Лица, гражданская ответственность которых застрахована по договору ОСАГО
(Дедиков С. В.) ("Законы России: опыт, анализ, практика", 2007, N 9) Текст документаЛИЦА, ГРАЖДАНСКАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ КОТОРЫХ ЗАСТРАХОВАНА ПО ДОГОВОРУ ОСАГО
С. В. ДЕДИКОВ
Дедиков Сергей Васильевич, советник ОАО "Московское перестраховочное общество".
Правоприменительная и судебная практика выявили в рассматриваемой сфере следующие проблемы. 1. Существует некая неопределенность в вопросе о том, во всех ли случаях застрахована ответственность страхователя? Данная проблема имеет два аспекта: а) застрахована ли гражданская ответственность страхователя, если он не указан в полисе ОСАГО в числе лиц, допущенных к управлению транспортным средством; б) возможно ли исключение страхователя из числа лиц, чья ответственность застрахована по полису обязательного страхования? Эта проблема возникла в связи с тем, что в п. 2 ст. 15 Закона об ОСАГО закреплено правило, согласно которому по договору обязательного страхования является застрахованным риск гражданской ответственности самого страхователя, иного названного в договоре обязательного страхования владельца транспортного средства, а также других использующих транспортное средство на законном основании владельцев. Между тем зачастую в результате недопонимания волеизъявления страхователя сотрудники страховщика не указывают его в числе лиц, допущенных к управлению соответствующим транспортным средством. Так, один страхователь при оформлении в страховой компании полиса ОСАГО высказал просьбу о включении в число лиц, допущенных к управлению принадлежащей ему автомашины, его друзей. Сотрудница компании вписала в полис только этих лиц. Когда он попал в аварию, в которой сотрудники ГИБДД признали его виновным, то в страховой компании его предупредили, что после страховой выплаты потерпевшему ему будет предъявлен регрессный иск. Правда, в конце концов страховщик отказался от своего намерения взыскать со страхователя регресс, но это было сделано в порядке одолжения и в целях закрепления клиента, а не по той причине, что страховщик признал застрахованной ответственность страхователя. В этой ситуации нашел отражение целый ряд моментов. Прежде всего, фактически существенное условие договора ОСАГО об ограниченном использовании транспорта по числу лиц, допущенных к управлению им (п. 1 ст. 16 Закона об ОСАГО), в стандартных заявлении о заключении договора и страховом полисе низведено до уровня сугубо технической информации: "К управлению ТС допущены: любые водители (без ограничений), только следующие водители (нужное подчеркнуть)..." и "лица, допущенные к управлению ТС (для ТС, принадлежащих гражданам): без ограничений, только следующие водители (нужное подчеркнуть)...". В таком контексте многие страхователи вполне могут и не придать сколь-нибудь серьезного значения указанным позициям. К тому же здесь очень легко допустить техническую ошибку: забыли подчеркнуть нужное, подчеркнули не то, что на самом деле хотели, что-то вообще не так поняли. Думается, что подобных опасностей было бы намного меньше, если бы и в заявлении, и в страховом полисе были бы воспроизведены положения п. 1 ст. 16 Закона об ОСАГО, например, в таком варианте: "Настоящий договор страхования заключается на условиях ограниченного использования транспортных средств: 1) управления транспортным средством только следующими лицами: а) страхователем; б) другими водителями: (указываются фамилия, имя, отчество каждого водителя); 2) сезонного использования транспортного средства (в течение шести или более месяцев в календарном году (указать точно число месяцев)". Если страхователь не придал значения информации о количестве допущенных к управлению автомашиной водителей, то сотрудник страховой компании может оформить полис практически по своему усмотрению. С формально-правовой точки зрения данное условие договора страхования нельзя считать согласованным, и по общему правилу такой договор должен признаваться незаключенным, поскольку договор считается заключенным с момента согласования сторонами всех его существенных условий (п. 1 ст. 432 ГК РФ). Незаключенный договор не порождает каких-либо прав и обязанностей его участников. В указанной ситуации страхователю придется самому возмещать вред, причиненный потерпевшему. К тому же возникает достаточно непростой вопрос о том, а может ли вообще договор обязательного страхования быть признан незаключенным из-за несогласования того или иного существенного условия? Ведь в этом случае нарушается принцип обязательности страхования, а также превращается в фикцию социальная цель системы ОСАГО. К тому же, учитывая, что вообще условия договора обязательного страхования достаточно подробно урегулированы в законе и в подзаконных актах, можно занять следующую принципиальную позицию: если не согласовано какое-то из условий, являющееся факультативным и дополнительным к основной массе условий такой сделки, то надо исходить из того, что в остальной части договор согласован и действует. Однако мы не случайно выше назвали рассматриваемое условие существенным с определенной оговоркой. Действительно, подобное условие должно в обязательном порядке включаться в договор страхования по требованию гражданина-страхователя. Страховщик не имеет права не согласиться с включением данного положения в договор ОСАГО, он просто обязан исполнить требование клиента. Таким образом, здесь отсутствует элемент согласования указанного условия, поэтому принципиально важным является именно волеизъявление страхователя. Если он четко и однозначно не заявлял о включении в договор такого условия, оно не может иметь каких-либо правовых последствий, поскольку получается, что это условие включено в договор по воле сотрудника страховой компании. Но подобная возможность Законом не предусмотрена. Здесь, как нам представляется, имеются все основания говорить о ничтожности данного условия на основании ст. 168 ГК РФ, поскольку оно включено в текст договора в нарушение порядка, установленного Законом. Как известно, в силу ст. 180 ГК РФ недействительность части сделки не влечет недействительности прочих ее частей, если можно предположить, что сделка была бы совершена и без включения недействительной ее части. Думается, что в рассматриваемой ситуации вывод о том, что сделка непременно была бы заключена без спорного условия, просто очевиден. Если страхователь в заявлении на заключение договора не подчеркивал соответствующую позицию и заплатил страховщику страховую премию без учета условия об ограниченном использовании транспортного средства, то каких-либо сложностей не предвидится. В то же время в случае возражений страховщика и если в заявлении на страхование также было подчеркнуто то положение, что к управлению допущены только иные лица, если страховщик произвел расчет размера страховой премии с учетом ограниченного использования транспортного средства, то как тогда страхователь сможет доказать, что он не настаивал на данном условии? Такими