Древнегреческая «игривая» культура и европейская порнография новейшего времени
Статья - Культура и искусство
Другие статьи по предмету Культура и искусство
±ыл пэдика 3 Ктесиппа" [Dover 1978: 16]. И далее: Это прилагательное обладает также значением "мальчишеский", "ребяческий", а кроме того, "игривый", "фривольный" в качестве антонима понятию "серьезный", как если бы оно было производным от пэдиа, "забава", "развлечение" [Dover 1978: 17].
----------------------------------
1 Ср. в этой связи праславянский глагол *pisti со значением ебать, применимый к песьему, не-человеческому сексу, от которого Б.А. Успенский производит русские слова пизда и пес. См.: [Успенский 1997]. При этом любимец, возлюбленный обозначается словами лсибша, и лсабшбс, причем первое обозначает еще и забаву, развлечение, хобби, а второе в качестве прилагательного ребяческий, несерьезный.
2 В оригинале автор передает греческие слова латиницей; для достижения аналогичного эффекта узнавания, прямого прочтения я счел возможным нарушить обе существующие традиции и передавать их кириллицей.
3 В этой связи небезынтересно было бы проследить генезис современного русского слова педик, традиционно воспринимаемого как арготически-речевое искажение литературного педераст. Заимствование может носить более прямой характер.
Итак, древнегреческая педерастия вполне осознанно, на терминологическом уровне, связывает себя с мальчишескими, игривыми, несерьезными коннотациями. Вне зависимости от возраста пассивный партнер именуется мальчиком, что в контексте жестко кодированных архаических культур предполагает необходимость следования вполне конкретным поведенческим и ролевым стереотипам. Каким и почему?
Для индоевропейских культур ответ на эти вопросы звучит достаточно однозначно. Мальчик, юноша противопоставлялся взрослому статусному мужу по множеству признаков, оформленных в целый ряд кодовых систем; однако общий смысл всего этого комплекса сводился в первую очередь к дикому, до-человеческому песье-волчьему состоянию индивида, не прошедшего инициационных процедур и не получившего, таким образом, права на собственно человеческие кодовые маркеры. В нашем случае интересна в первую очередь та система дихотомий, которая относится к сфере половых ролей 1. Юноша, волк, по определению бесплоден, ибо, не будучи человеком в полном смысле этого слова, не имеет права на зачатие правильных детей 2. Более того, в этом смысле юноши в ряде архаических культур (в том числе и в древнегреческой) являют собой третий пол, внеположенный как статусным мужчинам, так и статусным женщинам. Современный термин бисексуальность в данной ситуации неприменим вследствие исходной неточности: юноша не выполняет мужских или женских половых ролей в зависимости от ситуации. Он выполняет роль пэс, которая подразумевает скорее не промежуточную, но исходную поведенческую систему, способную затем переключиться как в мужской, так и в женский вариант. То же относится и к девушкам (со всеми понятными оговорками): вспомним непереводимую на современные языки многозначность слова пэс. Девичий секс также бесплоден (дети, рожденные девушками, как бы не считались3) и в случае потери девственности не приводит к радикальной
-----------------------------
1 См. в этой связи главу о русском мате, помещенную в этой же книге.
2 Так же как на ношение взрослого оружия, на ведение взрослого боя по правилам и на участие в совете мужей и т.д.
3 Материал, относящийся к различным индоевропейским традициям, в этом смысле весьма обилен и разнообразен. Однако с потрясающей частотой в нем наблюдается один и тот же набор возможных судеб детей, рожденных до брака. Во-первых, им в любом случае заказано взросление, то есть участие в нормальном процессе статусной эволюции: они от рождения пожизненно приписаны в низкие социальные статусы. Во-вторых, вопрос мог решаться еще проще: их попросту убивали (см., к примеру, обширную славянскую демонологию, связанную с утопленными или как-то иначе умерщвленными младенцами). В-третьих, сын девы получал прекрасную возможность стать героем, то есть вечным сыном, пожизненным обитателем маргинальной культурной зоны, полу-мертвым, с человеческой точки зрения. Он обречен умереть молодым (поскольку взрослым не может стать по определению), и единственной возможностью сделать карьеру для него становится героическая смерть. Стандартный мотив чудесного рождения чаще всего имеет в основе именно эту коллизию. смене статуса. Впрочем, потеря девственности совсем необязательна. Техника секса с девушками добрачного возраста в тех древнегреческих культурах, где девушки пользовались относительной свободой (Лакедемон), предполагала анальный проникающий вариант 1. Все разновидности задних позиций явно считались имманентными педическому сексу и несли соответствующую семантическую нагрузку. Так, в ряде контекстов даже лексически анус и вульва пассивного партнера неразличимы: и то и другое именуется кузос [Dover 1978: 187]. Лучшим примером такого неразличения полов является чаша в манере так называемого Элевсинского художника 2, на которой взрослый мужчина совершает анальное сношение с девушкой, причем сопроводительная надпись состоит из восклицания в честь прекрасного юноши. Сэр Джон Бордмен характеризует эту надпись как роскошно неуместную3. Мне же она представляется как н