтвердил, что является участником ООО "Интерполи" и что его права нарушены в результате заключения оспоренных договоров. Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 15 марта 2006 г решение Арбитражного суда г. Москвы от 15 декабря 2005 г. отменено, исковые требования удовлетворены, при этом договор от 07.04.2003 N 1 признан недействительным в части отчуждения П. 25,17% долей уставного капитала ООО "Интерполи". Кассационная инстанция Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда оставила в силе. Федеральный арбитражный суд Московского округа согласился с выводом апелляционной инстанции о том, что истец участником общества с ограниченной ответственностью "Интерполи" является, поскольку данное обстоятельство установлено вступившим в законную силу решением арбитражного суда по другому делу, в соответствии с которым признано право истца на долю в уставном капитале общества в размере 51%. При этом кассационная инстанция (вслед за судом апелляционной инстанции) не приняла доводы ответчика о том, что К. (истец) был выведен из состава участников общества решением общего собрания от 15 марта 2002 года, указав при этом, что Федеральный закона "Об обществах с ограниченной ответственностью "не предусматривает такого способа исключения участника из Общества, как принятие решения общим собранием участников". Также суд пришел к выводу об отсутствии у Е. (продавца по договору N 2 от 7 апреля 2003 года) права на отчуждение доли в размере 26,83% процента, поскольку статус участника ООО "Интерполи" Е. был утрачен вследствие подачи заявления о выходе из общества (статья 26 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"). При этом, как указал суд, тот факт, что Е. в связи с выходом из общества не была выплачена действительная стоимость доли, не влечет за собой автоматического восстановления Е. в правах участника. На этом основании кассационная инстанция признала правильным вывод апелляционной инстанции о том, что договор N 2 от 7 апреля 2003 года является ничтожной сделкой. Об отсутствии у П. права на отчуждение доли в размере 74,17% свидетельствует, по мнению кассационной инстанции, то обстоятельство, что истец (К.) является участником ООО - владельцем доли в размере 51%. С учетом данного обстоятельства суд пришел к выводу, что договор N 1 от 7 апреля 2003 года в части отчуждения доли в размере 25,17% является недействительным, так как П. был не вправе распоряжаться этой долей.
43. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС МОСКОВСКОГО ОКРУГА от 05.06.2006 N КГ-А41/3687-06 по делу N А41-К2-2704/06
Поскольку в нарушение статьи 69 Федерального закона N 208-ФЗ от 26 декабря 1995 года договоры уступки доли в уставных капиталах дочерних обществ (ООО) были подписаны неуполномоченным лицом, суд пришел к выводу, что в силу ничтожности соответствующих сделок право на доли в уставных капиталах ООО к новым владельцам не перешло, соответственно, оснований для внесения изменений в учредительные документы ООО о смене участников не имелось, а решения о внесении изменений в учредительные документы были приняты неуполномоченными лицами, что, по мнению суда, является достаточным для признания недействительной государственной регистрации изменений в учредительных документах обществ с ограниченной ответственностью (пункт 1 статьи 17 Федерального закона N 129-ФЗ от 8 августа 2001 года "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей").
Комментарий
В соответствии с пунктом 2 статьи 12 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" устав ООО в обязательном порядке должен содержать сведения о размере уставного капитала общества, а также сведения о размере и номинальной стоимости доли каждого участника. Аналогичные требования предъявляются и к учредительному договору (пункт 1 статьи 12 Закона). Из пункта 4 статьи 12 и статьи 13 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" следует, что учредительные документы, а также все изменения, которые в них вносятся, подлежат обязательной государственной регистрации. Согласно пункту 1 статьи 17 Федерального закона N 129-ФЗ от 8 августа 2001 года "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" изменения в учредительных документах юридического лица (в том числе общества с ограниченной ответственностью) вносятся на основании решения о внесении соответствующих изменений. Применительно к ООО (с учетом положений статьи 33 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью") это означает, что в регистрирующий орган должно представляться решение общего собрания участников ООО соответствующего содержания (а в случае если общество состоит из одного участника - решение единственного участника общества - статья 39 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Естественно, основанием для государственной регистрации изменений могут быть только те решения общего собрания, которые соответствуют закону. Поэтому, например, в случае, если собрание (или единственный участник) принимает решение о внесении изменений в устав, касающихся состава участников общества, а указанные в этих изменениях лица права участников не приобрели, имеются все основания для постановки вопроса о признании недействительной государственной регистрации соответствующих изменений. Такая ситуация вполне возможна в силу того, что само по себе решение общего собрания ООО о включении того или иного лица в состав участников ООО и о внесении соответствующих изменений в учредительные документы не означает возникновения у соответствующего лица статуса участника, поскольку участие в ООО определяется принадлежностью лицу доли в уставном капитале, а право на долю согласно закону возникает по иным, чем решение общего собрания ООО, основаниям (за исключением случая, когда общее собрание принимает решение о распределении находящихся в распоряжении общества долей). Закрытое акционерное общество "Мособлстрой N 12" обратилось в арбитражный суд с заявлением к Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы N 10 по Московской области (МРИ ФНС России N 10 по МО) о признании недействительными зарегистрированных изменений в учредительных документах обществ с ограниченной ответственностью: 1) изменения в учредительных документах дочернего общества с ограниченной ответственностью "Строительно-монтажное управление "Промстрой" N 1 (ДООО "СМУ "Промстрой" N 1), зарегистрированные 22 декабря 2005 года; 2) изменения в учредительных документах дочернего общества с ограниченной ответственностью "Строительно-монтажное управление N 6" (ООО "СМУ N 6", зарегистрированные 30 декабря 2005 года; 3) изменения в учредительных документах общества с ограниченной ответственностью "Специализированная передвижная механизированная колонна - 95" (ООО "СПМК-95"), зарегистрированные 8 декабря 2005 года; 4) изменения в учредительных документах общества с ограниченной ответственностью "Комбинат производственных предприятий" (ООО "КПП"), зарегистрированные 22 декабря 2005 года; - а также об обязании МРИ ФНС N 10 по МО внести в Единый государственный реестр юридических лиц запись в разделе "Сведения об учредителях" ЗАО "Мособлстрой N 12". Определением Арбитражного суда Московской области от 22 февраля 2006 года к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены ДООО СМУ "Промстрой" N 1, ДООО "СМУ N 6", ООО "СПМК-95", ООО "КПП". Решением Арбитражного суда Московской области от 9 марта 2006 года заявление ЗАО "Мособлстрой N 12" удовлетворено. В апелляционной инстанции дело не рассматривалось. Кассационная инстанция решение суда первой инстанции оставила в силе. При рассмотрении дела было установлено, что