< Предыдущая		Оглавление		Следующая >

20.3. Исламский экстремизм

Идеи мировой исламской революции и мировой арабской империи взяли на вооружение в основном действующие на международной арене исламские неправительственные религиозно-политические организации, исповедующие экстремизм и террористические методы. Для этих исламистских организаций характерно агрессивное отношение к европейско-христианским духовным ценностям, использование ислама как революционной идеологии, проповедь шариатского эгалитаризма и строгих правил общественной жизни, обязательных для "истинных" мусульман, что превращает веру в радикальную идеологию.

Например, основанная в 19.53 г. международная организация "Исламская партия освобождения" (Хизбут-Тахрир аль-Исламия) ставит своей целью возрождение исламской уммы3, "освобожденной ее от чуждых идей, систем и законов", а также восстановление исламского халифата.

Исламская партия освобождения призывает искоренить коррупцию и бедность в исламском мире с помощью строгого применения шариата. Идеологи Хизбут-Тахрир считают антитеррористические операции в Афганистане и Ираке "войной США против ислама", восхваляют действия палестинцев-смертников, требуют вывести из Центральной Азии войска антиталибской коалиции, а мусульман всего мира призывают участвовать в джихаде (священной войне) и защищать веру.

На рубеже XX-XXI вв. в мусульманском мире появилось огромное количество подобного рода экстремистских организаций. Перечислим лишь наиболее крупные из них.

"Мировой фронт джихада" - "Всемирный исламский фронт борьбы с иудеями и крестоносцами". Создан Усамой бен Ладеном, подписавшим соглашение о сотрудничестве с лидерами египетской организации "Джихад" Мустафой Хамза и Ахмедом аль-Завахири.

"Народная исламская конференция" - крупная неправительственная организация, основанная в апреле 1991 г. в г. Хартуме (Судан). Ее основная задача - полное освобождение Иерусалима и оккупированных Израилем территорий; поддерживает освободительные движения мусульман в Боснии, Косово, Кашмире и Чечне.

В Ливии с 1989 г. разворачивает свои действия организация "Всемирное исламское народное руководство" во главе с лидером Ливийской Джамахирии ("народного государства") Муамаром Каддафи, которое не только пропагандирует ислам, но и оказывает военно-политическую поддержку экстремистским религиозно-политическим движениям.

Множество радикальных религиозных организаций действует в Пакистане. Туда стекаются исламисты из "горячих точек" Афганистана, Боснии, Кашмира. Исламабад почти открыто поддерживает международный экстремизм, что является важным элементом антишиитской направленности его политики.

Эксперты считают, что источники финансирования исламистских экстремистских неправительственных организаций различны: благотворительные и религиозные организации, богатые аравийские страны, Международный исламский университет в Исламабаде, каирский религиозный университет Аль-Азхар в Каире, бруклинский Центр беженцев "Алькифах", религиозные центры Пакистана, а также ЦРУ. Достаточно хорошее финансирование позволяет неправительственным религиозно-политическим организациям создать разветвленную информационно-пропагандистскую сеть по всему миру, активно использовать Интернет и спутниковые телефоны. Экстремистские группировки часто распадаются и возникают вновь уже совсем под другими названиями, что затрудняет их идентификацию и делает почти неуловимыми.

Американская тактика, нацеленная на контроль над экстремизмом в исламском мире, себя не оправдала. Выпущенный в Афганистане "джинн" (движение "Талибан" и "Аль-Каида") вырвался из бутылки: вместо того чтобы держать в напряжении Россию и Китай, ограничивая свободу их маневра в регионе, он повернул против своего создателя - США. Учитывая изначально присущий "политическому исламу" антиамериканизм, этого следовало ждать1.

Сегодня можно констатировать, что в исламском мире осуществляется дерзкий эксперимент: попытка с помощью экстремистских методов реализовать особый исламский проект, сочетающий идеи вооруженного джихада против Запада с консервативным утверждением ислама. Этот проект носит транснациональный характер, объединяя сотни выходцев из Центральной Азии, арабов, суданцев, йеменцев, палестинцев, а также мусульман-уйгур из Синь-цзян-Уйгурского автономного района Китая.

Вместе с тем в большинстве государств Ближнего и Среднего Востока наиболее влиятельны сегодня не религиозные, а светские экономические и политические объединения: ОПЕК, Совет арабского сотрудничества, Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива, Союз арабского Магриба. Практически единственной мусульманской организацией, действующей на государственном уровне, является Организация Исламская конференция (ОИК), однако членство в ней не предполагает исламского характера внутренней политики участников и не накладывает на них обязательств по введению шариата. Многие современные наблюдатели обращают внимание на то, что деятельность ОИК пока не принесла особых результатов, поскольку эта организация так и не смогла объединить мусульманские страны общими целями. На неправительственном уровне в мусульманском мире наибольшую известность в последние годы приобрели такие организации, как Лига исламского мира и Всемирный исламский конгресс, однако и они не смогли сформировать общий вектор мусульманской внешней политики, сблизив позиции разных стран.

Даже те государства Ближнего и Среднего Востока, которые декларируют во внешней политике идеи распространения ислама, на практике занимают весьма прагматичную позицию. Это относится прежде всего к Ирану и аравийским монархиям.

