Германия во время Первой мировой войны
Информация - История
Другие материалы по предмету История
»града. Россия, которая не желала терять свое влияние на Балканах, объявила частичную мобилизацию. В Берлине все еще надеялись на нейтралитет Англии. Но в этот же день, 29 июля, английский министр иностранных дел Э. Грей заявил немецкому послу, что если в конфликт будут втянуты Германия и Франция, то Лондон выступит на стороне Парижа. До этого момента германская дипломатия энергично провоцировала войну, но теперь она попыталась склонить австрийцев к компромиссу.
Однако такой шаг Бетман-Гольвега не устраивал военных. Начальник генерального штаба Мольтке твердо заявил о необходимости начать вооруженные действия, пока у Германии сохраняется военное преимущество. В самой империи уже более недели проходила скрытая мобилизация. При этом надо иметь в виду, что в Германии сформировались такие военно-технические системы транспорт, связь, службы мобилизации, развертывания и снабжения армии, которые в случае приведения их в действие остановить было уже невозможно. Они выходили из-под человеческого контроля и начинали развиваться по своей собственной логике.
29 июля Германия заявила, что если Российская империя не отменит мобилизацию, то ее объявит и кайзеровская империя. Николай II уже был готов отступить, но теперь свое слово сказали русские генералы. 30 июля Россия начала всеобщую мобилизацию, а Германия выставила ей ультиматум с требованием прекратить военные приготовления. Получив отказ, 1 августа Германия объявила России войну. При этом немецкий кайзер и русский царь буквально бомбардировали друг друга телеграммами с просьбами не начинать войну.
Хотя Франция не предпринимала никаких активных действий и даже отвела от границы свои войска, 3 августа Германия объявила войну и ей. В этот же день передовые части немецкой армии вторглись в нейтральные Бельгию и Люксембург. В ответ Великобритания заявила протест и потребовала вывести войска из этих стран. Германия отказалась сделать это, и 4 августа 1914 г. Британская империя объявила ей войну. Таким образом, военный конфликт принял мировой характер.
В жаркие августовские дни 1914 г. Германию охватил невиданный патриотический подъем. Такие же страсти бушевали в Лондоне и Париже, Вене и Санкт-Петербурге. Если еще в июле в Берлине, Кельне, Гамбурге, Мангейме и других немецких индустриальных центрах проходили многотысячные антивоенные демонстрации, то в августе начавшаяся война предстала в глазах подавляющего большинства населения как национальная и оборонительная, как борьба за само существование государства и нации. Сказались плоды многолетней националистической пропаганды. Выступая 4 августа в рейхстаге, Вильгельм II заявил: Я не знаю больше никаких партий, я знаю только немцев. Этими словами кайзера были провозглашены согласие и установление гражданского мира.
Среди левых сил первыми этот призыв поддержали лидеры профсоюзов, постановившие прекратить все трудовые конфликты и отказаться от стачек и забастовок. Социал-демократическая фракция рейхстага дружно проголосовала (хотя на предварительном обсуждении К. Либкнехт решительно возражал) за выделение военных кредитов и призвала рабочих отдать все силы укреплению обороны родины.
Установлением гражданского мира правительство Т. Бетман-Гольвега стремилось упрочить тыл и добиться необходимого единства всех слоев немецкого общества. Тем не менее в конце 1914 начале 1915 г. в Германии произошло более 160 стачек. В правящих кругах также не было полного единства.
Неуверенность Бетман-Гольвега в успешном исходе войны заставляла его быть осторожным и воздерживаться от откровенно экспансионистских и агрессивных выступлений. Рейхсканцлер сопротивлялся применению особенно жестоких методов и средств ведения войны, опасаясь, что это увеличит число противников Германии и настроит против нее мировое общественное мнение.
Негодование реакционных сил вызывала также подчеркнутая предупредительность главы правительства по отношению к лидерам социал-демократии, в деятельности которых он с полным основанием видел лучший способ влияния на рабочий класс.
После того как стало очевидно, что война приобретает затяжной характер, перед правительством встала задача перевода всей немецкой экономики на военные рельсы. Рассчитывая по плану А. Шлифена на молниеносный разгром Франции, а затем и России, германское правительство не позаботилось о создании в стране крупных запасов стратегического сырья и товаров, не разработало подробных планов мобилизации промышленности и распределения рабочей силы. Все это пришлось делать уже в условиях военных действий.
В то же время особая структура экономики Германии позволяла сравнительно легко приспособить ее к потребностям войны. Этому способствовали: высокая степень концентрации промышленности, что обеспечивало ее быструю мобилизацию; новейшая техника, позволявшая осваивать новые виды производства; высокая квалификация и дисциплинированность рабочих. Государственный аппарат империи имел хорошие навыки управления хозяйством, так как Пруссия давно обладала значительной государственной собственностью в виде железных дорог, каменноугольных шахт и месторождении селитры. Все это должно было помочь Германии выдержать длительную войну в условиях фактической блокады и недостатка собственных ресурсов.
Ахиллесовой пятой немецкой экономики было отсутствие сырья и нехватка собственного продовольствия. В таких условиях важнейшее значение приобретала торговля с нейтральными ст?/p>