< Предыдущая		Оглавление		Следующая >

Глава 13. Познавательная подструктура профессиональной деятельности юриста

В российском законодательстве имеется достаточно большое количество правовых норм, в которых предусмотрен порядок проведения целого ряда следственных (судебных) действий, предназначенных для собирания и проверки доказательств. К таким действиям познавательного характера следует прежде всего отнести: осмотр места происшествия, местности, жилища, предметов, документов, различных вещественных доказательств, а также трупа (ст. 176-178, 284, 287 УПК); следственный эксперимент (ст. 181, 288 УПК); проверку показаний на месте (ст. 194 УПК); обыск и выемку (ст. 182-184 УПК); предъявление для опознания (ст. 193, 289 УПК), а также допрос, в том числе на очной ставке. Ряд действий познавательного характера проводится и в гражданском судопроизводстве в ходе судебного заседания (ст. 181 - 184 ГПК). Остановимся на некоторых психологических особенностях проведения этих следственных (судебных) действий, имеющих наиболее ярко выраженный познавательный характер.

13.1. Психология осмотра места происшествия

Осмотр места происшествия, следственный (судебный) осмотр вещественных доказательств, обнаруженных на месте происшествия, является одним из распространенных и наиболее ответственных следственных действий.

Под каким бы углом зрения ни рассматривалась проблема повышения качества осмотра места происшествия, неизбежно возникает по крайней мере два связанных между собой вопроса. Во-первых, почему преступники, какими бы изощренными и предусмотрительными они ни были, нередко оставляют на месте происшествия следы, которые их изобличают? Во-вторых, почему следователи не всегда могут обнаружить эти следы, порой не видят на месте происшествия тех признаков, которые со всей очевидностью указывают на определенные индивидуальные особенности тех, кто совершил преступление? Попытаемся разобраться, можно ли это объяснять только недобросовестным отношением следователя к своим обязанностям, низким уровнем его профессионализма или здесь имеются и другие причины чисто психологического характера, которые влияют па его поведение во время осмотра.

Место происшествия - источник информации о психологических особенностях личности преступника. Прежде всего место происшествия - это пространство, на котором разворачивается предметная деятельность лица, совершившего преступление, а также потерпевшего, свидетелей, в последующем - следователя, понятых, специалистов. Различная направленность действий этих лиц по-разному отражается на материальных объектах, которые, в свою очередь, воздействуют на психику этих лиц, оставляя у них в сознании следы психического отражения в виде различных образов, вызывая определенные эмоции, чувства, внося в их поведение непредвиденные помехи, к воздействию которых они не всегда готовы. Вот почему, по мнению специалистов, изучение места происшествия "позволяет с большей или меньшей степенью вероятности судить о психологических особенностях преступника"1.

В поведении преступника на месте происшествия проявляются особенности его психических процессов (восприятия, памяти, мышления), его психическое состояние, различные психические свойства личности (темперамент, характер, способности, навыки, умения, установки, особенности мотивации). Но особенно наглядно в обстановке места происшествия отражаются потребности преступника, направленность его личности на их удовлетворение, мотивы, побудившие совершить преступление, навыки, способности, психомоторика, интеллект преступника, т.е. тот индивидуальный стиль деятельности, основанный на типологических свойствах нервной системы, который позволяет судить о привычках, занятиях, профессиональной принадлежности разыскиваемого лица. Несмотря на разнос предметное содержание, привычный способ совершения усвоенных действий (по И. П. Павлову - динамический стереотип), или, как еще говорят, "модус реагирования", у человека не изменяется. Нередко по оставленным на месте происшествия следам с помощью метода составления психологического портрета преступника удается составить представление об особенностях его характера, поведения, эмоциональном состоянии в момент совершения преступления и даже о некоторых его внешних, физических данных1.

Так, при расследовании преступлений, совершенных известным серийным преступником Л. Чикатило, по характеру повреждений, оставленных им на трупах, было составлено описание убийцы, которое впоследствии во многом подтвердилось. Разыскивая преступника, следователи еще до того, как Чикатило был задержан, пришли к выводу, что убийцей мог быть мужчина в возрасте от 25 до 55 лет, высокого роста, мускулистый, имеющий группу крови АВ, размер обуви 44-й или больше. Преступник, вероятнее всего, ходит с "дипломатом" или с какой-либо сумкой, в которой носит остро заточенные ножи. Вероятно, судим за преступления, совершенные на сексуальной почве. Страдает нарушениями психики в форме сексуальных извращений, возможно, импотенцией. Знаком с анатомией человека. Его род работы предполагает свободу передвижения. Па основании этого описания были выдвинуты версии о лицах, возможно, причастных к совершенным убийствам.