доказательствами, на наш взгляд, могут быть свидетельские показания, если при заключении договора присутствовали другие лица, либо иные письменные доказательства, скажем, переписка со страховщиком, если, конечно, она имела место. Но даже если таких доказательств нет, то и тогда права страхователя должны быть защищены, так как Законом презюмируется факт страхования гражданской ответственности самого страхователя. Если учесть, что ч. 2 п. 1 ст. 16 Закона об ОСАГО требует, чтобы о своем желании заключить договор на условиях ограниченного использования транспорта страхователь заявил письменно, как мы полагаем, толковать совокупность приведенных норм нужно следующим образом: если страхователь, являющийся собственником транспортного средства, указанного в полисе, имеет водительские права на управление транспортом соответствующего класса, то предполагается, что его ответственность считается застрахованной, и он указан в договоре как лицо, допущенное к управлению транспортом, всегда, кроме случаев, когда он в письменной форме указал, что сам управлять транспортным средством не будет и поэтому просит исключить его из числа застрахованных лиц. У суда есть право так истолковать соответствующее положение договора страхования, основываясь на правилах, закрепленных в ст. 431 ГК РФ. В ней, как известно, предусматривается, что при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом. Когда правила, содержащиеся в первой части данной статьи, не позволяют определить содержание договора, должна быть выяснена действительная воля сторон с учетом цели договора. При этом принимаются во внимание все соответствующие обстоятельства, включая предшествующие договору переговоры и переписку, практику, устоявшуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи делового оборота, последующее поведение сторон. Если суд установит, что страхователь является собственником автомашины, имеет права управления ею, использует автомашину почти всегда сам, то он не может не прийти к выводу, что условие об ограниченном числе водителей, среди которых сам страхователь отсутствует, не согласуется со смыслом договора в целом и целью его заключения. Что касается второго аспекта, то мы уже высказали свое мнение о том, что страхователь вправе отказаться от того, чтобы быть всегда застрахованным по договору ОСАГО. Действительно, принцип свободы договора и то обстоятельство, что страхователем по полисам обязательного страхования может быть любое лицо, а не только владелец транспортного средства, говорят в пользу правомерности такого подхода. Единственно, подчеркнем, это волеизъявление страхователем должно быть сделано осознанно и однозначно. 2. Еще одной, чрезвычайно сложной, оказалась проблема признания застрахованными лицами не указанных в полисе законных владельцев транспортного средства. Выше мы привели норму п. 2 ст. 15 Закона об ОСАГО, из которой следует, что законодатель считает застрахованной гражданскую ответственность всех без исключения законных владельцев транспортного средства, как указанных в полисе, так и не названных в нем. Однако в правоприменительной практике и юридической литературе эта норма не получила единообразного толкования - одни специалисты и многие суды, прежде всего арбитражные, исходили из того, что застрахованной может считаться лишь ответственность тех владельцев, которые персонально указаны в договоре страхования, другие полагали, что такое толкование противоречит самой сути обязательного страхования. Противники признания застрахованными лицами всех законных владельцев транспортных средств обосновывают свою позицию ссылкой на п. 2 ст. 931 ГК РФ, которая требует, чтобы лицо, риск ответственности которого за причинение вреда застрахован, было в обязательном порядке названо в договоре страхования. Если этого не сделано, то считается застрахованным риск ответственности самого страхователя. Как известно, в силу п. 2 ст. 3 ГК РФ нормы гражданского права, содержащиеся в других законах, должны соответствовать положениям Гражданского кодекса. Таким образом, очевидно, что норма, предусмотренная п. 2 ст. 15 Закона об ОСАГО, не соответствует п. 2 ст. 931 Кодекса и поэтому не имеет юридической силы. Приведем в качестве примера следующие судебные решения: 1) дело N А26-10998/04-112, Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 16 июня 2005 г. ООО, являющееся потерпевшим, обратилось в арбитражный суд с иском к страховой компании о взыскании страхового возмещения по договору обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств (ОСАГО). Решением суда первой инстанции в удовлетворении исковых требований отказано. В апелляционной инстанции дело не рассматривалось. В кассационной жалобе истец просил отменить судебное решение и удовлетворить иск. Кассационная коллегия оставила решение нижестоящего суда в силе. В своем Постановлении она отметила, что между ответчиком и причинителем вреда был заключен договор ОСАГО на условиях ограниченного использования транспортного средства только указанными в полисе водителями. В период действия договора произошло дорожно-транспортное происшествие - столкновение автомашин истца и страхователя. Между тем водитель, который в момент ДТП находился за рулем автомашины страхователя, в полисе ОСАГО как лицо, допущенное к управлению автомашиной, не указан. По мнению кассационной инстанции, поскольку в силу ст. 1 Закона об ОСАГО под страховым случаем понимается наступление гражданской ответственности страхователя, иных лиц, риск ответственности которых застрахован по договору обязательного страхования, за причинение вреда жизни, здоровью или имуществу потерпевших при использовании транспортного средства, учитывая, что водитель, виновный в ДТП, в полис не включен, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что страхового случая не было; 2) Постановление Федерального арбитражного суда Дальневосточного округа от 28 марта 2006 г. по гражданскому делу N Ф03-А59/06-1/863. Дело возбуждено в связи с иском ОАО к страховой компании о взыскании страхового возмещения и суммы оплаты труда независимого оценщика. Решением суда первой инстанции, которое оставлено в силе апелляционной и кассационной инстанциями, в удовлетворении иска отказано. Суды при этом исходили из того, что гражданин В., признанный виновным в ДТП, управлял транспортным средством по доверенности, при этом он не был указан в полисе ОСАГО, который имелся у собственника автомашины, как лицо, допущенное к ее управлению. Вследствие этого суды не признали факт причинения вреда гражданином В. при использовании транспортного средства страховым случаем по полису обязательного страхования <1>. -------------------------------- <1> См. также, например: Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 9 марта 2006 г. по гражданскому делу N Ф04-3070/2005(20247-А27-36). Следует отметить, что до недавнего времени подобная практика была свойственна большинству федеральных арбитражных судов, прежде всего Московского, Северо-Западного, Западно-Сибирского и Дальневосточного.
