Зарождение сознания в человеке
Информация - Философия
Другие материалы по предмету Философия
ельно, не поразит то обстоятельство, что Спенсер и Гиллен не обнаружили у австралийцев, которых они изучили, ни малейшего следа, ни слабейшего намека на что-нибудь такое, что могло бы быть описано как культ предков, что они не наткнулись на объекты культа в собственном смысле слова, на олицетворение сил природы, животных или растительных видов, что они встретили лишь очень мало преданий о происхождении животных и незначительное число мифов. Такая же бедность замечена Эренрейхом и в обществах низшего типа Южной Америки, которые, к несчастью, значительно менее изучены, чем австралийцы. Эта бедность свидетельствует о том, что в общественной группе еще преобладает пра-логическое и мистическое коллективное мышление. Чувство симбиоза, осуществляющегося между членами группы или между определенной человеческой группой и группой животной или растительной, получает прямое выражение в институтах и церемониях. Социальная группа в это время не имеет нужды в других символах, кроме тех, которые употребляются в церемонияхтАж
В своем недавнем сочинении Анимизм в Индонезии Крейт полагает необходимым различать в эволюции обществ низшего типа два последовательных периода: первый, когда личные духи считаются обитающими в каждом существе и предмете (в животных, растениях, скалах, звездах, оружии и т.д.) и одушевляющими их, другой период, предшествующий первому, когда индивидуализация еще не произошла и первобытному сознанию представляется, будто некое текучее начало, способное проникать всюду, т.е. своего рода вездесущая сила, оживляет и одушевляет существа и предметы, действуя в них и заставляя их жить. Там, где души и духи еще не индивидуализированы, индивидуальное сознание каждого члена группы тесно связано с коллективным. Оно не отделяется четко от коллективного сознания и, целиком соединяясь с ним, не противопоставляет себя ему: в нем господствует непрерывное ощущение причастности. Лишь гораздо позже, когда человек начинает ясно осознавать себя как личность и формально выделять себя из группы, к которой чувствует себя принадлежащим, лишь тогда внешние существа и предметы тоже начинают казаться личному сознанию наделенными индивидуальными душами или духами в продолжение жизни и после смерти.
Но точнее сказать не о неотделимости коллективных представлений (это следствие), а об отсутствии (или крайней неразвитости) индивидуальной воли и о том, что вся полнота воли была сосредоточена в Я-общины.
Поэтому первоначально не было никакой воли, отделенной от того, что Леви-Брюль назвал пра-логическим сознанием, но должно быть названо проявлением общинного Я в индивидуальном сознании Я-бытия. Первоначальное Я человека это здравый смысл, т.е. набор ситуативных примеров, к которым относилось также и поведение индивидуума в сложных неопределенных ситуациях.
На такие ситуации индивидуум (и группа индивидов) отвечал просто совершал стандартный ритуал приобщения к общинному Я, которое и находило ответы на вопросы. Конечно, первобытный человек, имеющий минимум воли, не был подобен сложной машине, он мог терпеть, говорить себе, например: надоело, но подожду, и т.д., но эта свобода воли была цельной и системной лишь в узких, хотя и многочисленных вопросах бытовых ситуаций.
Она, кроме того, была зажата между инстинктами, привычками и примерами, с одной стороны, и средовыми воздействиями, мистически и чувственно (и, как правило, коллективно) воспринимаемыми человеком, с другой.
От людей, в состоянии активности общинного Я, требовалось быть вместе и прежде всего, слышать друг друга, а лучше еще видеть и обонять. Но слух и голос, по-видимому, уже 200 тысяч лет назад стали наиболее важным средством коммуникации, что и определило опережающее развитие звукового языка над языком жестов. Ведь звук голоса объединял людей в любое время суток, в любой точке пространства (конечно, в пределах слышимости) и в любом положении тела.
С течением времени словарный запас стал столь велик, что мог создавать картины, не менее сложные, чем зрительные образы. Мозг человека, включенный в общинную группу посредством звуковых сигналов, постепенно стал частью общинной мыслительной машины, управляющей этой группой, но машины не механической, а машины со свободной волей, так как ее задачей было не только вспоминать, но и находить решения.
Так над родовой общиной начала надстраиваться племенная община первоначально в духе, в проекте и лишь значительно позже в металле.
Личности человека в нашем понимании, то есть личности, как воли, в ранней первобытности не существовало. Человек был, жил, наслаждался, боялся, радовался, страдал, переживал сложнейшие эмоциональные состояния, но не имел свободной воли, ощущения собственных, а не коллективных возможностей.
Его реакции на вызовы окружающей среды (в наиболее общих и существенных для общества случаях) были инстинктивными или обусловленными ситуативной энциклопедией, т.е. памятью и опытом.
Зато реакция надличностного субъекта (Я-общины) была подобна нашей. Человек в полной мере не принадлежал себе ни вовне, ни внутри. Но его эмоциональный мир был необыкновенно богат, он чем-то напоминал зрителя захватывающего фильма: ничего не зависит от него, но он живет, переживает и сопереживает.
Развитие родовой общины одновременно с развитием звуковой коммуникации языка создало 5060 тыс. лет до н.в. возможность для создания более широких общинных объединений племен, для существования которых людям