Нельзя не учитывать и такой важной особенности в поведении преступников: готовясь к совершению преступления, они нередко недооценивают роль дезорганизующего влияния на их сознание психического состояния, что не может не отражаться на обстановке места происшествия. Поскольку преступления зачастую совершаются в условиях воздействия на психику различных помех субъективного и объективного характера, например таких, как страх оказаться застигнутым на месте совершения преступления, дефицит времени, необходимость преодоления неожиданно возникшего сопротивления потерпевшего и т.п., все это не может не вызывать у преступника непрогнозируемого по интенсивности состояния избыточной нервно-психической, эмоциональной напряженности, вследствие чего у него нарушается гибкость мыслительных процессов, частично сужается поле восприятия, ослабляется внимание к своим действиям и сопутствующим им изменениям в материальной обстановке. По этой же причине резко возрастает вероятность совершения так называемых ошибочных действий, которые не входили в заранее продуманный преступником сценарий своего поведения.

Существенные различия в условиях, когда намечалась последовательность совершения преступных действий, и в реальных условиях их выполнения нередко снижают остроту мыслительных процессов преступника, сужают его возможности использования приобретенных знаний и опыта. Об этом важно помнить следователю, который не должен терять уверенности найти следы на месте происшествия, а в последующем следы с места происшествия на разыскиваемом преступнике. Данное обстоятельство должно стать доминантой, прочной основой убежденности в успехе своего дела, целевой установкой следователя, направленной на раскрытие преступления.

Связь преступника с местом происшествия имеет далеко не однозначный характер. Не только преступник видоизменяет обстановку на месте происшествия, но и сами обстоятельства преступления (в том числе и место преступления) в последующем нередко длительное время воздействуют на его психику, оказывая сильное влияние на сознание и поведение преступника, нарушая адекватные формы его реагирования на различные, порой даже нейтральные раздражители, вызывая у него в сознании стойкие очаги возбуждения, своеобразные аффективно окрашенные комплексы, изменяющие привычное течение психических процессов, поведение.

Периодически возникающие воспоминания, связанные с совершенным преступлением, с тем, что ему сопутствовало, могут вызывать так называемые вторичные (следовые) аффекты. Данное явление было исследовано еще в конце 1920-х гг. отечественным психологом А. Р. Лурией, который выявлял в психике лиц, совершавших убийство, чрезвычайно сильные аффективно окрашенные следы не только от самого преступления, но и от обстановки, в которой оно происходило. Лурия установил, что попытки преступника полностью скрыть аффективно окрашенные переживания обычно не удаются. Напротив, эти попытки обостряют аффективно окрашенные симптомы, делают их еще более заметными для окружающих. "Многое, - писал он, - убеждает нас в том, что психические следы после каждого преступления остаются в весьма заметной форме. Поэтому, задаваясь целью вскрыть причастность к преступлению, мы должны не только пытаться найти внешние следы и вещественные доказательства (отпечатки пальцев, пятна крови, вещи преступника на месте преступления), но и обратить серьезное внимание на те следы от преступления, которые сохранились в самом преступнике, в его психике. Эти следы столь же ощутимы и объективны, как и любые следы внешней среды".

Подобные примеры сильного эмоционального расстройства психических, прежде всего мыслительных, процессов, разрушающего воздействия эмоционально окрашенных образов, связанных с обстановкой места совершения преступления, далеко не единичны и встречаются у людей даже с сильным типом нервной системы. В таких случаях возникают неуправляемые сознанием эмоциональные срывы, внешне выглядящие совершенно неадекватными тем словесным раздражителям, которые воздействуют на человека, совершившего преступление, как в повседневном общении с ним окружающих, так и в его общении со следователем. Здесь (по аналогии со следами материального происхождения) можно говорить о различных негативных обстоятельствах психологического характера, которые хотя и не являются доказательствами по делу, но при определенных условиях могут рассматриваться как улики поведения и побудить следователя обращать больше внимания на изучение жизни заподозренных лиц, проявляющих неадекватные формы эмоционального реагирования на происходящие вокруг них события, на вопросы следователя во время допроса.