Данная позиция дополнительно аргументирована в юридической литературе. В частности, Ю. С. Овчинникова, анализируя право страховщика на регрессное требование к причинителю вреда, не указанному в договоре обязательного страхования, заключенном на условиях ограниченного использования транспортного средства по числу лиц, допущенных к управлению транспортным средством, делает вывод о том, что поскольку с этого лица взыскивается вся сумма страхового возмещения, уплаченного страховщиком, то, следовательно, здесь нет страхования. Она пишет: "Таким образом, лицо, не названное в договоре ОСАГО, несет гражданско-правовую ответственность за причинение вреда, а его имущественный интерес не подлежит страховой защите. Именно отсутствие страховой защиты не позволяет квалифицировать субъекта, о котором идет речь, в качестве застрахованного лица" <2>. Ю. С. Овчинникова предлагает свой вариант толкования нормы п. 2 ст. 15 Закона об ОСАГО: "Пункт 2 ст. 15 можно толковать следующим образом. Существует два варианта страхования ответственности - с ограниченным использованием транспортных средств и без ограничений, которые и нашли отражение в тексте п. 2 ст. 15 Закона об обязательном страховании. Формулировка "иного названного в договоре обязательного страхования владельца транспортного средства" подразумевает ограниченное использование транспортного средства только указанными в договоре водителями, в то время как формулировка "других использующих транспортное средство на законном основании владельцев" - использование транспортного средства неограниченным числом лиц" <3>. -------------------------------- <2> Овчинникова Ю. С. О владельцах транспортных средств, не названных в договоре ОСАГО: застрахованы или нет? // Страховое право. 2005. N 2. С. 54. <3> Овчинникова Ю. С. Указ. соч. С. 55.
И. Л. Трунов, Л. К. Айвар, А. В. Юрьев полагают, что "управление автотранспортным средством лицом, не указанным в страховом полисе, если только в нем не предусмотрено использования транспорта неопределенным кругом лиц, то такое использование не будет являться законным для выплаты страховой суммы, хотя бы лицо, управляющее автомашиной (другим средством), имело доверенность" <4>. -------------------------------- <4> Трунов И. Л., Айвар Л. К., Юрьев А. В. Справочник автовладельца / Под ред. И. Л. Трунова. М., 2007. С. 148.
Представители многих страховых организаций высказывались в том ключе, что в подобных случаях происходит существенный недобор страховой премии, поскольку не применяется повышающий коэффициент за неограниченное число водителей, допущенных к управлению транспортным средством, а также что это будет препятствием к применению системы "бонус-малус", которая теперь привязана к водителям, а не к транспортным средствам. Некоторые авторы отмечают факт противоречия п. 2 ст. 15 Закона об ОСАГО и п. 2 ст. 931 ГК РФ, но дальше этого не идут. А. И. Худяков и А. А. Худяков, в частности, указывают: "В результате становится вовсе непонятным, что из себя представляет третья категория лиц, чья ответственность застрахована, которые являются владельцами транспортных средств, но в то же время не являются страхователями. Если под ними подразумеваются те владельцы транспортного средства, которые в отличие от второй категории застрахованных лиц не названы в договоре страхования, то это противоречит п. 2 ст. 931 ГК. Если под ними имеются в виду водители, не являющиеся владельцами транспортных средств, то это противоречит ст. 1 самого Закона <5>. -------------------------------- <5> Худяков А. И., Худяков А. А. Страхование гражданской ответственности владельцев транспортных средств. СПб., 2004. С. 98.
Другие авторы отдают предпочтение положениям Закона об ОСАГО. Так, Б. Д. Завидов считает, что по полису обязательного страхования считается застрахованной ответственность "самого страхователя, иного названного в ДОС (договоре обязательного страхования. - Авт.) владельца ТС и других управомоченных лиц, использующих ТС" <6>. Ю. Т. Гульбин также полагает, что страховое возмещение "подлежит выплате, если вред страхователю причинен в результате повреждения его автомобиля по вине управлявшего им лица, не включенного в договор ОСАГО в качестве лица, допущенного к управлению, независимо от того, на каких условиях заключен договор" <7>. -------------------------------- <6> Завидов Б. Д. Постатейный комментарий к Федеральному закону "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" / Под общей ред. Б. Я. Гаврилова. М., 2004. С. 87. Судя по всему, такую же позицию занимает и В. С. Буров (см.: Комментарий к Федеральному закону "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" / Под общей ред. М. В. Емельянова. Ростов-на-Дону, 2003. С. 114). <7> Гульбин Ю. Т. Все об ОСАГО - обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств. М., 2007. С. 108.
А. В. Никифоров тоже приходит к выводу о том, что полис ОСАГО покрывает гражданскую ответственность всех законных владельцев транспортного средства, даже если они не указаны в договоре в качестве застрахованных лиц. При этом он ссылается, во-первых, на то, что нелогично было бы устанавливать право регресса к лицам, причинившим вред, но не включенным в страховой полис, а во-вторых, на наличие в ст. 6, ч. 2, Закона об ОСАГО закрытого списка случаев, которые не являются страховыми, где нет такого положения <8>. -------------------------------- <8> См.: Никифоров А. В. Застрахованные лица по полисам ОСАГО: обзор судебной практики // Юридическая и правовая работа в страховании. 2006. N 3. С. 105. М. С. Дмитриев категорично высказывается в пользу признания застрахованными всех законных владельцев транспортных средств, указывая, что именно такой подход в наибольшей степени соответствует социальной и правовой природе ОСАГО. См.: Дмитриев М. С. Конституционный суд расставил точки над "i" // Юридическая и правовая работа в страховании. 2007. N 1. С. 106 - 121.
