Конкуренция технологий: обход закона при параллельности законодательства и правоприменительной практики
(Тарасова А. Е.) ("Закон", 2013, N 9) Текст документаКОНКУРЕНЦИЯ ТЕХНОЛОГИЙ: ОБХОД ЗАКОНА ПРИ ПАРАЛЛЕЛЬНОСТИ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА И ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНОЙ ПРАКТИКИ
А. Е. ТАРАСОВА
Тарасова Анна Евгеньевна, доцент кафедры гражданского и предпринимательского права Южно-Российского института - филиала РАНХиГС, кандидат юридических наук.
В статье анализируются проблемы практической квалификации новой формы злоупотребления правом - действия в обход закона с противоправной целью - в отношениях долевого строительства многоквартирных домов и иных объектов недвижимости. Исследуется область законодательства, которая должна быть защищена от действий участников регулируемых отношений по обходу закона, с учетом характеристики метода регулирования гражданских и смежных отношений. Законодательство и правоприменительная практика в сфере долевого строительства многоквартирных домов (зданий) рассматриваются как имеющие признаки параллельного регулирования, раскрывается сущность этого явления.
Ключевые слова: обход закона, злоупотребление правом, противоправная цель, договор участия в долевом строительстве, параллельное законодательство.
Федеральным законом от 30.12.2012 N 302-ФЗ в ч. 1 ГК РФ введена такая форма злоупотребления правом, как обход закона с противоправной целью. Насколько она объективно определима в современной системе законодательства и правоприменения в РФ? Как соответствует категория обхода закона методу правового регулирования гражданского права? Является ли обход закона всегда злоупотреблением или же в некоторых случаях - нарушением? В гражданских и смежных с ними отношениях объективно выявить и квалифицировать обход закона с противоправной целью в качестве злоупотребления правом довольно трудно, и попытка ответить на поставленные вопросы вскрывает ряд взаимосвязанных проблем. 1. Несовершенство законодательной техники и бессистемность при формировании нормативного регулирования. 2. Сложности, возникающие при выборе оптимальной модели правового регулирования гражданских и смежных с ними отношений (жилищных, градостроительных, земельных). Поскольку доля диспозитивного регулирования в гражданском праве значительна, то важно, насколько нормы императивного порядка, обход которых должен квалифицироваться как злоупотребление, позволяют отделить регулируемую ими сферу отношений от действия общего принципа диспозитивности гражданского права. Необходимо видеть грань, позволяющую различать выбор модели поведения с учетом принципа диспозитивности и обход императивных требований закона, регулирующего гражданские и смежные с ними отношения. 3. Пробелы в правовом регулировании и сложность соотношения категорий обхода закона, аналогии закона и аналогии права. Одной из негативных тенденций в развитии российского законодательства и правоприменительной практики постсоветского периода стала параллелизация права. Построение обходного механизма правового регулирования позволяет уклониться от выполнения требований одного закона либо заменить предлагаемую им модель отношений с помощью другого закона и/или акта судебного толкования и применения без формальной отмены либо изменения первых. При этом первоначальная схема регулирования уже не кажется однозначной, имеющей единый смысл, общую цель, четкие ценностные ориентиры и понятный баланс интересов, что влияет на выбор участниками экономического оборота вариантов поведения и предсказуемость правовых последствий. Одновременно существующие модели уже не соотносятся по правилу действия общего и специального закона, поскольку дублирующая схема может формально менять видовую принадлежность отношений, предмет (объект), метод регулирования, механизм осуществления, субъектные связи и пр., хотя фактически касается одной области отношений. Формально эти модели способны существовать как вполне самостоятельные. Параллельные модели могут соотноситься как специальные, и в этом случае трудно определить, какая из них имеет более специальное значение, а соответственно, является приоритетной. Применение типичных способов разрешения правовых коллизий (действие более поздних норм, специальных норм) при параллельности законодательства осложняется, в частности, использованием в самих моделях разных методов регулирования, формальным видовым изменением предмета регулирования, отсутствием четкого соотношения сфер специального законодательства. Приведем несколько примеров параллелизации на уровне законодательных конструкций: - модели энергоснабжения абонентов - физических лиц в гражданском и оказания коммунальных услуг в жилищном законодательстве. Обе модели являются специальными обязательственными конструкциями, но в них использованы разные механизмы регулирования, системы субъектных связей и многое другое, одна модель (предоставление коммунальных услуг гражданам) фактически поглотила сферу применения другой. Существование параллельных моделей позволило трансформировать весь процесс энергоснабжения в коммунальной сфере, но вызвало целый ряд проблем: злоупотребления при оплате коммунальных услуг исполнителями (товариществами собственников жилья, управляющими организациями); создание схем банкротств управляющих организаций за счет манипулирования в процессе оказания услуг, их оплаты и взаимодействия с ресурсоснабжающими организациями; снижение ответственности за технологическую безопасность сетей и самих предоставляемых ресурсов; использование энергоснабжающими организациями в правилах оказания отдельных коммунальных услуг (например, газоснабжения) смешанных подходов (что затрудняет возможности определять обязанных лиц и разграничивать между ними зоны ответственности); - модели отношений по капитальному строительству в градостроительном законодательстве и содержания, сохранения и приращения товариществом собственников жилья (ТСЖ) общего имущества в многоквартирных домах - в жилищном. Обе модели специальные. Вторая используется как легальная схема обхода градостроительного законодательства при достройке проблемных многоквартирных домов обанкротившихся или находящихся в предбанкротном состоянии застройщиков; - модели общей долевой собственности в гражданском и общей долевой (неделимой) собственности в жилищном законодательстве. Обе модели специальные и самостоятельные, вопрос конкуренции между ними (прежде всего в основаниях возникновения) законодательно не решен. В результате возникают обходные схемы строительства многоквартирных домов под видом индивидуальных и участия в долевом строительстве многоквартирных домов (МКД); упрощается легализация самовольных построек; - модели общего имущества многоквартирного дома в гражданском и жилищном законодательстве. На первый взгляд существует единая модель, однако состав общего имущества и, соответственно, правовой режим определяются по-разному, в частности применительно к техническим этажам (подвалы, чердаки), подземным автостоянкам с машино-местами. Различное закрепление моделей общего имущества позволяет создавать различного рода обходные схемы захвата неуправомоченными лицами объектов общего имущества МКД, введения его в свободный гражданский оборот, стимулирует злоупотребления при распределении расходов на содержание объектов и др.; - модели правового режима земельного участка под МКД, закрепленные, с одной стороны, в гражданском и земельном, а с другой - в жилищном законодательстве. Оба объекта (земельный участок и жилое помещение в МКД) являются специальными. При этом законодательство устанавливает взаимоисключающий порядок выкупа этих объектов при их изъятии. Это вызывает дисбаланс в отношениях собственности частного и публичного интереса. Кроме того, различие правового режима земельного участка в гражданском, земельном и жилищном законодательстве способствует злоупотреблениям при застройке земельного участка в обход градостроительного законодательства, противоречивой практике выделения земельного участка под МКД в случае проблем с его достройкой, конкуренции подходов к определению главного объекта: земельного участка или жилого помещения в здании, определяющих модели регулирования. При параллелизации законодательства истинная цель правового регулирования размывается, что, в свою очередь, изменяет ориентиры для определения противоправной цели поведения. Это сводит на нет и возможность выявить факты "обхода закона с противоправной целью" в действиях участников, на которых распространяется подобное правовое регулирование. В последнее время параллелизация законодательства достигла таких масштабов, что ее уже нельзя назвать простым упущением законодателя или попыткой правоприменителя это упущение устранить. Она приобрела вид правовой технологии, создавая новую модель с иными ценностными ориентирами и балансом интересов. В условиях конкуренции правовых средств регулирования попытки обхода закона со стороны участников правоотношений стали обычным явлением. В связи с этим вызывает интерес определение новой формы злоупотребления правом - обход закона с противоправной целью. Означает ли указание на противоправную цель, что возможен обход закона с непротивоправной целью? Данный аспект интересен для правового регулирования отношений, которые должны подчиняться императивным нормам, но ввиду их отсутствия восполняются действиями самих участников, достигающих общей цели регулирования путем использования не предусмотренных законодательством средств. Параллельность в праве развивается по трем основным направлениям: - параллельное законодательство (дублирование нормативных актов или отдельных норм внутри одного акта); - параллельная законодательству правоприменительная судебная практика (в основном акты вышестоящих судебных инстанций, влияющие на формирование судебной практики); - параллельная судебная практика (дублирование внутри актов судебной практики, обусловленное практикообразующими разъяснениями высших судов РФ). Можно выделить несколько моделей параллельного законодательства: замещающая, конкурирующая и дублирующая. Этим типам отвечает и соответствующая судебная практика, осложняющая и без того непростую ситуацию в