Совершая преступление, преступники нередко прибегают к различного рода инсценировкам, чтобы направить следователя по ложному пути. Например, инсценируется совершение одного преступления для сокрытия другого или непреступное событие (несчастный случай) - для сокрытия преступления. В современных условиях нельзя забывать и того, что инсценировка совершенного преступления может явиться способом, используемым преступниками для внезапного нападения на следственную группу и ее уничтожения1. Показателями инсценировок на месте происшествия являются: признаки сокрытия, уничтожения отдельных следов преступления; демонстративный характер признаков менее опасного преступления; признаки совершения несовместимых преступных действий; негативные обстоятельства, противоречащие наблюдаемой картине на месте происшествия.

Особенности психической деятельности следователя при осмотре места происшествия.

Осмотр места происшествия - особая разновидность познавательной деятельности следователя, которая протекает в сложных условиях воздействия на его психику, сознание различных неблагоприятных факторов. Среди такого рода факторов в первую очередь нужно назвать внезапность вовлечения его в эту деятельность, дефицит информации, неопределенность следственной ситуации, нередко большой объем работы с охватом обширных площадей, необходимостью осмотра большого количества трупов, их фрагментов, разрушенных строений, коммуникаций и т.д. Часто эта деятельность протекает в экстремальных условиях противодействия со стороны вооруженных бандформирований2.

Наиболее активную роль в познавательной деятельности следователя на месте происшествия играют закономерности восприятия, внимания, мышления, воображения, с помощью которых анализируется поступающая информация, мысленно реконструируется обстановка, создаются возможные модели происшедшего события, выдвигаются версии, которые служат мыслительным инструментом для поиска новых фактов. "Данная функция версий заключается в том, что если выдвинутое предположение правильно, то, помимо наблюдаемых фактов (признаков), должны существовать и другие, пока еще не обнаруженные, которые следует отыскать".

Основным методом изучения обстановки на месте происшествия является наблюдение, в котором ведущую роль играют чувственное и смысловое восприятие, а также мышление. В процессе восприятия участвуют, как правило, почти все виды анализаторов. Наиболее активную роль играют зрительные, осязательные рецепторы, через которые поступает наибольшая часть информации. На повышение порога чувствительности анализаторов положительное влияние оказывают использование следователем научно-технических средств криминалистики, его способность нейтрализовать воздействие на психику отрицательных факторов.

Существенно повышает эффективность восприятия вербализация увиденного. Считается, что нет лучшего способа увидеть, рассмотреть объект, чем воспроизвести его образ. Именно этим можно объяснить положительную роль, которую играет совместное обсуждение участниками осмотра обстановки на месте происшествия, подробное протоколирование, детальное вычерчивание планов и схем. Как показывает следственная практика, посредственное качество протокола осмотра места происшествия обычно свидетельствует о поверхностной познавательной деятельности следователя во время осмотра и во многих случаях служит причиной низкого качества следствия, ошибочных выводов, к которым приходят органы предварительного следствия, а порой и суды. Как писал в свое время Г. Гросс, "неспособный следователь никогда не даст хорошего протокола осмотра".

В качестве примера, иллюстрирующего эту важную мысль, приведем результаты двух осмотров одного и того же места происшествия из уголовного дела по обвинению Э., убившего своих родителей (рис. 13.1). Эти результаты наглядно можно сравнить по составленным различными следователями планам одного и того же места происшествия, приложенным к протоколам осмотра.

В первом случае (рис. 13.2) следователи, осмотревавшие место происшествия, особо не утруждали себя оформлением результатов поверхност-

Рис. 13.1. Общий вид места происшествия - дачного дома семьи Э., где были обнаружены трупы супругов (фотография)

ном проведении осмотра дома, и котором были обнаружены трупы пожилых супругов с огнестрельными ружейными повреждениями головы, поскольку исходили па тою. что, по их мнению, произошло "парное самоубийство" и дело, как им представлялось, в любом случае "за смертью виновного подлежит прекращению". II дело действительно было прекращено.