Можно привести примеры судебных решений, в которых отражен точно такой же подход. Так, Президиум Верховного суда Чувашской Республики в своем Постановлении от 15 июля 2005 г. по делу по иску П. указал, что п. 2 ст. 6 Закона об ОСАГО и ст. 9 Правил ОСАГО предусмотрен исчерпывающий перечень событий, которые не являются страховыми. В нем не указаны случаи, когда ущерб причинен по вине лица, не вписанного в полис обязательного страхования. Аналогичный подход мы находим и в Постановлении Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 11 января 2006 г. по гражданскому делу N А43-6583/2005-22-157. Кассационная коллегия пришла к выводу, что согласно п. 2 ст. 15 Закона об ОСАГО по договору обязательного страхования считается застрахованным риск гражданской ответственности самого страхователя, иного названного в договоре владельца транспортного средства, а также других лиц, использующих транспортное средство на законном основании. Суд первой инстанции правильно истолковал смысл названной правовой нормы, сделав вывод о том, что Федеральный закон прямо устанавливает обязанность страховщика выплатить страховое возмещение выгодоприобретателю независимо от того, указан виновный в причинении вреда в полисе в качеств лица, допущенного к управлению транспортным средством, или нет. Такое основание, как причинение вреда при использовании транспортного средства лицом, не указанным в договоре страхования в качестве допущенного к управлению автомобилем, не входит в перечень оснований для непризнания события страховым случаем по договору обязательного страхования. Суд также сослался на п. 6 ст. 14 Закона об ОСАГО, которым страховщику предоставлено право обращения с регрессным требованием к лицу, причинившему вред, если указанное лицо не включено в договор обязательного страхования в качестве допущенного к управлению транспортным средством (при заключении договора ОСАГО с условием использования транспортного средства только указанным в договоре обязательного страхования водителями). Следует отметить, что в настоящее время этот дискуссионный вопрос, по крайней мере в практическом плане, нашел свое разрешение. Это связано с тем, что сегодня определили свою позицию все высшие судебные инстанции страны. В первую очередь надо указать на Определение Конституционного Суда РФ от 12 июля 2006 г. N 377-О по жалобе гражданина Кузнецова Е. А. на нарушение его конституционных прав абз. 11 ст. 1, п. 2 ст. 15 и ст. 16 Закона об ОСАГО. В Определении говорится о том, что решением Ленинского районного суда г. Иваново от 22 февраля 2005 г., подтвержденным судами кассационной и надзорной инстанций, заявителю отказано в иске к ООО "Росгосстрах-Центр" о выплате страхового возмещения в связи с причинением вреда его имуществу (транспортному средству) в результате ДТП. Суд установил, что признанный виновным в причинении вреда гражданин А. В. Иванов, управлявший автомобилем по выданной ему владельцем доверенности на право управления транспортным средством, не был указан в страховом полисе в качестве водителя, допущенного к управлению этим транспортным средством, при том что договор обязательного страхования гражданской ответственности, заключенный владельцем со страховщиком, являлся договором ограниченного использования транспортного средства, содержащим условие об управлении автомобилем только указанными в страховом полисе лицами. Суд пришел к выводу, что оснований для возложения на страховую компанию обязанности по выплате страхового возмещения нет, поскольку в соответствии с Законом об ОСАГО, а именно абз. 11 ст. 1, п. 2 ст. 15 и ст. 16 А. В. Иванов не являлся лицом, риск гражданской ответственности которого застрахован по указанному договору; в подобных случаях владельцы транспортных средств возмещают вред, причиненный жизни, здоровью или имуществу потерпевшего, в соответствии с гражданским законодательством. В своей жалобе в Конституционный Суд заявитель просил признать указанные положения Закона об ОСАГО противоречащими ст. ст. 2, 7 (ч. 1), 17, 18, 19, 35, 37, 45, 46, 52, 53 и 55 (ч. ч. 2 и 3) Конституции РФ. По мнению заявителя, порождаемая ими неопределенность в вопросе о том, является ли застрахованным по договору обязательного страхования гражданской ответственности с учетом ограниченного использования транспортного средства риск ответственности водителя, управляющего автомобилем на основании доверенности, но не указанного в страховом полисе в качестве лица, допущенного к управлению транспортным средством, позволяет произвольно толковать и применять этот Федеральный закон и тем самым ограничивать право потерпевших на возмещение вреда. Конституционный Суд РФ констатировал, что право частной собственности, обеспечивающее его обладателям определенную степень личной свободы и свободы в экономической сфере, относится к числу признанных и защищаемых Конституцией РФ прав и охраняется законом, - согласно ч. 2 ст. 35 Основного Закона страны каждый вправе иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами. При этом в силу п. 2 ст. 209 ГК РФ собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц. Обязательное страхование собственниками транспортных средств риска своей гражданской ответственности является одним из институтов, направленных на предотвращение нарушений и защиту прав третьих лиц при использовании транспортного средства его владельцем. Кроме того, по договору страхования риска ответственности по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц, может быть застрахован риск ответственности и иного лица, на которое такая ответственность возложена (п. 1 ст. 931 ГК РФ). Из этого, по мнению Конституционного Суда, следует, что, вводя обязательное страхование гражданской ответственности владельцев транспортных средств, федеральный законодатель вправе определить лицо, чей риск гражданской ответственности в силу закона будет считаться застрахованным, - только страхователь или также и иные упоминаемые в этом Законе лица. В Определении подчеркивается, что ранее Конституционный Суд уже признал закрепление Законом обязанности всех без исключения владельцев транспортных средств страховать риск своей гражданской ответственности соответствующим Основному Закону страны. В своем Постановлении от 31 мая 2005 г. N 6-П по делу о проверке конституционности Федерального закона "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" в связи с запросами Государственного Собрания Эл Курултай Республики Алтай, Волгоградской областной думы, группы депутатов Государственной Думы и жалобой гражданина С. Н. Шевцова Конституционный Суд указал, что введение института обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств направлено на повышение уровня защиты права потерпевших на возмещение вреда; потерпевший является наименее защищенным из всех участников правоотношения по обязательному страхованию, поэтому при определении направленности правового регулирования отношений, возникающих в процессе обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, надлежит - исходя из конституционного принципа равенства и тесно связанного с ним конституционного принципа справедливости - предусматривать специальные правовые гарантии защиты прав потерпевшего, которые должны быть адекватны правовой природе и целям страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, а также характеру соответствующих правоотношений. При этом Конституционный Суд РФ, исходя из природы и характера страховых правоотношений в сфере страхования риска гражданской ответственности и учитывая, что использование транспортных средств связано с повышенной опасностью для окружающих, подтвердил, что правоотношения между несколькими владельцами одного транспортного средства предполагают и одновременное страхование рисков их гражданской ответственности. Согласно п. 2 ст. 15 Закона об ОСАГО по договору обязательного страхования является застрахованным риск гражданской ответственности самого страхователя, иного названного в договоре обязательного страхования владельца транспортного средства, а