на заседании совета директоров ЗАО "Мособлстрой N 12" от 18 мая 2005 года было принято решение о даче согласия на продажу долей в уставных капиталах дочерних обществ с ограниченной ответственностью (ДООО СМУ "Промстрой" N 1, ДООО "СМУ N 6", ООО "СПМК-95", ООО "КПП") по номинальной стоимости и поручено от имени совета директоров подписывать договоры купли-продажи гражданину Д. Соответственно, Д. во исполнение решения совета директоров договоры о переходе прав на доли в уставных капитала дочерних обществ подписал, а затем на основании этих договоров в учредительные документы обществ с ограниченной ответственностью были внесены изменения, касающиеся состава участников обществ, которые и были зарегистрированы в налоговой инспекции. Суд признал, что, несмотря на принятое советом директоров решение, Д. не имел права подписывать договоры отчуждения долей, поскольку в соответствии со статьей 69 Федерального закона N 208-ФЗ "Об акционерных обществах" право распоряжаться имуществом акционерного общества принадлежит единоличному исполнительному органу общества (директору, генеральному директору и т. п.). Не было предоставлено соответствующее право Д. и уставом общества. В свою очередь, генеральный директор ЗАО "Мособлстрой N 12" полномочий на отчуждение долей Д. также не передавал, в связи с чем суд пришел к выводу, что сделки по отчуждению долей являются ничтожными, как не соответствующие закону (статья 168 ГК РФ), и не влекущими перехода права на доли от акционерного общества к другим лицам. Поскольку свое право на доли в уставных капиталах дочерних обществ ЗАО "Мособлстрой N 12" не утратило, суд пришел к выводу, что оснований для принятия решений о внесении изменений в учредительные документы о составе участников дочерних обществ не было, соответственно, у налоговой инспекции не было оснований для регистрации этих изменений.
44. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС МОСКОВСКОГО ОКРУГА от 25.05.2006, 18.05.2006 N КГ-А40/4307-06-П-1 по делу N А40-51025/03-94-507
Апелляционная инстанция отменила решение суда первой инстанции и вынесла новое решение, удовлетворив иск о признании недействительными решений участника общества с ограниченной ответственностью о внесении изменений в устав ООО в части, касающейся состава участников, а также о признании недействительной государственной регистрации этих изменений. Кассационная инстанция оставила в силе постановление апелляционной инстанции, согласившись с выводом о том, что истица не утратила статуса участника ООО, поскольку поданное истицей заявление не является заявлением о выходе из ООО в порядке статьи 26 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью", так как в заявлении содержится предложение о покупке доли по определенной цене и на определенных условиях, а договор купли-продажи доли заключен не был.
Комментарий
В соответствии с пунктом 1 статьи 8 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" участник общества вправе продать или иным образом уступить свою долю в уставном капитале общества либо ее часть в порядке, предусмотренном законом и уставом общества. Также участник вправе в любое время выйти из общества независимо от согласия других его участников. Поскольку на практике достаточно часто уступка доли сопровождается подачей различных заявлений, бывает не всегда просто определить, какую же именно цель преследовал участник - выход из общества в порядке, установленном статьей 26 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", или же уступку доли другому лицу (статья 21 Закона). Важность правильного определения воли участника, подавшего заявление, обусловлена тем, что уступка доли и выход из общества - это действия, влекущие различные юридические последствия. В соответствии с пунктом 2 статьи 26 Закона сам факт подачи заявления о выходе из ООО влечет переход доли от участника к обществу, в то время как уступка доли обязательно должна сопровождаться заключением договора с соблюдением простой письменной формы договора (или нотариальной формы, если соответствующее требование предусмотрено уставом). При этом в договоре должны содержаться все существенные условия сделки. Если же доля отчуждается по возмездной сделке третьему лицу, то, помимо всего прочего, участник, намеревающийся продать свою долю, обязан выполнить требование Закона об извещении других участников и самого общества о предстоящей сделке. Кроме того, при выходе из ООО обязательства по выплате действительной стоимости доли возникают у самого общества, а при заключении договора купли-продажи доли - у покупателя. Примером того, как бывает непросто разобраться в вопросе о том, что же именно имел в виду участник ООО, подавая заявление, является комментируемое дело. Гражданка К., участник ООО "На Ростовской", обратилась в Арбитражный суд города Москвы с иском к обществу, Г. и к ИМНС N 4 по ЦАО города Москвы о признании недействительным Приказа N 3 от 26.09.2003 генерального директора ООО "На Ростовской" Г., пунктов 1, 2 решения N 1 от 06.10.2003 участника Г., пунктов 5.1, 7.2.2 новой редакции устава ООО "На Ростовской". Решением Арбитражного суда города Москвы от 1 марта 2004 года в иске отказано. Постановлением апелляционной инстанции от 6 июля 2004 года решение изменено, в части отказа в иске к ИМНС N 4 по ЦАО г. Москвы решение оставлено без изменения, а в остальной части решение отменено, признаны недействительными приказ генерального директора ООО "На Ростовской" Г. от 26.09.2003 N 3, пункты 1, 2 решения N 1 от 06.10.2003, пункты 5.1, 7.2 устава ООО "На Ростовской", утвержденного решением участника общества N 1 от 06.10.2003. Постановлением Федерального арбитражного суда Московского округа от 19 октября 2004 года указанные судебные акты, а также Определение Арбитражного суда города Москвы от 1 марта 2004 года отменены, и дело передано на новое рассмотрение. При новом рассмотрении Определением от 4 октября 2005 года Арбитражный суд города Москвы произвел замену ИМНС N 4 по ЦАО г. Москвы на ИФНС N 4 по г. Москве, а также отказал в удовлетворении ходатайства К. об уточнении и дополнении исковых требований. Решением от 11 ноября 2005 года Арбитражного суда города Москвы в иске отказано. Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 1 февраля 2006 года решение отменено, исковые требования удовлетворены в полном объеме. Апелляционная инстанция установила, что 11 сентября 2003 года К. подала заявление в общество, которое, по мнению апелляционной инстанции, не может расцениваться как заявление о выходе из ООО в порядке статьи 26 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью". К такому выводу апелляционная инстанция пришла на том основании, что в заявлении содержится предложение заключить договор купли-продажи доли на условиях и по цене, предложенной К. (в то время как при выходе из ООО стоимость доли определяется императивными нормами Закона - пункт 2 статьи 26 и пункт 2 статьи 14 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Поэтому наличие в заявлении предложения выкупить долю по определенной (отличающейся от действительной стоимости доли) цене свидетельствует об отсутствии у К. намерения выйти из общества. Также суд установил, что договоры купли-продажи доли К. не заключала. Все это, по мнению суда, означает, что право на долю и статус участника общества К. не утратила. Таким образом, Г. единственным участником общества не являлся и был не вправе принимать оспариваемые решения, в том числе касающиеся состава участников общества, а также вносить соответствующие изменения в устав общества и регистрировать их в установленном порядке.
45. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС МОСКОВСКОГО ОКРУГА от 18.05.2006 N КГ-А40/4109-06-П по делу N А40-29327/04-24-342
Кассационная инстанция отменила решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции и отказала в иске о признании незаключенным договора уступки доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью. Несмотря на отсутствие письменного документа, закрепляющего отношения сторон, кассационная инстанция пришла к выводу о наличии договорных отношений между истцом и ответчиком по поводу отчуждения доли, о чем свидетельствуют внесенные в учредительные документы общества изменения, касающиеся состава участников ООО. Вместе с тем, по мнению Федерального арбитражного суда Московского округа, нет оснований считать договор незаключенным, поскольку нарушение обязательной письменной формы договора уступки доли влечет его недействительность (пункт 6 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью").
Комментарий
В соответствии с пунктом 1 статьи 162 Гражданского кодекса РФ несоблюдение простой письменной формы сделки лишает стороны в случае спора ссылаться в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания, но не лишает их права приводить письменные и другие доказательства. То есть по общему правилу несоблюдение простой письменной формы сделки (в том числе и договора) не влечет ее недействительности. Вместе с тем, согласно пункту 2 статьи 162 ГК РФ, возможны и исключения из этого правила, поскольку данной нормой закреплено правило, согласно которому в случаях, прямо указанных в законе или в соглашении сторон, несоблюдение простой письменной формы сделки влечет ее недействительность. Одно из таких исключений предусмотрено статьей 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью". Согласно пункту 6 статьи 21 Закона уступка доли (части доли) в уставном капитале общества должна быть совершена в простой письменной форме, если требование о ее совершении в нотариальной форме не предусмотрено уставом общества. При этом несоблюдение формы сделки по уступке доли (части доли), установленной законом или уставом общества, влечет ее недействительность. Таким образом, заключение договора уступки доли в устной форме без нарушений, влекущих его недействительность, невозможно в принципе. Соответственно, в случае возникновения спора невозможно ссылаться на устный договор уступки доли в обоснование своих требований и возражений, поскольку такой договор никаких юридических последствий не влечет, то есть не создает взаимных прав и обязанностей участников. Равным образом невозможно предъявлять требования о признании устного договора незаключенным, поскольку такие требования являются бессмысленными в отношении договора, который закон признает несуществующим. Однако ошибки в определении предмета иска, когда вместо требования о признании договора недействительным предъявляется иск о признании договора незаключенным, встречаются достаточно часто. Следствием таких ошибок является отказ в удовлетворении иска. Гражданин С. обратился в Арбитражный суд г. Москвы с иском к гражданке П. о признании договора купли-продажи доли в уставном капитале ООО "Дубна" незаключенным. К участию в деле в качестве третьего лица без самостоятельных требований на предмет спора привлечено общество с ограниченной ответственностью "Дубна". Решением Арбитражного суда г. Москвы от 13.09.2005, оставленным без изменения Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 14.12.2005, исковые требования удовлетворены. Постановлением Федерального арбитражного суда Московского округа от 12.05.2005 принятые по делу судебные акты отменены, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Решением Арбитражного суда г. Москвы от 21.11.2005, оставленным без изменения Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 03.02.2006, исковые требования удовлетворены. Кассационная инстанция решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции отменила и вынесла новое решение - об отказе в удовлетворении иска. Основанием для такого решения послужило следующее. Удовлетворяя исковые требования, суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу, что договор следует признать незаключенным в силу того, что стороны не представили суду текст договора. Однако с такой оценкой данного обстоятельства (отсутствия текста договора) кассационная инстанция не согласилась, указав, что в данном случае речь идет о договоре, который не был заключен в предусмотренной Законом письменной форме (пункт 6 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"). О наличии договорных отношений по поводу отчуждения доли в уставном капитале ООО "Дубна", по мнению кассационной инстанции, свидетельствует то, что на основании спорного договора были перераспределены доли участников ООО "Дубна" и внесены соответствующие изменения в устав Общества. То есть договор уступки доли был заключен с нарушением установленного законом требования к форме, а это, как уже было отмечено, означает недействительность договора. При таких обстоятельствах кассационная инстанция пришла к выводу, что иск о признании договора незаключенным не может быть удовлетворен.
46. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС МОСКОВСКОГО ОКРУГА от 15.05.2006 N КГ-А40/3262-06 по делу N А40-40248/05-134-334
Удовлетворив иск о признании недействительными договоров купли-продажи долей в уставном капитале ООО, арбитражный суд в иске о признании недействительными решений общего собрания участников ООО, а также о признании за истцами права собственности на доли в уставном капитале отказал, поскольку пришел к выводу, что в связи с подачей заявлений о выходе из общества истцы утратили право на доли в уставном капитале ООО и к моменту заключения спорных сделок и проведения общего собрания участниками общества с ограниченной ответственностью уже не являлись, в связи с чем не имели права участвовать в общем собрании (в том числе обжаловать его решения) и распоряжаться долями в уставном капитале (статьи 94, 209 ГК РФ, статьи 26 и 43 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью").