Рис. 13.2. План места происшествия, составленный при первоначальном осмотре внутренней части дома семьи Э.

После отмены постановления о прекращении уголовного дела и возобновления следствия спустя почти восемь месяцев был проведен повторный осмотр (рис. 13.3 и 13.4) ,

Рис. 13.3. План места происшествия, составленный при повторном осмотре

Рис. 13.4. План места происшествия - спальни, в которой были обнаружены два трупа (так называемая развертка комнаты), составленный при повторном осмотре

Первое, что сразу же бросается в глаза при сопоставлении приложенных к протоколам осмотра планов одного и того же места происшествия, - гораздо большая детализация обстановки при повторном осмотре и, что особенно важно, разная планировка спальни, в которой были обнаружены трупы (рис. 13.5).

Рис. 13.5. Положение трупов супругов Э., свидетельствующее о том, что потерпевшие в момент их убийства спокойно спали, находясь в своих постелях (фотография)

Также особое внимание обращает на себя различное положение (навеска) двери в комнату весьма немаловажная деталь в этом деле, поскольку мелкоточечные пятна (брызги), похожие на кровь, при повторном осмотре были выявлены именно на наружной стороне этой двери, чего вообще не заметили следователи при первом осмотре места происшествия. Данное обстоятельство свидетельствовало о том, что дверь во время первою осмотра ими вообще не осматривалась. Существенные расхождения в результатах повторного осмотра и в показаниях сына убитых супругов о том, что дверь во время выстрелов была закрыта (в этом случае кровь не могла бы попасть на ее наружную сторону), могли бы привести к тому, что подозреваемый в убийстве был бы изобличен на месте совершенного им преступления в самом начале расследования. К сожалению, этого не произошло, и дело в последующем было прекращено "за смертью виновного".

Таким образом, лишь благодаря случайному стечению обстоятельств постановление о прекращении дела было отменено, преступник (сын убитых им родителей) был изобличен и понес заслуженное наказание, чему в немалой степени способствовали результаты внимательного повторного осмотра места происшествия.

Проводя осмотр места происшествия, рекомендуется мысленно расчленять объект наблюдения, последовательно изучая различные детали обстановки, при этом не следует доверять однократному наблюдению. Один и тот же предмет лучше всего осматривать под разными углами зрения, подвергая сомнениям свои предварительные выводы относительно тех или иных его свойств, постоянно ставя перед собой вопросы "почему", "что это означает" и т.д., критически относясь к своим предварительным выводам. Осматриваемые предметы следует сравнивать с аналогичными объектами, сопоставляя результаты наблюдения с исходной информацией о них, а также с научными данными1.

Существенную роль в организации восприятия, мыслительных процессов, в целом всей познавательной деятельности следователя на месте происшествия играет психическая установка. Она направляет его познавательную активность, либо помогая следователю, либо заводя его в тупик. В нервом случае установка стабилизирует поисковую деятельность следователя, способствуя преодолению всевозможных побочных отрицательных воздействий. Во втором случае, напротив, выполняет функцию своеобразного "барьера внутри нас", препятствующего творческому решению познавательных задач на месте происшествия иным способом, порой сковывая мышление следователя. Под воздействием установки у пего вырабатывается готовность реагировать на ситуацию строго определенным образом. В силу этого мышление при осмотре места происшествия может приобретать избирательный характер, значительно суживающий перцептивные возможности следователя, его смысловое восприятие происшедшего события. Именно поэтому установка в ряде случаев является своеобразным психологическим тормозом, источником заблуждений следователя, когда он не только не ищет следы преступления на месте происшествия, но и не замечает их, несмотря на то, что они оказываются в поле его зрения.

Сформированным под воздействием такой установки выводам следователем подсознательно придается личностный смысл, что особенно четко проявляется при отстаивании им собственных взглядов и убеждений, несмотря на их порой ошибочный характер. В подобных случаях имеет место так называемая функциональная фиксированность на тех объектах, которые находятся в общем контексте существующей установки. В силу этого в еще большей степени проявляется ригидность мышления с его односторонне избирательным характером, значительно суживающим перцептивные возможности следователя. В подобных случаях "мы не только верим тому, что видим, но до некоторой степени и видим то, во что верим".