также других использующих транспортное средство на законном основании владельцев. Из приведенного положения в системной взаимосвязи с абз. 4 ст. 1 названного Закона, раскрывающим понятие "владелец транспортного средства", следует, что все владельцы, в том числе управляющие транспортным средством на основании доверенности на право управления транспортным средством, относятся к лицам, риск ответственности которых является застрахованным по договору ОСАГО. Каких-либо исключений, в частности, для случаев ограниченного использования транспортных средств, это правило не предусматривает, причем наступление гражданской ответственности как самого страхователя, так и иных лиц, риск ответственности которых застрахован по договору обязательного страхования за причинение вреда жизни, здоровью или имуществу потерпевших при использовании транспортного средства, в силу абз. 11 ст. 1 является страховым случаем, влекущим обязанность страховщика произвести страховую выплату. Таким образом, по смыслу п. 2 ст. 15, абз. 4 ст. 1 Закона об ОСАГО и п. 1 ст. 931 ГК РФ владельцы транспортного средства, управляющие им на основании доверенности, являются участниками страхового правоотношения на стороне страхователя - независимо от того, указаны они в страховом полисе или нет. Данный вывод подтверждается правилом ст. 14 Закона об ОСАГО, предусматривающим, что при заключении договора обязательного страхования с условием использования транспортного средства только указанными в договоре водителями (обязательное страхование при ограниченном использовании транспортных средств) страховщик имеет право предъявить регрессное требование к причинившему вред лицу (страхователю, иному лицу, риск ответственности которого застрахован по договору обязательного страхования) в размере произведенной страховщиком страховой выплаты, если указанное лицо не включено в договор обязательного страхования в качестве лица, допущенного к управлению транспортным средством (абз. 6 ч. 1). Это право возникает у страховщика тогда, когда страхователем не исполняется закрепленная в п. 3 ст. 16 названного Федерального закона обязанность - незамедлительно сообщить страховщику о передаче управления транспортным средством водителю, не указанному в страховом полисе, и направлено на защиту его прав в случаях выплаты страхового возмещения вместо лиц, обязанность по осуществлению страховых выплат за которых он на себя не принимал. Статья 16 Закона об ОСАГО закрепляет право граждан заключать договоры обязательного страхования транспортных средств с учетом их ограниченного использования, при котором, в частности, управление транспортным средством осуществляется только указанными страхователем водителями (п. 1); при осуществлении обязательного страхования с учетом ограниченного использования транспортного средства в страховом полисе указываются водители, допущенные к управлению транспортным средством, в том числе на основании соответствующей доверенности (п. 2). Предоставляя владельцам транспортных средств возможность для наиболее выгодного, отвечающего их интересам использования института обязательного страхования гражданской ответственности, эта статья не уточняет, риск гражданской ответственности какого лица при таком использовании транспортного средства является застрахованным. Вместе с тем она не исключает действия общего положения, закрепленного в п. 2 ст. 15 указанного законодательного акта, - об определении лица, риск которого является застрахованным по договору обязательного страхования. На основании этих исследований Конституционный Суд сделал следующее заключение: "...таким образом, взаимосвязанные положения абзаца одиннадцатого статьи 1, пункта 2 статьи 15 и статьи 16 Федерального закона "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" не могут рассматриваться как исключающие владельцев, использующих транспортное средство на законном основании, но не указанных в страховом полисе, из числа лиц, чей риск гражданской ответственности является застрахованным по договору обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, и как предполагающие право страховщика отказать в осуществлении страховой выплаты при причинении такими владельцами транспортных средств вреда жизни, здоровью или имуществу потерпевших". Иной подход, как считают судьи Конституционного Суда, не только выводил бы широкий круг владельцев транспортных средств - участников дорожного движения из сферы действия Закона об ОСАГО и нарушал принцип всеобщности и обязательности страхования гражданской ответственности владельцами транспортных средств, но и не отвечал бы провозглашенным данным законодательным актом целям защиты прав потерпевших на возмещение вреда, причиненного их жизни, здоровью или имуществу при использовании транспортных средств иными лицами, создавал возможность для обхода обязательности страхования риска гражданской ответственности, приводил к отказу потерпевшим в выплате страхового возмещения на том лишь основании, что лицо, управляющее транспортным средством, не включено в страховой полис, что создавало бы неравенство, недопустимое с точки зрения принципа справедливости. Решение вопросов о том, является ли использование транспортного средства ограниченным использованием и управляло ли им лицо на законном основании, должны осуществлять суды общей юрисдикции и, добавим от себя, арбитражные суды, на основании исследования и оценки фактических обстоятельств каждого конкретного дела. Конституционный Суд РФ определил, что взаимосвязанные положения абз. 11 ст. 1, п. 2 ст. 15 и ст. 16 Закона об ОСАГО - в их конституционно-правовом истолковании в системе нормативно-правового регулирования - не исключают владельцев, использующих транспортное средство на законном основании, но не указанных в страховом полисе, из числа лиц, чей риск гражданской ответственности является застрахованным по договору обязательного страхования, и не предполагают права страховщика отказать в осуществлении страховой выплаты при причинении такими владельцами транспортных средств вреда жизни, здоровью или имуществу потерпевших. Согласно правилу ст. 6 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" конституционно-правовой смысл указанных законоположений, выявленный в этом Определении на основе правовых позиций, выраженных Конституционным Судом РФ в сохраняющем свою силу Постановлении, является общеобязательным и исключает любое иное их истолкование в правоприменительной практике. Правоприменительные решения по делу гражданина Е. А. Кузнецова, расходящиеся с их конституционно-правовым смыслом, выявленным Конституционным Судом в указанном Определении, подлежат пересмотру в установленном порядке, если для этого нет иных препятствий. Определение Конституционного Суда РФ, как известно, является окончательным, обжалованию не подлежит, действует непосредственно и не требует подтверждения другими органами и должностными лицами. В Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за второй квартал 2005 года, который утвержден Президиумом ВС РФ 10 августа 2005 года, в ответе на вопрос N 26 указано следующее: "Согласно статье 1 Федерального закона от 25 апреля 2002 года N 40-ФЗ (в редакции от 29 декабря 2004 года) "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" под страховым случаем понимается наступление гражданской ответственности страхователя, иных лиц, риск ответственности которых застрахован по договору обязательного страхования, в частности, за причинение вреда имуществу потерпевших при использовании транспортного средства, которое влечет за собой обязанность страховщика произвести страховую выплату. В соответствии с пунктом 2 статьи 15 названного Закона по договору обязательного страхования является застрахованным риск гражданской ответственности самого страхователя, иного названного в договоре владельца транспортного средства, а также других использующих транспортное средство на законном основании владельцев. Статья 16 этого же Закона предусматривает, что граждане вправе заключать договоры обязательного