Гносеологическое понимание присвоения и растраты в уголовном праве
Информация - Юриспруденция, право, государство
Другие материалы по предмету Юриспруденция, право, государство
ГНОСЕОЛОГИЧЕСКОЕ ПОНИМАНИЕ ПРИСВОЕНИЯ И РАСТРАТЫ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ
Присвоение и растрата как формы необоснованного удержания и отчуждения вверенного имущества выделились в число самостоятельных имущественных преступлений не сразу. Законодатели древнейших времен относили присвоение и растрату к числу гражданско-правовых деликтов и отказывались видеть в данных правонарушениях имущественное преступление. Норма о присвоении вверенного в нашем понимании имущества - плод более развитого правового сознания в сравнении с нормами о похищении (краже, грабеже, разбое). Они возникли на почве достаточно развитых экономических отношений и тесно связаны с гражданско-правовым регулированием этих отношений.
Рост злоупотреблений, связанных с вверенным имуществом, начинает проявляться в момент расщепления собственности в виде отделения от ее титула различных правомочий путем передачи собственниками административно-хозяйственных функций не собственникам. В такой ситуации разграничение владения и собственности обуславливает появление новых разновидностей правоотношений по владению, пользованию и распоряжению вверенным имуществом, требующих адекватной уголовно-правовой охраны [1, с. 8; 2].
По своей сущности присвоение и растрата представляют собой умышленное деяние, заключающееся в противоправном удержании или отчуждении чужого имущества, находящегося в обладании виновного. Здесь имеет место то обстоятельство, что, с одной стороны, присвоение (растрата) не нарушает чужого владения, т.к. присваиваемая вещь поступает во владение виновного не преступным путем, свойственным обычному похищению, а с другой стороны, присвоение (растрата) есть нарушение права собственности в чужом имуществе.
Собственно говоря, криминализация присвоения и растраты вверенного имущества была связана с тем, что присвоение чужого имущества, поступившего во владение виновного в силу какого-либо гражданско-правового договора, представляет собой, прежде всего, нарушение положений этого договора. Постепенно из общей массы (ненаказуемых) случаев присвоения чужого имущества выделились такие, в которых полагалось уголовное наказание по свойству нарушенного договора. Нарушение особой обязанности верности, возлагаемой договором на виновного, включало в себя необходимый элемент злоупотребления доверием. Присваивавший чужое имущество представлялся человеком низким, коварным, напоминавшим собою вора, в силу чего первоначально такое деяние и именовалось воровским присвоением и включалось в общее понятие кражи [3].
Так, римское право отличало случаи присвоения вверенного имущества от воровства, подводя их под общее понятие furtum. Причем к последнему понятию относились случаи нарушения особого доверия, вытекающего из договоров сдачи вещи на сохранение (depositum - хранение или поклажа), товарищества (societas - договор товарищества), опеки (tutela - охрана, опека над некоторыми лицами с ограниченной дееспособностью).
Раньше всех присвоение (растрата) выделилось как особое преступление в германском праве. Уже в Каролине была предусмотрена ответственность за воровское удержание вещей, переданных в верные руки. Это преступление по уровню общественной опасности и размеру наказания уравнивалось с воровством (кражей), хотя с последним уже и не отождествлялось [4, с. 4]. В последующем общее право совсем отделило присвоение от кражи и все германское уголовное законодательство рассматривало присвоение как особое, самостоятельное преступление против собственности.
Так, в настоящее время присвоение как деликт относится к группе преступлений против собственности и состоит в обращении чужого имущества в свою квазисобственность. Согласно 246 УК ФРГ виновным в присвоении признается тот, кто противоправно присвоил движимые чужие вещи для себя или третьего лица. Предметом данного посягательства является чужая движимая вещь, которая должна быть передана виновному во владение или на хранение либо доверена ему. По своей сути норма о присвоении в германском уголовном праве есть, с одной стороны, специфическая кража и образует субсидиарный деликт, с другой - присвоение доверенного имущества (вещь передается собственником или третьим лицом с тем условием, чтобы субъект данного преступления использовал ее по специальному назначению или возвратил через определенное время). Таким образом, основное отличие присвоения от кражи состоит в том, что при краже субъект преступления всегда изымает вещь с целью обращения ее в свою собственность или собственность третьих лиц, а при присвоении элемент изъятия отсутствует, т.к. лицо использует соответствующие полномочия по владению или хранению вещи, переданные ему собственником [5, с. 433-435; 6, с. 356-358].
По иному пути в данном вопросе развивалось французское уголовное право, где решающее значение для криминализации присвоения получил элемент злоупотребления доверием. В данном случае к присвоению имущества относились лишь те деяния, которые были соединены с нарушением доверия, определяемым путем перечня некоторых договоров, при которых обязанность верности ставилась под уголовное наказание. Так, французское право лишь в 1791 году объявило присвоение уголовно-наказуемым деянием, ограничив ответственность случаями присвоения имущества, вверенного на сохранение. Уголовный кодекс (сode penal) распространил объем этого прест?/p>