Данному явлению в значительной мере способствует такое негативное побудительное психическое состояние, как когнитивный диссонанс (подробнее см. 4.4). Состояние когнитивного диссонанса возникает у субъектов познания, в том числе, разумеется, и у следователя, когда в ситуации неопределенности возможны различные варианты (версии), объясняющие происшедшее событие (как это, например, бывает при осмотре места происшествия в случае обнаружения трупа: убийство, самоубийство, несчастный случай и т.д.), а также допускающие возможную причастность к преступлению нескольких заподозренных лиц. Субъективно состояние когнитивного диссонанса зачастую переживается как своего рода недостаточно осознаваемый внутренний конфликт, от которого человек стремится избавиться путем нейтрализации этого состояния через изменение поведения, пересмотр одного из пришедших в противоречие представлений или через поиск новой информации, смену убеждений.

Но как только какая-то альтернатива принята, субъект начинает отдавать предпочтение именно тому, что повышает се ценность, причем нередко это происходит на подсознательном уровне. Следователь оказывается как бы в плену собственных заблуждений и вследствие этого старается действовать так, чтобы избежать событий, информации, возвращающих его в прежнее состояние когнитивного диссонанса. Поэтому, чтобы вовремя отказаться от своего сомнительного решения, иногда надо самому себе сказать: я могу ошибаться. А для этого, безусловно, нужны и ясное, четкое мышление, и развитый интеллект и, наконец, мужество, чтобы, оказавшись в тупиковом положении, признать ошибочность собственных принятых ранее решений и совершенных действий. Однако, к сожалению, люди в подобных ситуациях нередко отдают предпочтение тому, что повышает ценность избранной ими линии поведения, а противоположные суждениями начинают ими игнорироваться. В этом видится одна из тех причин психологического характера, которая побуждает следователя заблуждаться и идти но ошибочному пути в расследовании преступления.

В связи с этим уместно еще раз вернуться к такому известному в психологии явлению, как каузальная атрибуция (см. з4.4). Как уже отмечалось, каузальная атрибуция в современном ее понимании сводится к приписыванию субъектом познания тем или иным явлениям, людям различного рода психологических характеристик, в том числе причин, объясняющих их поведение.

Как пишет X. Хекхаузен, "каузальная атрибуция, вне сомнения, представляет собой базовую способность человека понимать и прогнозировать причинно-следственные отношения". Это одна сторона, или функция, каузальной атрибуции в процессе познания. Другая ее сторона заключается в том, что она входит в процесс мотивации той деятельности, которой активно занят человек, в данном случае следователь, поставивший перед собой цель найти того, кто совершил преступление, с использованием результатов осмотра места происшествия. С этого момента феномен каузальной атрибуции начинает активно вторгаться в поисковую деятельность следователя и - что самое главное - направлять и подчинять ее своему воздействию. А поскольку область возможных вариантов, объясняющих причины происшедшего события, как и причастность к нему различных лиц, бывает (особенно в условиях неочевидности) достаточно широка, каузальная атрибуция начинает как бы оправдывать собственные выводы следователя, помогая ему избавиться от состояния когнитивного диссонанса и тем самым лишая его возможности усомниться в них, прислушаться к чужому мнению, принять иную точку зрения. Вот почему следователь иной раз не видит тех следов, которые имеются на месте происшествия, либо дает им такое объяснение, которое заводит его в тупик в процессе длительного, бесплодного поиска различных фактов, основное назначение которых подтвердить (убедить других!), что его выводы вовсе не ошибочны.

Как же поступать в подобных обстоятельствах, особенно когда становится очевидно, что следователю не удается справиться с негативным воздействием на его сознание описанных выше психологических закономерностей, когда он оказывается не в состоянии пересмотреть свои взгляды на расследуемое преступление? Опыт показывает, что в таких тупиковых ситуациях наиболее разумным может стать решение о передаче уголовного дела другому следователю.