страхования с учетом ограниченного использования принадлежащих им транспортных средств. При осуществлении обязательного страхования с учетом ограниченного использования транспортного средства в страховом полисе указываются водители, допущенные к управлению транспортным средством, в том числе на основании соответствующей доверенности. Следовательно, Закон предусматривает два условия, на которых может быть заключен договор обязательного страхования: страхование ответственности без ограничения использования транспортного средства другими водителями и с таким ограничением. При наступлении гражданской ответственности лица, не включенного в договор обязательного страхования с условием использования транспортного средства только указанными в нем водителями, страховщик на основании статьи 14 указанного выше Закона имеет право предъявить регрессное требование к указанному лицу в размере произведенной страховщиком страховой выплаты. Таким образом, страховая сумма подлежит выплате, если вред страхователю причинен в результате повреждения его автомобиля по вине управлявшего им лица, не включенного в договор обязательного страхования в качестве лица, допущенного к управлению транспортным средством, независимо от того, на каких условиях заключен договор. При этом при заключении договора обязательного страхования с ограниченным использованием транспортного средства у страховщика возникает право регрессного требования к указанному лицу в размере произведенной страховщиком страховой выплаты". 19 декабря 2006 г. определил свою позицию в этом вопросе и Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ. В Постановлении N 9045/06 он указал, что страховщик ОСАГО обязан выплатить возмещение потерпевшему даже в том случае, если причинителем вреда был водитель, не вписанный в полис обязательного страхования. Приведем извлечения из этого документа. В мае 2005 г. произошло столкновение автомобилей "Nissan", принадлежащего "Атомэнергоремонту", и "Scania", принадлежащего гражданину И. Виновником ДТП признан водитель автомашины "Scania". У владельца этого транспортного средства имелся полис ОСАГО, выданный на условиях ограниченного использования транспортного средства - с ограниченным перечнем водителей, допущенных к управлению, в котором не был указан виновник данного ДТП. Страховщик по этой причине отказал потерпевшему в выплате страхового возмещения. Потерпевший после этого обратился с иском к страховщику в арбитражный суд. Суд первой инстанции удовлетворил иск, указав, что владелец "Scania", доверив управление машиной не вписанному в полис водителю, тем самым вступил с ним в соглашение и поэтому несет ответственность за вред, который тот причинил. Суд сделал вывод, что Закон об ОСАГО прямо не освобождает страховщика от обязанности платить страховое возмещение в таких случаях. Кроме того, в решении отмечалось, что у страховщика имеется право потребовать от страхователя доплаты страховой премии или предъявить регресс к причинителю вреда. Апелляционный суд своим Постановлением, оставленным в силе Постановлением кассационной инстанции, отменил состоявшееся по делу решение и в иске отказал. В вердикте апелляционного суда говорится, что хотя владелец машины имел право передать ее другому лицу, не вписанному в полис, однако из этого не следует, что в случае ДТП по вине такого водителя у страховщика по договору ОСАГО автоматически возникает обязанность возмещать ущерб. Суд также указал, что премия, заплаченная за полис, была рассчитана без учета повышающего коэффициента, положенного за отсутствие ограничений по числу допущенных к управлению лиц. Федеральный арбитражный суд Московского округа в своем Постановлении в дополнение к этим аргументам указал, что ответственность не вписанного в полис водителя застрахована не была, и поэтому причинение им вреда потерпевшему при использовании соответствующего транспортного средства нельзя квалифицировать как страховой случай по полису обязательного страхования. Возмещать вред истцу в такой ситуации должен владелец автомашины в соответствии с гражданским законодательством. В октябре 2006 г. Высший Арбитражный Суд РФ, проверив данное дело, пришел к выводу, что страховщик должен был выплатить потерпевшему страховое возмещение, а затем реализовать свое право на регресс или потребовать доплаты премии. В итоге дело было передано в Президиум ВАС РФ для рассмотрения по существу <9>. -------------------------------- <9> См.: Вестник ВАС РФ. 2007. N 3. С. 88 - 93.
Следует признать, что такой подход в наибольшей степени соответствует тем социальным целям, которые ставились при введении системы обязательного страхования. Он позволит обеспечить возмещение причиненного вреда за счет выплаты страхового возмещения многим потерпевшим и в определенной степени уменьшить ту напряженность, которая сейчас ощущается в сфере ОСАГО в таких ситуациях <10>. -------------------------------- <10> См. об этом: Дедиков С. В. Страховая расплата за помощь водителю // Домашний адвокат. 2005. N 23. С. 2 - 5.
Несмотря на единство взглядов судей высших судебных инстанций, остаются достаточно непростые вопросы теоретического свойства. В частности, суды обошли молчанием факт реального противоречия нормы п. 2 ст. 15 Закона об ОСАГО и п. 2 ст. 931 ГК РФ. Аргументация, которая приведена в Определении Конституционного Суда РФ, все-таки носит достаточно отвлеченный характер и, на наш взгляд, правом собственника свободно распоряжаться своим имуществом мотивировать обязанность страховщика предоставлять страховую защиту лицам, не указанным в полисе в качестве застрахованных, нельзя. Также не носит правового характера довод о необходимости повышенной защиты прав и охраняемых законом интересов потерпевших. В связи с этим, как представляется, есть настоятельная необходимость проведения более обстоятельного исследования данной проблемы с теоретических позиций. Прежде всего отметим, что, по нашему мнению, оснований отказывать в признании факта возникновения гражданской ответственности вследствие причинения вреда при использовании транспортных средств страховым случаем по договору ОСАГО, если виновный водитель не включен в страховой полис, нет. Во-первых, вполне возможно признание того обстоятельства, что все законные владельцы транспортного средства указаны в договоре ОСАГО, независимо от того, включены они в графу страхового полиса "Лица, допущенные к управлению" или нет. В российской цивилистике существует доктрина, согласно которой условиями гражданско-правового договора следует считать не только те формулировки, которые непосредственно включены в его текст, но и нормы закона, регулирующие соответствующие договорные отношения. В частности, С. К. Май относил к обыкновенным условиям договоров такие условия, которые вытекают из диспозитивных норм закона и обычаев. При этом указанные нормы могут и не найти прямого отражения в тексте договора, но они все равно должны применяться для регулирования соответствующих правоотношений <11>. -------------------------------- <11> См.: Май С. К. Очерки общей части буржуазного обязательственного права. М., 1953. С. 72 и след.
И. Б. Новицкий под обычными пунктами договора понимал те, которые обыкновенно встречаются в определенных договорах, вследствие чего эти условия предусматриваются диспозитивными нормами <12>. -------------------------------- <12> См.: Новицкий И. Б., Лунц Л. А. Общее учение об обязательстве. М., 1954. С. 148.
О. С. Иоффе подчеркивал: "Более того, практически нет необходимости включать обычные условия в договор, так как они сформулированы в законе или иных нормативных актах, и поскольку контрагенты согласились заключить данный договор, они тем самым признаются выразившими согласие подчиниться тем условиям, которые по закону распространяются на договорные отношения соответствующего вида или на все договоры вообще" <13>. -------------------------------- <13> Иоффе О. С. Общее учение об обязательствах // Избранные труды: В 4 т. Т. III. Обязательственное право. СПб., 2004. С. 78.
