< Предыдущая		Оглавление		Следующая >

з 3. Дело царевича Алексея. Публицистика

Преобразования, как и всякое значительное событие, вызывали острую реакцию современников. Голос недовольных был слышен в застенках учреждений политического сыска - Преображенского приказа, а с 1718 г.- Тайной канцелярии. Мнение сторонников преобразований мы узнаём из политических трактатов, сочинений прибыльщиков и прожектеров.

Политика Петра пользовалась поддержкой широких кругов дворянства. Но среди феодалов, как светских, так и духовных, было немало недовольных. Осуществление преобразований влекло утрату аристократией руководящей роли в государственном управлении. Новшества вызывали недовольство и духовенства, так как оно попадало во все большую зависимость от светской власти и в связи с частичной секуляризацией монастырских владений лишилось прежней хозяйственной независимости.

Часть боярства и духовенства активно боролась за сохранение своего влияния, за старые порядки против новых. Проявлением этой борьбы были боярские заговоры, распространение ложных слухов, сеявших недоверие к реформам. В 1697 г. Преображенский приказ раскрыл заговор, возглавляемый представителем боярской фамилии - окольничим Алексеем Соковниным. Он ориентировался на Милославских, при Софье возглавлял Конюшенный приказ, а при Петре потерял эту должность. Соковнин намеревался убить Петра или, воспользовавшись его отсутствием, совершить дворцовый переворот при помощи стрельцов и казаков. Исполнение плана взял на себя бывший стрелецкий полковник Циклер. Заговорщики поплатились жизнью.

В это же время функционировал кружок монаха Авраамия в Андреевском монастыре. Среди своих единомышленников Авраамий развивал две темы: осуждал поведение Петра, его увлечение морским делом и критиковал непорядки в управлении, лихоимство и казнокрадство приказных служителей. Свои взгляды Авраамий изложил в "тетради", переданной для ознакомления Петру. В ней он рекомендовал царю отказаться от преобразований, вести "приличное сану житие", т. е. уподобиться своим предшественникам.

Враждебные преобразованиям настроения боярства и духовенства наиболее ярко проявились в деле царевича Алексея. Сын Петра I от первого брака царевич Алексей воспитывался в среде первой жены царя Евдокии Лопухиной. Петр хотел, чтобы сын овладел военным делом, изучил кораблестроение, выполнял отдельные поручения, а последний уклонялся от этого, прикидываясь больным и проводя время в "смертельном пьянстве".

В 1715 г., когда у 25-летнего царевича родился сын и таким образом появился новый кандидат в наследники, Петр предложил Алексею либо постричься в монахи, либо принять участие в государственных делах. В письме Алексею царь грозил лишить его права наследовать престол, "ибо я за мое отечество и люди живота своего не жалел, то как могу тебя непотребного пожалеть".

Алексей внешне проявил полную покорность, он согласился стать монахом и отказался от короны. В действительности Алексей считал монастырь удобным местом, где можно, притаившись, ожидать смерти отца, чтобы потом предъявить свои права на престол. Главный его советчик утешал царевича: "Вить-де клобук не прибит к голове гвоздем, можно-де его и снять".

В 1716 г. Алексей, притворившись, что едет по вызову отца в Копенгаген, бежал в Вену "под дирекцию" своего шурина австрийского императора Карла VI. Стараниями П.А. Толстого и А.И. Румянцева царевич был возвращен в Россию, началось следствие, выявившее сообщников царевича.

Алексей считал своими сторонниками всех, "кто старину любит". Он надеялся на сочувствие князей Голицыных, Долгоруких и др. Единомышленники находились и в Суздале, где держали в заточении бывшую царицу Евдокию, взгляды царевича разделял ростовский митрополит Досифей. Видное место среди заговорщиков занимал А.В. Кикин, в прошлом любимый денщик Петра. За казнокрадство он был лишен должности, имущества и отправлен в ссылку. Хотя Петр после этого вновь приблизил Кикина, но последний не забыл обиды и стал главным советником Алексея.

Находясь в Австрии, Алексей строил планы захвата престола при военной помощи государств, враждебных России. Внутри страны он рассчитывал на поддержку сенаторов и знати и особенно духовенства: "Кликну архиереям, архиереи - приходским священникам, а священники - прихожанам". Захват власти Алексеем должен был сопровождаться ликвидацией преобразований, отстранением от должностей ближайших сподвижников Петра, перенесением столицы из Петербурга в Москву, отказом от строительства флота и активной внешней политики.

Суд, состоявший из 127 светских сановников, признал царевича виновным в измене и летом 1718 г. приговорил его к смертной казни. Приговор не был приведен в исполнение, так как Алексей, видимо, умер под пытками. По другой версии, он накануне казни был задушен в каземате Петропавловской крепости. Прочие активные участники заговора также были казнены.