Необходимо также сделать несколько замечаний и о роли эмоционального фактора. Известно, что место происшествия является средоточием достаточно большого количества различных объектов, нередко вызывающих отрицательные эмоциональные состояния, которые влияют на результативность осмотра. Эти объекты, воздействуя на психику следователя через зрительные, обонятельные рецепторы, вызывают эмоции, обусловленные биохимическими факторами. Например, объекты с неприятным запахом вызывают обонятельные ощущения, сопровождаемые негативными эмоциями, что, в свою очередь, может снижать оптическую чувствительность зрительного анализатора. Человек, испытывающий эмоции отвращения, подсознательно стремится отстраниться от объекта, вызывающего такие эмоции, либо сократить время контакта с ним. У следователя, других лиц, занятых в осмотре места происшествия, трупов, различных объектов - носителей следов биологического характера, сильные эмоции отвращения могут привести к деструктивному поведению и вследствие этого существенно снизить результативность осмотра.

Весьма наглядно иллюстрируют эту мысль объяснения следователя, не справившегося с расследованием убийства, когда ему пришлось осматривать место происшествия с двумя трупами (см. рис. 13.1, 13.5). "Казалось бы, - пояснял он потом, - я привык бывать на местах происшествия, не раз видел трупы, по тогда в доме не мог долго находиться: обширные огнестрельные повреждения из ружья на головах потерпевших, частицы мозга, тошнотворный запах крови - все .это действовало на меня и часто приходилось выходить, чтобы отдышаться, успокоиться".

Такое эмоциональное состояние отрицательно повлияло на качество осмотра, который проводился, по свидетельству его участников, всего лишь в течение 20 минут! Поэтому некоторые детали обстановки дома, где произошло убийство, были отражены в протоколе с грубыми искажениями, а на многие вообще не обращалось внимания. Все событие подгонялось под "удобную", заранее искусственно созданную схему "парного самоубийства".

Как уже отмечалось, следственная ситуация, связанная с осмотром места происшествия, является ситуацией повышенной ответственности, поэтому, получив сообщение о совершенном преступлении, перед выездом на место происшествия не следует поддаваться излишней торопливости, создавать без особой необходимости обстановку дефицита времени, нагнетающей состояние психической напряженности.

Особенно важно сохранять состояние внутренней собранности, сосредоточенности, внимания перед выездом на места совершения преступлений террористической направленности. Опыт показывает, что в этой обстановке прежде всего необходимо решить задачу по обеспечению безопасности всех лиц, выезжающих на место происшествия, их вооруженного прикрытия при сохранении в тайне времени выезда следственной группы, маршрута ее движения и места назначения. Осмотр места происшествия в условиях, где могут действовать незаконные вооруженные формирования, "производится не просто как отдельное следственное действие, а как тактическая следственно-оперативная операция, нередко с элементами войсковой во взаимодействии с подразделениями военных комендатур или внутренних войск, а также со специальными инженерно-саперными подразделениями (группами разминирования)". Все это, безусловно, требует от руководителя следственной группы незаурядных организаторских способностей.

Находясь в пути к месту происшествия, следователю целесообразно отключиться от всяких посторонних раздражителей, всевозможных мыслей о каких-то нерешенных служебных или семейных вопросах. Следует еще больше активизировать состояние деловой активности, желание приступить к осмотру, найти следы преступления.

В тех случаях, когда готовится выезд на место происшествия следственной группы, неизбежно начинают действовать социально-психологические механизмы ее функционирования. В процессе общения членов группы на месте происшествия и после его осмотра формируется групповое мнение, которое иногда бывает довольно трудно оспаривать членам группы, особенно с меньшим опытом работы, более низким групповым статусом. В подобных случаях начинают проявлять себя известные в социальной психологии феномены группового давления, внушающего воздействия группы на ее членов, что может приводить к конформному поведению отдельных участников осмотра, снижающему .эффективность совместной поисковой деятельности, препятствующему раскрытию творческих возможностей каждого из них. Поэтому участникам осмотра с более высоким статусом не следует поспешно делать выводы о механизме происшедшего события, тем более в категорической форме, навязывая их своим более молодым коллегам.

Перспективным направлением в работе следователя, особенно по сложным уголовным делам, видится привлечение к осмотру места происшествия и в дальнейшем к расследованию в качестве специалиста опытного судебного психолога, который сможет оказывать необходимую помощь участникам осмотра в дешифровке но материальным следам смысловых показателей психологического содержания преступного поведения правонарушителя, в составлении психологического портрета преступника.

< Предыдущая		Оглавление		Следующая >