О „натуре простой" и „натуре изящной". Крестьянские образы в раннем творчестве Венецианова
Статья - Культура и искусство
Другие статьи по предмету Культура и искусство
?рестьянской жизни и труда, чего до него не удавалось сделать другим русским живописцам. Но он не мог остановиться на достигнутом. В ряде картин второй половины 20-х годов он стремится передать и более сложные состояния и настроения. „Мальчик, одевающий лапоть" нежный, изящный, отчасти похож на пастушка, он на минуту остановился, задумался, оглянулся, в нем точно проснулась какая-то мысль; недаром эту скромную жанровую картину позднее пытались истолковать как изображение юного Ломоносова. В „Крестьянке с васильками", в этой повязанной простым платком, в холщовой рубахе девушке Венецианов замечает едва ли не то же богатство душевного мира, которое он впервые увидал в облике Путятиной. Но на этот раз его занимают не столько черты индивидуальности, сколько состояние грусти, в которой проявляется столько душевного благородства человека; отсюда и даль окутана мечтательной дымкой и менее материально передана одежда, зато чисто звучит нежная голубизна васильков и отделки сарафана.
Венецианов всматривается в лица крестьян, изучает их и прилагает усилия передать их облик „вещественно и материально". Возможно, что „Голова крестьянина" должна была служить этюдом к иконе Христа для какой-то местной церкви. В этих попытках перенести образы простых людей в церковную живопись Венецианов действовал, как старые мастера, в частности Иордане и Рибейра. Мужественная характеристика лица близка к картине „Обед" М. Шибанова. В „Захарке" с топором за плечами, с огромной отцовской шапкой на голове, схвачено его не по летам смышленое выражение, нахмуренный взгляд, вздернутый нос и детские толстые губы. В „Девушке с кошкой" подмечено ее оттопыренное ушко, придающее ей нечто детское; с почти фотографической точностью передано внимание, с которым котенок, прижавшийся к ее плечику, впился глазами в художника.
В более поздних произведениях мастера, как, например, в его „Женщине с посудой", тщательно выписан узор головного платка, блеск ее глаз и напряженный взгляд, устремленный на зрителя; в „Девушке в клетчатом платке" ее серьезность не по летам предвосхищает русский портрет второй половины XIX века. Красота ее узорчатого платка вплетена в живописную ткань картины так, как это умел делать только Венецианов. Вместе с тем с появлением почти протокольной точности выполнения этюдов с натуры в живописи Венецианова утрачивается единство, форма менее пластична, фон кажется плоским и, самое главное, исчезает тот музыкальный ритм очертаний, который небольшой пастели „Жница" придает монументальную силу. В поздних работах Венецианову удавалось достигнуть в крестьянских образах большей полноты и обстоятельности характеристик, но „изящная природа" от него ускользает. Только в начале нашего века самые драгоценные черты в наследии Венецианова находят себе продолжение в творчестве К. Петрова-Водкина. Этот художник никогда не грешил подражанием своему предшественнику, в творчестве его сказался большой накопленный временем опыт. Петрова-Водкина во многом вдохновляла и древнерусская икона, о которой в начале XIX века не имели еще понятия. Но самый факт, что художник XX века смог гармонично сочетать в себе нечто от древнерусской классики и от классики пушкинской поры, говорит о том, что эта последняя прочно опиралась на народные основы русского искусства.
Список литературы
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта