Господство над народами. Глава из книги "История Народа Хунну"
Доклад - История
Другие доклады по предмету История
Господство над народами глава из книги "История Народа Хунну"
ЗАПАДНАЯ ГРАНИЦА
Сын Модэ, Гиюй, вступивший на престол под именем Лаошань-шаньюя, получил в наследство великую державу и несколько сложнейших задач. Задачи эти нужно было решить незамедлительно. Первой и главной стала защита западной границы. Юэчжи были выброшены с захваченной ими территории, но еще крепко держались в своих родных степях к северу от Тяньшаня. Небольшая часть их, отколовшись от основной массы народа, осталась в Наньшане под названием "малых юэчжей", но большая часть продолжала упорно сопротивляться. Наконец правитель юэчжей Кидолу пал в борьбе с хуннами. Он был убит, труп его достался врагам, а из его черепа Лаошань-шаньюй сделал кубок. Невозможно определить точную дату окончательного поражения юэчжей, но произошло оно в промежуток между 174 и 165 гг. до н.э. В 165 г. наследник Кидолу с остатками своего народа перешел Сырдарью и на берегах Амударьи столкнулся с населением Греко-Бактрийского царства - осколка империи Александра Македонского. За 150 лет мирной жизни потомки завоевателей мира "среброщитных фалангитов и неукротимых пельтастов" потеряли свою боевую доблесть. Так, в военном отношении их крайне низко оценивали китайцы: "народ слаб и боится войны". Юэчжи без особого труда овладели Бактрией и больше не помышляли о возобновлении войны с хуннами, от которой им пришлось горько.
Территорию, оставленную юэчжами, - Семиречье - заняли усуни, перемешавшиеся с саками и остатками юэчжей. Усилившийся усуньский властитель счел возможным "после смерти шаньюя" отказаться от поездок в Хунну, т.е. фактически отделиться. Попытка хуннов восстановить свою власть над усунями не имела успеха. Когда же это произошло? Это могло быть только после победы над юэчжами, которых усуни громили совместно с хуннами, т.е. после 165 г. Значит, под умершим шаньюем подразумевался Лаошань. Он умер в 161 г., и, следовательно, отложение усуней должно было произойти в пятидесятых годах II в. до н.э., примерно между 158 и 154 гг., когда хунны вели войну в Китае и не имели достаточных сил для борьбы на западе.
У усуней мы не находим такого общественного строя, который составлял силу хуннов. Это видно из следующего. У усуней на 120 тыс. кибиток приходилось 630 тыс. человек, т.е. на одну кибитку - немногим более пяти душ. Это не род, а нормальная парная семья. Жена считалась собственностью мужа, который мог передать ее кому угодно; одну китайскую царевну усуньский владетель подарил своему внуку; другой владетель передал жену своему двоюродному брату. У усуней было явно выражено имущественное неравенство: так, в источнике упоминаются богатые владельцы четырехтысячных табунов лошадей.
Политическая система усуней была значительно проще хуннской. Во главе народа стоял владетель, носивший титул гуньмо. По китайским источникам, у усуней было всего 16 чиновников, а войска - 188800 человек. Это была грозная сила. Однако усуни в то время жили в согласии с хуннами. Их лояльность, очевидно, была вызвана враждебными отношениями с западными соседями.
С запада к Усуни примыкало владение Кангюй, расположенное в Голодной степи. Оно было вдвое слабее Усуни и служило буфером между хуннами и юэчжами. Господство хуннов над Кангюем было, по-видимому, номинальным, но оно обеспечивало западную границу Хуннской империи и развязывало хуннам руки на востоке. Лежавшая южнее Усуни и Кангюя Согдиана хотя и не подчинялась хуннам, но вследствие раздробленности (она делилась на 70 самостоятельных владений) не могла быть опасна. Итак, мы видим, что, разгромив юэчжей, Лаошань-шаньюй полностью обезопасил западную границу и захватил гегемонию над княжествами "Западного края" (тогдашнее китайское название Синьцзяна - Сиюй), экономические возможности которых должны были играть немаловажную роль в формирующемся хозяйстве новорожденной империи.
ВНУТРЕННЯЯ ПОЛИТИКА
"Основать империю, сидя на коне, можно, но управлять ею с коня нельзя", - сказал однажды Елюй-Чуцай - гуманный государственный деятель эпохи Чингисхана. Это понимал еще основатель Хуннской империи Модэ-шаньюй. К концу своего правления он стал широко пользоваться услугами китайских перебежчиков, составлявших для него дипломатические послания к китайскому двору. Лаошань-шаньюй шел по отцовскому пути, и когда евнух Юе, насильно посланный к нему в составе посольства из Китая, захотел перейти на его сторону, то был принят и обласкан. "Юе научил шаньюевых приближенных завести книги, чтобы по числу обложить податью народ, скот и имущество". Это мероприятие произвело огромный переворот во внутренних делах хуннского общества. Налоги, поступавшие шаньюю и его приближенным (а все они были его родовичи), выделяли шаньюев род из числа прочих и давали в его руки такие возможности, о которых сам Модэ не мог мечтать. Прямым следствием этого было принятие шаньюем титула "Рожденный небом и землею, поставленный солнцем и луною, хуннский Великий шаньюй...". Тут мы уже видим, что право на власть определяется "милостью божией", причем родовичи обязаны повиноваться, а не сопротивляться. Новые прерогативы шаньюя столь противоречили старому порядку, что, казалось бы, народные массы должны были возмутиться и воспротивиться, но этого не произошло. Наоборот, власть шаньюев пользовалась непререкаемым авторитетом. Дело в том, что недаром уступили хунны свою древнюю свободу. Они получали за нее такую цену, которая, видимо, удовлетворяла их. Доходы от добычи и дань с покоренных племе