С делом царевича Алексея тесно связано опубликование в 1722 г. Устава о наследии престола.

В Уставе дано обоснование прав царствующей особы назначать себе преемника по своему усмотрению, минуя старшего сына. Подобно тому как по указу о единонаследии родители могли передать недвижимое имущество достойному наследнику, "хотя и меньшему, мимо больших... который бы не расточал наследства", так и назначение наследника престола должно находиться "в воле правительствующего государя".

Иным было отношение к преобразованиям со стороны народных масс, народ не сочувствовал целям, которые ставили перед собой противники Петра из верхов. В то же время крестьяне и посадские люди выражали в так называемых "непристойных речах" свой протест против усиливавшегося феодального гнета. Особенный ропот вызывали взимание налогов и выполнение разнообразных государственных повинностей: "Годы-де ныне стати голодные, а подати с нас великие" - или: "Как его Бог на царство послал, так и светлых дней не видали, тягота на мир, рубли да полтины, да подводы, отдыха нашей братьи, крестьянству, нет". Среди крестьян и посадских ходили слухи, распространяемые духовенством и бродячими монахами, о том, что "государь не царского колена, немецкой породы, а великого государя скрали немцы у мамки".

Господствующей идеологией в стране была идеология правящего класса - дворянства. Его взгляды излагали указы, распространяемые правительством трактаты, газета "Ведомости" и т. д.

Идеологи петровского времени были полны горячей веры в могущество государства. Оно, по их мнению, руководит каждым шагом подданных, властно вторгается в частную и даже интимную жизнь. Правительственные указы учат подданных правилам рационального хозяйствования: убирать хлеб косами вместо серпов, выделывать кожу ворванным салом, а не дегтем, строить печи не на полу, а на фундаменте. Внешность подданных тоже находилась под бдительным надзором правительства: предписывался покрой и цвет одежды, разрешаюсь или нет ношение бороды. Духовная жизнь населения также регламентировалась правительственными распоряжениями: указ определял размер штрафов для лиц, уклонявшихся от посещения церкви, дворянство и купечество должно было развлекаться в ассамблеях, причем указ предусматривал время их проведения, перечислял забавы, допускаемые на такого рода собраниях.

Идея всемогущества государства и его полиции выразительно определена в регламенте Главного магистрата, где сказано, что "полиция есть душа гражданства и всех добрых порядков и фундаментальный подпор человеческой безопасности и удобности". Благополучие граждан поставлено в полную зависимость от "божеской помощи" и "доброй полиции". Подданным отводилась пассивная роль исполнителей повелений монарха.

Многие указы петровского времени носили публицистический характер, они не только определяли нормы, но и разъясняли необходимость их введения. Законодатель убеждал перейти к уборке хлеба косами вместо серпов на том основании, что этот способ "гораздо споряе и выгоднее, что средний работник за десять человек сработает". Ввоз сахара и шелковых товаров из-за границы был запрещен, "понеже такие товары велено умножить в России".

Законодательство петровского времени настойчиво пропагандировало идею "всеобщего блага", а также свою заботу о "всенародной пользе", о "благе подданных". Этими лозунгами, повторяемыми в сотнях указов, внушалась мысль о государстве, в одинаковой мере заботившемся о всем населении страны.

Выдающимся писателем-публицистом первой четверти XVIII в. был Феофан Прокопович. В 1716 г. он переезжает в Петербург и становится ближайшим сподвижником Петра, страстным пропагандистом преобразований. Проповеди Феофана, произнесенные с церковного амвона, были наполнены светским содержанием, гордостью за мощь России, сумевшей одержать "преславную победу" над армией шведов. Прокопович живо откликался на все значительные события современности. В 1720 г. он произнес "Слою похвальное о флоте российском", в следующем году - слово при открытии Синода, а в 1723 г. - речь, обращенную к Петру по случаю возвращения из Каспийского похода. Художественное мастерство и острую политическую направленность пера Прокоповича широко использовал Петр I, поручив ему сочинение таких важных законодательных актов, как "Духовный регламент" и "Правда юли монаршей". Высшим выражением восторга перед выдающимися способностями Петра и в то же время скорби по поводу его кончины является слою Прокоповича при погребении императора: "Что се есть? До чего мы дожили, о россияне? Что видим, что делаем? Петра Великого погребаем".

Видное место в публицистике петровского времени занимают произведения Федора Салтыкова, представителя древнего боярского рода. Салтыков находился в числе волонтеров, отправленных за границу с "великим посольством", участвовал в Нарвском сражении, руководил строительством кораблей. Во время своего пребывания в Англии Салтыков в 1713-14 гг. направил Петру два донесения: "Пропозиции" и "Изъявления, прибыточные государству". Записки Салтыкова носили подражательный характер, по собственному признанию, свои предложения он заимствовал из законодательства "Английского государства", причем выбирал из него то, что "приличествует только самодержавию". И все же Салтыкову не удалось избежать явно несбыточных предложений, например он предусматривал замену в течение 10-15 лет всех деревянных зданий каменными.

