< Предыдущая		Оглавление		Следующая >

4.2. Цивилизация

Слово "цивилизация" происходит от латинского, и означает "государство, сосредоточенное в городе". Прилагательное "цивилизованный" изначально имело смысл "городской", "образованный", "воспитанный" в противоположность "необразованному", "грубому", "дикому", "варварскому". В дальнейшем такая оппозиция не только сохранилась, но и приобрела историко-теоретическое обоснование: в XVIII-XIX вв. широкое распространение получил взгляд на цивилизацию как на третье звено в цепочке исторических форм жизни человечества: "дикость - варварство - цивилизация". В дальнейшем появилась другая трактовка этого понятия - она приобрела особенную популярность после опубликования книги О. Шпенглера "Закат Европы": цивилизацией стали называть последнюю стадию развития каждого типа культуры, выражающую ее омертвление, вытеснение одухотворенности прозаическими материально-техническими интересами.

Изменение отношения к цивилизации и ее противопоставление культуре было не случайным - оно отражало реальные противоречия процесса развития западного мира. С развитием научно-технического прогресса - появлением железных дорог, электричества, телефона и радио, фотографии, кинематографии и т.д. - стремительно изменялась повседневная жизнь людей, все более высокую ценность приобретали материальные удобства, комфорт, а следовательно, и деньги, позволявшие делать жизнь легкой и приятной.

Бескорыстные, духовные, нравственно-высокие интересы и стремления оттеснялись на задний план, а подчас попросту вытеснялись. Так развивался, углублялся, обострялся конфликт между научно-техническим прогрессом, неразрывно связанным с экономикой, и духовно-нравственным, религиозным, художественным потенциалами культуры. Его драматизм особенно проявился в использовании научных достижений в области химии для массового уничтожения людей в Первой мировой войне; в атомной бомбардировке японских городов в конце Второй мировой войны; неодолимо развивающемся экологическом кризисе, породившем все более мощное движение "зеленых", а в наши дни и консервативный антиглобализм, наконец, в опасных для сохранения человеком своих человеческих качеств экспериментах генной инженерии, которая сделала возможным вторжение соответствующих технологий в генофонд человека. Таким образом, разведение понятий "культура" и "цивилизация" является не прихотью теоретиков, а попыткой теоретически описать фундаментальные противоречия жизни человечества в эпоху капитализма, индустриализма, тотальной технизации бытия, реальной угрозы превращения человека в "киборга" - кибернетический организм, утративший обретенное им в ходе истории духовное содержание.

В советское время такое понимание цивилизации не получило распространения в нашей философии потому, что господство примитивно трактовавшегося марксизма утверждало ценностный примат материального над духовным, а высокая ценность духовной жизни казалась скомпрометированной ее связью с религией, потому что бедность, нищета, техническая неразвитость быта порождали стремление "догнать и перегнать Америку". Однако с крушением ленинско-сталинской примитивной версии марксизма как "единственной подлиннонаучной идеологии" и переориентацией общественного бытия на рыночные отношения в отечественной культурологии сложился так называемый "цивилизационный подход", понимающий под "цивилизацией" единство определенного типа общества и соответствующего ему типа культуры.

Учитывая то обстоятельство, что доцивилизационный период существования культуры был во много раз более длительным, чем цивилизационный (последний длится не более четырех тысячелетий, тогда как культурогенез, соответствующий времени антропогенеза, по последним археологическим данным, насчитывает более четырех миллионов лет!), исследователи вынуждены отказаться от научного освоения гигантского доцивилизационного периода истории человечества. Кроме того, цивилизационный подход ставит перед необходимостью исключить из сферы изучения фольклор (в широком понимании данного термина, всю крестьянскую культуру, а не только то словесно-музыкальное творчество, которое признается фольклористами), который по всем признакам является доцивилизационным типом культуры, родственным ее синкретическому первобытному состоянию. Наконец, поскольку онтогенез, как известно, изоморфен филогенезу, "цивилизационный подход" выводит за рамки интересов науки весь доцивилизационный процесс формирования культуры ребенка, который к культуре начинает приобщаться с первых лет своей жизни, а цивилизованным человеком становится - или не становится! - лишь спустя многие годы учения.

