Николай II: человек и государственный деятель
Информация - История
Другие материалы по предмету История
ается лидер меньшевистской партии Н. С. Чхеидзе, а его заместителем лидер фракции Трудовой группы в IV Государственной думе А. Ф. Керенский. И уже утром 28 февраля вышел первый номер печатного органа Петросовета газеты Известия, быстро разнесшей по всей стране сообщение о победе революции. Другим новым органом, фактически принявшим в эти напряженнейшие дни власть из рук царизма, стал Временный комитет Государственной думы. Верноподданнически постановив подчиниться императорскому указу о роспуске Думы не разъезжаться и немедленно собраться на частное заседание.
Увы, Николай II все еще не понимал реального смысла происходившего. Упрямо не желая осознать, что в столице не какие-то беспорядки в отдельных ротах выздоравливающих, а самая настоящая революция, царь, как и прежде, не помышлял о поисках разумного компромисса, а продолжал следовать совету августейшей супруги творить свою волю. Упорно не соглашаясь с предложениями, изложенными в многочисленных телеграммах М. В. Родзянко, генералов Хабалова и Беляева, с советами начальника штаба Ставки генерала М. В. Алексеева и даже своего брата великого князя Михаила Александровича немедленно пойти на уступки восставшему народу и согласиться на создание парламентского правительства, император категорически отверг и последнее верноподданническое прошение вконец перепуганного Совета министров об отставке и образовании ответственного перед Думой кабинета, телеграфировав Голицыну: Относительно перемен в личном составе (правительства) при данных обстоятельствах считаю их недопустимыми.
Глубокой ночью 1 марта в Таврический дворец, в Думу, приехал Гучков. Он говорил о том, что надо на что-нибудь решиться, на что-то большое, что могло бы вывести из ужасного положения с наименьшими потерями, что в этом хаосе, во всем, что делается, надо прежде всего думать о том, чтобы спасти монархию, что без монархии Россия не может жить. Но Николаю продолжать царствовать нельзя его повеления просто не исполнят. Следовательно, выход один отречение нынешнего государя. Иначе весь этот революционный сброд начнет сам искать выхода… И сам расправится с монархией… Выступивший вслед за тем Родзянко пояснил, что утром 1 марта он намеревался выехать для соответствующих переговоров с царем, но отказался ввиду требований Петроградского Совета, чтобы его сопровождал Чхеидзе и батальон революционных солдат. Тогда Гучков предложил иной план: Надо действовать тайно и быстро, никого не спрашивая, ни с кем не советуясь… Надо поставить их перед свершившимся фактом. Надо дать России нового государя после общего одобрения было также решено, что вместе с Гучковым поедет Шульгин, который окончательно уточнил: Комитет Государственной думы признает единственным выходом в данном положении отречение государя императора, поручает нам двоим доложить об этом его величеству и, в случае его согласия, поручает привезти акт отречения в Петроград. Отречение должно произойти в пользу наследника цесаревича Алексея Николаевича. Мы должны ехать вдвоем, в полной тайне.
Решение царя отказаться от престола не только за себя, но и за цесаревича явилось для всех полной неожиданностью, к тому же оно не соответствовало закону о престолонаследии. Но в тот момент все это были частности. Гораздо важнее представлялось возможно скорее осуществить добровольное отречение Николая II, чтобы этим сбить революционную волну и вместе с тем попытаться сохранить монархическую династию в России. Для всех участников встречи именно это составляло то главное, ради чего можно было не тратить время на обсуждение юридических тонкостей, хотя царь и отклонил предложенный думскими посланцами проект манифеста об отречении и, заявив, что составит свой текст документа, удалился.
Гучков предложил, на всякий случай, подписать манифест об отречении не в одном экземпляре. Согласившись и с этой просьбой, Николай, кроме того, здесь же написал тексты двух указов Правительствующему Сенату: по предложению Рузского о назначении верховным главнокомандующим великого князя Николая Николаевича, по просьбе Гучкова и Шульгина о назначении председателем Совета министров князя Г. Е. Львова.
Хотя все эти документы (манифест об отречении и указы о назначении Львова и Николая Николаевича)были подписаны Николаем почти одновременно около полуночи 2 марта, однако датированы все они были 15 часами, что, понятно, должно было удостоверить самостоятельность принятия царем решения об отречении еще до приезда из Петрограда Гучкова и Шульгина.
Манифест об отречении Николая II был изготовлен в двух экземплярах: первый напечатанный на телеграфных бланках остался у генерала Рузского, второй переписанный на машинке на отдельном большом листе был выдан под расписку посланцам Государственной думы: Высочайший манифест от 2-го марта 1917-го года получил Александр Гучков, Шульгин. (Прил. 2)
Тем временем дальнейшее развитие революционных событий поставило уже в повестку дня вопрос не только о персональном отречении Николая II, но и вообще о полной ликвидации в России монархии. Уже в течение дня 2 марта петербургские настроения, по словам П. Н. Милюкова, продолжали прогрессировать влево. Особенно остро лидер кадетов это почувствовал, когда, выступив днем перед собравшейся в Колонном зале Таврического дворца толпой, он высказался за отреч?/p>