законодательстве. При замещающем законодательстве одна модель регулирования подменяется другой, оставляя первую фактически без предмета правового регулирования или существенно его модифицируя. При этом формально обе схемы продолжают существовать как полноценные, создавая видимость предоставляемых участникам отношений правовых возможностей, заключенных в каждой из них. Фактически же последующая правовая модель вытесняет предыдущую. При конкурирующем законодательстве в нормативном регулировании при общем или смежном его предмете появляются не согласованные между собой правовые институты и нормы. Конкурирующие модели параллельного законодательства чаще всего осложняются соответствующими вариантами правоприменительной практики, принимающей на себя функции устранения существующего противоречия, но в результате предлагающей параллельную законодательству модель регулирования. Дублирующее законодательство проявляется в том, что в разных нормативных актах появляются похожие, но имеющие некоторые различия правовые нормы. Это не только усиливает недостатки юридической техники и делает нормативный материал намного более громоздким, но и искажает действие правила общих и специальных норм, приводит к конкуренции их толкования и свидетельствует о нерешенности вопросов регулирования смежных отношений. В России в сфере жилищного строительства феномен параллелизации законодательства и правоприменительной практики проявил себя достаточно широко. В этой области отношений, на наш взгляд, не удалось определить строгий перечень императивных правил, уклонение от которых должно рассматриваться как обход закона с противоправной целью, и согласовать этот блок с общей дозволительной направленностью отношений в указанной сфере и допустимой свободой их участников. Кроме того, в области регулирования отношений по строительству жилья сохраняются значительные пробелы. С переходом России к равенству форм собственности, сокращением прямой обязанности государства обеспечивать граждан жильем, распространением многообразных форм предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности нормативной основой для развития частного жилищного строительства стало гражданское законодательство РФ. Первоначально модель привлечения средств граждан и юридических лиц в строительство МКД опиралась на нормы ГК РФ о подряде, совместной деятельности, смешанных договорных конструкциях, сочетающих признаки купли-продажи, подряда, совместной деятельности; нередко заключались предварительные договоры купли-продажи. При этом гл. 30 ГК РФ не исключала возможность заключения договора купли-продажи вещи, которая будет создана в будущем, что нашло отражение в Постановлении Пленума ВАС РФ от 11.07.2011 N 54 "О некоторых вопросах разрешения споров, возникающих из договоров по поводу недвижимости, которая будет создана или приобретена в будущем" (далее - Постановление N 54). Практика показала, что перечисленные гражданско-правовые договорные конструкции имеют ряд недостатков, не позволяющих обеспечить защиту прав лиц, вложивших денежные средства в строительство жилья, в частности, по таким вопросам, как гарантии передачи готового объекта, соблюдение условий строительства, отсутствие прав третьих лиц и др. Несмотря на то что все указанные гражданско-правовые конструкции сохранили свое действие, Федеральным законом от 30.12.2004 N 214-ФЗ (далее - Закон N 214-ФЗ) был введен особый вид договора на привлечение денежных средств дольщиков (граждан и юридических лиц) для строительства МКД и иных объектов недвижимости - договор участия в долевом строительстве. Нормы Закона N 214-ФЗ были призваны регламентировать отношения, связанные с привлечением денежных средств граждан и юридических лиц для долевого строительства и возникновением у его участников права собственности на объекты долевого строительства и права общей долевой собственности на общее имущество в МКД и (или) ином объекте недвижимости, а также установить гарантии защиты прав, законных интересов и имущества участников долевого строительства. При этом в отличие от норм ГК РФ модель привлечения средств граждан в долевое строительство МКД согласно Закону N 214-ФЗ сконструирована по императивному типу. Определены обязательные требования, при соблюдении которых застройщик вправе привлекать денежные средства участников долевого строительства; требования к заключению договора, его существенные условия и др.; автономия воли застройщика и участников долевого строительства ограничена. Однако в первоначальной редакции Закона N 214-ФЗ новый вид заместительного регулирования отношений по строительству МКД не был обеспечен должным соотношением императивного блока норм и общедозволительной направленности гражданского законодательства. В частности, Закон не определил, каким образом договор участия в долевом строительстве сочетается с другими правовыми основаниями создания объектов жилой недвижимости в МКД за счет средств граждан и юридических лиц. В результате застройщики в массовом порядке стали искать пути обхода жестких требований, предъявляемых к ним Законом N 214-ФЗ: они использовали одновременно существующие в гражданском законодательстве договорные модели привлечения средств на создание объектов недвижимости и передачи их в собственность участникам, что парализовало применение данного Закона. Закон N 214-ФЗ не запрещал напрямую привлекать средства участников для строительства объектов недвижимости в МКД иными способами, кроме договора участия в долевом строительстве. Однако в дальнейшем в него были внесены поправки, закрепившие правовые модели привлечения средств граждан (не юридических лиц). В ч. 2 ст. 1 Закона N 214-ФЗ было указано: "Привлечение денежных средств граждан, связанное с возникающим у граждан правом собственности на жилые помещения в многоквартирных домах, которые на момент привлечения таких денежных средств граждан не введены в эксплуатацию в порядке, установленном законодательством о градостроительной деятельности, допускается только: 1) на основании договора участия в долевом строительстве; 2) путем выпуска эмитентом, имеющим в собственности или на праве аренды, субаренды земельный участок и получившим в установленном порядке разрешение на строительство на этом земельном участке многоквартирного дома, облигаций особого вида - жилищных сертификатов, закрепляющих право их владельцев получить от эмитента жилые помещения в соответствии с законодательством Российской Федерации о ценных бумагах; 3) жилищно-строительными и жилищными накопительными кооперативами в соответствии с федеральными законами, регулирующими деятельность таких кооперативов" <1>. -------------------------------- <1> Федеральный закон от 30.12.2004 N 214-ФЗ "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации".
Часть 2.1 ст. 1 Закона N 214-ФЗ запрещает привлечение денежных средств граждан для строительства в нарушение требований ч. 2 ст. 1 названного Закона и устанавливает правовые последствия такой сделки. Последняя может быть признана судом недействительной только по иску гражданина, заключившего ее. В отношении юридических лиц - участников долевого строительства конструкция договора, предусмотренная Законом N 214-ФЗ, является одной из возможных и действует как диспозитивная. Квалификация отношений по строительству МКД и иных объектов недвижимости нашла отличную от Закона N 214-ФЗ интерпретацию в Постановлении N 54, где схема приобретения в собственность строящихся помещений в МКД (зданиях) определена как договор купли-продажи будущей недвижимости. Таким образом, сложилась двоякая правоприменительная практика при параллельном правовом регулировании отношений по приобретению строящегося жилья (нежилых помещений) в МКД (зданиях), когда формальное несоответствие сделок по привлечению средств на строительство МКД (здания) договору участия в долевом строительстве толкуется в пользу квалификации таких сделок: - в отношении граждан - как договоров участия в долевом строительстве (ч. 2.1 ст. 1 Закона N 214-ФЗ); - в отношении юридических лиц - как договоров купли-продажи будущей недвижимости. Закрепление, с одной стороны, закрытого перечня способов привлечения средств граждан для строительства МКД и единственно возможной договорной модели участия гражданина в долевом строительстве, предусмотренной Законом N 214-ФЗ, и, с другой стороны, оспоримость сделок, не удовлетворяющих этому пути, по инициативе только участника-гражданина свидетельствуют о том, что задача, которую ставили перед собой разработчики Закона N 214-ФЗ (привести в полное соответствие законодательству деятельность застройщиков и защитить от злоупотреблений с их стороны участников долевого строительства), так и не была решена. Представляется, что сама по себе конструкция "обход закона с противоправной целью", введенная в ст. 10 ГК РФ, без комплексного совершенствования правового регулирования отношений по жилищному строительству также не способна устранить эту проблему <2>. Тем более что все практикуемые "обходные схемы" привлечения средств граждан - участников долевого строительства объединены, как возможные правовые основания для включения участника строительства в реестр требований банкрота-застройщика о передаче жилого помещения, и перечислены в п. 6 ст. 201.1 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон N 127-ФЗ), регулирующем с учетом Федерального закона от 12.07.2011 N 210-ФЗ особенности банкротства застройщиков. При этом перечень способов привлечения средств участника строительства, на основании которых в деле о банкротстве может быть установлено требование передать жилое помещение, остается открытым. Каждый из способов имеет свою квалификацию. Помимо договоров участия в долевом строительстве, купли-продажи, включая предварительные, вексельные и заемные схемы, договор простого товарищества, в этот перечень вошли иные сделки, связанные с передачей денежных средств и (или) иного имущества в целях строительства МКД и последующей передачей жилого помещения в таком МКД в собственность. -------------------------------- <2> О мерах по совершенствованию модели долевого строительства см.: Тарасова А. Е., Москат К. А. Перспективы развития института долевого строительства жилья в России // Закон. 2013. N 5.