Б. Д. Завидов пишет: "Обычными условиями договора называют те, которые не нуждаются в согласовании. Независимо от воли участников договора они уже предусмотрены в соответствующих нормативных актах и вступают в действие в момент заключения договора, т. е. автоматически" <14>. -------------------------------- <14> Завидов Б. Д. Договорное право России. М., 1998. С. 22.
Такой взгляд, по нашему мнению, заслуживает поддержки, потому что участники сделки, заключая ее, обязательно учитывают и подобные положения закона. Если так, то, следовательно, стороны договора обязательного страхования, вступая в страховые отношения, имели в виду, что по данному договору в силу п. 2 ст. 15 Закона об ОСАГО будет застрахована ответственность всех законных владельцев указанного в полисе транспортного средства. Во-вторых, если признать, что эта норма в части распространения страховой защиты на законных владельцев, не включенных в страховой полис, не имеет юридической силы, то тогда значительное число потерпевших лишится возможности получения страховой выплаты и появляется "лишняя" норма абз. 6 ст. 14 Закона об ОСАГО, согласно которой у страховщика возникает право регресса, когда страховой случай наступил по вине лица, не включенного в полис обязательного страхования в качестве лица, допущенного к управлению транспортным средством (при заключении договора с условием использования транспорта только указанными в договоре лицами). Но в законе лишних норм не бывает. В-третьих, необходимо подчеркнуть, что норма п. 2 ст. 15 Закона об ОСАГО, хотя формально и не соответствует положениям п. 2 ст. 931 ГК РФ, тем не менее в полной мере отвечает конституционным принципам системы ОСАГО, а также принципам и основным началам Гражданского кодекса. Рассматривая упомянутое выше дело о проверке конституционности Федерального закона "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" в связи с запросами Государственного Собрания Эл Курултай Республики Алтай, Волгоградской областной Думы, группы депутатов Государственной Думы и жалобой гражданина С. Н. Шевцова, Конституционный Суд сформулировал принципы повышенной защиты прав потерпевших на получение возмещения вреда и упрощения процедуры получения возмещения. Совершенно очевидно, что таким принципам соответствует лишь признание застрахованными лицами по полисам ОСАГО всех законных владельцев транспортных средств. ГК РФ, как известно, построен на принципах справедливости и защиты слабейшей стороны правоотношений. Исключение страховой защиты по договорам обязательного страхования для случаев, когда вред причинен при использовании транспортного средства лицом, не включенным в страховой полис, противоречит указанным принципам. Полагаем, что правило о приоритете норм ГК РФ над нормами гражданского права, содержащимися в других федеральных законах, не должно действовать в тех ситуациях, когда отраслевые законы предоставляют слабейшей стороне сделки или иного правоотношения дополнительные права или в большей степени защищают их права и законные интересы. Иначе получилось бы, что во главу угла мы ставим формальные, а не сущностные моменты. Следует также иметь в виду, что норма п. 2 ст. 3 ГК РФ появилась как раз с целью не допустить через включение в отраслевые законы положений, ухудшающих положение участников гражданского оборота, а главное, слабейшей стороны правоотношений. А когда такие нормы улучшают их положение по сравнению с закрепленным в ГК, то формальные препятствия не должны этому мешать. Приведенная ранее позиция Ю. С. Овчинниковой не может не вызывать серьезных возражений. Полагаем, что п. 2 ст. 15 Закона об ОСАГО нельзя толковать как вводящий разный режим страхования в зависимости от вида договора обязательного страхования. Если бы федеральный законодатель хотел поступить именно так, то ему ничто не мешало прямо указать, что для договоров, заключаемых с учетом положений ст. 16 данного законодательного акта, действует вариант страховой защиты только в отношении указанных в полисе лиц, а для остальных договоров - в отношении всех законных владельцев. Думается, что при принятии данного законодательного акта такую цель никто не ставил. Что же касается права регрессного требования, которое, по мнению Ю. С. Овчинниковой, исключает страховую защиту имущественных интересов лиц, не указанных в полисе ОСАГО, оформленном на условиях ограниченного использования транспортного средства по числу допущенных к управлению им, то здесь, как справедливо отмечает М. С. Дмитриев, она фактически подменяет природу страхового правоотношения экономическими последствиями для застрахованного лица <15>. Здесь мы имеем дело с гражданско-правовой санкцией за допущенное гражданское нарушение, поскольку допуск к управлению транспортным средством нового лица объективно увеличивает страховой риск, о чем в силу п. 1 ст. 959 ГК РФ страхователь обязан был незамедлительно уведомить страховщика, но не сделал этого. -------------------------------- <15> См.: Дмитриев М. С. Указ. соч. С. 110.
Неисполнение страхователем предусмотренной Законом обязанности по уведомлению страховщика об увеличении страхового риска в период действия страхового договора, на что нередко указывали суды, отказывая в удовлетворении исков о взыскании со страховщиков страхового возмещения, необходимо квалифицировать как нарушение принципа наивысшей добросовестности. При этом в целом выстраивается последовательная судебная практика, в соответствии с которой суды не удовлетворяют требований к страховщикам о взыскании страхового возмещения, так как здесь имеет место одностороннее изменение условий договора страхования <16>. Если в других областях страхования такой подход можно только приветствовать, то в сфере обязательного страхования он означал бы, что за виновные действия страхователя неблагоприятные последствия прежде всего ложатся на потерпевшего, который в целом ряде случаев не смог бы получить возмещение от непосредственного причинителя вреда, например, при отсутствии у того необходимых средств, или получал бы возмещение в течение длительного времени, если заработок виновника ДТП невелик. В то же время предложенная федеральным законодателем конструкция - выплата производится, а страховщик может предъявить к причинителю вреда регрессное требование, снимает эту проблему. -------------------------------- <16> См.: Абрамов В. Ю., Дедиков С. В. Судебно-практический комментарий к страховому законодательству. М., 2004. С. 210 - 216.
