Маньеризм в моде
Информация - Культура и искусство
Другие материалы по предмету Культура и искусство
как испанское, а имело широкую юбку, распашную от талии вниз и с низким лифом, верхний край которого полукругло вырезался. В таком, несколько измененном виде испанский костюм был принят Клавдией, первой супругой Франциска I, вступившей с ним в брак в 1514 г. и умершей в 1524 г., и он не изменялся до середины столетия. Такой костюм носила и сестра короля, Маргарита Валуа (14921549 гг.), довольно долго жившая с ним в Мадриде во время его плена, и Элинор Австрийская (умерла в 1558 г.), его вторая супруга.
Соединение испанского покроя с прежним, более свободным и полным, породило новый фасон, занимавший как бы промежуточное положение между ними. Верхнее платье, распашное или закрытое, стало гораздо свободнее в лифе и шире в юбке, которая нередко бывала настолько длинна, что образовывала шлейф. Рукава умеренной ширины и длины оканчивались на плечах высокими буфами. В таком платье изображена на одной современной картине Маргарита Французская, младшая дочь Франциска I.
Особенно требовательны были французские дамы в отношении убранства головы. Они по-прежнему носили волосы локонами, а иногда, по испанской моде, с пробором посредине головы, гладко расчесанные или спущенные вдоль щек и сзади поднятые. Головные уборы состояли из шапочек разной формы, иногда из небольшого берета или круглых и твердых, покрывавших только заднюю часть головы низких шляп с узкими полями и вуалью. Все они отделывались золотыми украшениями, жемчугом, драгоценными камнями и даже перьями. Сама отделка изменялась по временам года: зимой носили шапочки а-ля франсе, весной а-лэспаньоль, летом а-ля тюрк. Очень полюбился введенный Элинор Австрийской в 1553 г. простой головной убор, названный а-ля ферроньер. Он состоял из золотого обруча, украшенного спереди замком из драгоценных камней в богатой золотой оправе. Такие уборы носили и в Англии, но вместе с ними там еще долго, до конца 40-х годов, продолжали использовать старинный треугольный наголовник с длинной вуалью, прикрепленной к нему сзади.
В фасонах обуви, употреблении перчаток, вееров и прочих деталей туалета, а также и в щегольстве золотыми и другими украшениями и дорогими тканями полностью придерживались испанских обычаев. Одним из самых любимых украшений были богатые пояса и длинные цепочки или шнурки из жемчуга и драгоценных камней; их обвивали вокруг шеи и распускали по плечам и на груди.
Смерть Франциска I (1547 г.) почти не повлияла на привычки и быт французского двора. Генрих II (15471559 гг.) и его супруга Екатерина Медичи не только не ограничивали вошедшую в обычай роскошь, но и сами содействовали ее росту. Екатерина, поначалу из личного честолюбия, а впоследствии из политических соображений, сама поощряла распущенность придворных нравов и даже возвела ее в ранг хорошего тона. Во время своих путешествий она постоянно окружала себя свитой из нескольких сот дам и девиц знатнейших фамилий и настаивала на том, чтобы придворные господа имели в любое время свободный доступ к ней самой и в комнаты ее дам. Придворные распутничали и называли свои двор настоящим раем, в котором дамы были богинями.
Поощряемая ею придворная роскошь, а вскоре и роскошь во всех слоях общества непомерно развились во время царствования Карла IX. Сама Екатерина, овдовев, не носила ни цветных платьев, ни дорогих нарядов, а одевалась в черное, следуя испанской моде, но дамы ее свиты обязаны были блистать самыми роскошными туалетами. Эти верные орудия интриг Екатерины и были распространительницами роскоши, вовлекая в нее и знатных мужчин, желавших им понравиться. Все наперебой старались перещеголять друг друга богатством костюма. Теперь не носили никаких других материй, кроме самых дорогих, пышность нарядов усиливалась дорогой отделкой и множеством украшений искуснейшей работы, которыми придворные и богатые люди просто обременяли себя, особенно дамы. Во время церковных смут возвращались к более простому костюму, выбирая для него материи скромных цветов белого, черного, коричневого и т. д. Однако это бывало только временным отклонением, которое не распространялось за пределы протестантской среды, старавшейся отличаться большей простотой в жизни и обстановке. Католики, а соответственно двор и все к нему принадлежавшие не отступали от привычного порядка или очень быстро возвращались к нему.
При Генрихе III придворная жизнь и обстановка приняли совершенно особый характер. От природы слабый, безмерно тщеславный и бессильно сластолюбивый, он заставил своих придворных кавалеров и дам как бы поменяться ролями. Самым любимым его занятием было завивать волосы себе и королеве, гладить и гофрировать свои и ее воротнички. Он это делал с такой тщательностью, что в день своей коронации и бракосочетания пропустил по этой причине час, назначенный для церковного торжества, так что обедня была начата позже и вследствие этой задержки во время нее забыли пропеть Те Deum. He меньшее удовольствие ему доставляло разглядывание своих драгоценностей, которые он любил часто менять и переделывать. На празднествах он появлялся одетым почти по-женски, иногда даже в костюме амазонки, с открытой грудью и шеей, обвитой длинным жемчужным ожерельем; впрочем, и в будние дни он всегда ходил разряженный, как кокетливая женщина. Ему подражали и его фавориты (миньоны). Их расточительность не знала границ, и король в результате нередко был вынужден до такой степени ограничивать затраты на стол, что придворные просто голодали. Его противоестественная привязанность к своим миньонам была т