Комментарий
В силу общих принципов гражданского права участники гражданских правоотношений должны при исполнении своих обязанностей и реализации принадлежащих им прав действовать добросовестно и разумно и не допускать злоупотребления правом (статья 10 Гражданского кодекса РФ). Между тем в корпоративных отношениях подобного рода нарушения встречаются нередко. Зачастую за этим стоит стремление недобросовестного лица, используя те или иные недостатки и пробелы в законодательстве, добиться каких-то льгот и преференций (так называемый "корпоративный шантаж"), в других случаях злоупотребление гражданскими правами является элементом стратегии корпоративного захвата. Однако в любом случае участники корпоративных отношений, вступившие на путь конфронтации, доставляют немало хлопот и неприятностей как другим участникам, так и самим юридическим лицам. При этом такие лица нередко пытаются оспаривать в суде договоры и другие сделки, заключенные за много лет до обращения в суд, а свои притязания они зачастую основывают на отношениях, которые либо давно прекратились, либо не существовали вовсе. В комментируемом Постановлении, как представляется, речь идет именно о таком случае. Б., В., П., М. обратились в Арбитражный суд г. Москвы к Я., ООО "ТД "Прага" с иском о признании недействительными договоров купли-продажи доли уставного капитала ТОО "Прага" в размере по 1%, заключенных 04.06.1999 между истцами Б., В., М. и Я., и договора от 04.09.1999 о купле-продаже доли того же общества в размере 7%, заключенного между П. и Я. Кроме того, истцы просили признать их собственниками соответствующих долей уставного капитала ТОО "Прага" (ныне - ООО "ТД "Прага"), отчужденных по оспоренным договорам, а также признать недействительным решение общего собрания участников ТОО "Прага" от 29.06.1999, которым утверждены новые редакции устава и учредительного договора товарищества и последнее преобразовано в ООО "ТД "Прага". В качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, к участию в деле привлечено ООО "ТД "Прага". Решением Арбитражного суда г. Москвы от 30 ноября 2005 г., оставленным без изменения Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 20 февраля 2006 г., исковые требования удовлетворены частично: суд признал оспоренные договоры купли-продажи долей уставного капитала ТОО "Прага", недействительными как противоречащие статье 209 ГК РФ, отказав в требованиях о признании за истицами прав собственности на спорные доли и признании недействительным решения общего собрания участников ТОО "Прага" от 29.06.1999. Кассационная инстанция судебные акты нижестоящих инстанций оставила без изменения. Основанием для принятого решения послужило следующее. Исследовав представленные доказательства, суд пришел к выводу, что еще до заключения спорных договоров (Б., В. и М. в 1992 году, а П. - в 1998 году) истцы подали заявления о выходе из состава ТОО "Прага", в связи с чем они утратили право на свои доли (статья 94 Гражданского кодекса РФ, статья 26 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью"). С учетом данного обстоятельства суды всех инстанций пришли к выводу о том, что истцы не вправе были заключать договоры купли-продажи долей в 1999 году, поскольку право на доли они к тому времени утратили. Соответственно, при заключении этих договоров были нарушены положения статьи 209 ГК РФ, в связи с чем эти договоры являются недействительными сделками. Согласно пункту 1 статьи 43 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" право на обжалование решений общего собрания общества с ограниченной ответственностью имеет лишь участник ООО. При этом заявление о признании недействительным решения общего собрания может быть подано в течение двух месяцев со дня, когда участник узнал или должен был узнать об оспариваемом решении. Поскольку, как установил суд, в 1999 году истцы участниками общества уже не являлись, у них отсутствовало право на обжалование принятых общим собранием ООО "ТД "Прага" решений. Кроме того, суд пришел к выводу, что по требованию о признании права собственности на доли был пропущен установленный законом срок исковой давности, о применении которого было заявлено ответчиком. Согласно пункту 2 статьи 199 ГК РФ истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске. Соответственно, в иске о признании недействительным решения собрания было отказано по пункту 2 статьи 199 ГК РФ. Доводы истцов о том, что из общества они не выходили, а подписи на договорах и заявлениях были сфальсифицированы, судом были отвергнуты. Оценивая эти утверждения истцов, суд, наряду с другими доказательствами, принял во внимание то, что истцы в течение длительного времени (от 6 до 9 лет) не принимали участия в деятельности общества, нарушая тем самым требование о разумном и добросовестном пользовании принадлежащими им гражданскими правами. Данное обстоятельство суд расценил как одно из доказательств, подтверждающих факт выхода истцов из общества.
47. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС МОСКОВСКОГО ОКРУГА от 06.05.2006 N КГ-А41/3355-06 по делу N А41-К1-15080/05
Арбитражный суд отказал в удовлетворении иска о признании недействительными решений общего собрания участников общества с ограниченной ответственностью и договоров купли-продажи долей в уставном капитале общества, поскольку было установлено, что на момент проведения общего собрания и на дату заключения спорных договоров истцы участниками общества не являлись, в связи с чем их права и законные интересы, в том числе преимущественное право на приобретение продаваемых долей, не могли быть нарушены (статья 43 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Отказывая в иске в части признания недействительными договоров уступки долей, суд также указал, что договор уступки доли не может быть признан недействительным в связи с нарушением преимущественного права участников ООО на приобретение доли в уставном капитале, поскольку закон предусматривает для таких случаев иной способ защиты нарушенного права, а именно предъявление участником ООО иска о переводе прав и обязанностей покупателя доли на себя (статья 168 ГК РФ, пункт 4 статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью").
