< Предыдущая
  Оглавление
  Следующая >


2.4. Основания и порядок наделения лица статусом обвиняемого. Проблемы обеспечения прав обвиняемого

Основная, центральная фигура в уголовном процессе - обвиняемый. Обвиняемый - возможный субъект уголовной ответственности, поэтому вся процессуальная деятельность участвующих в уголовном процессе должностных лиц направлена, с одной стороны, на изобличение его в совершении преступления, с другой - на обеспечение его прав и законных интересов. Основой процессуального статуса обвиняемого является презумпция невиновности, принцип уголовного процесса, означающий, что обвиненное в совершении преступления лицо считается невиновным до тех пор, пока его вина не будет доказана в предусмотренном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда (ст. 14 УПК). Основанный на презумпции невиновности статус обвиняемого - важнейшая гарантия против необоснованного осуждения. Органы предварительного расследования и прокурор обязаны доказать, что обвиненное ими в совершении преступления лицо, виновно. Это означает, что они должны представить суду убедительную совокупность доказательств, подтверждающих виновное совершение обвиняемым преступления, а также опровергнуть доводы, приводимые обвиняемым в свою защиту. Обвиняемый же не обязан доказывать свою невиновность, все неустранимые сомнения в доказанности обвинения толкуются в пользу обвиняемого, а обвинительный приговор не может быть основан на предположениях. Совокупность этих правовых положений означает, что недоказанная вина равна доказанной невиновности.

Презумпция невиновности означает, что обвиненное в совершении преступления лицо вправе защищаться от выдвинутого против него обвинения всеми не противоречащими закону средствами и способами, стремление доказать свою невиновность или уменьшить свою вину признается его законным интересом. Поэтому государство обеспечивает обвиняемому право на защиту, а следователь, дознаватель, прокурор и суд обязаны разъяснять обвиняемому его права и обеспечить возможность защищаться всеми не запрещенными законом средствами и способами (ч. 1 и 2 ст. 16 УПК).

Статус обвиняемого лицо получает с момента вынесения постановления о привлечении в качестве обвиняемого. Решение о привлечении в качестве обвиняемого следователь принимает лишь при наличии достаточных доказательств, дающих основания для обвинения лица в совершении конкретного преступления (ч. 1 ст. 171), описание которого с указанием места, времени его совершения и других обстоятельств, подлежащих доказыванию, а также юридическая квалификация подлежат обязательному отражению в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого.

Момент привлечения лица в качестве обвиняемого чрезвычайно важен для обеспечения его прав и законных интересов, гарантировать которые призван установленный законом строгий порядок привлечения лица в качестве обвиняемого. Обвинение должно быть предъявлено лицу не позднее трех суток с момента вынесения постановления в присутствии защитника, если он уже участвует в уголовном деле, или обвиняемым заявлено ходатайство об обеспечении его защитником. Поэтому следователь обязан известить лицо о дне привлечения его в качестве обвиняемого и разъяснить ему право самостоятельно пригласить защитника или ходатайствовать о назначении защитника в установленном законом (ст. 50 УПК) порядке. Обвиняемый, содержащийся под стражей, извещается о дне предъявления обвинения через администрацию места содержания под стражей.

Обвиняемому и его защитнику, если он участвует в уголовном деле, объявляется о принятом решении, разъясняется существо предъявляемого обвинения и предусмотренные законом права, вручается копия постановления. Немедленно после предъявления обвинения следователь обязан предоставить обвиняемому возможность дать свои объяснения по поводу обвинения, т.е. допросить его в качестве обвиняемого. Перед допросом обвиняемому должна быть обеспечена возможность обсудить обвинение и свое отношение к нему со своим защитником конфиденциально и наедине, без ограничения времени (п. 9 ч. 4 ст. 47 УПК), а первый вопрос, который следователь должен задать обвиняемому, это вопрос о том, желает ли обвиняемый дать показания по существу обвинении (ч. 2 ст. 173 УПК). Поскольку обвиняемый не несет обязанности давать показания, вопрос о том, признает ли он себя виновным, может быть поставлен только в случае положительного ответа на первый вопрос. Нарушение этой последовательности нарушает право обвиняемого хранить молчание.

В случае отказа обвиняемого от дачи показаний его повторный допрос по этому же обвинению, а также другие следственные действия, направленные на получение показаний и объяснений, возможны только по просьбе самого обвиняемого. Данная норма защищает последнего от принуждения к даче показаний. Закон запрещает использовать в целях получения показаний применение насилия, угроз, иных незаконных мер (ч. 4 ст. 164). Поэтому следует признать незаконной распространенную практику проведения с участием обвиняемого, заявившего о своем отказе от дачи показаний, очной ставки, проверки показаний на месте.

