< Предыдущая		Оглавление		Следующая >

Предмет распределения

Казалось бы, вопрос о предмете распределения изначально решен самой постановкой проблемы - мы обсуждаем распределение материальных благ и ресурсов, которые выстраиваются в пространный ряд от медицинских услуг и возможности быстрого перемещения в пространстве до одежды и питания. Для удобства они могут быть разбиты на группы, что, конечно, не представляет собой серьезной теоретической проблемы. Однако, пытаясь определить, какова справедливая доля этих разнородных благ и ресурсов, полагающаяся тому или иному человеку, мы с необходимостью наталкиваемся на вопросы о том, есть ли очевидная конечная цель распределения долей и может ли достижение этой цели само быть выражено в количественных показателях? Если такая цель может быть определена и обоснована, то подлинным объектом распределения будет то благо, которое прямо и непосредственно соотнесено с этой целью. Итак, что же стремится обеспечить общество своим членам, передавая им пакеты разнородных благ и ресурсов?

Первый возможный ответ - благосостояние, удовлетворенность человека своей жизнью. В этом случае распределительная справедливость будет достигнута тогда, когда каждый из членов общества получит возможность удовлетворять свои предпочтения в той мере, в какой это предполагается принципами честного отношения к людям. В эгалитаристской социально-этической перспективе справедливым будет обеспечение равного благосостояния, в меритократической - заслуженного и т.д. Однако выбор благосостояния в качестве основного предмета распределения вызывает у философов серьезные сомнения.

Первая проблема теорий распределительной справедливости, ориентированных на понятие благосостояния, связана с чрезвычайно субъективным характером этого явления. Определение интенсивности удовлетворения, получаемого другим человеком в той или иной ситуации, или его добавочной удовлетворенности жизнью от получения тех или иных благ представляет собой очень трудную в практическом отношении задачу. Еще более затруднительным является межличностное сравнение такой интенсивности. Проблема косвенного и в силу этого ненадежного характера информации о психических состояниях другого человека преодолевается обращением к его явно выраженным, упорядоченным предпочтениям в отношении различных благ (в терминах экономической науки этот методологический поворот получил название перехода от кардиналистского понимания полезности к ординалистскому). С ординалистской точки зрения благосостояние индивида увеличивается, когда он получает то из двух благ, которое предпочитает. Однако преодоление субъективности дается дорогой ценой. В ординалистской перспективе возможности сравнивать уровни благосостояния оказываются крайне ограниченными, и это происходит уже не по информационным, а по структурным причинам. Нам точно известно, что получение предпочитаемого блага увеличивает благосостояние его получателя, но невозможно определить, в какой степени.

Вторая проблема связана с тем, что интенсивность удовлетворения, возникающего от потребления благ или получения в свое распоряжение ресурсов, серьезно зависит от предыдущего жизненного опыта определенного человека. Эта зависимость затрудняет применение любых принципов справедливости. Предположим, что целью справедливого распределения является обеспечение равной удовлетворенности предпочтений. Это равенство требуется обеспечить по отношению к двум людям, один из которых культивировал рациональную умеренность своих запросов, а другой - сформировал привычку к дорогостоящему питанию, дорогостоящей одежде, дорогостоящим средствам передвижения и т.д. При сохранении такого предмета распределения, как благосостояние, обладатели умеренных и контролируемых запросов всегда будут выступать в качестве заложников людей с дорогостоящими предпочтениями (вкусами), они будут их недобровольными донорами. Не менее серьезную проблему создают и так называемые "адаптированные предпочтения", т.е. заниженные жизненные запросы, сформированные опытом систематических лишений (прежде всего опытом бедности). Для достижения обладателями таких предпочтений высокой степени удовлетворенности жизнью нужны гораздо меньшие средства, чем в случае с людьми, которые не привыкли к нищете и полуголодному существованию. Отсюда следует оправданность крайне непропорционального распределения ресурсов между этими двумя группами. И даже более того, так как люди с адаптированными предпочтениями не воспринимают свое положение как трагическое и наполненное экстремальными страданиями, то выбор благосостояния в качестве предмета распределения будет вести к оправданию политики, которая ведет к консервации социальных групп, пребывающих в состоянии привычной нищеты. Их существование, в отличие от существования быстро беднеющих групп населения, не представляет существенной проблемы для теории справедливости, ориентированной на идею благосостояния.