Комментарий
Согласно статье 168 Гражданского кодекса РФ сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения. Именно такие "иные" последствия нарушения предусматривает пункт 4 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью". Согласно этой норме участники общества пользуются преимущественным правом покупки доли (части доли) участника общества по цене предложения третьему лицу. Однако нарушение преимущественного права покупки доли не влечет недействительности соответствующей сделки. Защита преимущественного права участников ООО на приобретение доли осуществляется иным способом, а именно: при продаже доли (части доли) с нарушением преимущественного права покупки любой участник общества и (или) общество, если уставом общества предусмотрено преимущественное право общества на приобретение доли (части доли), вправе в течение трех месяцев с момента, когда участник общества или общество узнали либо должны были узнать о таком нарушении, потребовать в судебном порядке перевода на них прав и обязанностей покупателя. Таким образом, Закон исключает возможность признания сделки уступки доли в уставном капитале ООО недействительной в связи с нарушением преимущественного права участников ООО на приобретение доли. В связи с этим предъявление требования о признании сделки уступки доли недействительной по указанному основанию заранее обречено на неудачу. Тем не менее с подобного рода исками судам приходится сталкиваться достаточно часто. Граждане Н., С-п обратились в арбитражный суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Троя", гражданам К. В., Д., Я., Р., С-ву, С-му, М. В.П., Б., К. П., Т. о признании недействительными решения общего собрания участников ООО "Троя" от 21.03.2004 и договоров уступки доли от 21.03.2004, заключенных между М. В.П. и участниками ООО "Троя" - К., Д., Я., Р., С-ым, С-им, Б., К. П., Т. В качестве третьего лица без самостоятельных требований относительно предмета спора в деле участвует Инспекция Федеральной налоговой службы России по г. Мытищи (ИФНС России по г. Мытищи). Решением Арбитражного суда Московской области от 15.11.2005, оставленным без изменения Постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда от 16.02.2006, в удовлетворении исковых требований отказано. Кассационная инстанция судебные акты нижестоящих инстанций оставила без изменения. В обоснование требования о признании недействительными договоров уступки долей в уставном капитале ООО "Троя" истцы указали на нарушение положений статьи 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" о преимущественном праве участников ООО на приобретении доли, отчуждаемой третьему лицу. Согласно разъяснениям, данным в подпункте "е" пункта 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 09.12.1999 N 90/14 "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью", при разрешении споров, связанных с переходом доли участника в уставном капитале Общества к другим лицам, необходимо иметь в виду, что продажа участником доли с нарушением преимущественного права покупки не влечет за собой недействительности такой сделки. Оставляя в силе решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции в этой части, кассационная инстанция указала на то, что из смысла статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" следует, что "законодатель определил порядок восстановления нарушенного преимущественного права покупки доли в уставном капитале общества при ее продаже путем предъявления иска о переводе прав и обязанностей покупателя". В связи с этим суд пришел к выводу, что требование о признании недействительными договоров уступки долей не может быть удовлетворено. В качестве дополнительного основания для отказа в удовлетворения иска в части признания договоров недействительными суд указал на то, что правом преимущественной покупки долей пользуются лишь участники общества с ограниченной ответственностью. Однако при рассмотрении дела было установлено, что к моменту заключения спорных договоров истцы участниками ООО "Троя" еще не являлись. Об этом свидетельствует то, что договоры купли-продажи долей в уставном капитале общества, на основании которых Н. и С-п. приобрели статус участников, были заключены ими лишь 1 декабря 2004 года, то есть несколькими месяцами позднее оспариваемых договоров. По аналогичному основанию было отказано в иске о признании недействительными решений общего собрания участников ООО "Троя", которое состоялось 21 марта 2004 года. Согласно пункту 2 статьи 43 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" право обжалования решений общего собрания принадлежит лишь участникам общества, права и законные интересы которых нарушены оспариваемыми решениями. Поскольку же на момент принятия общим собранием ООО "Троя" решений от 21 марта 2004 года истцы не являлись участниками общества, суд пришел к выводу, что этими решениями не могли быть нарушены их права и законные интересы, и в иске отказал.
48. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС МОСКОВСКОГО ОКРУГА от 03.04.2006 N КГ-А40/1539-06 по делу N А40-12208/05-104-138
Арбитражный суд отказал в удовлетворении иска о признании недействительными договоров уступки долей в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью в связи с нарушением простой письменной формы договора, поскольку было установлено, что истец (продавец) направил приобретателям долей письменное извещение с предложением об их покупке. При таких обстоятельствах суд пришел к выводу, что требование пункта 6 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственности" о простой письменной форме договора уступки доли было соблюдено (статья 434 ГК РФ).
Комментарий
Согласно пункту 1 статьи 162 Гражданского кодекса РФ нарушение простой письменной формы сделки не влечет ее недействительности, а лишь лишает участников сделки в случае спора ссылаться в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания. Однако законом могут предусматриваться и иные, более жесткие последствия нарушения формы сделки. Так, согласно пункту 2 статьи 162 ГК РФ в случаях, указанных в законе или соглашении сторон, несоблюдение простой письменной формы сделки влечет ее недействительность. Один из таких случаев, когда нарушение простой письменной формы свидетельствует о ничтожности сделки, предусмотрен пунктом 6 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью". Согласно данной норме уступка доли (части доли) в уставном капитале общества должна быть совершена в простой письменной форме, если требование о ее совершении в нотариальной форме не предусмотрено уставом общества. При этом несоблюдение формы сделки по уступке доли (части доли) в уставном капитале общества влечет ее недействительность. Возникает, однако, вопрос, должен ли договор уступки доли быть составлен в форме отдельного документа, или к этому виду договоров применимы общие правила о форме договоров, предусмотренные статьей 434 ГК РФ? Поскольку Федеральный закон "Об обществах с ограниченной ответственностью" никаких специальных требований к письменной форме договора уступки не предъявляет, представляется, что должны применяться общие требования к форме договора. Согласно пункту 2 статьи 434 ГК РФ договор в письменной форме может быть заключен путем составления одного документа, подписанного сторонами, а также путем обмена документами посредством почтовой, телеграфной, телетайпной, телефонной, электронной или иной связи, позволяющей достоверно установить, что документ исходит от стороны по договору. Также письменная форма договора должна считаться соблюденной, если письменное предложение заключить договор принято в порядке, предусмотренном правилами об акцепте (пункт 3 статьи 434, статья 438 ГК РФ). Л. В. предъявил иск к Л. М. и Л. А. о признании недействительными договоров уступки доли (части доли) в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью "Ульбас", заключенных 29 ноября 2002 года между Л. В. и Л. А. и 14 февраля 2003 года между Л. В. и Л. М. Решением Арбитражного суда города Москвы от 15 августа 2005 года в удовлетворении иска отказано. Апелляционная и кассационная инстанции решение суда первой инстанции оставили без изменения. В качестве основания недействительности договоров уступки доли истец указал на то, что при заключении договоров не были соблюдены требования пункта 6 статьи 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" о простой письменной форме. Нарушение выразилось в отсутствии единого документа, подписанного сторонами. Также, по утверждению истца, направленное истцом от 1 ноября 2002 года извещение о намерении продать часть принадлежащей ему доли в уставном капитале ООО "Ульбас", а также расписки в получении денег от ответчиков не являются офертами, поскольку не содержат существенных условий договора купли-продажи доли, в том числе в них не определены действительная цена долей, сроки исполнения обязательства, предмет договоров и порядок передачи долей. Следует сразу отметить, что доводы истца фактически направлены на доказывание того, что договоры являются незаключенными, то есть истец ссылается на ненадлежащее основание иска, поскольку сам факт направления письменного извещения с предложением о заключении договора свидетельствует о соблюдении требований, предусмотренных статьей 434 ГК РФ. Поэтому в данном случае необходимо лишь выяснить, согласовали ли стороны все существенные условия сделки. Поскольку, как следует из комментируемого Постановления, истец принял деньги в качестве платы за проданные доли (что подтверждается его собственноручными расписками), а также совершил все необходимые действия по исполнению условий договора, суд пришел к выводу об отсутствии нарушений требований закона о форме договора уступки доли.
49. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС ДАЛЬНЕВОСТОЧНОГО ОКРУГА от 04.07.2006, 27.06.2006 N Ф03-А59/06-1/1909 по делу N А59-4939/05-С25
Арбитражный суд отказал в иске о признании права на долю в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью, поскольку было установлено, что доля была распределена истице в порядке, предусмотренном статьей 24 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью", однако истица в установленные сроки долю не оплатила, в связи с чем право на нее не приобрела (пункт 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ N 90/14 от 9 декабря 1999 года "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью").
Комментарий
Федеральный закон N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" не предусматривает права общества свободно приобретать и распоряжаться долями в собственном уставном капитале. Согласно этому Закону доли переходят к обществу лишь в случаях, прямо предусмотренных законом: при выходе участника из общества, в случае невнесения участником вклада в уставный капитал при учреждении общества и т. д. При этом Закон ограничивает одним годом срок, в течение которого доля может находиться у общества. В течение этого времени общество должно распорядиться долей либо принять решение об уменьшении своего уставного капитала (статья 24 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Закон предусматривает несколько способов распоряжения долей: 1) общество может распределить долю между всеми участниками пропорционально имеющимся у них долям; 2) доля может быть продана одному или нескольким участникам ООО; 3) общество также вправе продать долю третьим лицам, если это не запрещено уставом общества. Принятие решения по вопросу о продаже доли либо о распределении доли между участниками ООО относится к исключительной компетенции общего собрания. При этом в случае, если продажа доли участникам общества влечет изменение размера принадлежащих участникам долей либо если доля отчуждается третьему лицу, соответствующее решение должно быть принято всеми участниками общества единогласно. Согласно статье 24 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" обязательным условием распределения или продажи доли является ее полная оплата. Это связано с тем, что независимо от оснований приобретения доли общество обязано выплатить бывшему владельцу ее действительную стоимость. Соответственно, эти расходы общества должны возмещаться приобретателями долей. Из статьи 24 Закона следует, что распределение (или продажа) доли и ее оплата должны быть завершены в течение одного года с момента перехода доли к обществу. Вместе с тем, устанавливая в качестве обязательного условия перераспределения (продажи) доли ее оплату, статья 24 (равно как и другие нормы ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью") ничего не говорит о последствиях неисполнения новым владельцем доли (части доли) установленной данной нормой обязанности, связанной с оплатой. По существу, проблема сводится к следующему: 1) означает ли принятие решения о перераспределении (продаже) доли автоматический переход доли к новому владельцу или такой переход необходимо связывать с оплатой? 2) означает ли сам факт заключения договора купли-продажи доли на основе принятого общим собранием решения переход доли к покупателю, независимо от выполнения покупателем своей обязанностей по оплате? На эти вопросы в Законе прямого ответа нет, однако этот пробел был заполнен высшими судебными инстанциями. Согласно пункту 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ N 90/14 от 9 декабря 1999 года "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" при невыполнении требований статьи 24 Закона об оплате доли в течение одного года с даты перехода доли к обществу общество обязано погасить ее и соответственно уменьшить уставный капитал. То есть высшие судебные инстанции исходят из того, что право на долю в уставном капитале ООО в случае ее отчуждения в порядке статьи 24 Закона переходит к приобретателю только после ее полной оплаты, а до этого момента доля остается в распоряжении общества. Гражданка И. Н.А. обратилась в Арбитражный суд Сахалинской области с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Торговая компания "Корсаков" о признании права собственности на долю в уставном капитале общества в размере 1,01% в период с 04.04.2003 по 12.08.2003. Свои исковые требования И. Н.А. обосновывала следующим. На основании решения общего собрания участников ООО "Торговая компания "Корсаков" от 4 апреля 2003 года из общества выведены четверо его участников, а принадлежащие им доли, составляющие в совокупности 14,56% уставного капитала общества, подлежали распределению между оставшимися участниками пропорционально их долям в соответствии со статьей 24 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью". Поскольку на момент принятия решения И. Н.А. являлась участником общества, она имеет право на долю в период с даты проведения указанного общего собрания и до даты ее выхода из общества - 12 августа 2003 года. Решением от 24.11.2005, оставленным без изменения Постановлением апелляционной инстанции от 27.02.2006, в иске отказано. Кассационная инстанция судебные акты нижестоящих инстанций оставила без изменения. Основанием для отказа в иске послужило следующее. Как установлено судебными инстанциями, И. Н.А. являлась участником общества с 1999 года с размером доли в его уставном капитале 5,91% и вышла из общества 12.08.2003 на основании личного заявления. 04.04.2003 общим собранием участников общества приняты решения о выведении из общества его участников А. Г.Н. (доля 4,59%), Д. Л.Н. (доля 3,08%), Р. Н.И. (доля 2,69%), Я. А.И. (доля 4,20%) в связи с подачей ими соответствующих заявлений, о распределении долей выбывших участников общества между оставшимися участниками и внесении ими оплаты пропорционально имеющимся долям на сумму номинальной стоимости долей выбывших участников. При рассмотрении дела было установлено, что И. Н.А. дополнительную оплату пропорционально имеющейся у нее доле не вносила, в связи с чем право на распределенную между участниками часть доли она не приобрела (пункт 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ N 90/14 от 9 декабря 1999 года "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Также было установлено, что в связи с неоплатой истицей причитающейся ей части доли эта часть доли была распределена между оставшимися участниками. Строго говоря, такое решение не вполне согласуется со статьей 24 Закона и позицией Высшего Арбитражного Суда РФ, поскольку в данном случае общество должно было погасить причитающуюся И. Н.А. долю в связи с ее неоплатой и в соответствующей сумме уменьшить уставный капитал. Однако данный вопрос не был предметом заявленного иска.
50. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС ДАЛЬНЕВОСТОЧНОГО ОКРУГА от 04.07.2006, 27.06.2006 N Ф03-А24/06-1/1936 по делу N А24-2964/03-09, А24-2965/03-09, А24-2966/03-09, А24-2967/03-09, А24-2968/03-09
Арбитражный суд отказал в иске о признании недействительным договора купли-продажи доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью, так как при проведении почерковедческой экспертизы было установлено, что подпись на договоре купли-продажи доли выполнена истцом, и каких-либо иных нарушений статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" при заключении договора также допущено не было. Поскольку истец утратил право на долю в связи с ее уступкой, в удовлетворении требований о признании недействительными решений общего собрания и единственного участника общества, государственной регистрации внесенных в устав изменений также было отказано.
Комментарий
Обосновывая свои требования о признании недействительными сделок уступки долей в уставном капитале обществ с ограниченной ответственностью истцы нередко указывают на то, что соответствующих сделок они не совершали и договоры уступки доли не подписывали. Решающее значение в таких случаях приобретает исследование представляемых сторонами спора документов в целях установления подлинности имеющихся на них подписей. Однако с учетом того, что материала для проведения качественной почерковедческой экспертизы в таких документах во многих случаях недостаточно, далеко не всегда даже экспертное исследование дает возможность установить истину. Тем не менее почерковедческая экспертиза до настоящего времени продолжает оставаться в такого рода спорах главным инструментом подтверждения или опровержения тех или иных аргументов участников судебного процесса. Гражданин Г. В.И. обратился в Арбитражный суд Камчатской области с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Рыбоперерабатывающая компания "Южно-Камчатская" (ООО "РПК "Южно-Камчатская"), гражданке В. Т.С., Межрайонной инспекции Министерства РФ по налогам и сборам N 2 по Камчатской области и Корякскому автономному округу, Первой Петропавловск-Камчатской государственной нотариальной конторе о признании недействительным договора уступки доли в уставном капитале общества, заключенного 19.10.2002 между истцом и В. В.П., и применении последствий его недействительности путем признания недействительными: протокола N 3 внеочередного общего собрания участников общества от 19.10.2002; устава общества в редакциях, утвержденных 19.10.2002 и 19.05.2003, с отменой их государственной регистрации; свидетельства о праве на наследство от 06.05.2003, выданного В. Т.С. как наследнику 100% доли В. В.П. в уставном капитале общества. Иск обоснован тем, что истец не заключал договор от 19.10.2002 с участником общества В. В.П., поэтому после смерти последнего В. Т.С. не стала наследником доли, отчужденной по данному договору, и изменения, внесенные в устав общества на его (договора) основании, не имеют юридической силы. В связи с этим договор от 19.10.2002, устав общества в редакциях, содержащих такие изменения, и их регистрация, а также свидетельство о праве на наследство В. Т.С. должны быть признаны недействительными на основании статей 166 - 168 ГК РФ. Решение в части отказа в иске мотивировано тем, что имеющимися в деле доказательствами подтверждается факт заключения Г. В.И. договора купли-продажи доли от 19.10.2002. Данный договор подписан истцом, соответствует требованиям статьи 160 ГК РФ, статьи 21 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", поэтому основания для признания его недействительным отсутствуют. В апелляционной инстанции дело не рассматривалось. Кассационная инстанция решение суда первой инстанции оставила без изменения. При рассмотрении дела было установлено следующее. По договору от 19.10.2002 участник ООО "РПК "Южно-Камчатская" Г. В.И. (истец) продал принадлежащую ему долю в уставном капитале общества в размере 50% участнику общества В. В.П., уже владевшему на дату совершения данной сделки 50% уставного капитала общества. На основании решения внеочередного общего собрания участников ООО "РПК "Южно-Камчатская" от 19.10.2002 Г. В.И. выведен из участников общества в связи с продажей доли по указанному договору и в устав общества внесены соответствующие изменения, зарегистрированные в установленном законом порядке. После смерти В. В.П. его доля в размере 100% уставного капитала общества перешла к его наследнику - В. Т.С. на основании свидетельства о праве на наследство по закону от 06.05.2003. В соответствии с решением единственного участника ООО "РПК "Южно-Камчатская" В. Т.С. от 19.05.2003 в устав общества внесены изменения, касающиеся местонахождения юридического лица, состава участников и органов управления обществом, согласно которым единственным участником и генеральным директором общества является В. Т.С. Основным обстоятельством, послужившим основанием для отказа в иске, явилось то, что утверждение истца о том, что договор купли-продажи доли с умершим В. В.П. он не заключал, было опровергнуто представленными в дело доказательствами. Так, суд установил, что при заключении договора от 19 октября 2002 года требуемая пунктом 6 статьи 21 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью" простая письменная форма договора была соблюдена. Кроме того, заключениями экспертов ЭКЦ при УВД Камчатской области от 01.10.2003 N 1027 и ЭКЦ УВД Хабаровского края от 01.12.2003 N 1578 была установлена принадлежность подписи продавца на договоре от 19.10.2002 Г. В.И. (истцу). Кроме договора, согласно заключению экспертов Г. В.И. также подписал заявление о выходе из общества в связи с продажей своей доли гражданину В. В.П. (наследодателю). При таких обстоятельствах суд пришел к выводу, что каких-либо нарушений закона при заключении спорного договора допущено не было. Соответственно, право на долю перешло к В. В.П., а затем в законном порядке - к его наследнице. Поэтому все изменения в учредительные документы общества и их государственная регистрация, равно как и свидетельство о праве на наследование, в полной мере отвечают требования закона. По этой причине и было отказано в иске.