Итак, что же такое цивилизация? Подойдя этому вопросу с позиции истории, можно обнаружить, что понятия "культура" и "цивилизация" имеют разный исторический масштаб: культура сопровождает всю историю существования людского рода начиная с момента зарождения человеческого сознания, тогда как термин "цивилизация" определяет особое состояние культуры, характерное для ее развития на протяжении нескольких последних тысячелетий. Примечательно, что уже в египетской мифологии была осмыслена радикальная новизна достигнутого обществом уровня культуры. Это нашло отражение в представлении о боге Осирисе, который "отучил людей от дикого образа жизни и людоедства, научил сеять злаки (ячмень и полбу), сажать виноградники, выпекать хлеб, изготовлять пиво и вино, а также добывать и обрабатывать медную и золотую руды. Он обучил людей врачебному искусству, строительству городов... Независимо от того, какие дары египетского бога современная наука согласилась бы считать действительно важными признаками цивилизации, их перечень являет собой результаты грандиозной, культурной революции, которые, несомненно, укладываются в рамки рассматриваемого понятия.

Культуроведческий подход в его современном, системно-синергетическом преломлении приводит к пониманию исторических изменений во взаимоотношениях между цивилизацией и культурой. В этом процессе можно выделить четыре основных этапа.

Для начала истории человечества был характерен материально-духовный синкретизм, выражавшийся в нераздельности материальной и духовной форм активности людей, в одухотворенности всех их сколько-нибудь значимых в общественном отношении действий: магические обряды сопровождали совершеннолетие ребенка и погребение умершего, охоту и войну, посев и сбор урожая; "освящались" рождение нового человека и создание нового орудия (так зарождались сохранившиеся по сей день христианские обряды крещения ребенка и освящения нового социально значимого здания, корабля, военной акции...). На данном этапе еще не возникла расчлененность деятельности на "бездуховную" практику физического труда и отвлеченные от нее явления духовной жизни: самоуглубленную медитацию, "чистое" теоретизирование, интеллектуальные игры. Действия и предметы, материальные по своей сути, одухотворялись людьми, которые еще не знали принципиальных различий между трудом и заклинанием, охотой и предварявшим ее танцем, оберегом и украшением. Неудивительно, что Э. Тайлор в описании первобытного бытия использовал понятия "культура" и "цивилизация" как синонимы - у этнографа, оперировавшего материалом, даже более поздним, чем собственно первобытный, не было оснований дифференцировать разные "слои" и сферы деятельности наших далеких предков.

Радикальные изменения в бытии человеческих популяций - историки нередко определяют их значение понятием "революция" - были связаны с "городской революцией", по терминологии Л. Уайта, т.е. с рождением города.

Показательные признаки цивилизации определяются по-разному. Наиболее полным представляется перечень основных "цивилизационных механизмов" в недавно опубликованной статье В. Ж. Келле. Автор выделяет общественное разделение труда и порожденный им рынок; политико-правовой способ организации общественной жизни - государство; различные духовные силы - нормы, традиции, верования и способы трансляции культуры, прежде всего письменность. Однако и этот перечень можно было бы продолжить, дополняя его другими приметами городской жизни, поэтому необходимо прежде всего выявить определяющую, системообразующую силу цивилизованного процесса, - и такой силой было, очевидно, радикальное изменение отношения человека к природе, отношения практического и духовного.