Так, политика нынешнего руководства Исламской Республики Иран подчинена скорее национальным интересам, чем исламизму. Известно, что президент Ирана пытается нормализовать отношения с аравийскими монархиями, чтобы смягчить напряженность в регионе Персидского залива и сократить там американское военное присутствие. Напомним, что он объявил об отказе от территориальных претензий к арабским соседям на время американской операции против Ирака. На постсоветском пространстве Иран сыграл позитивную роль в урегулировании межтаджикского конфликта, поскольку иранское руководство опасалось усиления этнической нестабильности в регионе, что неизбежно усилило бы сложные внутренние этнические проблемы внутри страны. В карабахском конфликте Иран стал на сторону христианской Армении, проявив здравый смысл и не поддавшись солидарности с единоверным Азербайджаном.

Иранское политическое руководство обеспокоено сегодня возможностью повторения афганской модели в Иране для свержения теократического режима Тегерана и замены его прозападным режимом. Известно, например, что США активно поддерживают антиклерикальные силы в Иране1. Основная проблема состоит в том, что Иран уязвим с точки зрения этнических конфликтов, поскольку из 65-миллионного населения страны только чуть более половины являются персами, четвертую часть составляют азербайджанцы, еще одну четверть представляют разнообразные меньшинства: курды, туркмены, арабы. Азербайджанцы и персы представляют определенную опасность для национальной целостности Ирана. Эту карту постоянно пытаются разыграть американцы, поддерживая постсоветский Азербайджан в его имперских устремлениях к созданию так называемого Большого Азербайджана, для усиления нестабильности в регионе.

Другой причиной нестабильности на мусульманском Востоке является противостояние Ирана и Турции, поскольку каждое из государств имеет имперские устремления. Турки и персы исторически противостоят друг другу в исламском регионе, поскольку каждое государство имеет свою концепцию исламского общества, хотя в конечном счете их устремления направлены к расширению геополитических сфер влияния. Очевидно, что в случае обострения отношений между ними весь регион будет охвачен массовыми беспорядками. При этом можно прогнозировать, что имеющие место латентные этнические конфликты выйдут из-под контроля. Дело в том, что Турция вполне может стать жертвой региональных этнических конфликтов, поскольку имеет в своем составе примерно 20% курдов, проживающих в основном в восточных регионах страны. Иракские и иранские курды активно втягивают турецких курдов в борьбу за национальную независимость. Поэтому обострение внутренних конфликтов в Турции способно стимулировать курдов к стремлению получить полную национальную автономию.

Современные геополитики часто называют Турцию "постимперским государством", которое сегодня пребывает в ситуации определения своего геополитического вектора. Известно, что Турция никогда не скрывала своего стремления к доминирующему положению на Кавказе. Напомним, что важнейшая роль в формировании нынешних границ Азербайджана принадлежит турецкой армии. И сегодня, в период обострения противоречий между кавказскими государствами, Турция вновь стремится играть на Кавказе важную роль.

Геополитические устремления современной Турции возможны в рамках развития трех сценариев: прозападные модернисты стремятся превратить ее в европейское государство; правоверные исламисты, напротив, ориентируются на Ближний Восток и мусульманский мир, а современные националисты обращают свой взор в сторону постсоветского пространства и России - они видят новое предназначение тюркских народов в создании Великой тюркской империи, включая бассейн Каспийского моря и Среднюю Азию. Турция стремится предстать в роли освободительницы своих братьев по вере от долгого российского гнета. Но идеи пантюркизма и панисламизма не получили широкого отклика на постсоветском пространстве, отчасти из-за продолжительного атеистического советского прошлого центрально-азиатских народов, которые во многом утратили восприимчивость к воинственным религиозным призывам.

Российские исследователи обращают внимание на то, что ни Турция, ни Иран не смогли закрепиться в Центральной Азии, частично успешной оказалась лишь их политика в Закавказье. Но и здесь Иран не сумел создать клерикальную опору наподобие той, на которую он опирается в Ливане или Афганистане. Шансы на утверждение иранской модели в Азербайджане ничтожны - во многом потому, что в качестве образца там избрали светскую кемалистскую Турцию.

При этом российские эксперты подчеркивают, что существует угроза экспорта радикальных исламских идей в мусульманские регионы СНГ. Центрально-азиатские власти обвиняют в подрывной деятельности Исламскую партию освобождения (Хизбут-Тахрир), которая сыграла ключевую роль в событиях в Бешкеке (1999 и 2000). Хизбут-Тахрир не была замечена в призывах к насилию, но развернула активную пропаганду против светских режимов центрально-азиатских государств. Используя этническую аргументацию, она требовала изгнать из региона "евреев и русских", правящую элиту Узбекистана клеймила как "сионистскую", а листовки Исламского движения Узбекистана (ИДУ) в том же духе называли президента Ислама Каримова "иудейским кафиром, ненавидящим мусульман".

Экстремистские мусульманские группировки создали на постсоветском пространстве единую организацию - Исламское движение Центральной Азии. Помимо Исламского движения Узбекистана в союз входят группы из Киргизии, Таджикистана, Чечни и Синьцзян-Уйгурского автономного района Китая. Новое исламистское объединение намерено свергнуть светские правительства и создать в Ферганской долине халифат, живущий по законам шариата. Однако российские эксперты полагают, что шансы на успех такого государственного образования на территории Узбекистана минимальны, так как, не обращая внимания на протесты международной общественности, узбекские власти продолжают проводить в отношении исламистов жесткий, репрессивный курс. Поэтому объектами их нападений или террористических актов могут стать скорее Таджикистан или Киргизия, нс располагающие такими же, как Узбекистан, возможностями подавлять антиправительственные выступления.

Таким образом, сегодня в мусульманском мире крупными геополитическими игроками являются Иран, Турция, США и Россия, хотя вполне можно прогнозировать, что вскоре активным действующим лицом здесь может стать и Китай.

< Предыдущая		Оглавление		Следующая >