Таким образом, сама по себе категория "обход закона" в отношении сделки по привлечению средств граждан на долевое строительство спорна и лишена практического смысла, поскольку законодательством специально закреплены правовые последствия выбора иного способа привлечения средств гражданина, чем предписано законом. При этом квалификация сделки по привлечению средств гражданина в качестве действий, направленных на обход закона, не обеспечивает соблюдение запрета на них, поскольку является двойственной. Двойные стандарты правового регулирования становятся причинами злоупотреблений и недобросовестного поведения застройщиков. Так, достижение цели строительства МКД посредством моделей, недопустимых для участников долевого строительства - граждан, принято считать обходными схемами, что с позиции новых положений ст. 10 ГК РФ должно рассматриваться как обход закона с противоправной целью. В то же время аналогичные схемы привлечения средств юридических лиц считаются законными, допустимыми и в качестве обхода закона квалифицироваться не должны. Вполне возможны ситуации, когда одни и те же способы привлечения средств для строительства общего МКД в отношении граждан и юридических лиц будут квалифицированы по-разному. Особенно сложно будет определить противоправную цель. Так, общая цель привлечения средств - это строительство МКД и передача в собственность участников долевого строительства жилых и нежилых помещений, а также доли в общем имуществе МКД. Требования, предъявляемые к застройщику, привлекающему средства как граждан, так и юридических лиц, согласно Закону N 214-ФЗ, одинаковы. Противоправность же цели в случае, когда при выборе договорной модели участия в долевом строительстве застройщик пытается обойти закон, может заключаться в его желании не соблюдать требований к его деятельности, а также к обеспечению и исполнению самого договора, установленных Законом N 214-ФЗ. Противоправность цели может выражаться также в том, что застройщик, привлекая средства для строительства МКД, вовсе не собирался его возводить и передавать в собственность участникам долевого строительства. Однако квалификация противоправной цели и действия застройщика, привлекающего средства юридического лица, как обхода закона теряет всякий смысл при отсутствии императивного запрета на иные способы привлечения средств юридического лица на строительство МКД, а также с учетом квалификации в Постановлении N 54 данных отношений как купли-продажи будущей недвижимости. Таким образом, опираясь на возможную правовую квалификацию договора участия в строительстве МКД как договора купли-продажи будущей недвижимости, застройщик, стремясь избежать применения к нему требований Закона N 214-ФЗ, формально не совершит действий, нацеленных на обход закона с противоправной целью, если заключит иной договор с участником - юридическим лицом. Аналогичное же поведение застройщика в отношении участников-граждан рассматривается как обход закона. Указанный аспект представляет интерес для решения вопроса о допустимости достройки МКД в тех случаях, когда застройщик по тем или иным причинам не может завершить строительство или становится банкротом. Один из распространенных способов достройки проблемных МКД таков: участники долевого строительства за счет собственных средств создают ТСЖ. Однако ст. 1 Закона N 214-ФЗ не относит привлечение ТСЖ средств граждан на строительство (достройку) МКД к дозволенным способам привлечения средств. Отношения по достройке МКД не регламентированы ни законодательством о долевом строительстве, ни иным специальным законодательством. Единственный вариант действий в такой ситуации, а именно достройка МКД посредством созданного жилищно-строительного кооператива (ЖСК), обозначен в ст. 201.10 Закона N 127-ФЗ. Известны лишь единичные случаи передачи МКД на достройку организованному ЖСК в рамках дел о банкротстве застройщиков <3>. -------------------------------- <3> См.: Постановления ФАС Уральского округа от 18.12.2012 по делу N А50-36572/2009; ФАС Западно-Сибирского округа от 09.09.2013 по делу N А03-423/2010 и от 26.06.2013 по делу N А81-5839/2009.
Как арбитражные суды <4>, так и суды общей юрисдикции <5> не признают достройку МКД посредством созданного участниками долевого строительства ТСЖ в качестве обхода соответствующего закона. Однако в случае достройки МКД таким способом возможны различного рода злоупотребления со стороны застройщика - ТСЖ, поскольку указанные отношения надлежащим образом законодательно не регламентированы <6>. Само по себе создание ТСЖ и возложение на него функций застройщика не рассматривается как противоправная цель при обходе требования Закона N 214-ФЗ о способах привлечения средств граждан на строительство МКД. -------------------------------- <4> См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 25.06.2013 N 14520/12 по делу N А41-26287/2009. <5> См.: Апелляционные определения судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от 29.07.2013 по делу N 33-9120/2013 и от 06.08.2013 по делу N 33-9875/2013. <6> См.: Апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от 03.09.2012 по делу N 33-10150/2012.
Использованию ТСЖ как способа достройки МКД для участников долевого строительства способствовала норма ст. 139 Жилищного кодекса РФ (ЖК РФ) <7>, допускавшая создание ТСЖ будущими собственниками строящихся МКД. Однако и после отмены данной статьи организация ТСЖ осталась одним из способов достройки проблемных МКД. Более того, в редакции Федерального закона от 04.06.2011 N 123-ФЗ положения ЖК РФ о ТСЖ дополнены такими видами деятельности товариществ, как деятельность по созданию, содержанию, сохранению и приращению общего имущества МКД (ч. 1 ст. 135). Расширение законодательных пределов полномочий ТСЖ в нормах ЖК РФ позволяет на практике подменять деятельность по строительству (достройке) МКД, осуществление которой должно подчиняться градостроительному законодательству, иной деятельностью с не вполне определенным правовым режимом. ТСЖ становится не просто способом управления МКД, но и хозяйствующим субъектом с функциями застройщика. -------------------------------- <7> Утратила силу в связи с принятием Федерального закона от 04.06.2011 N 123-ФЗ.
Использование ТСЖ для достройки проблемных МКД обосновывается тем, что товарищество (согласно ч. 8 ст. 138 ЖК РФ) является представителем собственников МКД, поэтому указанный вариант достройки опирается на вещно-правовой подход в отношении прав участников долевого строительства. В большинстве случаев ТСЖ создают участники долевого строительства, ставшие собственниками долей в праве общей собственности на не завершенный строительством МКД. Хотя известны случаи передачи прав застройщика ТСЖ в таком МКД, когда первоначального признания права общей долевой собственности участников на объект, не завершенный строительством, не было <8>. -------------------------------- <8> См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 25.06.2013 N 14520/12 по делу N А41-26287/2009.
В судах общей юрисдикции формируется практика судебного признания за участниками долевого строительства - гражданами права общей долевой собственности на не завершенный строительством МКД. При этом арбитражные суды с учетом разъяснений в Постановления N 54 придерживаются обязательственного подхода к правам участников долевого строительства, а способ признания права собственности на объект долевого строительства за его участником рассматривают как ненадлежащий. Суды общей юрисдикции исходят из первоначального способа приобретения права собственности у участников долевого строительства, арбитражные - из производного: передача права собственности по договору купли-продажи будущей вещи. Конкуренция правоприменительных подходов не нашла надлежащего разрешения в законодательстве даже при введении особенностей банкротства застройщиков. Напротив, нормативное закрепление двух параллельных способов достройки МКД (в рамках дела о банкротстве и вне его), разные подходы к способам приобретения права собственности на объекты долевого строительства с учетом новых правил о банкротстве застройщиков стали причиной появления перекрестной судебной практики. Так, арбитражные суды стали выносить решения, основанные на ранее отрицаемых правовых подходах <9>, в то время как формирование практики судов общей юрисдикции по защите участников долевого строительства - граждан сдерживается нормами об особенностях банкротства застройщиков. В результате участники имущественных отношений оказываются заложниками конкурирующих моделей правового регулирования и правоприменительной практики, рискуя остаться без эффективных средств судебной защиты. -------------------------------- <9> См., напр.: Постановление Президиума ВАС РФ от 25.06.2013 N 14520/12 по делу N А41-26287/2009.
В одном из дел <10> суд общей юрисдикции признал за отдельными участниками долевого строительства права собственности на помещения МКД, достроенного созданным ТСЖ, к которому перешли права застройщика, в дальнейшем признанного банкротом. Передача прав на достройку и признание прав собственности за рядом участников долевого строительства произошли до того, как застройщик был объявлен банкротом. Однако после этого события один из участников долевого строительства заявил требование признать его права собственности на помещение. Суд общей юрисдикции, руководствуясь положением о неподведомственности рассмотрения иска к застройщику-банкроту, принять это заявление отказался. Таким образом, с учетом положений об особенностях банкротства застройщика, закрепленных в Законе N 127-ФЗ, часть требований участников долевого строительства о признании права собственности на помещения МКД была удовлетворена судом общей юрисдикции, другие же оказались ему неподведомственными. Арбитражный суд Московской области удовлетворил иск и признал право собственности; в апелляционной инстанции решение оставлено без изменения. ФАС Московского округа акты судов первой и апелляционной инстанций отменил, в иске отказал, мотивировав свою позицию ссылкой на п. 8 ст. 201.11 Закона N 127-ФЗ об отсутствии акта приема-передачи квартиры. Действительно, положения данного Закона позволяют удовлетворять вещно-правовые иски в деле о банкротстве, но только при условии ввода МКД в эксплуатацию (завершения строительства) и передачи готового объекта участнику долевого строительства. В рассматриваемом случае застройщик-банкрот МКД не достроил, акт приема-передачи квартиры отсутствовал. Достройкой МКД занималось ТСЖ, с которым истец не заключил договор на завершение строительства МКД. -------------------------------- <10> Там же.
ВАС РФ Постановлением Президиума от 25.06.2013 N 14520/2012 отменил Постановление ФАС МО, оставив без изменения акты судов первой и апелляционной инстанций. В целях обеспечения эффективной правовой защиты, соблюдения единства критериев и правовых оснований, исходя из которых за другими гражданами было признано право собственности на квартиры, и в связи с отсутствием зарегистрированного права собственности на МКД за ТСЖ, ВАС РФ поддержал позицию судов первой и апелляционной инстанций, анализировавших дело с применением вещно-правовой модели. Основу разрешения спора в арбитражном суде составил примененный судом общей юрисдикции подход к критериям и правовым основаниям возникновения у участников долевого строительства первоначального права собственности на МКД. При этом ВАС РФ подчеркнул, что к делу не применимы правила о банкротстве застройщика, поскольку дом достроил ТСЖ, с которым у участника не было договорных отношений. Однако если суд общей юрисдикции не рассмотрел дело по причине его неподведомственности в связи с банкротством застройщика и после введения в действие § 7 гл. IX Закона N 127-ФЗ, то ВАС РФ посчитал недопустимой ситуацию, когда лицо не может реализовать право на судебную защиту. Напротив, в других аналогичных делах суды общей юрисдикции удовлетворяют иски граждан - участников долевого строительства о признании за ними права собственности на квартиры в МКД, достройку которого осуществляло ТСЖ при банкротстве застройщика <11>. В одном из таких дел на момент предъявления исков гражданами застройщик МКД был признан банкротом, однако при рассмотрении требований истцов специальные правила Закона N 127-ФЗ об особенностях банкротства застройщика не применялись, поскольку ответчиком по делу выступал юридический застройщик - организация, не привлекавшая средства участников и в договорных отношениях с гражданами не состоявшая, но на имя которой были оформлены правоустанавливающие документы на земельный участок, разрешение на строительство и на ввод МКД в эксплуатацию (так называемая схема расщепленного застройщика). При этом участники долевого строительства являлись собственниками долей в праве общей собственности на не завершенный строительством МКД определенной степени готовности, исходя из которой дом был передан на достройку созданному участниками ТСЖ ввиду банкротства застройщика, привлекавшего денежные средства граждан и приостановившего строительство МКД. В этом деле наличие признанного за участниками права общей собственности на объект, не завершенный строительством, достроившими МКД за счет дополнительных средств ТСЖ, явилось противовесом для материальных претензий юридического застройщика о приобретении прав на весь достроенный и введенный в эксплуатацию МКД, основанных на п. 7 Постановления N 54. Таким образом, юридический застройщик, не привлекавший финансирование от участников долевого строительства на создание МКД, достройку которого осуществили сами собственники посредством созданного ТСЖ, попытался на основе сложившегося уже в практике арбитражных судов правоприменительного подхода выдвинуть материальные требования на здание МКД на том основании, что он является правообладателем земельного участка. В этом деле суды общей юрисдикции, даже несмотря на то что им не надо было учитывать особенности банкротства застройщика, столкнулись с необходимостью выбора между практикой общей юрисдикции и противоположной практикой арбитражных судов. -------------------------------- <11> См.: Апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от 22.11.2012 по делу N 33-13646; решение Кировского районного суда г. Ростова-на-Дону от 03.12.2012 по делу N 2-50-28/2012.
Хотя в судебной практике достройка МКД посредством ТСЖ не рассматривается как обход закона с противоправной целью, отношения по достройке МКД посредством ТСЖ в силу их неурегулированности в законодательстве порождают много вопросов и становятся причиной серьезных злоупотреблений со стороны ТСЖ правами участников долевого строительства. Модель их взаимодействия с ТСЖ по достройке МКД остается неопределенной. В ряде случаев отношения носят исключительно членский корпоративный характер и все вопросы по строительству решаются на общем собрании собственников. Есть и другие примеры, когда членские отношения дополняются или заменяются договорными, заключаются договоры между собственниками и ТСЖ об определении обязанностей по финансированию достройки МКД. Правовая природа договора, заключаемого с ТСЖ, также не получила в судебной практике надлежащей квалификации <12>. Учитывая, что ТСЖ не вправе заключать договор участия в долевом строительстве, договорные отношения по достройке МКД в большей степени характеризуются признаками подрядных отношений. При этом (с учетом представительских функций) ТСЖ, в зависимости от конкретной ситуации и решений участников, может действовать как заказчик и как исполнитель работ. Однако практика показывает, что корпоративный членский контроль участниками долевого строительства процесса достройки МКД посредством ТСЖ малоэффективен. Один участник не имеет возможности обжаловать решения общих собраний о дополнительных взносах на достройку МКД, как в части общих расходов, так и относительно доли своих расходов, согласно процедуре, закрепленной ч. 6 ст. 46 ЖК РФ. -------------------------------- <12> См.: Апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от 20.08.2013 по делу N 33-10559/2013.
Кроме того, практикуется рассмотрение отдельно судами общей юрисдикции исков о взыскании с граждан-участников дополнительных взносов на достройку МКД без учета связанных вопросов в делах о банкротстве застройщиков, которые подведомственны арбитражным судам. Например, в деле о банкротстве застройщика участниками долевого строительства могут быть заявлены требования о взыскании убытков, связанные с дополнительными расходами на достройку МКД, в нем имеются документы о степени готовности дома, объеме необходимых к выполнению работ. В одном из дел арбитражный суд исходил из расчета объема подлежащих выполнению работ, доказательства фактического исполнения и планируемых будущих расходов на завершение строительства МКД согласно представленным документальным сведениям, с учетом которых установил денежные требования (убытки) участников соразмерно их доле участия в объекте незавершенного строительства <13>. Напротив, в делах по искам ТСЖ к участникам строительства о взыскании обязательных платежей на достройку того же МКД суды общей юрисдикции определяли иные, более высокие суммы затрат на завершение строительства МКД, а также отличающиеся объемы работ, не основанные на данных о требуемых к выполнению и фактически выполненных работах <14>. Суды общей юрисдикции иначе подходят к расчету размера затрат, основываясь исключительно на членских отношениях в ТСЖ, не учитывая обстоятельства, установленные в делах о банкротстве застройщиков и, главное, не понимая особенности деятельности ТСЖ как способа достройки МКД. Такой подход превращает процесс достройки МКД в самостоятельное и не связанное с прежним обязательство. В результате, как правило, участник долевого строительства вынужден приобретать один и тот же объект повторно. -------------------------------- <13> См.: Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 18.01.2011 по делу N А53-6970/2009. <14> См.: Апелляционные определения судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от 29.07.2013 по делу N 33-9120/2013 и от 06.08.2013 по делу N 33-9875/2013.
Примеры параллельных законодательных моделей и правоприменительных подходов, в том числе перекрестной судебной практики, свидетельствуют о том, что в России нет единого механизма привлечения средств участников долевого строительства на создание МКД (зданий). Концептуально не решен вопрос об основаниях (способах) приобретения права собственности на объекты долевого строительства, и, как следствие, сохраняются серьезные пробелы в регулировании отношений по достройке МКД или по созданию, содержанию, сохранению и приращению общего имущества МКД, как это закреплено в ст. 135 ЖК РФ. Отсутствует четко определимая область императивных правил, обход которых может быть запрещен. В этих условиях участники отношений различными путями стремятся обойти закон, чтобы получить более эффективное средство правовой защиты и восполнить пробелы в правовом регулировании. Поэтому эффективность нормы о запрете действия в обход закона с противоправной целью на сегодняшний день вызывает большие сомнения.
------------------------------------------------------------------
Название документа "Обзор практики рассмотрения дел Президиумом Высшего Арбитражного Суда РФ" (Карасева С. Ю.) (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2013) Текст документа
Подготовлен для системы КонсультантПлюс
ОБЗОР ПРАКТИКИ РАССМОТРЕНИЯ ДЕЛ ПРЕЗИДИУМОМ ВЫСШЕГО АРБИТРАЖНОГО СУДА РФ
Материал подготовлен с использованием правовых актов по состоянию на 27 сентября 2013 года
С. Ю. КАРАСЕВА
Постановление от 25 июня 2013 г. N 1838/13
МУП обратилось с иском к районной администрации о взыскании 631200 руб. неосновательного обогащения, возникшего в связи с организацией транспортного обслуживания населения. Решением суда иск удовлетворен. Апелляционный суд решение отменил, в иске отказал. ФАС округа постановление апелляционной инстанции оставил без изменения. В связи с отсутствием у района собственного автотранспортного предприятия транспортное обслуживание населения осуществлялось предприятиями других районов. МУП на протяжении многих лет выполняло на территории района перевозки по четырем маршрутам, а его не покрытые за счет продажи билетов затраты до 2010 года включительно полностью возмещались за счет средств областного бюджета. Согласно паспортам маршрутов они одновременно имели статус пригородных и внутриобластных, были открыты в 1988, 1994 и 1998 гг. по ходатайствам (письмам) администрации с разрешения областных органов, отвечающих за транспортное обслуживание населения. Маршруты являлись регулярными, осуществлялись по тарифам на перевозку пассажиров общественным транспортом, утвержденным правительством области. Расписание движения и остановочные пункты ежегодно, в том числе в 2010 г., согласовывались МУП с администрацией. Постановлением правительства области от 06.03.2009 утверждено Положение об организации транспортного обслуживания населения автомобильным транспортом в пригородном и межмуниципальном сообщении, а органам местного самоуправления рекомендовано принять положения об организации транспортного обслуживания населения в границах муниципальных образований. Администрация такое положение для района не разработала и конкурс среди перевозчиков на транспортное обслуживание в 2010 г. населения, проживающего на территории района, не провела. В ответ на запрос департамента транспорта администрация письмом от 24.11.2009 сообщила, что в 2010 г. продолжать автоперевозки в районе будут осуществлявшие их ранее перевозчики, в том числе МУП. Между департаментом транспорта (заказчик) и МУП (исполнитель) заключен договор от 12.01.2010 об обеспечении транспортного обслуживания населения пассажирским автомобильным транспортом на территории области в 2010 г. В приложении к договору указаны маршруты по территории района и количество ежедневно выполняемых на каждом маршруте рейсов. В отличие от прошлых лет, когда невозмещенные затраты МУП полностью оплачивались за счет областного бюджета, договором предусматривалась компенсация только выпадающих доходов от перевозки льготных категорий граждан, учащихся, студентов. Это обязательство департаментом транспорта было исполнено, выпадающие доходы возмещены. При этом договор между администрацией и МУП на организацию перевозок в 2010 г. заключен не был. В результате обслуживания в период с января по июль 2010 г. населения района по утвержденным тарифам у МУП образовались убытки (невозмещенные затраты) в виде разницы между расходами по перевозкам и полученными доходами от продажи билетов и выплаченной за счет областного бюджета компенсацией. Согласно протоколу рабочего совещания от 02.09.2010, проведенного департаментом транспорта с участием представителей МУП и двух районов, решено организовать совместную проверку расходов МУП на транспортное обслуживание жителей района, оформить ее результаты актом и представить на повторное рассмотрение земскому собранию района для принятия решения о размере денежных средств, выделяемых МУП из бюджета района. Проверка состоялась, размер расходов был установлен, о чем составлен акт от 08.09.2010. Однако представитель администрации его подписать отказался, земское собрание решение о компенсации МУП невозмещенных затрат не приняло. Суд первой инстанции исходил из того, что создание условий для предоставления транспортных услуг населению и организация транспортного обслуживания между поселениями в границах муниципального района на основании п. 6 ч. 1 ст. 15 ФЗ от 06.10.2003 N 131-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в РФ" относится к вопросам местного значения района. Статьей 78 Бюджетного кодекса РФ определено предоставление субсидий на безвозмездной и безвозвратной основе из местного бюджета юридическим и физическим лицам в целях возмещения затрат или неполученных доходов в связи с производством (реализацией) товаров, выполнением работ, оказанием услуг, выделяемых в случаях и порядке, которые предусмотрены решением представительного органа муниципального образования о местном бюджете и принимаемыми в соответствии с ним актами муниципальной администрации. Поскольку администрация лишь в октябре 2010 г. приняла положение о транспортном обслуживании населения района, в местном бюджете не были предусмотрены денежные средства на покрытие убытков перевозчиков и не заключен договор с МУП ни как с победителем конкурса, ни как с единственным перевозчиком на 2010 г. Суд пришел к выводу, что администрация обязана компенсировать МУП невозмещенные затраты, понесенные для выполнения социально значимых перевозок на территории района, находящегося в ее ведении. Суд апелляционной инстанции руководствовался Положением, в силу которого привлечение перевозчиков для осуществления регулярных пассажирских перевозок по установленным маршрутам допускается по результатам открытого конкурса или на условиях временного допуска сроком на один год. Перевозчик считается допущенным к осуществлению перевозок на определенном маршруте, если его права и обязанности возникли из договора, заключенного с заказчиком перевозок в соответствии с Положением. Суд, учитывая, что конкурс на спорные маршруты не проводился и договоры между администрацией и МУП не заключены, счел деятельность МУП по перевозке пассажиров по этим маршрутам незаконной. Он указал, что применительно к смыслу гл. 60 ГК РФ осуществление МУП незаконной деятельности лишает его права требовать возмещения не полученных в ходе этой деятельности доходов в виде неосновательного обогащения. Осуществление транспортного обслуживания населения, проживающего в сельской местности, является обязательной и социально значимой функцией публичной власти, выполняемой ею на постоянной основе и обусловленной жизненно важными потребностями и интересами людей, связанными с их неотъемлемыми правами и свободами, гарантированными государством (на жизнь, свободу передвижения, труд, отдых, социальное обеспечение, охрану здоровья и медицинскую помощь, образование и т. д.). Поэтому при отсутствии форс-мажорных обстоятельств деятельность по перевозке сельского населения автотранспортом в любом случае прекращению не подлежит. Она не может утратить свой законный характер лишь из-за того, что администрация не выполнила возложенных на нее обязанностей и своевременно не приняла нормативный акт, направленный на ее организацию, не провела конкурс и не заключила договор с МУП. Незаконность бездействия администрации не влечет признания деятельности МУП по осуществлению перевозок незаконной. Допущенные администрацией нарушения не могли быть положены в основу отказа в иске, поскольку никто не вправе извлекать преимущества из своего незаконного поведения, на что неоднократно обращал внимание Президиум ВАС РФ (Постановления от 13.01.2011 N 11680/10, от 06.09.2011 N 4905/11, от 14.02.2012 N 12035/11). Признавая деятельность МУП в целом незаконной, суды апелляционной и кассационной инстанций не ставили под сомнение правомерность заключенного между департаментом транспорта и МУП договора и предусмотренного этим договором возмещения МУП выпадающих доходов от перевозки льготных категорий граждан, которое выплачивается в соответствии с законодательством. Однако суды не учли, что в силу п. 1 ст. 426 ГК РФ перевозка транспортом общего пользования является публичным договором, по условиям которого перевозчик обязан оказать соответствующую характеру его деятельности услугу в отношении каждого, кто к нему обратится. Следовательно, исходя из правовых оснований, технологических особенностей перевозочного процесса и его направленности на обслуживание населения района в целом перевозки льготных и не пользующихся льготами категорий пассажиров могли производиться транспортными средствами МУП только одновременно, что также опровергает выводы о незаконности деятельности перевозчика. Из материалов дела не следует, что нарушения администрации на этапе организации транспортного обслуживания населения в данном случае повлекли или могли бы повлечь невыполнение требований ФЗ от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции". Эти перевозки носят социальный характер, осуществляются по регулируемым тарифам и вследствие малого пассажиропотока являются убыточными. Ввиду объективной невозможности извлечения прибыли при осуществлении такого рода деятельности не имеется правовых оснований для вывода о том, что сам факт проведения конкурса мог способствовать появлению реальных конкурентов и привел бы к смене субъекта перевозочного процесса или изменению его условий. Доказательств обратного не представлено, напротив, имеется письмо администрации от 06.08.2010 к МУП с просьбой о возобновлении перевозок по истечении спорного периода. Договор на организацию транспортного обслуживания населения в 2010 г. администрацией и МУП в надлежащем порядке в виде единого документа действительно не заключен. Но услуги по перевозке оказывались МУП по инициативе, с ведома и одобрения администрации в рамках ранее сложившихся между ними гражданско-правовых отношений, от продолжения которых администрация не отказывалась, о чем свидетельствуют представленная в дело переписка и иные документы (согласование расписаний, определение или изменение маршрутов и т. п.). Вопросы организации транспортного обслуживания населения в силу закона одновременно отнесены и к полномочиям, и к обязанностям администрации, поэтому необходимые для их решения денежные средства подлежали включению в расходы бюджета муниципального образования исходя из ст. ст. 6, 86 Бюджетного кодекса РФ. Несоблюдение администрацией требований бюджетного законодательства при формировании расходной части собственного бюджета основанием для неоплаты полученных от МУП услуг не является. По существу, за счет предоставления МУП услуг по перевозке администрация выполнила возложенные на нее публичные функции, которые относятся к расходным обязательствам муниципальных образований, на что обращалось внимание в Постановлении Президиума ВАС РФ от 31.05.2011 N 13371/10. Поэтому отсутствие между МУП и администрацией договора (контракта на оказание услуг для муниципальных нужд), обусловленное нарушениями со стороны самой администрации, не может служить основанием отказа в компенсации МУП не возмещенных ему затрат (расходов) на осуществление перевозок, которые являются социально значимыми и необходимыми для населения услугами, подлежащими оказанию по утвержденным регулярным маршрутам и установленным тарифам в отношении всех, кто пожелает воспользоваться правом на проезд. Данные расходы подтверждены, администрация письменно согласилась с их размером. Президиум ВАС РФ отменил постановления апелляционной и кассационной инстанций, оставив в силе решение суда первой инстанции.