51. ПОСТАНОВЛЕНИЕ ФАС ДАЛЬНЕВОСТОЧНОГО ОКРУГА от 03.07.2006, 26.06.2006 N Ф03-А51/06-1/1462 по делу N А51-10815/04-17-156
Арбитражный суд удовлетворил иск о признании недействительными изменений в уставе общества с ограниченной ответственностью и обязании ИМНС восстановить запись в Едином государственном реестре юридических лиц о праве истца на долю в уставном капитале, поскольку пришел к выводу, что истец из ООО в порядке, установленном статьей 26 Федерального закона N 14-ФЗ от 8 февраля 1998 года "Об обществах с ограниченной ответственностью", не выходил, а заявление о выходе и другие документы согласно заключениям экспертизы были подписаны неустановленным лицом.
Комментарий
Общество с ограниченной ответственностью "Владград" обратилось в Арбитражный суд Приморского края с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Стрим", Администрации г. Владивостока о признании недействительными п. 4.1 и п. 9 устава ООО "Стрим" в редакции изменений и дополнений, зарегистрированных решением отдела регистрации предприятий г. Владивостока Приморского края от 13.09.2001 N 2060; восстановлении нарушенного права ООО "Владград" путем обязания ИМНС РФ по Фрунзенскому району г. Владивостока восстановить запись в Едином государственном реестре юридических лиц в соответствии с уставом в редакции 1998 года и записи об ООО "Владград" в сведения об учредителях юридического лица. К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, истцом привлечена ИМНС РФ по Фрунзенскому району г. Владивостока, которая Определением от 05.10.2004 исключена из числа третьих лиц по делу. К участию в деле в качестве ответчика привлечена ИМНС РФ по Ленинскому району г. Владивостока. До принятия судом решения истец в порядке ст. 49 АПК РФ уточнил исковые требования и просил обязать ИМНС РФ по Ленинскому району г. Владивостока восстановить запись в Едином государственном реестре юридических лиц в соответствии с уставом в редакции 1998 года путем внесения в сведения об учредителях - юридических лицах записи об учредителе ООО "Владград". Решением от 14.02.2005, оставленным без изменения Постановлением апелляционной инстанции от 11.04.2005, требования истца удовлетворены в полном объеме. Постановлением Федерального арбитражного суда Дальневосточного округа от 16.08.2005 Постановление апелляционной инстанции от 11.04.2005 отменено, дело направлено на новое рассмотрение в апелляционную инстанцию того же суда. Постановлением от 30.01.2006 решение от 14.02.2005 оставлено без изменения. Судебный акт мотивирован тем, что согласно экспертным заключениям, имеющимся в материалах дела, представленные для регистрации изменений и дополнений к уставу ООО "Стрим" документы, в соответствии с которыми принято решение о выводе ООО "Владград" из состава участников ООО "Стрим", учредителем общества ООО "Владград" не подписывались. Основанием для удовлетворения иска послужило следующее. ООО "Стрим" зарегистрировано Постановлением мэра г. Владивостока от 02.07.1998 N 1046. На момент регистрации общества его участниками являлись: ООО "Владград" - размер доли в уставном капитале 50%, и гражданин К. Ю.В. - размер доли в уставном капитале 50%. Решением отдела регистрации предприятий Администрации г. Владивостока от 13.09.2001 N 2060 зарегистрированы изменения в пункт 4.1 главы 4 и пункты 9.1 главы 9 устава общества. В соответствии с новой редакцией устава единственным учредителем общества является К. Ю.В., учредитель ООО "Владград" выведен из состава учредителей ООО "Стрим". Основаниями для регистрации изменений и дополнений к уставу ООО "Стрим" явились: решение ООО "Владград" от 10.09.2001 N 2 о выходе из состава участников ООО "Стрим" и продаже доли К. Ю.В., договор купли-продажи доли в уставном капитале от 07.09.2001, заключенный между ООО "Владград" (продавец) и К. Ю.В. (покупатель), протокол N 3 внеочередного общего собрания участников ООО "Стрим" от 10.09.2001, в соответствии с которым принято решение по вопросам: вывода ООО "Владград" из состава участников ООО "Стрим" на основании его заявления и передачи доли в уставном капитале К. Ю.В. в соответствии с договором купли-продажи от 07.09.2001; внесения изменений и дополнений в устав общества и утверждения их в новой редакции; признание учредительного договора утратившим силу и возложения обязанностей на единственного участника общества К. Ю.В. Однако при исследовании представленных доказательств суд установил, что согласно заключениям комиссионной экспертизы от 06.12.2005, почерковедческой экспертизы, проведенной экспертно-криминалистическим центром при Управлении внутренних дел Приморского края 26.11.2004 в рамках уголовного дела N 765231, заключениям эксперта Ш. Л.В. N 1009/01 от 30 сентября 2005 года подписи от имени В. Д.Н. в договоре купли-продажи доли в уставном капитале ООО "Стрим" от 07.09.2001, протоколе N 3 внеочередного общего собрания участников от 10.09.2001, решении N 2 ООО "Владград" от 10.09.2001 выполнены неуполномоченным лицом общества с ограниченной ответственностью "Владград" (гражданином В. Д.Н.), а другим лицом с подражанием подписи В. Д.Н. На этом основании суд пришел к выводу, что ООО "Владград" решения о выходе из ООО "Стрим" не принимало, соответственно право на долю в уставном капитале ООО "Стрим" от ООО "Владград" к К. Ю.В. не переходило, в связи с чем К. Ю.В. был не вправе вносить в учредительные документы и регистрировать оспариваемые изменения.
Название документа