История служебного собаководства в Российском государстве с древнейших времён до XVI в
Курсовой проект - Биология
Другие курсовые по предмету Биология
м интересно, что, по его данным, собаки лесостепных и лесных племен краниологически близки к таким примитивным собакам, как лайки. Широкое распространение собак в лесных и лесостепных регионах связано, по мнению В.И.Цалкина, с большим удельным весом охоты, характерным для этих зон, где до 50-ти и более процентов раскопанных, костных остатков животных принадлежит диким видам - лосю, медведю, кабану, косуле, бобру, лисице и др. В степных областях Причерноморья и Приазовья содержание костей диких животных резко снижается по сравнению с костями домашних. Таким образом, приходится констатировать необходимость охотничьей собаки для насельников лесной и лесостепной зоны Руси, которые неизбежно должны были в основном ориентироваться на подсечное земледелие и охоту. При этих занятиях и оседлом образе жизни собака не является чужеродным и вредным довеском, как это может быть в других случаях.
Итак, повсеместного распространения собак на Руси и их тесной связи с людьми в XIII веке подтверждается обнаружением скелета собаки среди останков людей в тайнике, устроенном в Десятинной церкви Киева, в которой пытались укрыться во время татарского штурма жители (1240 г). Своды, обрушившиеся от ударов стенобитных машин, похоронили всех, и в том числе людей, спрятавшихся в тайнике под полом. Руководитель Киевских раскопок М.К.Каргер пишет: Обилие драгоценностей - золота, серебра, тканей с золотыми нашивками, - найденных внизу тайника, не оставляет сомнения в том, кому был предоставлен тайник в качестве убежища. Один из забравшихся в тайник спрятался со своей собакой в нише, вырубленной в северо-восточном углу тайника, где их скелеты и были найдены ровно через 700 лет. Ну и, наконец, помещение в главном храме Киевской Руси (1017-1042) фресок с изображением охотничьих собак никак не вяжется с признанием собаки нечистым животным. Опровергается такое предположение и свидетельством Русской Правды - свода законов Великого князя Киевского Ярослава Мудрого (978-1054 гг.), в котором собака ставится в один ряд с весьма ценными ястребами и соколами: А кто же украдет чужое: пес, либо ястреб, либо сокол, по три гривны продажи, а господину гривна, - то есть вор обязан уплатить три гривны штрафу и еще гривну в пользу владельца. Те же три гривны взимались за кражу раба. Обратим внимание и на то, что собака ставится в один ряд с ловчими птицами, а не с каким-либо другим имуществом, домашними животными или инвентарем, что подтверждает ее охотничье назначение. Следует сказать, что ряд исследователей Русской Правды рассматривают упоминание в ней собаки как артефакт. Дело в том, что существует несколько ее списков, различающихся как объемом (краткие и пространные), так и отдельными разночтениями. При этом в некоторых списках вместо собаки (пса) фигурирует перевес (сеть для ловли пернатой дичи) и речь идет о краже из него ястребов, соколов, голубей, уток и т.п. Отдельные комментаторы утверждают, что слово пес было внесено в списки по ошибке вместо перевеса. Однако имеются списки, в которых пес фигурирует наряду с перевесом и даже числится среди предметов, похищенных из него. Скорее всего в исходном тексте речь шла о трех вещах: ответственности за порчу перевеса как орудия лова (промысла) пернатой дичи, ответственности за кражу орудий соколиной охоты - собаки (пса), ястреба и сокола и об ответственности за кражу добычи - голубя, кура или куря (по-видимому, куропатки), утки, гуся, лебедя и журавля. Именно так излагается этот раздел Русской Правды в некоторых пространных списках (Синодальном и др.).
Авторы, писавшие об исходно бытовавшем на Руси недоброжелательном и брезгливом отношении к собакам, как к нечистым животным, к наиболее ранним указаниям на существовавшую якобы неприязнь к собакам относят фигурирующее в той же Русской Правде выражение во пса место. В статье, содержащей это выражение, говорится об убийстве грабителя (татя), захваченного на месте преступления: Аще убити... у клети, или у коня, или у говяда, или у коровье татьбы, то убити во пса место. Большинство комментаторов толкует это выражение как убить, как собаку. В качестве аналогии привлекается греческая параллель: убьет, яко пса на мерзости. Однако во пса место не равнозначно яко пса, а скорее значит вместо пса и допускает двойное толкование: либо убийца мог с равной безответственностью убить грабителя или собаку, либо грабителя мог с равной безответственностью убить убийца или его собака, охраняющая имущество (место). За исключением этого не очень ясного выражения вплоть до XV-XVI веков отсутствуют указания на недоброжелательное или брезгливое отношение к собаке. Более того, остатки скульптурных изображений голов собаки-волка и петуха (двух членов языческой похоронной триады), относящиеся к XII веку были найдены в Боголюбове - столице Великого князя Андрея Боголюбского (1111-1174), где в то время имело место нечто вроде ренессанса языческой культуры, разгромленного после его убийства. при сопоставлении известных данных об отношении к собакам на Руси сразу бросается в глаза их явное временное разделение: благожелательное или почтительное отношение к собаке характерно для " языческого и раннехристианского периода (домонгольского), брезгливое и недоброжелательное - к позднему средневековью. Стоит обратить внимание на одну интересную деталь: рядом с фресками, изображающими собак, в Софии Киевской расположены фрески с изоб