Владимиро-Суздальская твердыня
Информация - История
Другие материалы по предмету История
?ак вобравшая в себя все свои силы твердыня, как богатырь, что ни на шаг не отступит на тяжелом своем коне.
Гордится каждое княжество своим собором, как кичится оно своей мощью перед соседом, чтобы тот не посягнул на его добро.
Раздробленная Русь!.. Богатырь идет на богатыря. Но та неподвижная сила, что дышит в храмовой твердыне, превозмогает раздоры князей и бояр.
От храма к храму, от крепости к крепости таков всюду путь через леса и просторы Русской земли. И каждая храмовая твердыня, перекликаясь с соседней, пусть подчас и далекой, вещает, вопреки крови, пролитой в братоубийственных войнах, о единстве этой земли.
Тенденция к массивности. Замкнутости церковного здания проявилась вне Киева уже в XI в. В XII в. она ясно обозначилась в самом Киеве, в соборе Печерского монастыря, а затем утвердилась еще полнее в строго величавом соборе Елецкого монастыря в Чернигове.
Княжества Владимиро-Суздальское, Полоцко-Минское, Турово-Пинское, Смоленское, Галицко-Волынское, Киевское, Переяслав-Муромское, Черниговское, Тмутараканское, Рязанское, феодальные республики (хоть и с ограниченной княжеской властью) Новгородская и Псковская… Вот во что превратилась Киевская держава. Обособленные в своих эгоистических вожделениях, но туго спаянные русским национальным сознанием миры. В искусстве каждый из них оставил о себе память строительством, всяческим украшением своего быта проявил какие-то ему присущие черты. Но хоть велико было уже в XII в. значение Новгорода или Галицко-Волынской земли, первенство политическое и культурное среди обособившихся земель, несомненно, досталось княжеству Владимиро-Суздальскому: там сложилась великорусская народность.
…Русь Днепровская сменяется Русью Верхне-Волжской. Таково следствие разложения Киевской державы. В совсем иных природных условиях, чем на юге страны, жили там предки наши, приступившие уже в VIII-X вв. к освоению Залесья. Эти условия сказались на характере русского человека.
В свое время В.О.Ключевский попытался показать это наглядно. Великороссия, писал он, со своими лесами, топями и болотами на каждом шагу представляла поселенцу тысячу мелких опасностей, непредвидимых затруднений и неприятностей, среди которых надобно было найтись, с которыми приходилось поминутно бороться. Это приучало великоросса зорко следить за природой, смотреть в оба, ходить, оглядываясь и ощупывая почву, не соваться в воду, не поискав броду, развивало в нем изворотливость… привычку к терпеливой борьбе с невзгодами и лишениями. В Европе нет народа менее избалованного и притязательного, приученного меньше ждать от природы и судьбы и более выносливого… Великоросс работал не на открытом поле, на глазах у всех, подобно обитателю южной Руси: он боролся с природой в одиночку, в глуши леса с топором в руке… Ведь лбом стены не прошибаешь, и только вороны прямо летают, говорят великорусские пословицы. Природа и судьба вела великороссов так, что приучали его выходить на прямую дорогу окольными путями. Великоросс мыслит и действует как ходит. Кажется, что можно придумать кривей и извилистей великорусского проселка? Точно змея проползла. А попробуйте пройти прямее: только проплутаете и выйдите на ту же извилистую тропу…. Главная масса русского народа, - указывал Ключевский в другом месте, - отступив перед непосильными внешними опасностями с днепровского юго-запада к Оке и верхней Волге, там собрала свои разбитые силы, окрепла в лесах центральной России, спасла свою народность…
Окрепла и спаслась как нация благодаря замечательной сметливости, выносливости, целеустремленному усилию и мужеству.
В Залесье была воссоздана основа русской государственности. И там же, во славу этой государственности, был создан один из самых прекрасных во всей средневековой Европе художественных ансамблей, в котором все три радующие глаз великие искусства зодчество, живопись и ваяние представлены прославленными шедеврами.
…В краю лесов, естественно, расцвели деревянное зодчество и деревянная скульптура. От них ничего не осталось, но искусство древоделей вызывало восхищение современников.
Когда в 1160 г. пожар уничтожил ростовскую деревянную церковь, построенную в конце X в., летописец отмечал сокрушенно, что другой такой дивной церкви не было и не будет.
И это искусство оказалось, в конце концов, сильнее пожаров, ибо оно ожило в белокаменной строительстве и в белокаменной резьбе Владимиро-Суздальской Руси. Не характерно ли, что еще в 70-х годах XII в., когда за владимирцами прочно укрепилась слава каменщиков, их по-старому называли в то же время и древоделями…
Мало что сохранилось от каменных построек Мономаха на северо-востоке. Самые ранние из дошедших до нас тамошних храмов были воздвигнуты при сыне его Юрии Долгоруком, который первым из суздальских князей стал добиваться преобладающего положения на Руси. И сегодня стоят построенные в те годы церковь святых Бориса и Глеба в селе Кидекше, в четырех километрах от Суздаля, и собор Спасо-Преображения в Переяславле-Залесском. Одноглавые четырехстолпные крестово-купольные храмы с тремя массивными апсидами и фасадами, широко расчлененными плоскими лопатками. Храмы-богатыри, столь типичные для русского зодчества середины XII в., но в самой своей грузности, приземистости выделяющиеся четкостью архитектурного замысла, могучей в своей простоте красотой. Стены лишены украшений, щелевидные окна словно бойницы. Эти храмы выстроены в суровое время, когда тя