Лавр Георгиевич Корнилов (1870—1918)
Сочинение - История
Другие сочинения по предмету История
их психологии боевому генералу было трудно.
Поняв, что в Петрограде едва ли удастся восстановить порядок, Корнилов решил действовать, опираясь на армейские части. В начале мая 1917 г. Лавр Георгиевич прибыл на фронт. В ту пору у него уже сложилось чёткое представление о ситуации в стране: Временное правительство реальной власти не имеет, необходима жёсткая расчистка.
Волны революционных настроений успели к этому времени докатиться и до фронтовых окопов. Корнилов вернулся в армию в самый разгар солдатских братаний. Командующий 8-й армией вынужден был пригрозить солдатам, открыть по ним огонь, если они не прекратят дружеских встреч с противником на нейтральной территории. Я принял армию в состоянии полного разложения, сообщал в Петроград Корнилов. В течение двух месяцев мне почти ежедневно пришлось бывать в войсковых частях, лично разъяснять солдатам необходимость дисциплины, ободрять офицеров... Тут же я убедился, что твёрдое слово начальника и определённые действия необходимы, чтобы остановить развал нашей армии.
Вскоре Лавр Георгиевич стал готовиться к широкомасштабному наступлению: только военными победами, по его мнению, можно было восстановить порядок Во время июньского наступления войска Корнилова, несмотря на противодействие немецкой Южной армии, добились наибольших успехов. Но другие части не выдержали ударов противника. Последняя надежда сохранить боеспособность армии рухнула, началось повальное бегство солдат с фронта. В телеграмме, направленной Корниловым Временному правительству, говорилось: Это бедствие или будет снято революционным правительством, или, если оно не сумеет этого сделать, неизбежным ходом истории будут выдвинуты другие люди.
Однако правительство в Петрограде само едва успевало реагировать на бурное развитие политического кризиса и не знало, какие средства необходимы для того, чтобы удержать солдат на фронте. На полях, которые даже нельзя назвать полями сражений, писал Корнилов в другой телеграмме, царит сплошной ужас, позор и срам, которых русская армия ещё не знала с самого начала своего существования. Необходимо немедленное введение смертной казни на театре военных действий. Смертная казнь спасёт многие невинные жизни ценою гибели немногих изменников, предателей и трусов. В противном случае Корнилов пригрозил отставкой. Временное правительство согласилось на крайнюю меру: пришлось ввести смертную казнь на фронте.
19 июля 1917 г. Лавра Георгиевича назначили Верховным главнокомандующим. Офицеры ждали от него чуда спасения армии, наступления, победы, вспоминал генерал Пётр Краснов. Для солдат имя Корнилова стало равнозначащим смертной казни и всяким наказаниям. "Корнилов хочет войны, говорили они, а мы желаем мира".
Постепенно в армии и обеих столицах многие начали понимать, что Временное правительство не справляется с ситуацией. Офицерские круги и представителей либеральной интеллигенции захватила идея сильной власти. Родилась мысль о возможности спасти демократические завоевания Февраля с помощью революционного диктатора, ожидали появления в России нового Кромвеля или Наполеона Бонапарта. Деникин писал по этому поводу: Призрак "генерала на белом коне" получал всё более и более реальные очертания... Корнилов стал знаменем. Сам Лавр Георгиевич внутренне был готов к тому, чтобы исполнить подобную роль. Однако его притязания на власть не шли дальше идеи восстановления законности и порядка. В личной беседе он признался генералу Деникину: Нужно бороться, иначе страна погибнет. Предлагают мне войти в правительство... Ну нет! Эти господа слишком связаны с Советами и ни на что решиться не могут. Я им говорю: предоставьте мне власть, тогда я поведу решительную борьбу. Нам нужно довести Россию до Учредительного собрания, а там пусть делают, что хотят: я устранюсь и ничему препятствовать не буду.
13 августа в Москве состоялось так называемое Государственное совещание, на которое прибыл Корнилов. На вокзале участники совещания устроили генералу овацию, офицеры на руках перенесли его от дверей поезда до автомобиля. Для Временного правительства было очевидно, что в стране появился новый лидер, популярность которого значительно превосходила уже упавший авторитет Керенского и его Кабинета (см. статью Грозный 1917 году).
МЯТЕЖ
Глава Временного правительства Александр Керенский давно относился к Корнилову с подозрением. Он обвинял генерала в недемократических методах обращения с войсками и именно с этим связывал неудачу июньского наступления. Возникновение в армии корниловских ударных батальонов, действовавших на наиболее опасных участках фронта, ставилось Лавру Георгиевичу в вину. Временное правительство видело в этих формированиях попытку создать лично преданные Корнилову войска.
Конец июля и большая часть августа прошли для Лавра Георгиевича в бесплодных попытках доказать правительству необходимость принятия предлагаемых им мер. Боевые качества армии быстро таяли, что проявилось, в частности, в ходе немецкого наступления на Ригу, город был легко взят противником. Корнилов не раз высказывался за наведение порядка в Петрограде, он открыто говорил Керенскому, что готов взять всю власть в свои руки. Боевой генерал, по-видимому, не понимал, что его действия будут восприняты как претензии на личную власть. Отправку на Северный фронт резервных боевых частей Керенский воспринял как начало корниловс?/p>