Определение и роль обмана в межличностном деловом общении
Информация - Психология
Другие материалы по предмету Психология
?сов. Как называть те случаи, когда неправдивое послание осуществляется невербально, например, когда человек имитирует определённые эмоции? Чем будет сочетание ложного сообщения с элементами исполнения какой-либо роли? Это не может быть обманом, потому, что в обмане, по мнению В.В. Знакова, отсутствуют ложные сообщения. И в то же время такие действия выходят за рамки лжи. Очевидно, причина многих трудностей в определении и дальнейшем анализе лжи и обмана состоят в игнорировании системного подхода, который в частности требует изучения любого явления как системы, являющейся структурным элементом системы более высокого порядка. В нашем случае системный подход требует анализа обмана как элемента общения, в частности межличностного, которое выступает по отношению к нему системой более высокого порядка.
Итак, если намеренное введение в заблуждение рассматривать в рамках непосредственного профессионального (делового) общения, то ложь мы можем определить как соответствующее вербальное сообщение (информацию) и как процесс передачи партнёру этого сообщения. Ложь таким образом касается в основном коммуникативной стороны общения. Обман же выступает как феномен, который, вероятно, связан со всеми тремя традиционно выделяемыми сторонами общения: коммуникативной, перцептивной и интерактивной. В этом случае логичным будет определение обмана в общении как намеренного введения в заблуждение партнёра с использованием особенностей обмена информацией, закономерностей восприятия и взаимопонимания, а также механизмов взаимодействия в процессе общения.
В таком понимании ложь может выступать как элемент, средство или метод обмана. И точно так же, как и в общении, невозможно провести чёткой грани между коммуникативной стороной и двумя другими сторонами (перцептивной и интерактивной), вероятно, нельзя разделить ложь и обман. Всякая ложь будет произноситься с определённой интонацией, мимикой, с учётом готовности партнёра воспринять эту информацию, воздействия ситуативных факторов. Т.е. для того, чтобы ложь была успешной (воспринятой партнёром по общению), она должна сочетаться с элементами обмана, который, в свою очередь будет более действенным в сочетании с ложью. Именно в таком виде они чаще всего и присутствуют в реальном общении.
Определяя ложь, О. Липпман /4/ обращает внимание на то, что она является волевым актом, поскольку вводя в заблуждение партнёра по общению, субъект преодолевает внутренние и внешние тормозящие факторы. В качестве такого фактора он рассматривать уже само одновременное присутствие в сознании лжеца комплекса ложных представлений и комплекса верных, истинных представлений. К тормозящим факторам, можно отнести опасения разоблачения лжи, исповедуемые им моральные нормы. Тормозящее влияние может оказывать восприятие партнёра по общению как опытного верификатора лжи /10/. В то же время С.Л. Рубинштейн подчёркивает, что волевой акт - это не абстрактная активность, а активность, которая заключает в себе и самоограничение. Сила воли заключается не только в умении осуществлять свои желания, но и в умении подавлять некоторые из них, подчиняя одни из них другим и любое из них - задачам и целям которым личные желания должны быть подчинены. Воля на высших своих ступенях - это не простая совокупность желаний, а известная организация их. Она предполагает далее способность регулировать своё поведение на основании общих принципов, убеждений, идей. Воля требует поэтому самоконтроля, умения управлять собой и господствовать над своими желаниями… /7, С. 596/.
Точку зрения О. Липпмана о том, что ложь является волевым и сознательным актом поведения личности, разделяет А.В. Закатов /2/ и другие учёные. С учётом определённого нами выше соотношения понятий лжи и обмана, представляется возможным обман также считать волевым актом (или определённой последовательностью волевых актов) с аналогичным выделением его этапов и структурных элементов. Кроме того, обман как сознательный волевой акт, как и ложь, будет определяться реальными мотивами и направлен на достижение конкретных целей.
Если же мы обратимся к пониманию волевого акта в общей психологии, то выясним, что это понятие используется как синоним волевому действию /5/, которое рассматривается как особый вид преднамеренных действий. Волевое действие, сохраняя все существенные признаки преднамеренного действия, включает в качестве необходимого условия преодоление трудностей. То или иное преднамеренное действие может принадлежать и не принадлежать к волевым в зависимости от того, связано ли оно с преодолением трудностей или нет /5, С. 386/. С.Л. Рубинштейн /7/ пишет, что, приступая к действию, сознательный человек, отдаёт себе отчёт о последствиях, которые повлечёт за собой осуществление стоящей перед ним цели. В результате может обнаружиться расхождение между желанной целью и нежелательными последствиями или трудностями, с которыми в силу объективных внешних условий связана её реализация. Действие, совершающееся в условиях такого конфликта внутренне противоречивых тенденций, - это он называет волевым действием. Очевидно, указанное расхождение может обнаруживаться и при осуществлении намерения обмануть.
В процессе обмана, как волевого действия, реализуется как побудительная, так и тормозная функции воли. Побудительная функция, обеспечивая активность человека, порождает обман. Значение этой функции возрастает в условиях, где обман связан с риском (потери престижа, риском для жизни). Тор