С охарактеризованными недостатками теорий, ориентированных на концепт благосостояние, связан поиск такого предмета распределения, который имел бы менее субъективный характер и проще подвергался бы количественному выражению. В качестве одной из альтернатив выступает отказ от поиска конечной цели распределения. Предметом распределения можно считать сами но себе материальные блага без субъективного кореллята в виде интенсивности переживаний, связанных с их использованием. Выбор их конкретного набора определяется при этом усредненным общим мнением о том, что именно желательно иметь человеку в своем распоряжении. Предыдущий потребительский опыт конкретного получателя благ при этом лишается своей значимости для определения справедливой доли. Размер последней не может увеличиваться в связи с потерей индивидом контроля над ростом жизненных запросов. Такой подход стимулирует ответственное отношение к собственным предпочтениям и тем самым препятствует их превращению в дорогостоящие. В то же время аннулирование значения предыдущего потребительского опыта позволяет не поддаваться иллюзиям, связным с адаптацией людей к тяжелым жизненным условиям.

Описанный поход присутствует в концепции равенства ресурсов Р. Дворкина и в социальной этике Дж. Ролза. В последнем случае объективным и измеряемым предметом распределения являются первичные социальные блага, необходимые каждому члену сообщества свободных и равных граждан для реализации любого жизненного плана. Набор первичных благ включает: основные права и свободы; свободу передвижения и свободный выбор профессии при наличии разнообразных возможностей; полномочия и прерогативы, предоставляемые ответственными должностями и постами в политических и экономических институтах; доход и богатство и, наконец, социальные предпосылки самоуважения личности. Дж. Ролз считал этот список открытым и полагал, что он может дополняться иными пунктами, отражающими общезначимые блага (например, временем досуга).

Хотя обращение к идее первичных благ снимает некоторые проблемы распределительной справедливости, связанные с понятием благосостояния, оно создает необходимость разрешать другие затруднения. Например, отбросив понятие "благосостояние", теория справедливости лишается общего знаменателя, позволяющего определять относительную значимость различных составляющих списка первичных благ, а это, в свою очередь, препятствует определению размера доли каждого члена общества. Кроме того, возможность распоряжаться определенными ресурсами не обязательно влечет за собой улучшение жизни их обладателей. Упоминавшийся выше экономист и социальный мыслитель А. Сен обратил внимание на то, что более высокий уровень доходов часто сопровождается более высоким уровнем "обездоленности". Он сравнил положение афроамериканского населения США и жителей индийского штата Керала и установил, что, несмотря на очень существенную разницу реальных доходов, по ряду параметров, включая выживаемость в средних и старших возрастах, жизнь афроамериканцев в большей мере наполнена лишениями. Схожая ситуация складывается в отношении безработных, имеющих высокие социальные пособия, и работающих людей, чья заработная плата может быть ниже уровня пособий. Наконец, существуют группы населения, выделение которым одинакового со всеми другими пакета материальных ресурсов обрекает их на существенные лишения. Самый яркий пример такого рода - люди с ограниченными в связи с состоянием здоровья возможностями.

Отсюда следует вывод о том, что справедливость распределения конкретных благ не может оцениваться без учета его результата - воздействия на жизнь получателей. При этом система измерения результатов не должна быть ориентирована на сугубо субъективные факторы, такие как степень удовлетворенности. Многие современные этики и некоторые экономисты считают, что подобными свойствами обладает такой предмет распределения, как потенциальные возможности личности, возможности полноценно функционировать в качестве человека. Их набор заменяет набор первичных благ Дж. Ролза и охватывает разные аспекты человеческого существования: от полноценного удовлетворения физических, телесных потребностей, возможностей общения с близкими людьми и природой до возможностей контролировать свою социально-экономическую среду. У "возможностного" подхода к проблемам справедливого распределения, который также часто именуется концепцией "качества жизни", имеются свои трудности. Он нуждается в преодолении заложенного в нем патерналистского потенциала, выявлении комплексных условий, способствующих преобразованию материальных ресурсов в качество жизни и т.д. и т.п. Однако на настоящий момент именно этот подход является наиболее перспективным.

< Предыдущая		Оглавление		Следующая >