Новейшие исследования важнейших сражений Великой Отечественной войны
Контрольная работа - История
Другие контрольные работы по предмету История
?добных взглядов в историографии второй мировой войны происходило за счет привлечения исторического материала, относящегося к периоду 19391941 годов, прежде всего советско-германских договоренностей лета-осени 1939 года и прилагавшихся к ним секретных протоколов. Эти и другие события интерпретировались как подтверждение внутреннего сходства тоталитарных режимов, сначала сотрудничавших, а затем столкнувшихся из-за обоюдных агрессивных устремлений. В результате во многих постсоветских исторических сочинениях в разных вариациях повторяются обвинения СССР в экспансионизме, обусловленном либо стремлением к мировой коммунистической революции, либо имперскими амбициями сталинского руководства. С точки зрения этой концепции, СССР не только не стремился к сохранению мира в Европе, но и активно содействовал обострению международной напряженности и, в конечном счете, сползанию мира в войну. В этом контексте в 1990-е годы повторялись попытки ревизовать историческую ответственность Германии за нападение на СССР, распространялись выдумки о подготовке Советским Союзом нападения на Германию в 1941 году.
Изучение места и роли СССР в мировой политике в 1920-е 1930-е годы, степени ответственности руководителей Советского государства за постепенное сползание мира к войне и обстоятельств ее развязывания оставалось в центре внимания историков, специализирующихся на истории международных отношений, начиная с дискуссии вокруг секретных протоколов к советско-германскому договору 23 августа 1939 года. Большинство современных ученых, опираясь на достижения предшественников, развивают реалистический взгляд на успехи и просчеты советской внешней и внутренней политики в 1930-е годы, подчеркивая в то же время незаинтересованность советского руководства в обострении международной обстановки. Это связывается с тем, что в межвоенный период возникла реальная угроза объединения наиболее развитых в экономическом отношении держав против СССР. Важнейшая задача советской внешней политики в 19201930-е гг., таким образом, заключалась в том, чтобы найти союзников, не допустить сплочения могущественных противников на антисоветской платформе и не допустить (или, по крайней мере, максимально отсрочить) вступление страны в войну. Этот подход методологически основан на представлениях о конфликте национально-государственных интересов как основной пружине международных отношений в Новое и Новейшее время, и является, в общем, традиционным для отечественной историографии внешней политики СССР. Советская историография, несмотря на определенную идеологизацию, по своим метологическим приемам в целом продолжала традиции дореволюционного позитивизма. Действительно, лучшие достижения историографии предшествующего периода в частности, тщательно документированные работы В.Я. Сиполса, дополненные и переработанные автором в 1990-е годы с учетом расширения источниковой базы, никак не могут рассматриваться как устаревшие, несмотря на сохранение в ряде аспектов типично советской терминологии, и вполне соответствуют современным требованиям и уровню развития науки. Тем более это относится к новейшим трудам А.А. Кошкина, М.Ю. Мягкова, А.С. Орлова, О.А. Ржешевского, В.В. Соколова, В.М. Фалина, а также ряда других авторов, творчески осваивающих категории геополитики в применении к исследованию внешнеполитической деятельности СССР в 1930-х 1940-х годах. В частности, получает обоснование тезис о том, что советская внешняя политика формировалась под влиянием тех базовых геополитических императивов, которые действовали на протяжении столетий российской истории, изменение же общественно-политического строя сказалось главным образом на идеологическом и пропагандистском обосновании тех или иных конкретных акций. Наибольшие споры вызвала интерпретация содержания некоторых из этих документов, известных как Соображения по плану стратегического развертывания Красной Армии. Вариант Соображений, датируемый маем 1941 года, был истолкован многими историками как план превентивного (упреждающего) удара. Кроме того, содержание развернувшейся дискуссии затемнялось использовавшейся терминологией: сторонники версии о подготовке Советским Союзом упреждающего удара употребляли это понятие как синоним нападения (агрессии), что затрудняло взаимопонимание участников дискуссии и в конечном итоге мешало разрешению конкретных вопросов: в частности, можно ли считать его действующим документом и т.п. В советское время показу несостоятельности тезиса о превентивном характере гитлеровского нападения 22 июня 1941 года историками уделялось немало внимания. В то же время, в литературе, посвященной этой проблеме, зачастую не проводилось четкой грани между превентивной войной в том значении, которое вкладывалось в это понятие идеологами гитлеризма, и превентивным ударом как специальным военным термином, что сегодня приводит к определенным трудностям в анализе, как самой проблемы, так и посвященной ей историографии. Очевидно, что существует принципиальная разница между превентивной войной, о которой десятилетиями твердила западногерманская правоконсервативная историография, и превентивным ударом, дискуссия по поводу которого была навязана российским историкам в первой половине 1990-х годов. Интерпретируя известные Соображения... Генштаба как предложение нанести упреждающий удар, российские исследователи имеют в виду военную операцию, предпринимаемую в обо?/p>