Постановление от 25 июня 2013 г. N 14520/12
П. обратилась с заявлением к ООО "С." в лице конкурсного управляющего о признании за ней права собственности на квартиру, включении в реестр требований кредиторов задолженности в размере 17359,88 руб., уплаченной по договору поручения, 38836 руб. переплаты за 1,9 кв. м жилой площади по договору инвестирования строительства и неустойки в размере 1089675,03 руб. Определением суда требования удовлетворены частично: за П. признано право собственности на квартиру, признаны обоснованными и подлежащими удовлетворению за счет имущества должника, оставшегося после удовлетворения требований, включенных в реестр требований его кредиторов, требования в размере 17359,88 руб. компенсации, 38836 руб. переплаты и 800000 руб. неустойки; в остальной части отказано. Апелляционный суд определение оставил без изменения. ФАС округа судебные акты в части признания за П. права собственности на квартиру отменил, в удовлетворении этого требования отказал, исходя из того что для признания за П. права собственности на квартиру не соблюдено одно из обязательных условий, предусмотренных п. 8 ст. 201.11 ФЗ от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)": отсутствует акт приема-передачи квартиры. Кроме того, должник, передавший права застройщика ТСЖ, не является собственником спорного дома и не может быть признан надлежащим ответчиком по делу. 31.05.2004 между Министерством строительного комплекса, местной администрацией и ООО "С." заключен инвестиционный контракт, по условиям которого ООО "С." обязалось за счет собственных и (или) привлеченных (заемных) средств выполнить для переселения жителей ветхого фонда строительство жилого дома с ориентировочным сроком ввода в эксплуатацию - IV квартал 2004 года. В целях реализации инвестиционного контракта 14.02.2005 между ООО "С." и П. заключен договор инвестирования, по условиям которого ООО "С." обязалось обеспечить строительство дома в соответствии с утвержденной проектной документацией, сдать его государственной приемочной комиссии во II квартале 2005 года и передать П. право собственности на квартиру в этом доме, а П. обязалась оплатить стоимость имущественных прав в размере 31025 долл. США. П. перечислила денежные средства на расчетный счет ООО "С." в полном объеме. Между министерством, администрацией, ООО "С." и ТСЖ 13.04.2010 заключено дополнительное соглашение к инвестиционному контракту, согласно которому ООО "С." передало ТСЖ как новому инвестору-застройщику права и обязанности в части инвестирования и строительства в соответствии с проектной документацией жилого дома. В соответствии с соглашением ТСЖ обязалось за счет внесенных дополнительно денежных средств участников долевого строительства завершить строительство дома. На момент заключения соглашения дом был построен на 92%. По соглашению кредиторская задолженность ООО "С." к ТСЖ не перешла. Договоры инвестирования, подписанные ООО "С." с гражданами-инвесторами, ТСЖ не перезаключались. Протокольным решением общего собрания инвесторов строящегося дома от 12.08.2010 установлена обязанность каждого внести дополнительные денежные средства на окончание строительства из расчета 5100 руб. за 1 кв. м. Администрацией 22.12.2010 выдано разрешение на ввод дома в эксплуатацию. Для оформления прав собственности на причитающиеся им квартиры граждане-инвесторы обращались в районный суд с исками одновременно к ООО "С." (как стороне по договору инвестирования) и ТСЖ. Суд удовлетворял требования о признании за ними права собственности на квартиры независимо от того, были ли уплачены дополнительные денежные средства на завершение строительства. Задолженность по оплате дополнительных взносов взыскивалась в пользу ТСЖ по его встречным искам или в отдельных судебных процессах. Решением арбитражного суда от 20.07.2011 ООО "С." признано несостоятельным (банкротом), в отношении его введена процедура конкурсного производства. Определением суда от 26.08.2011 к должнику применены правила параграфа 7 гл. IX Закона о банкротстве, регламентирующие процедуру банкротства застройщика. После принятия этого определения суд общей юрисдикции стал отказывать гражданам в принятии заявлений о признании права собственности на квартиры со ссылкой на неподведомственность ему данных споров как основанных на правоотношениях с участием лица, в отношении которого возбуждена процедура банкротства. При таких обстоятельствах П. и другие инвесторы обратились с заявлениями к должнику и ТСЖ о признании права собственности на причитающиеся им квартиры в арбитражный суд, который удовлетворил их заявления в деле о банкротстве застройщика. Суд кассационной инстанции не учел следующего. Параграф 7 гл. IX Закона о банкротстве, устанавливающий особенности банкротства застройщиков, не подлежит применению к требованиям граждан о признании права собственности на квартиры в спорном доме, поскольку должник передал ТСЖ права застройщика до возбуждения в отношении его дела о банкротстве и не по установленным этим параграфом правилам. Данная сделка, оформленная дополнительным соглашением, состоялась 13.04.2010, судом недействительной не признавалась, и такая возможность уже утрачена, поскольку право собственности на квартиры признано в судебном порядке за подавляющим большинством граждан-инвесторов без возражений со стороны конкурсного управляющего. ТСЖ не является ни банкротом, ни специализированным потребительским кооперативом, созданным в соответствии с параграфом 7 гл. IX Закона о банкротстве, поэтому на него не распространяются положения данного параграфа и Закона о банкротстве в целом. К искам граждан-инвесторов, предъявленным к должнику или одновременно к должнику и ТСЖ, не подлежит применению п. 1 ст. 201.4 Закона о банкротстве о предъявлении всех требований, связанных с передачей застройщиком квартир (признанием права собственности на квартиры), только в рамках дела о банкротстве застройщика. Передача должником прав застройщика ТСЖ, оформленная дополнительным соглашением, по сути, означала перевод на него обязательств перед гражданами-инвесторами по передаче оплаченных ими квартир после завершения строительства. Однако передача не сопровождалась переоформлением ТСЖ договоров инвестирования с гражданами, заключенных ООО "С.". Таким образом, в отсутствие между гражданами и ТСЖ непосредственных договорных отношений такие требования, возникшие из обязательств должника и основанные на подписанных им документах, подлежали рассмотрению с участием должника. Требования граждан о признании права собственности на квартиры в спорном доме не подпадают под нормы о специальной подведомственности дел арбитражным судам и под действие специальных правил о банкротстве застройщиков. Исходя из субъектного состава и характера спорных отношений, они подлежали рассмотрению судом общей юрисдикции в силу ст. 22 ГПК РФ, ст. ст. 27 и 28 АПК РФ. Вместе с тем обращение П. и других инвесторов в арбитражный суд вызвано отказом суда общей юрисдикции рассматривать их иски после введения в действие параграфа 7 гл. IX Закона о банкротстве. Президиум ВАС РФ неоднократно указывал на недопустимость ситуации, в которой лицо не может реализовать предусмотренное законодательством право на судебную защиту (Постановления от 21.10.2008 N 7131/08, от 29.05.2012 N 17607/11). При таких условиях в целях обеспечения эффективной судебной защиты интересов граждан арбитражный суд обязан был принять иски к производству с вынесением решений по существу спора. В отсутствие возражений участвующих в деле лиц против компетенции арбитражного суда рассмотрение предъявленных гражданами требований в рамках дела о банкротстве застройщика само по себе не могло нарушить прав и интересов этих граждан и иных участников процесса. Заявленное П. требование о признании права собственности на квартиру удовлетворено судами первой и апелляционной инстанций правомерно, с соблюдением единства критериев и правовых оснований, исходя из которых за иными гражданами-инвесторами признано право на причитающиеся им квартиры (380 из 405). Так, суды учли, что после введения дома в эксплуатацию ни должник, ни ТСЖ не регистрировали за собой право собственности ни на дом в целом, ни на конкретные квартиры, в связи с чем подписание или отказ от подписания ТСЖ актов приема-передачи квартир не может служить основанием для признания или отказа в признании права конкретного гражданина на причитающуюся ему квартиру. Вывод о допустимости предъявления в сходной ситуации иска именно о признании права собственности на помещение в завершенном строительством доме, на который не регистрировалось право застройщика, содержится в Постановлении Президиума ВАС РФ от 27.03.2012 N 15961/11. Вопрос о взыскании дополнительных платежей на завершение строительства может быть разрешен посредством предъявления ТСЖ самостоятельного иска, что подтверждается решениями суда общей юрисдикции, а также справкой ТСЖ об основаниях и условиях приобретения гражданами прав собственности на квартиры. Такой подход отвечает принципу равенства участников гражданско-правовых отношений, закрепленному в п. 1 ст. 1 ГК РФ, и соответствует правовой позиции, сформулированной в Постановлении Президиума ВАС РФ от 10.03.2009 N 13940/08. Президиум ВАС РФ отменил постановление кассационной инстанции, оставив в силе определение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции.