Показания обвиняемого занимают важное место в системе средств его защиты, они позволяют ему объяснить мотивы своих поступков, заявить о своем алиби, выдвинуть собственную версию случившегося или чистосердечно покаяться. Показания обвиняемого - важное доказательство, требующее проверки независимо от содержания сообщенных им сведений. В ряде случаев от содержания показаний обвиняемого зависит выбор формы судопроизводства, поскольку только при согласии с обвинением уголовное дело может быть рассмотрено в особом (упрощенном) порядке, предусмотренном гл. 40 УПК. Чистосердечное признание вины учитывается как смягчающее обстоятельство при назначении виновному наказания. Однако показания обвиняемого должны быть получены в порядке, установленном законом, с соблюдением прав обвиняемого.

Подозреваемый (обвиняемый) имеет право давать показания в присутствии своего защитника. Присутствие защитника защищает обвиняемого как от принуждения, так и от иных незаконных действий должностных лиц, обеспечивает свободу и осознанность ответа на поставленные вопросы. Поэтому показания обвиняемого (подозреваемого), полученные органом предварительного расследования в отсутствие защитника, не являются допустимым доказательством, не могут быть оглашены в судебном заседании и использованы для обоснования приговора, даже если обвиняемый, которому было обеспечено право на защиту, сам отказался от помощи защитника (п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК). Вводя такое правовое регулирование, законодатель ставит перед органами уголовного преследования задачу, обусловленную презумпцией невиновности, - доказывать обвинение без помощи обвиняемого, который и от обязанности доказывания, и от дачи показаний освобожден. Это требование закона продиктовано необходимостью преодоления устойчивой тенденции переоценки доказательственного значения признания обвиняемого, которая обусловливает стремление получить признание любой ценой, в том числе незаконным путем. Социологические опросы следователей органов внутренних дел показывают, что получение признания большинством из них рассматривается в качестве своей основной задачи, а изучение практики свидетельствует о непрекращающихся попытках использования в суде показаний, полученных в ходе досудебного производства с нарушением права на защиту.

Примером недопустимого обращения с обвиняемым может служить известное дело "Михеев против Российской Федерации". ЕСПЧ признал власти Российской Федерации виновными в нарушении ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, т.е. в применении пытки.

Факт жестокого обращения с Михеевым был установлен приговором Ленинского районного суда г. Нижнего Новгорода от 30.11.2005. Суд признал К. и С. М. виновными в совершении преступления, предусмотренного пунктами "а" и "в" ч. 3. ст. 286 УК (превышение должностных полномочий с применением насилия и с причинением тяжких последствий). Суд установил, что 19 сентября 1998 г. заявитель был доставлен в отдел внутренних дел Ленинского района г. Нижнего Новгорода, где его допрашивали несколько сотрудников милиции и прокуратуры. Они заставляли его признаться в изнасиловании и убийстве М. С. и показать, где он спрятал тело. Для того чтобы получить признание от заявителя, сотрудники милиции К. и С. М. пытали заявителя электрическим током, используя устройство, крепившееся к ушам. Не в состоянии выносить боль, заявитель согласился подписать признание, но, оставленный без внимания на минуту, предпринял попытку самоубийства, выпрыгнув из окна. Он упал на мотоцикл, припаркованный во дворе, и сломал позвоночник. В тот же самый день М. С, в убийстве которой следователи заставляли признаться Михеева, вернулась домой без каких-либо повреждений. Она объяснила, что ночью 8 сентября 1998 г. заявитель предложил подвезти ее в своей машине. Когда они приехали в г. Нижний Новгород, он предложил ей провести ночь у него, но она отказалась, и заявитель отпустил ее. М. С. ушла к своим друзьям, проживавшим в г. Нижнем Новгороде, и провела у них несколько дней, не сообщив матери, где находится. ЕСПЧ пришел к выводу, что во время нахождения в отделении милиции заявитель был подвергнут со стороны представителей властей жестокому обращению с целью получения от него признания или информации о преступлении, в котором его подозревали. В результате ему нанесли настолько тяжелые психические и физические страдания, что он совершил попытку самоубийства, следствием которой явилась общая постоянная физическая инвалидность. В свете судебной практики ЕСПЧ, учитывая критерий суровости и цель плохого обращения, пришел к выводу, что рассматриваемое жестокое обращение являлось пыткой по смыслу ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Перечень прав, предоставляемых обвиняемому для защиты от обвинения, наиболее широк, если сравнивать его с правами других участников уголовного процесса. В соответствии со ст. 47 УПК обвиняемый вправе:

1) знать, в чем он обвиняется;

2) получить копию постановления о привлечении его в качестве обвиняемого, копию постановления о применении к нему меры пресечения, копию обвинительного заключения или обвинительного акта;

3) возражать против обвинения, давать показания по предъявленному ему обвинению либо отказаться от дачи показаний. При согласии обвиняемого дать показания он должен быть предупрежден о том, что его показания могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу, в том числе и при его последующем отказе от этих показаний, за исключением случая, предусмотренного п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК;

