Емельян Пугачёв

Контрольная работа - История

Другие контрольные работы по предмету История

в борьбу масс, лишь с трудом и не полностью преодолеваемой ходом событий. Для яицких казаков, башкир и татар Приуралья, Оренбург сильная крепость и местопребывание губернатора был реальным воплощением гнёта и насилий. Восставшие казаки и крестьяне не могли правильно оценить силы своего врага, - местное зачастую заслоняло для них общее. Они, несомненно, преувеличивали стратегическое значение Оренбурга, овладев которым надеялись стать хозяевами у себя дома на Яике и в Приуралье.1

Двинуть вперед массу восставших, оставив позади, в Оренбурге, ненавистного губернатора и его чиновников, Пугачев был не в состоянии. Но не только преувеличенное представление и значении Оренбурга заставляло восставших медлить под его стенами. В этом сказывается также неизбежная организационная слабость крестьянской войны. Пугачев не имел возможности разделить свои основные силы, чтобы, двинув большую их часть вперед, направить меньшую для блокады крепостей, оставляемых в тылу. У него не было достаточно средств для сохранения общего руководства над войском при таких условиях. Впрочем, твёрдое решение идти после занятия Оренбурга дальше, на Москву и Петербург, несомненно, существовало у Пугачева и ближайших к нему лиц.

При начале осады Оренбурга в войске Пугачева было около 2500 чел: 500 яицких, 300 илецких, 600 оренбургских казаков, 540 перешедших к нему солдат из крепостей и около 500 башкир, калмыков и татар; он имел 20 пушек. Оренбургский гарнизон насчитывал вначале около 3000 чел, при 70 пушках. Силы Пугачева затем непрерывно росли, но и Оренбург в середине ноября получил подкрепление: сюда пробрался комендант Верхне-Озерной дистанции Оренбургской линии бригадир Корф, собравший в крепостях почти 2500 чел. И 22 орудия. Попытки атаковать город, предпринятые в первые же дни осады и повторявшиеся позднее, не имели успеха. Пугачев с 18 октября оставался преимущественно в Берде. Он больше рассчитывал, как и высказывал это прямо, взять Оренбург измором, нежели штурмом. Действительно, к концу осады продовольственное положение в городе стало очень тяжелым2.

Одновременно с осадой Оренбурга предпринимались попытки занять Яицкий городок. Сюда Пугачев в декабре 1773 г. направил Толкачева, который вошел в город при полном сочувствии жителей. Но комендант Яицкого городка Симонов успел запереться в укреплении, находившемся внутри города, и овладеть им так и не удалось.

В то же время движение в народных массах быстро ширилось. Оно развивалось на Урале, по обе стороны хребта, охватило всю Башкирию, перекинулось на Волгу, в район Самарской луки, в Западную Сибирь и к западу от Волги. Связь движения на местах с главным лагерем восставших под Оренбургом осуществлялась различно, она то усиливалась, то ослабевала. Одним из способов этой связи были широко организованное распространение манифестов и указов императора Петра Фёдоровича и рассылка в разные стороны небольших групп яицких казаков и отдельных лиц из стана Пугачева. Первые манифесты Пугачева к башкирам и казахам датированы концом сентября 1773 г. В октябре он послал указы на заводы. Ноябрьские и декабрьские манифесты обращены во всенародное известие для размножения и распространения в разных местах.

Связь движения на местах с его центром, образовавшимся вокруг Пугачева, выразилась также в приходе под Оренбург и в Берду множества русских крестьян и казаков, башкир, татар, марийцев и др. Уже в начале октября 400 башкир, вытребованных Рейнсдорпом в Оренбург для усиления его гарнизона, целиком присоединились к Пугачёву. После получения пугачёвского указа от 1 октября из слободы Каргалы началось движение в Башкирии; на запросы комендантов уральских крепостей о помощи, башкиры отвечали, что идут к государю. В октябре пришли два отряда башкир численностью в 1000 чел. В ноябре присоединился получивший впоследствии известность Салават Юлаев с 2 тыс. чел. Большие отряды заводских крестьян привёл с Урала Соколов (Хлопуша). Явилось полторы тысячи марийцев.

Хан казахской Младшей орды Нурали завязал сношения с Пугачевым еще в середине сентября 1773 г., и хотя он занял потом двуличную и выжидательную позицию, казахи проявили активность вдоль всей линии пограничных русских крепостей, проникая в пространство между Яиком и Нижней Волгой.

В ноябре под Оренбургом число восставших составляло уже 15 тыс., а к марту 1774 г., по словам Пугачева, сошлося в Берду до 50 тыс. большею частью мужиков; у осаждавших насчитывалось 86 пушек. Башкиры пригнали Пугачеву огромные табуны лошадей.1

Штаб восставших, в виде созданной в с. Берды Военной коллегии, пытался держать в своих руках нити руководства движением на местах. Но при слабых организационных средствах борьбы, при скованности основного ядра сил Пугачева осадой Оренбурга крестьянские восстания в отдельных местностях развивались по большей части самостоятельно. Они вспыхивали по мере распространения известий об императоре Петре III, который, как верили, находился с главной армией под Оренбургом. Ему присягали, во имя его действовали. Но восстания не сливались в единый поток, а в значительной мере поглощались борьбой с местными властями, помещиками, заводчиками и т.д.

На основные силы Пугачева непосредственно легла задача борьбы с попыткой правительства Екатерины II подавить восстание регулярными войсками из центра. Указом 14 октября 1773 г. генерал-майору Кару было поручено командование войсками, назначенными для действий против сил Пугачева. К району восстания стяг