Постановление от 18 июня 2013 г. N 3221/13
М. обратился с иском к ОАО "Т.", ОАО "Р." и ЗАО "К." о солидарном взыскании с них 1618614818,10 руб. в возмещение убытков, причиненных незаконным списанием с лицевого счета 7692305 обыкновенных именных акций ОАО "Т.". Решением суда в иске отказано. Апелляционный суд решение оставил без изменения. ФАС округа судебные акты отменил, дело направил на новое рассмотрение. М. сослался на то, что он в 2000 году приобрел 5-процентный пакет обыкновенных именных акций ОАО "Т." (7692305 акций). Впоследствии регистратор при ведении реестра акционеров, по мнению М., безосновательно списал с его лицевого счета эти акции, хотя в действительности он никому ценные бумаги не отчуждал. М. просил солидарно взыскать с ОАО "Т." как с эмитента, с ОАО "Р." как с бывшего регистратора и с ЗАО "К." как с нынешнего регистратора 1230768800 руб. в возмещение стоимости утраченных акций (реального ущерба), а также 387846018,10 руб. в возмещение неполученных дивидендов за 2005 - 2010 гг. (упущенной выгоды). Ответчики иск не признали и заявили о пропуске срока исковой давности. Суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу, что срок пропущен. Суд кассационной инстанции счел, что вывод о пропуске срока не может быть признан законным и обоснованным до выяснения судами обстоятельств утраты М. спорных акций. Владельцами бездокументарных ценных бумаг в силу ст. ст. 2 и 28 ФЗ от 22.04.1996 N 39-ФЗ "О рынке ценных бумаг" именуются лица, в отношении которых содержатся соответствующие записи на лицевых счетах у держателя реестра (а в случае учета прав на акции в депозитарии - записи по счетам депо в депозитариях). Исключение лица из данных учета прав на акции вследствие безосновательного осуществления соответствующих регистрационных действий ведет к утрате им фактического контроля над ценными бумагами, лишает возможности распоряжаться акциями, осуществлять удостоверяемые ценными бумагами права и, как следствие, наделяет его правом на возмещение причиненных утратой акций убытков посредством привлечения к ответственности самого акционерного общества (эмитента) и его регистратора за неправомерное списание ценных бумаг (п. 4 ст. 44 ФЗ от 26.12.1995 N 208-ФЗ "Об акционерных обществах"). На такое требование о возмещении убытков распространяется общий трехлетний срок исковой давности, установленный ст. 196 ГК РФ, течение которого в силу п. 1 ст. 200 ГК РФ начинается со дня, когда акционер узнал или должен был узнать о незаконном списании акций. Суд первой инстанции указал, что об утрате акций М. мог и должен был узнать не позже чем в 2004 году. Так, сам М. в обоснование иска ссылался на информацию, раскрытую ОАО "Т." в форме ежеквартальных отчетов, в которых помимо прочего в отношении владельцев 5 и более процентов обыкновенных акций приводились выписки из списков лиц, имеющих право на участие в общих собраниях акционеров, за последние 5 лет, предшествующие составлению отчетов. Согласно п. 1 ст. 51 Закона N 208-ФЗ список лиц, имеющих право на участие в общем собрании акционеров, составляется на основании данных реестра акционеров. Из отчетов, которые были представлены в материалы дела, в том числе самим М., видно, что последний раз он упомянут в составленном по состоянию на 21.05.2003 списке лиц, имеющих право на участие в общем собрании акционеров эмитента. В приведенных в тех же отчетах списках, составленных на более поздние даты, М. уже не значится. В письменных объяснениях представителя М. также указано, что списание акций с лицевого счета М. произведено в 2004 году. В соответствии с п. 2 ст. 31 Закона N 208-ФЗ акционеры - владельцы обыкновенных акций могут участвовать в общем собрании с правом голоса по всем вопросам его компетенции, а также имеют право на получение дивидендов. Общие собрания акционеров ОАО "Т." проводились регулярно, на этих собраниях, в частности в 2004, 2006 - 2011 гг., принимались решения о выплате дивидендов по обыкновенным акциям по результатам 2003, 2005 - 2010 гг. М. с 2004 года не реализовывал предусмотренные законодательством об АО права акционера - владельца обыкновенных акций: ни он, ни его представители не участвовали в собраниях акционеров ОАО "Т.", дивидендов не получали, иные права акционера также не осуществляли. Возражая по доводам о пропуске срока исковой давности, М. ссылался на то, что он был вправе, но не обязан участвовать в собраниях акционеров, запрашивать выписки из реестра, получать дивиденды, отслеживать информацию, раскрываемую эмитентом. Пассивная позиция акционера, по мнению М., могла свидетельствовать о пропуске им срока исковой давности лишь по требованиям, связанным с оспариванием решений органов управления общества, сделок, совершенных самим эмитентом, и по другим подобным требованиям, касающимся корпоративных прав акционера. Данный спор связан с достаточно крупным пакетом акций ОАО "Т.", имеющим значительную стоимость (по оценке самого истца, свыше 1,2 миллиарда руб.). При этом эмитент входит в число основных авиаперевозчиков РФ. У акционера, приобретшего такой пакет акций подобного эмитента и, как следствие, осуществившего существенные инвестиции в ценные бумаги, возникает ожидаемое стремление проявлять интерес к судьбе своих вложений (непосредственно либо с помощью соответствующего консультанта), то есть получать сведения о деятельности общества, проверять обоснованность прогнозов относительно прироста цены акций, в том числе посредством анализа раскрываемых обществом документов, контролировать причитающийся по акциям доход (дивиденды) и т. п. Любой разумный крупный инвестор, вложивший в 2000 году свои средства в дорогостоящий пакет акций и в 2004 году переставший получать приглашения на общие собрания акционеров, дивиденды по приобретенным ценным бумагам, в аналогичной ситуации не мог не обеспокоиться этим, поскольку эмитентом был напрямую затронут финансовый интерес такого лица. Поэтому от акционера М. следовало ожидать обычного при данных обстоятельствах обращения за разъяснениями к эмитенту и регистратору, из которых он еще в 2004 году мог и должен был узнать о списании ценных бумаг с лицевого счета. Таким образом, срок исковой давности начал течь с 2004 года. В отсутствие объективных причин М. длительное время бездействовал, запрос о получении выписки из своего лицевого счета направил регистратору лишь в 2011 году. Иск предъявлен им только 03.04.2012. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено ответчиками, является самостоятельным и достаточным основанием для отказа в иске (п. 2 ст. 199 ГК РФ). Установление того, при каких именно обстоятельствах и когда в 2004 году были списаны акции с лицевого счета истца, не могло повлиять на вывод о пропуске им срока исковой давности. Президиум ВАС РФ отменил постановление кассационной инстанции, оставив в силе решение суда первой инстанции.