4) представлять доказательства;

5) заявлять ходатайства и отводы;

6) давать показания и объясняться на родном языке или языке, которым он владеет;

7) пользоваться помощью переводчика бесплатно;

8) пользоваться помощью защитника, в том числе бесплатно в случаях, предусмотренных законом;

9) иметь свидания с защитником наедине и конфиденциально, в том числе до первого допроса обвиняемого, без ограничения их числа и продолжительности;

10) участвовать с разрешения следователя в следственных действиях, производимых по его ходатайству или ходатайству его защитника либо законного представителя, знакомиться с протоколами этих действий и подавать на них замечания;

11) знакомиться с постановлением о назначении судебной экспертизы, ставить вопросы эксперту и знакомиться с заключением эксперта;

12) знакомиться по окончании предварительного расследования со всеми материалами уголовного дела и выписывать из уголовного дела любые сведения и в любом объеме;

13) снимать за свой счет копии с материалов уголовного дела, в том числе при помощи технических средств;

14) приносить жалобы на действия (бездействие) и решения дознавателя, следователя, прокурора и суда и принимать участие в их рассмотрении судом;

15) возражать против прекращения уголовного дела по основаниям, предусмотренным ч. 2 ст. 27 УПК;

16) участвовать в судебном разбирательстве уголовного дела в судах первой, второй, кассационной и надзорной инстанций, а также в рассмотрении судом вопроса об избрании в отношении его меры пресечения и в иных случаях, предусмотренных п. 1-3 и 10 ч. 2 ст. 29 УПК;

17) знакомиться с протоколом судебного заседания и подавать на него замечания;

18) обжаловать приговор, определение, постановление суда и получать копии обжалуемых решений;

19) получать копии принесенных по уголовному делу жалоб и представлений и подавать возражения на эти жалобы и представления;

20) участвовать в рассмотрении вопросов, связанных с исполнением приговора;

21) защищаться иными средствами и способами, не запрещенными УПК.

Порядок реализации наиболее важных из этих прав (право на получение квалифицированной юридической помощи, на судебную защиту и обжалование судебных решений) подробно будет рассмотрен в следующих главах. Однако некоторые проблемы необходимо осветить прямо сейчас.

Предварительное расследование, как известно, имеет две формы - предварительное следствие и дознание. При производстве дознания по общему правилу не предусмотрено привлечение лица в качестве обвиняемого, поэтому лицо, в отношении которого осуществляется уголовное преследование, получает статус обвиняемого лишь по окончании предварительного расследования, а именно, с момента составления дознавателем обвинительного акта для направления уголовного дела прокурору, затем в суд. До окончания дознания это лицо имеет статус подозреваемого: даже в том случае, если уголовное дело было возбуждено по факту совершения преступления, а не в отношении конкретного лица, не применялись задержание или меры пресечения, лицо, подвергнутое уголовному преследованию, получает уведомление о подозрении в совершении преступления и участвует в деле как подозреваемый. Введение института уведомления о подозрении в значительной степени сглаживает неравенство в процессуальных статусах подозреваемого и обвиняемого. Тем не менее возможности лица, в отношении которого осуществляется уголовное преследование, полноценно участвовать в досудебном производстве в статусе обвиняемого, при производстве предварительного расследования в форме дознания существенно ограничены.

По делам, расследуемым в форме дознания, обвиняемый узнает существо обвинения только из обвинительного акта, копия которого ему вручается после утверждения обвинительного акта прокурором. Формулировка обвинения и его юридическая квалификация могут существенно отличаться от описания преступления в постановлении о возбуждении уголовного дела, протоколе задержания, уведомлении о подозрении, однако давать показания по поводу обвинения он имеет право лишь в стадии судебного разбирательства, если только прокурор при изучении поступившего к нему уголовного дела с обвинительным актом не сочтет необходимым направить дело для производства предварительного следствия (п. 4 ч. 1 ст. 226 УПК).

Право ознакомиться с материалами уголовного дела при производстве дознания предоставляется обвиняемому уже после составления обвинительного акта, а порядок ознакомления с материалами дела не регламентирован (гл. 30 УПК на производство дознания, судя по положениям ч. 1 ст. 223 УПК, не распространяется). Поэтому реализация обвиняемым прав на заявление ходатайств, в том числе о производстве следственных действий, на представление дополнительных доказательств, на производство предварительного слушания, в том числе в связи с заявлением ходатайства об исключении недопустимых, с его точки зрения, доказательств, выбор формы судопроизводства (на рассмотрение дела в особом порядке и соответствующее смягчение наказания), безусловно ему принадлежащих, затруднительна. Реализация этих прав осложнена и ограниченностью срока производства дознания, и отсутствием указания на обязанность дознавателя рассмотреть и в случае обоснованности удовлетворить заявленное ходатайство. Однако если прокурор, получивший уголовное дело с обвинительным актом и ходатайством обвиняемого, усмотрит неполноту собранных доказательств, он вправе возвратить дело дознавателю для производства дополнительного расследования и установить срок для выполнения своих указаний до 10 суток (п. 2 ч. 1 ст. 226 УПК).

