Внешняя политика США в работах Збигнева Бжезинского
Информация - Политология
Другие материалы по предмету Политология
· партнёров едва ли оправдаются. В течение по меньшей мере десяти лет у Европы не будет достаточного политического единства и стимулов, чтобы пойти на финансовые жертвы, необходимые для превращения в военную державу глобального уровня.
Даже более могучая в политическом и военном отношении Европа будет высказывать в международных делах сдержанность, продиктованную ограничениями, которые вытекают из сложной природы её континентального единства и нечёткости её политического профиля. Лишённая миссионерского пыла и самоуверенного фанатизма, будущая Европа могла бы явить вдохновляющий пример политики ответственного многостороннего взаимодействия, в которой, в конечном счёте, и нуждается человечество.
США и Россия
Стоит вопрос: в какой мере на роль главного стратегического партнёра США в Евразии годится Россия? Нет сомнений, что она располагает средствами и опытом для этого. Хотя Россия уже не является в точном смысле частью региона Мировых Балкан времена её господства в Центральной Азии миновали. Москва, тем не менее, оказывает большое влияние на примыкающие к южным российским границам страны и имеет тесные связи с Индией и Ираном.
В то же время Россия с некоторых пор видит в своих мусульманских соседях взрывоопасный источник политических и экономических угроз.
И всё же Россия в качестве потенциального партнёра США тоже не лишена недостатков, унаследованных от недавнего прошлого. Также она всё больше воспринимается региональными государствами как бывшая колониальная Европейская держава и всё меньше в качестве родственного евразийского государства.
Для России единственный геостратегический выбор, в результате которого она могла бы играть реальную роль на международной арене и получить возможность модернизировать своё общество, - это Европа.
Для Америки Россия слишком слаба, чтобы быть её партнёром, но, как и прежде, слишком сильна, чтобы быть просто её пациентом. Более вероятна ситуация, при которой Россия станет проблемой, если Америка не разработает позицию, с помощью которой ей удастся убедить русских, что наилучший выбор для их страны это усиление органических связей с трансатлантической Европой.
Развивающееся между НАТО и Россией сотрудничество, получившее мощный импульс благодаря образованию Совета Россия НАТО, мешает Москве выдвигать возражения против желания Украины примкнуть к альянсу. Схожие соображения применимы и к неустойчивому Кавказскому региону. Терзаемый изнутри острыми этническими и религиозными противоречиями, регион традиционно является центром борьбы за влияние между Россией, Турцией и Ираном.
Никто из трёх традиционных претендентов на главенствующую роль в этом пространстве, то есть ни Россия, ни Турция, ни Иран, не обладает сейчас такой мощью, чтобы в одиночку навязать свою волю региону в целом. Даже совместного выступления двоих из них против третьего игрока, скажем России и Ирана против Турции, было бы недостаточно, поскольку в глубине сцены проступают силуэты ещё двух фигур Соединённых Штатов и Европейского Союза.
Всё большая очевидность этого положения может даже заставить Россию признать, пусть и скрепя сердце, что её интересам скорее соответствовала бы та или иная форма взаимодействия с евроатлантическим сообществом, направленного на превращение Кавказа в более стабильный, приверженный к сотрудничеству и процветающий регион.
Хотя сам Кремль выказывал расположение к Западу ещё до 11 сентября, события этого дня помогли оправдать его позицию в обстановке критики со стороны той российской политической элиты, которые считали правительство чересчур уступчивым по отношению к напористой Америке. Стратегическое решение Путина проистекало из реалистичных геополитических расчётов: в условиях возвышения Китая на Востоке, нарастающей враждебности со стороны 300 с лишним миллионов мусульман на Юге, экономической слабости самой России и переживаемого ею демографического кризиса у России в буквальном смысле нет выбора. Соперничать с Америкой было бы бесполезно, а заключить союз с Китаем означало бы подчиниться ему.
Кремль, несомненно, надеялся, что сближение с Америкой особенно Америкой, контуженной ударами 11 сентября 2001 года и, следовательно, более склонной сочувственно отнестись к российским интересам, - принесёт ему материальные и геополитические выгоды. Однако, невзирая на подобные прагматические расчеты, сближение с Америкой подразумевало готовность очутиться в одной упряжке с ней, причём слабая сторона была обречена оказаться гораздо более прочно скованной, нежели сильная.
Таким образом, сделанный Россией и единственно доступный для неё выбор, пусть даже продиктованный тактическими мотивами, предоставил Западу стратегический шанс. Он создал предпосылки для прогрессирующей геополитической экспансии западного сообщества всё дальше и дальше вглубь Евразии. Расширение уз между Западом и Россией открыло для проникновения Запада в некогда заповедную зону российского ближнего зарубежья. Но у России просто не остаётся альтернативы, если она желает сберечь ценнейшее из своих территориальных владений Сибирь.
Одной из главных задач евроатлантической политики остаётся целенаправленная поддержка усилий по консолидации России в качестве постимперской страны, развивающей демократию. Учитывая отсутствие у России укоренившейся демократической политической ку