Постановление от 18 июня 2013 г. N 727/13
ООО "Ш." обратилось с заявлением о признании недействительным постановления главы местной администрации об отказе в выборе земельного участка и в предварительном согласовании места размещения объектов, о понуждении администрации в 30-дневный срок выбрать участок в порядке, установленном ст. ст. 30, 31 ЗК РФ, и принять решение, которым либо предварительно согласовать место размещения объектов, либо отказать в предварительном согласовании. При этом до принятия решения осуществить информирование населения о предполагаемом предоставлении участка, составить акт выбора участка. Решением суда требование удовлетворено. Апелляционный суд решение оставил без изменения. ФАС округа оставил судебные акты без изменения. По мнению администрации, поскольку участок расположен в двух территориальных зонах - в зоне активного отдыха на территориях зеленых насаждений общего пользования "Р-2" и в зоне общественно-деловой застройки "ОД-2", его предоставление под строительство объектов невозможно. Кроме того, в отношении части участка в администрацию поступили обращения от нескольких заявителей о ее предоставлении для строительства объектов недвижимости. ООО "Ш." обратилось в администрацию с заявлением от 20.12.2009 о предоставлении земельного участка. Письмом от 29.01.2010 администрация отказала в предоставлении участка для строительства объектов с предварительным согласованием места их размещения в связи с отсутствием проекта планировки данной территории. Отказ администрации являлся предметом судебного разбирательства в арбитражном суде. ФАС округа Постановлением от 24.10.2011 признал отказ администрации незаконным как не соответствующий ст. ст. 30, 31 ЗК РФ. Суд исходил из того, что Правила землепользования и застройки, утвержденные Постановлением Волжской городской Думы Волгоградской области от 09.10.2009, не содержат каких-либо ограничений или запретов на предоставление участков для строительства с предварительным согласованием места размещения объекта при отсутствии проекта планировки территории. Отсутствие проекта планировки и проекта межевания при наличии Правил землепользования и застройки не является препятствием для выбора участка согласно п. 2 ст. 31 ЗК РФ, при этом орган местного самоуправления обязан обеспечить выбор участка с учетом экологических, градостроительных и иных условий использования соответствующей территории. Для восстановления нарушенного права суд обязал администрацию осуществить в порядке ст. ст. 30, 31 ЗК РФ выбор земельного участка и принять соответствующее решение. Администрация вынесла постановление об отказе. Отказ мотивирован тем, что испрашиваемый участок расположен в двух территориальных зонах, что противоречит ст. 30 Градостроительного кодекса РФ. Он частично находится в зоне активного отдыха на территориях зеленых насаждений общего пользования ("Р-2"), в которой строительство таких объектов, как магазин с офисными помещениями, гаражные боксы для хранения и ремонта автомобилей (автомастерская) и автомойка, не допускается. Кроме того, он частично расположен на землях общего пользования (местный проезд). Запрашиваемая площадь участка отсутствует, так как на часть участка имеется несколько заявок о ее предоставлении для строительства объектов недвижимости, в связи с чем администрация приняла постановление от 03.08.2011 о проведении торгов по продаже права на заключение договора аренды земельного участка. Признавая недействительным постановление администрации от 25.01.2012, суды исходили из следующего. Администрация не осуществила каких-либо действий по выбору участка ООО "Ш.", в том числе по определению возможных вариантов подходящего размещения объектов, в связи с чем основания для отказа в выборе и предоставлении участка для строительства с предварительным согласованием места размещения объектов отсутствуют. Суды пришли к выводу, что постановление администрации от 25.01.2012 принято без учета Постановления ФАС Поволжского округа от 24.10.2011 по делу N А12-8891/2010. Между тем суды не учли следующее. Признавая незаконным решение администрации об отказе в предоставлении участка и обязывая ее осуществить в порядке ст. ст. 30, 31 ЗК РФ выбор участка по заявлению ООО "Ш." от 20.12.2009 и принять соответствующее решение, суд кассационной инстанции в Постановлении от 24.10.2011 не предрешил вопрос о предварительном согласовании места размещения объектов. Повторно рассмотрев заявление ООО "Ш.", администрация установила, что имеются основания для отказа в выборе испрашиваемого участка и отказа в размещении объектов, которые не были положены в основу оспоренного в судебном порядке первоначального отказа. Установив, что участок в соответствии с Правилами землепользования и застройки расположен в двух территориальных зонах, что согласно ч. 4 ст. 30 Градостроительного кодекса влечет невозможность его формирования, а также что он частично расположен на землях общего пользования (местном проезде), что противоречит Правилам землепользования и застройки, администрация в соответствии с действующим законодательством отказала в предварительном согласовании места размещения объектов. При этом ею было учтено испрашиваемое назначение участка - для размещения объекта капитального строительства (магазина с офисными помещениями, гаражных боксов для хранения и ремонта автомобилей (автомастерской) и автомойки), что в силу ст. 98 ЗК РФ и Правил землепользования и застройки не допускается на землях территориальной зоны "Р-2". Пунктом 2 ст. 31 ЗК РФ предусмотрена возможность определения вариантов размещения объекта по обращению заинтересованного лица о выборе участка и предварительном согласовании места размещения объекта. В данном случае ООО "Ш." просило предоставить ему определенный участок указанного размера в указанном месте (определен адресно и на схеме). При таких условиях у администрации не было возможности в рамках процедуры выбора участка предлагать другие варианты посредством изменения места расположения участка и (или) изменения его площади, в том числе ее уменьшения. Таким образом, вывод о том, что, поскольку администрация не осуществила мероприятия по выбору участка, у нее отсутствовали основания для отказа в осуществлении выбора и предоставлении участка с предварительным согласованием места размещения объектов, не соответствует действующему законодательству и установленным обстоятельствам. Основания для отказа, содержащиеся в постановлении администрации от 25.01.2012, являются достаточными в соответствии с действующим законодательством. Следовательно, действия администрации по рассмотрению заявления ООО "Ш." и отказ в предварительном согласовании места размещения объектов не могут быть расценены как не соответствующие закону. Отказ не противоречит судебным актам по другому делу, поскольку суд обязал администрацию осуществить в порядке ст. ст. 30, 31 ЗК РФ выбор участка по заявлению ООО "Ш." от 20.12.2009 и принять соответствующее решение, и, таким образом, не нарушает права и законные интересы ООО "Ш." в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности. Суды неправильно применили нормы материального права, в том числе не приняли во внимание ч. 4 ст. 30 Градостроительного кодекса. Президиум ВАС РФ отменил все судебные акты по делу и в удовлетворении требований отказал.
Постановление от 4 июня 2013 г. N 17530/12
Решением арбитражного суда от 23.12.2009 в отношении ИП - главы крестьянского фермерского хозяйства Г. открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утверждена Я. Определением суда от 22.06.2011 производство по делу о банкротстве должника прекращено в связи с его смертью. Я. обратилась с заявлением о взыскании с ОАО "С." как с заявителя по делу о банкротстве 1302469,45 руб. вознаграждения и расходов на осуществление процедур банкротства. Определением суда в удовлетворении заявления отказано. Апелляционный суд определение оставил без изменения. Исходя из того что на момент прекращения производства по делу о банкротстве у должника имелось имущество, суды сделали вывод об отсутствии оснований для возложения на ОАО "С." обязанности по выплате вознаграждения Я. и компенсации понесенных ею расходов на осуществление процедур банкротства в порядке, предусмотренном п. 3 ст. 59 ФЗ от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)". Суд апелляционной инстанции также указал, что действующее законодательство предусматривает правовой механизм удовлетворения имущественных требований кредиторов умершего должника за счет его имущества, для чего такие кредиторы вправе предъявить претензии к нотариусу по месту открытия наследства, а также требования к лицам, к которым имущество умершего перешло в порядке наследования (ст. 63 Основ законодательства РФ о нотариате, ст. 1175 ГК РФ). ФАС округа судебные акты отменил, дело направил на новое рассмотрение. Суд указал, что вопросы, связанные с наследованием имущества умершего должника и включением в состав наследства имущественных прав и обязанностей, принадлежавших наследодателю на день открытия наследства, не входят в предмет исследования суда при определении в рамках дела о банкротстве порядка распределения судебных расходов и расходов на выплату вознаграждения арбитражному управляющему. Наследники умершего (при наличии таковых) не являются лицами, участвующими в деле о банкротстве или в процессе по делу о банкротстве, правопреемство по делу о банкротстве должника в силу действующего законодательства применяться не может. При новом рассмотрении дела определением суда заявление удовлетворено, взыскано 659522,71 руб. вознаграждения и 642946,74 руб. расходов, понесенных в ходе проведения процедур банкротства должника. Апелляционный суд определение оставил без изменения. ФАС округа оставил судебные акты без изменения. Суды исходили из того, что в случае смерти должника судебные расходы по делу о банкротстве не могут быть квалифицированы как долги умершего, по которым должны отвечать его наследники в пределах стоимости перешедшего к ним наследственного имущества, и сделали вывод, что судебные расходы подлежат возмещению за счет ОАО "С.". ОАО "С." считает, что в данном случае на него не может быть возложена обязанность по оплате судебных расходов в порядке, предусмотренном п. 3 ст. 59 Закона N 127-ФЗ, поскольку судами не был установлен факт недостаточности имущества должника. В соответствии с п. 1 ст. 59 Закона N 127-ФЗ все судебные расходы и расходы на выплату вознаграждения арбитражным управляющим в деле о банкротстве и оплату услуг лиц, привлекаемых арбитражными управляющими для обеспечения своей деятельности, относятся на имущество должника. Заявитель по делу о банкротстве обязан погасить эти расходы в части, не погашенной за счет имущества должника, только в случае отсутствия у должника средств, достаточных для погашения таких расходов (п. 3 ст. 59 Закона N 127-ФЗ). Между тем при рассмотрении отчета Я. о результатах конкурсного производства судами установлено, что на день вынесения определения о прекращении производства по делу о банкротстве у должника имелось имущество рыночной стоимостью 29211029,38 руб. Следовательно, суды неправильно применили п. 3 ст. 59 Закона N 127-ФЗ, в связи с чем судебные акты, которыми с ОАО "С." взысканы суммы не выплаченного Я. вознаграждения и расходов по делу о банкротстве, являются неправомерными. Вместе с тем не может быть признан правильным вывод кассационной инстанции о невозможности правопреемства в случае смерти должника - индивидуального предпринимателя. Согласно п. 1 ст. 418 ГК РФ обязательство прекращается смертью должника, если исполнение не может быть произведено без личного участия должника либо обязательство иным образом неразрывно связано с личностью должника. Поскольку суммы, предъявленные к взысканию в данном случае, в силу п. 1 ст. 59 Закона N 127-ФЗ относятся на имущество должника и возмещаются за счет этого имущества, обязанность должника по уплате задолженности носит имущественный характер и не обусловлена его личным исполнением. В связи с этим нет оснований полагать, что она неразрывно связана с личностью должника. Поэтому в данном случае возникшее правоотношение допускает правопреемство. Таким образом, действия суда первой инстанции, прекратившего производство по делу о банкротстве со ссылкой на п. 6 ч. 1 ст. 150 АПК РФ, неправомерны, однако законность определения от 22.06.2011 предметом оспаривания не является. В целях защиты нарушенных интересов арбитражный управляющий не лишен права в силу ст. ст. 1151, 1159, 1175 ГК РФ предъявить соответствующее требование правопреемнику умершего должника. Президиум ВАС РФ отменил постановление кассационной инстанции о направлении дела на новое рассмотрение и судебные акты, принятые при новом рассмотрении, оставив в силе определение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции, вынесенные при первом рассмотрении дела.
------------------------------------------------------------------
Название документа