Несовершенство процессуальной регламентации процедуры дознания очевидно, однако убедительной концепции реформирования дознания пока не выработано, а некоторые из высказываемых учеными предложений (например, упразднить институт привлечения лица в качестве обвиняемого)1, на наш взгляд, не приемлемы.

Важнейшей гарантией для обвиняемого, позволяющей ему активно осуществлять защиту, является право на получение информации о ходе расследования. Количество предоставляемой обвиняемому информации до окончания предварительного расследования ограничено потребностями беспрепятственного расследования дела. Тем не менее УПК закрепляет право обвиняемого знакомиться с протоколами всех следственных действий, в которых он принимал участие, снимать за свой счет копии с них, получать копии постановлений о применении меры пресечения, о привлечении в качестве обвиняемого, знакомиться с постановлением следователя о назначении экспертизы и с заключением эксперта. Последнее представляется заслуживающим особого внимания.

Использование специальных знаний для установления обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела, в современных условиях является жизненной необходимостью, и это вряд ли нуждается в дополнительном объяснении. Учитывая, что УПК гарантирует сторонам равные возможности в том споре о вине и невиновности, который разрешает суд, логично предположить, что и специальные знания должны быть одинаково доступны как обвинителю, так и защитнику. Равенство сторон в доступе к специальным знаниям позволяет им на равных вести состязание, доказывать или опровергать те или иные обстоятельства. Поскольку абсолютное равенство сторон невозможно в силу неравенства возложенных на них обязанностей, необходимы адекватные компенсаторные меры, в противном случае нарушается справедливость судебного разбирательства, ущемляется право обвиняемого и на защиту, и на беспристрастный, объективный суд.

Сегодня существуют две основные формы использования стороной защиты специальных знаний: 1) участие в проводимых по назначению органов следствия и дознания экспертизах и 2) привлечение специалиста для получения ответов на интересующие защиту вопросы. Обе они не является совершенными.

При назначении в ходе предварительного расследования экспертизы, даже если этому предшествовало соответствующее ходатайство обвиняемого, объем процессуальных возможностей, реализуемых стороной защиты, во многом зависит от усмотрения следователя, хотя полномочия обвиняемого и защитника в ст. 198 УПК, казалось бы, достаточно широки: обвиняемый вправе знакомиться с постановлением о назначении экспертизы; заявлять отвод эксперту или ходатайствовать о производстве экспертизы в другом экспертном учреждении; ходатайствовать о привлечении в качестве экспертов указанных им лиц либо о производстве судебной экспертизы в другом экспертном учреждении; просить внести в постановление о назначении судебной экспертизы дополнительные вопросы эксперту; присутствовать при производстве экспертизы и давать объяснения эксперту; знакомиться с заключением эксперта или сообщением о невозможности дать заключение, а также с протоколом допроса эксперта. Взятые вне правоприменительного контекста перечисленные правомочия в своей совокупности вполне соответствуют идеалам справедливой судебной процедуры, ибо позволяют подозреваемому (обвиняемому) формулировать познавательную задачу перед вызывающим его доверие экспертом, участвовать в проводимых экспертом исследованиях, по сути, контролировать их, принимать своевременные меры к восполнению неполноты, односторонности или необъективности исследования.

На самом же деле в большинстве случаев обвиняемый от участия в производстве экспертизы отстранен.

Основная причина, по которой сторона защиты не может реализовать предоставленные ей законом права, состоит в зависимости активности обвиняемого от выполнения следователем обязанности ознакомить того с постановлением о назначении экспертизы. Невыполнение этой предусмотренной законом (ч. 3 ст. 195 УПК), но не обеспеченной соответствующими санкциями обязанности, превращает права обвиняемого в пустую декларацию.

Практика несвоевременного ознакомления обвиняемого с постановлением органа расследования о назначении экспертизы приобрела широкомасштабный характер. Результаты опроса адвокатов, работающих по уголовным делам, подтверждаются и собственными наблюдениями - обвиняемый и его защитник узнают о назначении экспертиз, как правило, post factum, чаще всего - в одно время с предъявлением им для ознакомления заключений экспертиз, что обычно совпадает с моментом окончания расследования и ознакомления со всеми материалами дела. Проведенные без ведома и участия защиты экспертизы представляют собой исследования в рамках программы, заданной следователем, т.е. стороной обвинения, и, по сути, являются односторонними. В такой ситуации защита не имеет возможности ставить перед экспертом вопросы, контролировать ход экспертного исследования и давать эксперту необходимые для большей объективности пояснения. Защита лишается также возможности реализовать свое право на информированность о ходе расследования, заявление отвода экспертам или ходатайства о поручении производства экспертизы другим экспертом или в другом экспертном учреждении. Ходатайства защиты об исключении таких экспертиз из судебного разбирательства как полученных с нарушением требований уголовно-процессуального закона, суды, как правило, отклоняют, ссылаясь чаще всего на отсутствие самого нарушения или на отсутствие связи допущенных следователями нарушений закона с ущемлением прав стороны защиты.

