А С Пушкин - поэт, историк
Информация - История
Другие материалы по предмету История
, русскому обществу был впервые показан реалистический портрет вождя народного движения, мастерски и любовно написанный рукой величайшего русского художника.
В своей монографии Пушкин восстановил, кроме того, истинный масштаб событий и вскрыл их истинную природу. Весь черный народ был за Пугачева, - говорит замечаниях, поданных Николаю 1 после выхода книги, - одно дворянство было открытым образом на стороне правительства. Тот же тезис положен в основу и всей книги, где многократно отмечается великая обширность революционного движения, поколебавшего государство от Сибири до Москвы и от Кубани до Муромских лесов, - общее негодование. Правительственная версия, подменявшая понятие крестьянской войны понятием местного казачьего бунта, была решительно Пушкин в объяснительных отвергнута Пушкиным. В его книге пугачевщина была впервые правильно истолкована, как явление классовой борьбы. Возможность примирения борющихся сторон исключалась, ибо выгоды их, - по словам Пушкина, - были слишком противоположны. Таков окончательный итог пушкинского анализа крестьянской войны, тем более смелый, что он сохранял силу и для современных Пушкину политических обстоятельств.
Ко времени создания Истории Пугачева Пушкин в своем историческом мышлении успел далеко уйти от воззрений просветителей 18 века, признававших индивидуальную волю и разум решающими факторами исторического процесса. Подняв образ Пугачева на подобавшую высоту, Пушкин не переоценил, однако, роли Пугачева в народном движении. По объяснению Пушкина, спокойствие было ненадежно и до появления Пугачева: все предвещало новый мятеж. - Пугачев, - говорит Пушкин, - не был самовластен и в период наибольших своих успехов. В глазах Пушкина основной движущей силой начатого Пугачевым восстания, как и основным героем книги, был народ, который, по свидетельству Пушкина, и в его время, то есть спустя целых шестьдесят лет после подавления пугачевщины, живо еще помнил кровавую пору.
В краткой информационной заметке, напечатанной в начале 1835 года, вскоре после выхода в свет Истории Пугачева, Белинский сразу же определил новую книгу Пушкина, как примечательное явление в области нашей ученой литературы.
Шесть лет спустя, в 1841 году, рецензируя последние три тома посмертного издания сочинений Пушкина, он высказался громче и явственнее: История Пугачева оценивалась в этой статье, как наивысший образец русской исторической прозы. Замечателен эпитет, которым Белинский обосновал эту свою оценку: - Пером Тацита писанная на меди и мраморе.
Еще через два года, в 1843 году, Белинский, повторяя тот же эпитет, относит Историю Пугачева, написанную по-тацитовски, к числу лучших произведений Пушкина, ставя ее на один уровень с его стихами.
И, наконец, в 1846 году, за два года до смерти, завершая цикл своих знаменитых статей о Пушкине, Белинский произносит окончательное, так сказать, отстоявшееся, суждение об исторической монографии Пушкина: - Об Истории Пугачевского бунта мы не будем распространяться, - говорит он, явно намекая на цензурные препятствия, к тому времени еще усугубившиеся: - Скажем только, что этот исторический опыт - образцовое произведение и со стороны исторической и со стороны слога.
Мы увидели, что Белинский так же оценивает Пушкина не только как поэта, но и как историка.
Уже после выхода в свет Истории.. Пушкин получил доступ к следственному делу. Обращаясь по этому вопросу к Бенкендорфу, он писал:
В свободное время я мог бы из оного составить краткую выписку, если не для печати, то по крайней мере для полноты моего труда, без того не совершенного и для успокоения моей исторической совести.
Из этого его письма мы видим, что Пушкин сам подтверждает, зачисляет себя в историки.
2.3.2 Петр 1
Вслед за Историей Пугачева последовала работа над Историей Петра- грандиозная по замыслу и объему. Работу эту прервала роковая дуэль.
Рукопись незавершенной Истории Перта 1, запрещенная Николаем 1, а затем потерянная, была найдена после революции и напечатана лишь в 1938 году, через сто один год после смерти поэта (ранее из нее были известны только отдельные
отрывки).
Однако появление нового тома в собрании сочинений Пушкина оказались, как ни удивительно, едва ли замеченным в связи с тем, что исторический труд поэта дошел до нас в черновом состоянии и поэтому даже после того, как рукопись его была напечатана, продолжал оставаться труднодоступным читателю.
Между тем найденный труд - по мере того, как перед ними раскрывается его действительное, богатое содержание - меняет наши прежние преставления о размахе исторических замыслов и работ великого поэта. Изучение творческой истории его труда убеждает в том, что работа его над созданием Истории Петра не остановилась на начальной стадии: исследование показывает, что, вопреки распространенному мнению, Пушкин не ограничился конспектированием изученного им многотомного свода исторических источников (то есть изданных И.И. Голиковым в конце 18 столетия Деяний Петра Великого). Работа над Историей Петра продвинулась много дальше: общие контуры ее были уже ясны; в обширном подготовительном тексте ее отражена выработанная Пушкиным историческая концепция, в с?/p>