Земледелие и скотоводство сохраняли биологически обусловленную зависимость людей от природных стихий, что вело к их обожествлению, основанному на образном, правополушарном, мифологическом - "бессознательно-художественном" (К. Маркс) - восприятии и осмыслении мира (изменяясь по формам, мифологически-религиозное сознание по сей день господствует в мировоззрении земледельческих народов). Только ремесло, когда оно вышло за рамки исключительного обслуживания обработки земли и военных действий и развилось в профессионализированную деятельность с массовым производством вещей и торговлей на основе абстрактно-количественного денежного посредника товарообмена, стимулировало радикальные изменения в образе жизни людей и в структуре их мышления. Все более активным становилось левое полушарие, вырабатывавшее необходимые ремеслу понятийные, абстрактно-логические, а не конкретно-образные формы отражения и осмысления мира, из которых вырастали уже не мифологически-религиозные фантазии, а научное знание преобразовавшегося ремеслом материального мира, и прежде всего самая абстрактная из наук - математика. Это было началом грандиозной "культурной революции", которая потребовала изобретения нового способа передачи накапливавшихся знаний другим поколениям - письменности - и, соответственно, школы для обучения письму и чтению, социального института образования. Началось отделение от религии науки, образования, а также искусства, которое, сохраняя свою служебную роль в культе, уже обособлялось от него, обретая и светски-политические, и нравственно-воспитательные, и гедонистические функции. Город стал поселением людей, которое концентрировало в себе правителей нарождавшейся государственности и ее идеологического освящения - жречества; ремесленников и торговцев, учителей и ученых, представителей разных областей искусства, профессионализированную армию, необходимую для защиты городского населения, и обслуживавших его земледельцев. В результате город стал носителем нового исторического типа культуры, который впоследствии был назван цивилизацией.

Из приведенного анализа следует, что взаимоотношения цивилизации и культуры двуплановы. В диахронической плоскости их соотнесения цивилизация является уровнем развития культуры, который пока остается высшим, хотя в будущем может быть превзойден более развитым ее состоянием (некоей постцивилизацией, или суперцивилизацией). В структурно-синхроническом рассмотрении цивилизация является тем слоем культуры, в котором сосредоточены все способы организации общественной жизни: структура производственной деятельности и ее технико-технологическое оснащение, социально-управленческая деятельность и обслуживающие ее формы социологических исследований, репрессивная деятельность юридических учреждений, защищающая каждый тип организации общественной жизни, деятельность церкви и других религиозных учреждений, научно-познавательная, образовательно-коммуникативная, военная, медицинская деятельности, спортивная, организация досуга. Это означает, что цивилизация находится не вне культуры, а внутри нее, представляя собой систему обслуживающих культуру механизмов. Данное понимание взаимоотношений культуры и цивилизации можно изобразить схематически (рис. 2.2).

Рис. 2.2. Система культуры в структурно-синхроническом рассмотрении

Схема показывает, что:

а) рассмотренная в структурно-синхронической плоскости, культура образуется взаимосвязью двух ее составляющих, необходимых в том или ином конкретном виде во всякой саморегулирующейся и саморазвивающейся системе;

б) среда, в которой существует рассматриваемая система, тоже имеет две сферы - космическую и социальную, непосредственно представленные в их взаимодействии с природой и обществом; их симметричное расположение слева и справа от центра подчеркивает непосредственную связь одного потенциала культуры с обществом, а другого - с природой;

в) взаимоотношения данных потенциалов культуры подвижны - их общая плоскость может быть большей и меньшей, что открывает путь к диахроническому анализу культуры.

Приведенная схема, как всякое графическое отражение пространственно-временных отношений материально-духовного бытия, не позволяет передать архитектонику и хроноструктуру системы одновременно. Поэтому ее следует дополнить таблицей, наглядно демонстрирующей направленность исторических изменений "весового" и "энергетического" соотношения обоих полюсов культуры (табл. 2.1).

Таблица 2.1. Историческая динамика соотношения культуры и цивилизации

Первобытное состояние	Традиционная культура	Индустриальная цивилизация	Постиндустриальное общество (в тенденции)
Доцивилизационный тип культуры	Цивилизация в Культуре	Культура в Цивилизации	Отождествление Культуры и Цивилизации