Чаще всего стандартная формулировка отказа в удовлетворении законных, на наш взгляд, требований защиты выглядит следующим образом: "нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих исключение из числа доказательств заключений проведенных по делу экспертиз, не имеется. Ознакомление с постановлениями о назначении экспертиз одновременно с выводами экспертов не может служить основанием к отмене приговора, поскольку при ознакомлении с постановлениями и заключениями экспертиз, а также материалами уголовного дела сторона защиты каких-либо ходатайств или заявлений о постановке дополнительных вопросов не заявляла". Во всяком случае именно такие доводы приведены в целом ряде кассационных определений Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ, информацию о которых можно обнаружить в справочно-правовых системах.

Соображения, которыми руководствуются в этом отношении судьи, имеют скорее прагматический, чем осмысленный теоретический характер. С точки зрения теории, вопрос, является ли несвоевременное ознакомление с постановлением о производстве экспертизы нарушением прав участников процесса со стороны защиты, кажется бесспорным. Абсолютное большинство ученых указывает на безусловную обязанность следователя ознакомить сторону защиты с постановлением до его направления в экспертное учреждение.

Систематизируя основные аргументы несоответствия сложившейся практики закону, укажем на следующее.

Предоставленные обвиняемому ст. 198 УПК права могут быть эффективно реализованы только на этапе назначения экспертизы, т.е. до начала ее проведения. После чего эти полномочия защиты теряют свою актуальность. Требовать производства экспертизы в другом экспертном учреждении, равно как и в конкретном экспертном учреждении, после того, как экспертиза проведена, равносильно размахиванию руками после драки. Федеральный закон от 31.05.2001 № 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" не предусматривает возможности прекращения уже начатой экспертизы, кроме случаев обнаружения заинтересованности руководителя экспертного учреждения в исходе уголовного дела или оснований для отвода эксперта. При отсутствии таких данных экспертиза по направленному в экспертное учреждение постановлению в любом случае будет проведена.

По тем же основаниям защита лишается возможности требовать производства экспертизы в конкретном экспертном учреждении или привлечения конкретного лица к ее производству: экспертиза проводится в том экспертном учреждении и теми лицами, которые указаны в постановлении, постановление после его направления в экспертное учреждение не может быть изменено, а начатая экспертиза - прекращена. Для того чтобы экспертиза проводилась в конкретном учреждении или конкретным лицом, сторона защиты должна заявить еще до направления постановления в экспертное учреждение.

Дополнительные вопросы, которые вправе поставить перед экспертом сторона защиты, как правило, уже не могут быть заданы после проведения экспертизы. Точно также сторона защиты лишается возможности присутствовать с разрешения следователя при производстве судебной экспертизы и давать объяснения эксперту (п. 5 ст. 198 УПК).

Поскольку на следователя закон возлагает обязанность не только ознакомить обвиняемого и защитника с постановлением о назначении судебной экспертизы, но и обеспечить возможность реализации ими прав, которыми они обладают при проведении данного процессуального действия, невыполнение этой обязанности есть нарушение права на защиту, лишающее обвиняемого возможности влиять на ход и направление уголовного судопроизводства, защищать свои законные интересы, добиваться справедливого судебного решения.

Уголовно-процессуальный кодекс не дает следователю права произвольного выбора момента выполнения этой обязанности, как, впрочем, и многих других. Не случайно этот вопрос попал в поле зрения Конституционного Суда РФ. Его позиция нашла отражение в Определении от 18.06.2004 № 206-О "По жалобе гражданина Корковидова Артура Константиновича на нарушение его конституционных прав статьями 195, 198 и 203 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации": "указанное процессуальное действие (т.е. ознакомление с постановлением. - Примеч. авт.)... должно быть осуществлено до начала производства экспертизы - иначе названные участники процесса лишаются возможности реализовать связанные с ее назначением и вытекающие из конституционного принципа состязательности и равноправия сторон права, закрепленные статьей 198 УПК Российской Федерации. Данное требование части третьей статьи 195 УПК Российской Федерации распространяется на порядок назначения любых судебных экспертиз, носит императивный характер и обязательно для исполнения следователем, прокурором и судом на досудебной стадии судопроизводства во всех случаях".

