Влияние мотива и цели на квалификацию преступлений
Дипломная работа - Юриспруденция, право, государство
Другие дипломы по предмету Юриспруденция, право, государство
? требования их наличия. Взять, например, хулиганство. В соответствии i. 1 ст. 213 УК оно определяется как грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, сопровождающееся применением насилия к гражданам либо угрозой его применения, а равно уничтожением или повреждением чужого имущества.
Как видно, мотив преступления в УК не конкретизирован, что дает все основания предположить возможность совершения хулиганства и из иных побуждений, например, в связи с неприязнью к потерпевшему. С формальной стороны такая логика толкования ст. 213 УК безупречна. Что же касается содержательной стороны, то здесь также не исключен вариант оценки деяния, совершенного не из стремления противопоставить себя окружающим, как хулиганства.
По-видимому, законодателю, если он желает предусмотреть ответственность за хулиганство как за деяние, совершенное по соответствующему мотиву, следует конкретизировать субъективную сторону преступления. В противном случае есть все основания допустить вариант, при котором лицо, грубо нарушившее общественный порядок, подлежит уголовной ответственности по ст. 213 УК и при отсутствии хулиганских побуждений.
Рассматривая такой признак субъективной стороны, как мотив, следует заметить, что в уголовно-правовой науке продолжает оставаться спорным вопрос: необходимо ли создавать особое уголовно-правовое понятие мотива или рассматривать его в том смысле, в каком он понимается в психологии? Так, Б.В. Харазишвили категорично утверждал, что всякая попытка дать уголовно-правовое определение мотива преступления является искусственной и ненаучной: "Психологический подход к мотиву поведения является основным, определяющим, а подходы с точки зрения всех других наук - вторичные, зависящие от него".
Единообразному в целом пониманию содержания корыстного мотива применительно к должностным преступлениям в теории и судебно-следственной практике послужило введение законодателем в действующий УК такого субъективного признака, как иные личные побуждения, который соответственно уточнил понятие корысти.
Каков же объем содержания понятия "иные личные побуждения"?
Прежде всего подчеркнем, что этот признак носит недостаточно определенный характер и имеются трудности в уяснении его уголовно-правового смысла. Личные побуждения - это любые побуждения, поскольку каждый акт субъекта, опосредованный сознанием и волей, всегда носит личный характер. В случае если в деянии отсутствует волевое проявление побуждений, оно теого признака в состав должностного (служебного) подлога, М.Д. Лысов делает, на наш взгляд, верный вывод, "что закон имел в виду не всякие личные побуждения, а только те, которые наряду с корыстными также направлены на извлечение какой-либо нематериальной выгоды для себя". При такой формулировке под мотивами служебного подлога надо понимать всякие, кроме корыстных (они названы отдельно), стремления, направленные на получение выгоды неимущественного характера: стремление получить награду, стремление скрыть свои упущения в работе, желание помочь родственникам, знакомым, получить взаимную услугу и т.п. Именно так раскрывается это понятие в п. 17 Постановления Пленума Верховного Суда СССР № 4 от 30 марта 1990 г. "О судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге".
Данным разъяснением руководствуется суд при оценке мотива "иная личная заинтересованность" по делам о должностных преступлениях. Так, квалифицируя действия К. по ст. 292 УК РФ, суд делает следующий акцент: "Наличие личной заинтересованности при внесении в протокол обыска заведомо ложных сведений суд усматривает в желании К. придать своим действиям, равно как и остальных подсудимых, участвовавших в проведении обыска в с. Нагорном, законный характер по изъятию имущества у Д.".
Круг мотивов, характеризующих личную заинтересованность, свидетельствует об антисоциальных, антиобщественных интересах лица, допускающего злоупотребление должностными полномочиями, служебный подлог, о его стремлении извлечь выгоду для себя, своих родных или близких. В связи с этим обоснованно высказывается мнение, что ложно понятые интересы службы, исходя из которых действует виновный, не могут быть отнесены к иной личной заинтересованности. В подобном случае у лица нет того антисоциального интереса, который придает служебному подлогу характер преступления. Следовательно, мотив личной заинтересованности в силу этого не включает в себя мотив ложно понятого интереса службы.
Руководствуются суды и п. 14 упомянутого выше Постановления Пленума Верховного Суда СССР № 4 от 30 марта 1990 г., в котором указывается: "Если законодательством... в качестве обязательного признака состава уголовно наказуемого злоупотребления служебным положением, а также должностного (служебного) подлога предусмотрена корыстная или иная личная заинтересованность, суды обязаны всесторонне исследовать обстоятельства, от которых зависит вывод о наличии или отсутствии в действиях виновного указанных мотивов, и обосновать свой вывод в приговоре с приведением конкретных доказательств". Так, старший государственный инспектор Ханкайской рыбоохраны Приморрыбвода У-в был обвинен в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 285 УК РФ. Предварительное следствие квалифицировало содеян?/p>