Веймарская республика в Германии: опасности массовизации
Информация - История
Другие материалы по предмету История
Веймарская республика в Германии: опасности массовизации.
По материалам лекций по истории западной цивилизации XX века Б. М. Меерсона и Д. В. Прокудина
1. Германский нацизм, воспоминания о котором до сих пор парализуют ужасом человечество, вырос в условиях, отличных от советских или итальянских. Во-первых, это единственный из тоталитарных режимов, возникший в одной из самых экономически развитых стран мира. Во-вторых, он возник в обществе, которое, казалось, переболело массовизацией и приобрело иммунитет к тоталитарному вирусу; на самом деле, выяснилось, что любое общество на позднеиндустриальной стадии развития (массовое общество) не гарантировано от тоталитаризма.
Германия, как и Италия, относительно поздно оформилась в единое государство. Это, несомненно повлияло на менталитет немцев конца XIX - начала XX веков, обострив националистические его стороны. История Германии давала много поводов для национальной гордости. Начать с того, что немцы (небезосновательно) считали свою страну родиной (физической, духовной был, разумеется, Рим) европейской цивилизации: именно германские племена, похоронив фактически Империю, создали на ее руинах королевства, из которых в конце концов выросли современные государства. Германской истории принадлежит и восстановление Империи (renovatio Imperii Romana) в виде сначала империи Карла Великого а затем Священной, Римской Империи (Германской Нации). Имперство, таким образом, на много веков оказалось связующей идеей для немцев. Но это привело и к тому, что Империя затмила для Германии идею единой государственности: Бавария, Саксония, Бранденбург и другие области существовали на протяжении веков практически независимо друг от друга, не испытывая ни малейшего позыва к объединению и не испытывая никакой общности, кроме совместных выборов императора. В таком состоянии Германия подошла к XIX веку, веку национализма, когда в силу понятных причин объединение стало неизбежным. Государство, которое собрал "железом и кровью" Бисмарк, совмещало в себе принципы национальный и имперский. Провозглашенная 18 января 1871 года в Версале федеративная (!) Германская империя оказалась слишком сильна экономически, слишком молода и в то же время слишком крепка имперскими традициями, чтобы национализм не перерос в ней в шовинизм. В этом, а не только в малочисленности колоний и в "прусском пути развития капитализма в сельском хозяйстве" лежат корни агрессивности Германии перед и в ходе Первой мировой войны.
Но тем горше было поражение и последовавшие за ним пляски на могиле империи, которые с таким упоением танцевали в Версале победители, особенно - Франция. Именно это унижение стало тем фитилем, который зажег в 1933 году массовую ментальность (казалось, почившую после революции 1918 года). Но этому предшествовал целый ряд событий и процессов.
2. Германия - страна общинная. В отличии от Великобритании, США или даже Франции, индивидуализм не имел здесь столь прочных корней. Тем масштабней и активнее был процесс массовизации, охвативший общество и вооруженные силы к концу войны. Отсюда вытекают те поразительные аналогии с российскими событиями этого же периода, которые, впрочем, приводят к разным финалам: революция в Германии не привела немедленно к установлению диктатуры "партии нового типа", российская альтернатива между советской властью и демократией в лице Учредительного собрания разрешилась в пользу последнего.
Однако, начало революционных событий похоже на таковые в России чрезвычайно.
Революционное брожение началось в среде промышленных рабочих и, что особенно важно, в вооруженных силах. Среди типично массовых лозунгов, таких как передел земли, имущественное равенство, свержение коррумпированной верхушки, доминировал, как и в России лозунг "долой войну". Действующая армия воевать не желала. На фронтах часты были случаи братания с солдатами противника, идущих в бой резервистов ветераны называли не иначе, как штрейкбрехерами, прусский солдат утратил свою хваленую дисциплину. Деморализации армии способствовал и выход из войны России по Брестскому миру марта 1918 года (не совсем неправ был Троцкий, полагая, что отказ России от войны и оккупация огромной части русских территорий ускорит разложение немецкой армии и революцию в Германии, которую он полагал продолжением мировой революции, начавшейся в России). Города не отставали от армии: лозунги социалистов, особенно леворадикального их крыла, управляемого из Москвы, не оставили равнодушными рабочих, политические стачки стали обычным делом.
Не имея возможности подавить брожение, имперское правительство вынуждено было вступить в диалог с наименее экстремистской частью оппозиции - социал-демократы получили министерские портфели. Такая уступчивость не сняла, конечно, революционной угрозы, но поставила большую часть социал-демократии на легитимный путь политической борьбы. Левые же социалисты-радикалы, печально известная группа "Спартак", будущие коммунисты, возглавляемые Карлом Либкнехтом и Розой Люксембург, слишком сильно были привязаны к российским большевикам, чтобы идти на компромиссы с "буржуазными" политиками. К счастью, влияние "Спартака" в обществе оказалось не столь мощным, как на то рассчитывали в Москве, большая часть тех же рабочих поддерживала социал-демократов.
Однако, никакие компромиссы не могли сдержать революцию.
3. В начале ноября 1918 года командование имперского военно-морского флота приняло решение осуществит