А в Определении Конституционного Суда РФ от 15.11.2007 № 762-0-0 "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Донгака Шолбана Ивановича на нарушение его конституционных прав статьями 53, 86, 195 и 207 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" говорится, что ознакомление подозреваемого (обвиняемого) с постановлением о назначении экспертизы после ее производства должно расцениваться как недопустимое нарушение права на защиту, принципа состязательности и равноправия сторон.

Возложенные на следователя ст. 195 и 198 УПК обязанности призваны компенсировать неравенство процессуальных возможностей стороны защиты со стороной обвинения, обеспечить тот самый баланс процессуальных возможностей, который придает уголовному судопроизводству состязательный характер. Манипуляция информацией о проводимых по уголовному делу экспертизах и их результатах, сокрытие этой информации до окончания расследования не может быть оправдана интересами расследования.

Одна из особенностей экспертизы как следственного действия состоит в ограниченности возможностей многократного повторения исследований. Это объясняется не только высокой вероятностью уничтожения или изменения объекта исследования, но и высоким уровнем затратности экспертизы, в том числе и материальной. Поэтому дефекты доказательства - заключения эксперта, получаемого одной из сторон без участия второй стороны, не всегда могут быть обнаружены, а отстранение одной из сторон от участия в производстве экспертизы не только порождает сомнения в объективности и полноте исследования, но и позволяет говорить о нарушении права обвиняемого на справедливое судебное разбирательство. Исходя их этого Верховный Суд РФ в постановлении Пленума от 21.12.2010 № 28 "О судебной экспертизе по уголовным делам" специально разъяснил "судам, что подозреваемый (обвиняемый) и их защитники, а также потерпевший должны быть ознакомлены с постановлением о назначении экспертизы до ее производства. В том случае, если лицо признано подозреваемым (обвиняемым) или потерпевшим после назначения судебной экспертизы, оно должно быть ознакомлено с этим постановлением одновременно с признанием его таковым, о чем составляется соответствующий протокол" (п. 9).

Попытку компенсировать процессуальное неравенство сторон законодатель предпринял путем введения в УПК в качестве самостоятельного доказательства заключения специалиста, представляющего собой его ответ на вопросы, поставленные сторонами. Однако ущербность этого вида доказательств не вызывает сомнений. Поскольку ответственности специалиста за заведомо ложное заключение УК не предусматривает, достоверность и убедительность изложенных в заключении выводов, сколько бы ни говорили о том, что они оцениваются в совокупности с другими доказательствами, всегда будет меньше, чем у выводов, сделанных экспертом, хотя качество специальных знаний у последнего может быть ниже. Допрос специалиста для разъяснения его заключения в суде устраняет этот дефект лишь отчасти, так как показания специалиста менее весомы, чем выводы, содержащиеся в заключение эксперта, поскольку специалист не производит исследований, а соответственно, не формулирует выводы, он лишь высказывает суждение по вопросам, поставленным перед ним сторонами.

Право обвиняемого на защиту гарантируется ему на всех стадиях уголовного процесса: обвиняемый как сторона защиты пользуется равными правами со стороной обвинения. Например, при рассмотрении уголовного дела судом первой инстанции обвиняемый, равно и государственный обвинитель, вправе представлять доказательства и участвовать в их исследовании, заявлять ходатайства и отводы, выступать с обоснованием своей позиции в прениях сторон, приносить замечания на протокол судебного заседания и обжаловать судебное решение. Нарушение права на защиту является безусловным основанием отмены приговора (п. 4, 6, 7 ч. 2 ст. 381, п. 4, 6, 7 ч. 2 ст. 389.17 УПК) или иного процессуального решения, ведет к признанию полученного доказательства недопустимым (п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК). Гарантией прав обвиняемого являются установленные законом пределы судебного разбирательства, не позволяющие суду признать обвиняемого виновным в преступлении, обвинение в котором ему не было предъявлено в досудебном производстве, или в более тяжком преступлении, чем то, которое ему было вменено (ст. 252 УПК).

Однако вопрос о возможности ухудшения положения обвиняемого после направления прокурором уголовного дела в суд окончательно с повестки дня не снят. Наиболее активно он дискутируется в связи с обострившейся проблемой возвращении судом уголовного дела для дополнительного расследования.

Уже в период, предшествующий принятию нового УПК, стало ясно, что возвращение судом дела для дополнительного расследования обеспечивает интересы обвинительной власти. Когда сомнения в доказанности обвинения имеющимися в распоряжении государственного обвинителя средствами не устраняются и в силу ст. 14 УПК побуждают суд к принятию решения в пользу обвиняемого, возвращение уголовного дела для дополнительного расследования становится единственной возможностью восполнить недостатки обвинительной деятельности. Направляя уголовное дело для дополнительного расследования в случае неполноты произведенного дознания или предварительного следствия, а также при наличии основания для предъявления другого обвинения либо для изменения обвинения на более тяжкое или существенно отличающееся по фактическим обстоятельствам от обвинения, содержащегося в обвинительном заключении, суд инициирует "продолжение следственной деятельности по обоснованию обвинения, по сути, выполняет не свойственную ему обвинительную функцию". Сформулированное в Постановлении Конституционного Суда РФ от 20.04.1999 № 7-П положение в значительной мере предопределило дальнейшее развитие уголовно-процессуального законодательства.

