К вопросу о критериях определения коммерческой деятельности государства

(Сошников Р. А.) ("Юрист", 2007, N 3) Текст документа

К ВОПРОСУ О КРИТЕРИЯХ ОПРЕДЕЛЕНИЯ КОММЕРЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ГОСУДАРСТВА

Р. А. СОШНИКОВ

Сошников Р. А., кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского и предпринимательского права Самарского государственного университета.

Успешное достижение целей провозглашенных российских национальных проектов во многом зависит от роли и степени участия Российского государства в их реализации, от его включенности в комплекс разнообразных отношений, возникающих при этом. Правовая основа для этого должна быть достаточной, современной, в то же время отражающей специфику отдельных их разновидностей. В возникающем комплексе отношений важное место занимают отношения, осложненные иностранным элементом, с участием государства. К сожалению, в этой сфере правового регулирования в настоящее время есть пробелы, недостатки, игнорирование которых может сказаться на результатах. В данной работе обращено внимание на некоторые аспекты правового регулирования такой важной, по нашему мнению, проблемы, как совершенствование правовой регламентации государственного иммунитета в РФ. Гражданское законодательство РФ предусматривает, что к гражданско-правовым отношениям, осложненным иностранным элементом, с участием государства правила раздела VI ГК РФ применяются на общих основаниях, если иное не установлено законом (ст. 1204 ГК РФ). Следует отметить, что это правило касается только ситуаций, связанных с определением применимого права к гражданско-правовым отношениям, осложненным иностранным элементом с участием государства. Это означает, что в отношении государства действуют общие начала российского коллизионного права, как и в отношении других субъектов. Именно эти отношения являются предметом регулирования указанного раздела, а не регулирование юрисдикционных иммунитетов иностранного государства. Действующее современное российское законодательство содержит довольно противоречивые нормы по вопросу иммунитета государства. Так, Федеральный закон "О соглашениях о разделе продукции" от 30 декабря 1995 г. <1>, Арбитражный процессуальный кодекс РФ от 24 июля 2002 г. <2> исходят из теории ограниченного иммунитета. До принятия указанных Законов применение на практике принципа ограниченного иммунитета являлось для Российской Федерации исключением. Теперь же АПК РФ исходит именно из принципа ограниченного иммунитета, ч. 1 ст. 251 которого установлено, что судебным иммунитетом обладает иностранное государство, выступающее в качестве носителя власти. -------------------------------- <1> Собрание законодательства РФ. 1996. N 1. Ст. 18. <2> Собрание законодательства РФ. 2002. N 30. Ст. 3012.

Гражданский процессуальный кодекс РФ от 14 ноября 2002 г., напротив, исходит из теории абсолютного иммунитета иностранного государства (ч. 1 ст. 401 ГПК РФ). Однако необходимо при этом учитывать, что, хотя Российская Федерация следует принципам абсолютного иммунитета в отношении иностранных государств на своей территории, она не вправе рассчитывать на аналогичный режим в отношении себя на территории иностранных держав. Весьма наглядным примером подобного рода являются требования швейцарской фирмы "Нога" <3>. Иностранные суды в каждом конкретном случае, руководствуясь своим национальным правом, решают вопрос, пользуется ли Российская Федерация иммунитетом или нет, что, по сути, может вести к подчинению Российской Федерации иностранному праву и юрисдикции иностранных судов. -------------------------------- <3> См.: "Нога" и Россия: история конфликта // Internet: http://www. vesti. ru/files_print. html? pid=7945.

В целом опыт, связанный с рядом дел, возникших за рубежом (прежде всего в США) по искам к СССР и РФ, государственным органам, показывает, что юридические средства защиты в иностранных судах концепции абсолютного иммунитета государства ограничены и, как правило, ожидаемого эффекта не дают. Полагаем необходимым обеспечить требуемую согласованность между указанными российскими процессуальными Кодексами. Доктрина ограниченного иммунитета одним из основных исключений из принципа государственного иммунитета называет коммерческую деятельность государства. Однако до принятия в ряде стран специальных нормативных актов (Закон США "Об иммунитете иностранных государств" 1976 г.) было неясно, подлежат ли исключению из действия принципа государственного иммунитета действия, коммерческие по характеру (по своей природе), или же действия, коммерческие по цели. Вопрос имеет важное значение, так как на практике, если исходить из второго предположения, вполне легко формально миновать нежелательные законодательные препятствия - достаточно просто не указывать коммерческие цели, обходя таким образом действие неблагоприятных норм права. Поэтому, например, в Законе США "Об иммунитете иностранных государств" 1976 г. закреплены как основание ограничения государственного иммунитета именно действия, коммерческие по своему характеру, и при этом сделано следующее уточнение: "Коммерческий характер деятельности определяется природой ведения деятельности или заключенной отдельной сделки или совершенного действия, нежели их целью" (ст. 1603 (d)) <4>. -------------------------------- <4> Международное частное право: Сборник нормативных актов / Сост. Г. К. Дмитриева, М. В. Филимонова. М.: ТК Велби; Изд-во "Проспект", 2004. С. 33.

Определение того, какая именно деятельность иностранного государства является коммерческой, представляет собой довольно сложную проблему. От решения этой проблемы зависит правовой режим тех или иных действий государства, т. е. будет иметь место ограничение государственного иммунитета или же нет. Поэтому российскому законодателю целесообразно обратить внимание на имеющиеся решения этого вопроса в некоторых зарубежных странах и попытаться учесть их положительный и отрицательный опыт. В Законе США "Об иммунитете иностранных государств" от 1976 г. закреплено: "Иностранное государство не пользуется иммунитетом от юрисдикции в судах США в любом деле... в котором иск основан на коммерческой деятельности, осуществляемой в США иностранным государством, или на действии, совершенном в США в связи с коммерческой деятельностью иностранного государства, осуществляемой в любом месте, или на действии, совершенном вне территории США в связи с коммерческой деятельностью иностранного государства в любом месте и влекущем прямые последствия в США" (п. A, "2", ст. 1605) <5>. -------------------------------- <5> Там же. С. 34.

В Законе Великобритании "О государственном иммунитете" от 1978 г. закреплен иной, менее удачный, на наш взгляд, критерий разграничения сделок с участием государства, а именно решающее значение для квалификации сделки в качестве коммерческой должно иметь то обстоятельство, что государство участвует в сделке или деятельности или связано с ними иным образом, "нежели при осуществлении суверенной власти" (п. 3, "c", ст. 3) <6>. -------------------------------- <6> Там же. С. 37.

Согласно немецкой доктрине иностранное государство не подчиняется подсудности другого государства и тем самым подсудности немецких судов, поскольку предмет правового спора касается их суверенной деятельности (acta jure imperii). Относительно несуверенной деятельности (acta jure gestionis) иностранное государство подчиняется внутригосударственной подсудности Германии. Вопрос о том, имеет ли место суверенная или несуверенная деятельность, в немецкой практике решается по lex fori <7>. -------------------------------- <7> Крупко С. И. Инвестиционные споры между государством и иностранным инвестором: Учебно-практическое пособие. М.: Издательство БЕК, 2002. С. 81.

Практика свидетельствует, что коммерческая деятельность - это деятельность, которую физическое лицо обычно осуществляет с целью извлечения прибыли. Если деятельность такова, что ее обычно осуществляет частное лицо, то она коммерческая, и иностранное государство, занимаясь аналогичной деятельностью, не обладает иммунитетом. Однако если такую деятельность может осуществлять только государство, то она рассматривается, как правило, как некоммерческая. Таким образом, важное и главное значение имеет не выяснение вопроса о том, занимается ли ответчик обычно коммерческой деятельностью, а определение характера действия, ставшего основанием для иска. При этом отметим, что в США, например, считается коммерческой деятельностью контракт иностранного правительства на закупку провизии или техники для своих Вооруженных Сил или на сооружение правительственного здания и т. п. Такие контракты являются коммерческими, хотя в качестве их целей могут быть указаны некоммерческие цели, например осуществление государственных функций. Некоммерческой деятельностью считается, например, национализация государством компании истца, установление условий вывоза природных ресурсов со своей территории, выдача или/и отмена лицензий на экспорт природных ресурсов и т. п. Таким образом, решающее значение имеет не цель, а характер деятельности. Исходя из изложенного, можно сделать вывод о том, что в праве и практике зарубежных государств не содержится единого универсального критерия решения рассматриваемой проблемы. Используемые же критерии являются несколько размытыми и неопределенными. Отмеченное, однако, не было учтено авторами проекта Федерального закона N 127618-4 "О юрисдикционном иммунитете иностранного государства и его собственности", положения которого предлагают учитывать критерии, аналогичные закрепленным в американском законодательстве (характер сделки, деятельности, ее природа - см. п. 3 ст. 9 проекта), а также в английском (иная связь, чем при осуществлении суверенных функций, - см. п. 2 ст. 9 проекта), а также цель (п. 3 ст. 9). Полагаем, что цель сделки не должна иметь решающего значения, а должна учитываться прежде всего природа сделки. В обоснование этого положения можно привести довод о том, что "иностранному государству не предоставляется иммунитет от исполнительных действий в отношении собственности, которая используется в торговых целях" <8>. -------------------------------- <8> Гетьман-Павлова И. В. Международное частное право: Учебник. М.: Изд-во "Эксмо", 2005. С. 159.

Проект Федерального закона N 127618-4 "О юрисдикционном иммунитете иностранного государства и его собственности" ориентирован, видимо, на легальное определение предпринимательской деятельности, закрепленное в п. 1 ст. 2 ГК РФ, которое не является удачным. Так, данное определение, например, не позволяет разграничить активную экономическую деятельность (производство товаров, работ, услуг) от пассивной (например, передача имущества в аренду), требующих различного регулирования. Кроме того, как справедливо отмечается в научной литературе, понятие "предпринимательская деятельность" явно неприменимо к государству вообще и для целей искомого отграничения в частности <9>. Замена в проекте этого термина на термин "коммерческая деятельность", на наш взгляд, ничего положительного не даст, так как буквальное толкование п. 1 ст. 50 ГК РФ позволяет сказать о том, что этот термин в настоящее время обозначает деятельность коммерческих организаций, к каковым государство отнести нельзя. -------------------------------- <9> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть третья (постатейный) / Отв. ред. Л. П. Ануфриева. М.: Волтерс Клувер, 2004.

Таким образом, критерии отграничения суверенной деятельности государства от гражданско-правовой, содержащиеся в проекте Федерального закона N 127618-4 "О юрисдикционном иммунитете иностранного государства и его собственности", не отличаются четкостью, и можно уверенно предположить будущую неэффективность разрабатываемых решений. Полагаем, что в указанном законопроекте нужно предусмотреть прежде всего необходимость проведения всестороннего анализа обстоятельств каждого конкретного дела для отграничения действий jure imperii от действий jure gestionis, а названные выше критерии необходимо использовать в качестве факультативных.

------------------------------------------------------------------

Название документа