История испанского завоевания империи ацтеков в 1519-1521 гг.
Дипломная работа - История
Другие дипломы по предмету История
аполовину в воде. На следующее утро, когда они направлялись к проходившей через Куитлауак дамбе, прибыли четверо знатных индейцев с большой толпой мешиков и объявили о приближении Какамы. Для Кортеса это означало серьезную победу. Какама приходился Моктесуме племянником и являлся властителем Тешкоко, города близнеца кулуанского альянса. "Он прибыл на носилках, очень богато отделанных зелеными перьями с большим количеством серебряных украшений и драгоценных камней, вставленных в украшения в виде деревьев, изготовленные из наилучшего золота". Выйдя из носилок, он отвесил глубокий поклон и сказал: "Малинче, мы пришли сюда, я и эти вожди, чтобы предоставить себя в твое распоряжение и проследить, чтобы ты получил все, что требуется тебе и твоим спутникам, и проводить тебя в твой дом, которым является наш город. Ибо так нам приказал наш господин, великий Моктесума, который просит тебя простить его за то, что он не пришел вместе с нами сам. Причина того, что он так поступил, плохое здоровье, а не недостаток доброй воли по отношению к тебе". Путь на Теночтитлан был открыт.
2.2 ТЕНОЧТИТЛАН
8 ноября 1519 года, испанцы вступили в Теночтитлан. Дамба сначала шла на запад, а затем, почти через четыре мили, повернула на север. Дорога была так запружена индейцами-зеваками, что войскам приходилось с трудом расчищать себе дорогу. Озеро около дамбы кишело множеством каноэ, каждый мост был забит людьми. Весь Теночтитлан вышел, чтобы увидеть пришельцев из далекой страны, особенно впечатлял их вид всадников на лошадях, про которых они уже слышали много невероятных рассказов. Дамба, по которой двигались испанцы, тянулась более чем на пять миль, ширина же ее составляла две длины копья, так что восемь всадников могли ехать рядом. За эти пять миль испанцы миновали три города, в каждом из которых было от трех до шести тысяч домов.
В Теночтитлане чужеземцев уже ждали. По большой улице, в которую упиралась дамба, навстречу им двигалась пышная процессия. Вот что пишет об этом сам Кортес в своем послании Карлу Пятому: "Когда же мы миновали мост, навстречу нам вышел сам владыка Моктесума, и с ним сотни две сановников, все босые и одетые в платье другого вида или фасона, но тоже весьма богатое, еще более богатое, чем у первых; и шли они двумя процессиями, прижимаясь к стенам домов, по улице весьма широкой, красивой и прямой, так что с одного ее конца виден другой, и длиною она в две трети лиги, и по обе ее стороны стоят добротные большие дома - и жилые, и служащие мечетями; а посередине улицы шел Моктесума с двумя сановниками, один справа, другой слева. И один из них был тот самый вельможа, о ком я говорил, что он явился на переговоры в носилках, а другой - брат Моктесумы, правитель города Истапалапа, откуда я в тот день вышел, и все трое были одеты одинаково, только Моктесума был в обуви, а те двое - босые, и каждый держал его под руку; когда ж мы поравнялись, я спешился и пошел вперед, чтобы его обнять, но те двое, что с ним шли, руками остановили меня, чтобы я к нему не прикасался. Затем они и он также совершили церемонию лобызания земли, после чего Моктесума приказал своему брату, что шел с ним, подойти ко мне и взять меня под руку, а он с другим вельможей пошел впереди на небольшом расстоянии".
Берналь Диас описывает Моктесуму, как мужчину сорока лет с правильными и мягкими чертами лица, высокий, пропорционально сложен, с болей светлой, чем у других соплеменников кожей.
Моктесума произнес приветственную речь, а Кортес снял с себя ожерелье из жемчуга и стразов и надел на шею Моктесумы. Когда процессия прошла несколько улиц, прибыл один из слуг Моктесумы с "двумя ожерельями, завернутыми в ткань, которые были сделаны из цветных раковин…и с каждого ожерелья свисало по восемь золотых креветок, выполненных с большой точностью и около пяди длиной". Сам Моктесума надел ожерелья на шею Кортесу. Этот жест говорил о многом, так как креветки символизировали самого Кецалькоатля.
Для проживания испанцам выделили дворец Ашайакатля, отца Моктесумы. Там было множество залов, в одном из которых вполне могли разместиться полторы сотни человек. По существу, в этом здании было достаточно места для размещения всей испанской армии. Это было громадное здание сложной планировки, частью сокровищница, частью храм. Моктесума лично провел Кортеса в его покои, после чего удалился. Кортес пишет о дальнейшем развитии событий следующее: "И немного спустя, когда все воины моего отряда уже были размещены по квартирам, он вернулся, и за ним несли множество разных золотых и серебряных украшений и плюмажей и почти пять или шесть тысяч штук одежды из хлопка, очень нарядной, из тканей разной выделки и по-разному вышитой, и, передав мне все это, сам он сел на другом возвышении, которое тут же соорудили рядом с тем, на коем сидел я, а усевшись, сказал следующее: "Уже много лет мы по писаниям, оставшимся от наших предков, знаем, что ни я, ни все те, кто на сей земле обитает, не коренные здешние жители, но пришлые, и прибыли сюда из дальних краев; знаем также, что в сии места нас привел некий вождь, и все пришедшие с ним были его подданные, а потом он возвратился на свою родину и лишь через многие годы прибыл сюда опять, и тогда оказалось, что те, кого он здесь оставил, переженились на здешних женщинах, и обзавелись многочисленным потомством, и основали селения, в коих жили, и когда он захотел увести их с собою, они не пожелали ни идти за ним, ни признать своим господином, и с тем он и удалился. И мы всегда знали, что его потом?/p>