В УПК дополнительное расследование как способ устранения неполноты предварительного расследования не предусматривалось. Такое законодательное регулирование должно было стимулировать обвинительную власть на более тщательное расследование обстоятельств преступления до принятия решения о направлении уголовного дела в суд. Обвинительная власть, располагающая огромными возможностями для формулирования и доказывания обвинения, не беспредельна. Утверждение прокурором обвинительного заключения (обвинительного акта) должно стать точкой, после которой ухудшение положения обвиняемого недопустимо.

Статья 237 УПК первоначально предусматривала возвращение уголовного дела прокурору лишь для устранения нарушений уголовно-процессуального закона, препятствующих постановлению законного и обоснованного приговора, а также для выполнения прокурором обязанности вручения обвиняемому копии обвинительного заключения (обвинительного акта).

разъяснения прав, предусмотренных ч. 5 ст. 217 УПК, соединения уголовных дел и составления обвинительного заключения (обвинительного акта) по делу, направленному в суд с постановлением о применении принудительных мер медицинского характера, и не допускала восполнения пробелов предварительного расследования. Отсюда небольшой (пятидневный) срок на устранение выявленных судом нарушений уголовно-процессуального закона, запрет на производство следственных действий, не вызываемых необходимостью устранения этих нарушений, и правило о недопустимости полученных за рамками этого условия и этого срока доказательств.

Упразднение института дополнительного расследования - механизма, дающего стороне обвинения неоправданные значительные преимущества, практиками, в том числе судьями, было встречено с заметным неодобрением. Низкое качество предварительного расследования требовало вынесения судами оправдательных приговоров или отказа прокуроров от обвинения, влекущего полное или частичное прекращение уголовного преследования по значительному количеству дел.

Последовали многочисленные обращения в Конституционный Суд РФ за разъяснениями. Постановлением Конституционного Суда РФ от 08.12.2003 № 18-П "По делу о проверке конституционности положений статей 125, 219, 227, 229, 236, 237, 239, 246, 254, 271, 378, 405 и 408, а также глав 35 и 39 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросами судов общей юрисдикции и жалобами граждан" Суд подтвердил ранее высказанную им позицию. Признав право суда как по собственной инициативе, так и по ходатайству стороны возвратить прокурору уголовное дело, в досудебном производстве по которому допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, не устранимые в судебном заседании, а в связи с этим и возможность совершения необходимых для устранения этих нарушений следственных и иных процессуальных действий, Суд сопроводил его запретом на восполнение по возвращенному прокурору делу неполноты произведенного дознания или предварительного следствия. Такую же рекомендацию высказал Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 05.03.2004 № 1 "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации", однако, дал при этом расширительное толкование п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК: нарушением требований УПК при составлении обвинительного заключения или обвинительного акта, исключающим возможность постановления приговора, было предложено считать существенные нарушения уголовно-процессуального закона, совершенные дознавателем, следователем или прокурором в досудебном производстве, ибо они всегда свидетельствуют о несоответствии закону обвинительного заключения (обвинительного акта). К таким нарушениям, препятствующим рассмотрению дела судом, бесспорно, должны быть отнесены нарушения права обвиняемого на защиту и права потерпевшего на доступ к правосудию.

Позднее в связи с обращением Всеволожского городского суда Ленинградской области Определением Конституционного Суда РФ от 02.02.2006 № 57-0 "Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Всеволожского городского суда Ленинградской области о проверке конституционности частей второй и пятой статьи 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" Суд внес в свою правовую позицию уточнение: на случаи возвращения уголовного дела прокурору по основанию, предусмотренному п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК, установленный ч. 5 ст. 237 пятидневный срок не распространяется.

Отметим, что Конституционный Суд РФ отказал в принятии к рассмотрению запроса о конституционности ч. 5 ст. 237 УПК, но его позиция противоречила положениям этой нормы и фактически диктовала законодателю необходимость ее пересмотра. Требовала этого и судебная практика: пятидневный срок нарушался повсеместно, поскольку следственные действия производились не только для устранения препятствий к рассмотрению уголовного дела судом, но и для восполнения недостатков предварительного расследования. В этом же Определении появилась формула: восполнение пробелов предварительного расследования не допускается по возвращенному судом делу в качестве самостоятельной задачи (читай, в ином качестве допускается). Идея реанимации института дополнительного расследования набирала силы.