Современное состояние взаимоотношений между культурой и цивилизацией имеет существенную особенность. Речь идет о хорошо известном явлении - раздвоении культуры на пике научно-технического прогресса на "элитарную" и "массовую". Подобное расслоение проходило через всю историю культуры в социально-дифференцированном обществе. Знаменитый лозунг древнеримской элиты "хлеба и зрелищ!" выразительно говорит о различии, более того, противостоянии утонченного искусства Горация и Вергилия, Апулея и Плавта, с одной стороны, и кровопролитных боев гладиаторов друг с другом и с животными - с другой. Веками сохранялось противостояние фольклора - сначала крестьянского, а затем и городского - и аристократической культуры. Однако драматическое значение социально детерминированное раздвоение культуры приобрело только тогда, когда технический прогресс предоставил средства, оттеснившие литературу на обочину массовой культуры и выдвинувшие в центр поп-арта эстрадные, кинематографические, телевизионные и рекламные произведения, которые не оказывают интеллектуального воздействия. Они обращены к объединенным на стадионах или в колоссальных концертных залах молодым людям, жаждущим эмоционального возбуждения, которое бывает особенно действенным при соединении зримых образов и как можно более громких звуков, и актуализируют сексуальные и агрессивные чувства.

Цивилизация, имевшая в основе своей развитие интеллекта на всех уровнях культуры и одухотворение инстинктивно-физиологической мотивации социального и сексуального поведения людей, парадоксальным образом привела к вытеснению интеллекта из культуры и к активизации унаследованных человеком от предков физиологических реакций. Отражая эту ситуацию, психоаналитическая мысль определила функцию культуры по отношению к натуре человека не как духовно-возвышающую, а как репрессивную, и стала искать способы минимизации становящегося едва ли не всеобщим конфликта между либидозными, агрессивными "зовами природы" и сдерживающими их нравственными "табу".

Оказалось, таким образом, что цивилизация не является абсолютным благом, и острота сложившейся исторической ситуации состоит в том, что впервые в своей истории цивилизация раскрыла таящиеся в ней силы, разрушительные для культуры и для самого физического существования человечества, а может быть, и жизни на нашей планете как таковой. Процессы, происходящие на наших глазах и, хотим мы этого или нет, при нашем участии, свидетельствуют о том, что человечество ищет выход из тупика, в который привел его научно-технический прогресс, освободивший вместе с религиозными преградами и от всех имманентных культуре нравственных "регуляторов". Экологический и назревающий генетический кризисы требуют формирования нового типа отношений культуры и цивилизации, который вывел бы современную культуру из подчинения цивилизации, но не возродил бы при этом ее подчиненность религиозно-мифологической культуре традиционного типа, враждебно относящейся к цивилизации. Это сможет осуществиться, если культура будет оказывать воздействие на все цивилизационные механизмы, причем не государственно-политическими декретами и репрессивно правовыми средствами, а нравственными принципами, регулирующими поведение и деятельность членов общества сознанием ответственности каждого за судьбу всех.

Патриархальный крестьянский быт и монашеская духовная самоизоляция считаются архаическими формами культуры именно потому, что они отрешены от современной цивилизации. Характерная для идеологии наших неославянофилов и почвенников идеализация прошлого, доцивилизационного состояния человечества - патриархально-общинного строя крестьянской жизни и порожденного им домостроя, дохристианской языческой древности Руси или уваровско-николаевской триады "православие, самодержавие, народность", - должна быть расценена в лучшем случае как наивно-романтический ретроспективизм: она наносит реальный вред воспитанию сознания вступающих в жизнь поколений, а значит - формированию нового исторического типа культуры, использующего все механизмы цивилизации и опирающегося на них, но не подчиняющего им выработанных в процессе многотысячелетнего развития культуры высших ценностей человеческого бытия.

Только на этой основе станут и возможными, и необходимыми преодоление пропасти, разделяющей массовую и элитарную субкультуры, и реализация заложенного в бытии культуры импульса к духовному объединению людей: жизнь духа "снимает" все биоантропологические и социальные различия (между полами и поколениями, расами и нациями, сословиями и классами и др.), порожденная культурой человеческая духовность имеет нравственную, т.е. общечеловеческую, природу в отличие от духовности религиозной. Вот почему речь идет о совершенно реальной возможности гармонизации интересов науки и нравственности - именно это должно стать фундаментом связи культуры и цивилизации, способной обеспечить человечеству будущее.

< Предыдущая		Оглавление		Следующая >