Здесь, правда, мы имеем пример внесистемного решения проблемы наказания за нарушение принципа наивысшей добросовестности, поскольку по общему правилу в таких случаях предусматриваются санкции к страхователю или выгодоприобретателю, а в области ОСАГО - к застрахованному лицу. Но этот факт, как представляется, не меняет существа дела. Мнение отдельных авторов о незаконности распространения на лиц, не указанных в полисе ОСАГО, страхового покрытия по ним нельзя принять, потому что, напротив, отвергаемый ими подход как раз в полной мере соответствует законодательству об ОСАГО. Тезис о финансовых потерях страховщиков нельзя признать обоснованным. Прежде всего, необходимо подчеркнуть, что суды фактически признали право страховщика в соответствующих ситуациях требовать изменения условий договора обязательного страхования и доплаты страховой премии. Затем, когда договор обязательного страховании был заключен на условиях ограниченного использования транспортного средства по числу лиц, допущенных к управлению им, у страховой компании возникает право регресса, в силу которого она вправе взыскать с причинителя вреда всю сумму страхового возмещения и расходы по проведению независимой экспертизы (оценки), т. е. восполнить все свои затраты. Если бы лицо, виновное в причинении вреда, было названо в договоре ОСАГО, то страховщик получил бы страховой премии значительно меньше, чем ему пришлось заплатить потерпевшему. Поэтому полагаем, что существующая конструкция страховых и регрессных отношений в сфере обязательного страхования как минимум не может привести к каким-либо убыткам для страховых организаций в рамках конкретных договоров страхования. Конечно, массовое использование повышающего коэффициента, связанного с отсутствием условия об ограниченном использовании транспортного средства, могло бы увеличить сборы страховой премии, но это уже выходит за рамки страховых правоотношений. Точно такой же результат можно получить, просто увеличив страховые тарифы. Правда, остается проблема стимулирования страхователей своевременно уведомлять страховщиков об увеличении страхового риска в период действия договора ОСАГО. В этой связи вполне можно поддержать предложение М. С. Дмитриева о введении определенных повышающих коэффициентов для расчета размера страховой премии, если они в период действия договора ОСАГО, заключенного на условиях ограниченного использования транспортного средства по числу допущенных к управлению транспортным средством лиц, не поставили страховщика в известность о том, что передали управление транспортом другим водителям <17>. -------------------------------- <17> См.: Дмитриев М. С. Указ. соч. С. 111.
К. Е. Турбина, проанализировав приведенное выше Определение Конституционного Суда РФ и законодательные, а также нормативные акты в области ОСАГО, пришла к выводу, что "логика и концепция Федерального закона об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств могут иметь и иное толкование, чем вынесено в Определении Конституционного Суда" <18>. Она, в частности, указывает, что: -------------------------------- <18> Турбина К. Е. Комментарий к Определению Конституционного Суда РФ по жалобе гражданина Кузнецова Е. А. на нарушение его конституционных прав абзацем 11 статьи 1, пунктом 2 статьи 15 и статьей 16 Федерального закона "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" от 12 июля 2006 г. // Страховое право. 2006. N 4. С. 78.
у каждого законного владельца транспортного средства имеется обязанность застраховать свою гражданскую ответственность, если она не застрахована иными лицами; Закон об ОСАГО не допускает обезличенности водителей, допущенных к управлению транспортным средством; обязательное страхование основано на принципе соразмерности между размером страховой премии и объема страхового покрытия; законодательство об ОСАГО предусматривает обязанность владельца транспортного средства, не застраховавшего свою гражданскую ответственность, возмещать причиненный вред за свой счет и т. д. <19>. -------------------------------- <19> См.: Турбина К. Е. Указ. соч. С. 74 - 77.
Заметим, что все эти доводы не могут опровергнуть вывод о том, что по договорам ОСАГО считается застрахованной ответственность всех законных владельцев транспортного средства, которые как включены в страховой полис, так и нет. Обязанность владельца страховать свою гражданскую ответственность не носит абсолютного характера, так как в п. п. 3 и 4 ст. 4 Закона об ОСАГО предусмотрены случаи исключения из этой обязанности. Одним из таких исключений является факт страхования ответственности владельца другим лицом (п. 4 ст. 4). Поэтому если лицо, не вписанное в страховой полис, полагало, что его ответственность уже застрахована в силу п. 2 ст. 15 Закона об ОСАГО, то с него, что называется, и взятки гладки. Что касается требований законодательства об учете личности страхователя и застрахованных лиц, то это норма общего характера, тогда как положение о том, что застрахована ответственность и законных владельцев транспортного средства, не включенных в договор обязательного страхования, носит характер специальной нормы, так как касается более узкого круга отношений и субъектов и согласно одному из общепризнанных правил юридической техники отменяет действие общей нормы права применительно к урегулированным ею вопросам. Проблема соразмерности страховой премии и страхового покрытия выражается в рассмотренной выше проблеме недополучения страховщиками страховой премии из-за неприменения повышающего коэффициента. Правило о возмещении причинителем вреда убытков за свой счет при отсутствии обязательного страхования вновь возвращает нас к вопросу о том, как толковать п. 2 ст. 15 Закона об ОСАГО. Поэтому скорее следует согласиться с еще одним выводом К. Е. Турбиной о том, что "причиной такого разночтения является в первую очередь допустимость неоднозначного толкования самим текстом и нормами Федерального закона" <20>. Наличие внутренних противоречий в самом законодательном акте лишь усложняет его применение, но не отменяет основных норм, направленных на главное - защиту прав и охраняемых законом интересов потерпевших. -------------------------------- <20> Там же. С. 78.
3. Существуют определенные трудности в определении законных владельцев транспортных средств. Такие проблемы возникают в тех случаях, когда лицо управляло транспортным средством без надлежащего оформления соответствующих полномочий. Например, оживленную дискуссию среди специалистов страховых компаний вызвал следующий случай. После тяжелого ДТП, где пострадали водители, возникла проблема перевозки одной из автомашин, признанной следователем вещественным доказательством, на стоянку УВД. Поскольку автомобиль стоял посреди проезжей части и существенно ограничивал движение, то инспектор ГИБДД предложил свои услуги, чтобы отогнать ее на эту стоянку. Следователь дал разрешение. По дороге он нарушил Правила дорожного движения и попал в ДТП. Многие специалисты страховых организаций посчитали, что данного инспектора ГИБДД нельзя признать законным владельцем транспортного средства и, следовательно, считать, что его ответственность застрахована по полису ОСАГО. На наш взгляд, следует исходить из другого: есть ли в действиях инспектора ГИБДД признаки противоправного завладения транспортным средством? Ответ очевиден. Такие же проблемы возникают в ситуации, когда водитель, например, садится за руль чужой автомашины, чтобы доставить ее владельца в больницу, а также когда родственник или знакомый автовладельца самовольно садится за руль автомобиля покататься и т. д. Полагаем целесообразным в таких ситуациях считать законными владельцами транспортного средства всех, кого нельзя отнести к категории лиц, завладевших транспортным средством противоправно.
Название документа