Постановлением Пленума от 11.01.2007 № 1 "О применении судами норм главы 48 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих производство в надзорной инстанции" Верховный Суд РФ фактически изменил закрепленный ст. 408 УПК перечень решений суда надзорной инстанции. В п. 5 данного постановления сказано:

"В целях устранения нарушений закона, допущенных в ходе досудебного производства и повлекших лишение или стеснение гарантированных законом прав участников уголовного судопроизводства, исключающих возможность постановления законного, обоснованного и справедливого приговора, если это не связано с восполнением неполноты произведенного следствия или дознания, суд надзорной инстанции по ходатайству стороны или по своей инициативе, руководствуясь положениями п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ, вправе отменить состоявшиеся судебные решения и возвратить уголовное дело соответствующему прокурору" (п. 15 постановления). Позднее то же самое указал Верховный Суд в постановление Пленума от 23.12.2008 № 28 "О применении норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих производство в судах апелляционной и кассационной инстанций".

Тенденция к восстановлению института дополнительного расследования подтверждена Федеральным законом от 29.12.2010 № 433-ФЗ "О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации", внесшим изменения в порядок пересмотра судебных решений, большая часть которых вступает в силу 1 января 2013 г.

В соответствии с п. 8 ч. 1 ст. 389.20 и ч. 3 ст. 389.22 суд апелляционной инстанции вправе, отменяя приговор, возвратить уголовное дело прокурору, если при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке будут выявлены обстоятельства, указанные в ч. 1 ст. 237 УПК. Аналогичные положения содержатся в п. 3 ч. 1 ст. 401.14 (решения суда кассационной инстанции) и п. 6 ч. 1 ст. 412.11 (полномочия Президиума Верховного Суда РФ при пересмотре судебных решений в порядке надзора). Согласно постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 27.11.2012 № 26 "О применении норм Уголовно-процессуального кодекса РФ, регулирующих производство в суде апелляционной инстанции" (п. 21) в силу ч. 3 ст. 50 Конституции и по смыслу ч. 2 ст. 389.24 УПК суд апелляционной инстанции не вправе отменить оправдательный приговор и постановить обвинительный приговор. Отменяя оправдательный приговор по основаниям, влекущим ухудшение положения оправданного, суд апелляционной инстанции определением (постановлением) передает уголовное дело на новое судебное разбирательство. При этом суд апелляционной инстанции не вправе предрешать выводы суда об обстоятельствах, указанных в ч. 4 ст. 389.19 УПК, поскольку при повторном рассмотрении дела суд первой инстанции обязан решить вопросы о виновности или невиновности подсудимого и о применении уголовного закона, исходя из оценки доказательств в соответствии с требованиями ст. 17 и 88 УПК.

Измененная Федеральным законом от 02.12.2008 № 226-ФЗ "О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации" ст. 237 УПК сохранила ранее установленный перечень оснований возвращения уголовного дела прокурору, поэтому формально неполнота предварительного расследования таким основанием для апелляции, кассации и надзора не является. Более того, Верховный Суд в постановлении от 22.12.2009 № 28 "О применении судами норм уголовно-процессуального законодательства, регулирующих подготовку уголовного дела к судебному разбирательству" вновь подчеркнул, что устранение нарушений закона по уголовному делу, возвращенному прокурору, не должно быть связано с восполнением неполноты произведенного дознания или предварительного следствия. Однако в контексте Постановления Конституционного Суда РФ от 16.05.2007 № 6-П, если устранение в конкретном деле ошибки невозможно без расследования обстоятельств, свидетельствующих о совершении обвиняемым более тяжкого преступления, восполнение пробелов расследования не только возможно, но и неизбежно. Не случайно Федеральным законом от 02.12.2008 № 226-ФЗ из ст. 237 УПК исключены ранее установленные ограничения на производство следственных и иных процессуальных действий. Поэтому Постановление Конституционного Суда РФ от 16.05.2007 № 6-П, казалось бы, касающееся только случаев, связанных "с необходимостью исследования новых или вновь открывшихся обстоятельств, которые ранее не были и не могли быть известны органам предварительного расследования", на деле может иметь более серьезные последствия.

В качестве итога. Обвиняемый, как было отмечено, центральная фигура уголовного процесса. На его изобличение, как и на изобличение подозреваемого, направлена деятельность следователя, дознавателя, прокурора. Однако именно эти субъекты - следователь, дознаватель, прокурор - в ходе досудебного производства несут обязанность соблюдать права и законные интересы обвиняемого, обеспечивать ему возможность защищаться от обвинения. В судебных стадиях уголовного процесса в соответствии с назначением уголовного судопроизводства обязанность обеспечивать права и законные интересы обвиняемого возлагается на суд.

< Предыдущая
  Оглавление
  Следующая >