Забвение
Статья - Психология
Другие статьи по предмету Психология
·ведение представлений в воображении. Нельзя не упомянуть и Гуссерля, приравнивающего восприятие пространственного объекта к комбинации его видов или набросков. В свою очередь, кантовскаярекогниция получит концептуальное продолжение в Anerkennung, гегелевском узнавании, этом этическом акте, в котором наповороте от субъективного духа к объективному достигает высшей точки проблематика интерсубъективности. Знать означает узнавать, в каких бы многообразных формах это ни проявлялось. Узнавание может также опираться на материальнуюподпору, на образную презентацию, портрет, фотографию, причем в данном случае изображение идентифицируется с изображенным предметом, который отсутствует: именно этим сложным взаимодействиям были посвящены нескончаемые иссле-дования Гуссерля о связи Phantasie, Bild и Erinnerung.
Наконец наступает черед собственно мнемонического узнавания (оно обычно и обозначается данным термином), которое рассматривается вне связи с восприятием и без необходимой опоры на представление; оно состоит в точном совмещении образа, присутствующего в сознании, и психического следа он тоже называется образом, оставленного первичным впечатлением. Такое узнавание осуществляет упоминаемую в Теэтете подгонку положения ступни к прежнему отпечатку. Этомногоплановое по значению маленькое чудо разрешает в действии первую загадку загадку наличия представления о прошлой вещи. В данном отношении узнавание есть мнемонический акт в полном смысле слова. Без такого действенного разрешения загадка оставалась бы простой апорией. Именно на этом акте фокусируются различные предположения о надежности илиненадежности воспоминаний. Быть может, мы поставили ногу не на тот отпечаток или поймали в клетке не того голубя. Возможно, мы стали жертвами ложного узнавания, в силу которогоиздалека принимаешь дерево за знакомого человека. И все же что могло бы поколебать из-за подозрений, направленныхизвне, уверенность, связываемую со счастьем такого узнавания, которое мы в глубине души считаем неоспоримым? Кто может утверждать, что никогда не доверял таким находкам памяти? Разве события-маяки, основополагающие события одинокого или совместного существования не связаны с таким первичным доверием? И не продолжаем ли мы соразмерять нашипромахи и разочарования с сигналами, пришедшими от несокрушимого узнавания?
Загадка присутствия того, что отсутствует, разрешается, как мы только что сказали, в эффективности мнемонического актаи в венчающей его уверенности. Но не стала ли она еще более непостижимой в теоретическом плане? В самом деле, вернемся к нашему первому допущению: впечатление-аффект, полагаем мы, сохраняется, а потому и делает возможным узнавание. На откуда нам это известно? Теоретическая загадка продолжает существовать в самой сердцевине ее решения, достигаемого путем действия. Ведь это допущение всецело ретроспективно. Оно сделано задним числом. Может быть, онодаже представляет собой модель всякого ретроспективного суждения, которое в рассказе, относящемся к более позднему периоду, высказывается только в предбудущем времени: правда ли, что я узнаю это любимое существо как оставшееся тем же несмотря на долгое отсутствие, на бесповоротное отсутствие. Какпоздно я тебя узнал, о истина! горестно восклицает Августин. Поздно я тебя узнал это признание, символичное для всякогоузнавания. Исходя из ретроспективного допущения, я строю рассуждение: для того чтобы я вспомнил теперь первичное впечатление, от него должно было что-то сохраниться. Если воспоминание возвращается, значит, я его утрачивал; но если я все-такивновь его обретаю и узнаю, значит, образ его сохранялся.
Таково рассуждение Бергсона в Материи и памяти, еслирезюмировать его in nuce*. В моих глазах Бергсон остается философом, который лучше всех понял, сколь тесная связь существует между тем, что он называет сохранением образов, и ключевым феноменом узнавания. Чтобы доказать это, остановимся на 2-й и 3-й главах Материи и памяти, представляющих собой психологическое ядро всего труда. Первая глава называется Об узнавании образов. Память и мозг, а вторая О сохранении образов. Память и дух. Узнавание и сохранениеобразов являются как бы двумя центральными опорами работы.
* В сжатом виде, кратко (лат.).
Чтобы осмыслить ведущую роль этой пары понятий, вернемся к тому пункту нашего исследования, где мы впервые рассмотрели по отдельности проблему узнавания и проблему сохранения образов. В первый раз мы поставили вопрос об узнавании в рамках феноменологии памяти, когда речь шла о различении двух форм памяти: памяти-привычки, которая простодействует и не имеет отношения к отчетливому узнаванию, и памяти-припоминания, тесно связанной именно с таким узнаванием. Но на той стадии рассмотрения это различение осталось одной из полярностей наряду с другими. Что же касается вопроса о сохранении образов, то мы впервые столкнулись сним, разбирая вслед за Бергсоном проблему разграничения воспоминания и образа; мы постулировали существование чистого воспоминания как представления о прошлом, пребывающего в виртуальном состоянии, которое предшествует его превращению в образ в смешанной форме образа-воспоминания. Тогда мы остановились на осуществлении воспоминания, непроясняя при этом положение о чистом воспоминании, как бы временно скрыв его от любопытных глаз. Мы оставили чистое воспоминание в его виртуальном состоянии. Именно вэтот решающий момент