В центре внимания дворянского публициста находились интересы своего класса. Он сторонник расширения дворянских привилегий, ратует за сохранение монопольного права дворян владеть крепостными, предлагает ввести для дворян титулы в зависимости от размера владений.

Салтыков полагал, что осуществление его предложений превратит Россию в могущественную державу, в короткий срок ликвидирует ее отставание. Отсюда его заботы о распространении образования, предложение учредить в каждой губернии одну-две академии с 2 тыс. учащихся в каждой. Академии с библиотеками и типографиями должны размещаться в монастырях, монахи подлежали выселению из них.

Развитие промышленности и торговли должно стать предметом попечения государства. Он предусматривал строительство мануфактур объединениями купцов, созданными по инициативе государства. Некоторые предложения Салтыкова были претворены в жизнь. Так, он предлагал ввести майорат, т. е. право наследования имущества старшим сыном. Вместо майората Петр в 1714 г. ввел единонаследие, сохранив мотивировку этой меры, предложенную Салтыковым. Указ 1715 г. о расширении посевов льна и конопли также навеян предложениями Салтыкова.

В отличие от Прокоповича и Салтыкова, Посошков был самоучкой, он не покидал пределов России. И тем не менее его сочинения относятся к выдающимся явлениям экономической мысли. И.Т. Посошков родился в 1652 г. в семье ремесленника-ювелира. К концу жизни он владел винокуренным заводом, домами и лавками, имел более 80 крепостных.

Посошков живо откликался на события, свидетелем которых он был. В 1700 г. Посошков обратился с "Доношением о ратном поведении", в котором резко обличал недостатки дворянской конницы: "У них клячи худые, сабли тупые, сами безодежны и ружьем владеть никаким неумелые". Главным трудом Посошкова была "Книга о скудости и богатстве", завершенная в 1724 г.

Предложения идеолога русского купечества не направлены против социальных и политических основ сложившейся крепостнической империи. Он стремился к ее усовершенствованию. Посошков выступает против крайне жестоких форм эксплуатации крепостных крестьян, обрушивается на тех помещиков, которые "на крестьян своих налагают бремена неудобьносимыя". Он предлагал установить с помощью закона размер барщинных и оброчных повинностей, отделить крестьянские наделы от наделов помещиков, чтобы последние были лишены возможности захватывать у крестьян землю. Писатель отрицательно относился к подушной подати, считал необходимым вернуться к подворной системе обложения и уменьшить общий размер государственных податей вдвое, ибо "худой тот сбор, аще кто царю казну собирает, а людей разоряет".

Идеальным государственным строем Посошков считал абсолютную монархию, он осуждал порядки в других государствах, когда короли "не могут по своей воле что сотворити, но самовластны у них подданные их, а паче купецкие люди".

Посошков требовал "единого" суда для представителей всех сословий: "суд устроити един, каков земледельцу, таков и купецкому человеку, убогому и богатому, таков и солдату, таков и офицеру, ничем отменен и полковнику и генералу". Критикуя взяточничество и казнокрадство судей, Посошков предлагал допускать на должности не только дворян, но и "худородных" людей.

Наиболее интересны мысли Посошкова о развитии промышленности и торговли. Талантливый экономист, он высказывает оригинальные и зрелые идеи, присущие развитому меркантилизму. Государство должно поощрять строительство мануфактур выдачей купцам ссуд и пожалованием казенных заводов. Правительство обязано проявить заботу и об обеспечении предприятий рабочей силой, отдавать мануфактуристам бродяг и нищих. Купцы тоже должны пользоваться льготами и привилегиями, ибо "купечеством всякое царство богатитца, а без купечества никакое и малое государство быть не может".

Большое внимание Посошков уделял внешней торговле. Он выступал за объединение купцов, ведущих заграничную торговлю, в одну компанию. Это позволит устранить конкуренцию между русскими купцами, а также даст возможность держать высокие цены на товары, пользующиеся спросом на иностранных рынках. В интересах отечественной промышленности государство должно ограничить ввоз заграничных товаров, в частности "безделок", т. е. предметов роскоши.

"Книга о скудости и богатстве" предназначалась для Петра, однако знакомился ли он с ней - неизвестно. В 1725 г. Посошков по неведомым причинам был арестован Тайной канцелярией и в начале следующего года умер в заточении. Впервые "Книга о скудости и богатстве" была опубликована в 1842 г. и с тех пор заняла выдающееся место среди памятников культуры петровского времени.

< Предыдущая		Оглавление		Следующая >