В поисках Мудрова
Статья - Литература
Другие статьи по предмету Литература
?естури, о сиротах-дочерях Ф. И. Барсук-Моисеева, о вдове М. Н. Муравьева, жене декабриста А. Г. Муравьевой, и построенной ею больнице в Чите; приглашал на консилиумы почти совсем оглохшего Ф. А. Гильдебрандта и полуслепого М. Х. Пехена. П. И. Страхов, будущий ректор университета, вспоминал, что никто не смел ударить при Мудрове собаку, поставить мышеловку: И они (мыши. - Авт.) -творение рук Божиих. Поместьев не имеют, жалованья не получают; надо же им питаться! Нас не объедят, все сыты будем, не изводя живых существ жестокими средствами.
В конце 1829 года, как уже говорилось выше, Мудров был призван на борьбу с холерой. Его действия оказались весьма эффективными. С мая по июль 1831 года он успел открыть в Петербурге три холерных больницы в рабочих районах. Похоронили Матвея Яковлевича на Выборгской стороне, на холерном кладбище за собором святого Сампсона - так пишут все его биографы. Неподалеку находился разрушенный ныне храм апостола Матфея - первая церковь Петербурга, построенная на месте Петропавловского собора и перенесенная на Петроградскую сторону.
В 1878 году в журнале Русская старина некто П. П. (возможно, Петр Петрович Пекарский) описал расположение могилы Мудрова на кладбище: Налево от входа под тремя вековыми елями в ряду захоронений других известных людей - адмирала Г. А. Сарычева, инженер-генерала К. И. Оппенгейма, купца В. И. Пивоварова. В конце XIX века холерное кладбище упразднили, и в 1913 году Г. А. Колосов нашел там одинокую гранитную плиту с полустертой надписью: Под сим камнем погребено тело раба Божия Матвея Яковлевича Мудрова, старшего члена Медицинского Совета центральной холерной комиссии, доктора, профессора и директора Клинического института Московского университета, действительного статского советника и разных орденов кавалера, окончившего земное поприще свое после долговременного служения человечеству на христианском подвиге подавания помощи зараженным холерой в Петербурге и падшего от оной жертвой своего усердия.
Никаких сведений о переносе могилы Мудрова у нас нет. Мы надеялись найти план захоронений у Сампсониевского собора и восстановить ее. Однако в процессе поисков выяснилось, что Выборгское холерное кладбище располагалось довольно далеко от собора (при соборе было свое кладбище - первое в Петербурге). Холерное кладбище обозначено на карте города 1913 года - небольшой участок земли вдоль Арсенальной улицы рядом с обширным католическим кладбищем. К 1948 году и то, и другое сравняли с землей, застроив эти территории производственными цехами Калининского райпромкомбината. Совсем недавно мы побывали здесь. Арсенальная сегодня представляет собой пустынный чисто промышленный район. Примерно посередине улицы на огороженном участке сохранилось здание бывшего костела, принадлежавшего католическому кладбищу, на территории же холерного кладбища располагается товарная станция Финляндской железной дороги, куда вход запрещен. За воротами - асфальт со следами грузовиков, будки, краны, чуть подальше - здание Ленинградского оптико-механического объединения. Размещать в этом безлюдном месте какой-либо памятный знак, по-видимому, не имеет смысла, не говоря уже о восстановлении могилы.
Сампсониевский собор, напротив, возрождается, имеет статус памятника и входит в состав музейного объединения Исаакиевский собор. Заместитель директора музея по научной работе Александр Викторович Квятковский показал нам могильные плиты, которые обнаруживали вокруг собора в ходе строительных работ (плиты с холерного кладбища сюда не переносились) и поделился планами восстановления некрополя при соборе, поскольку здесь покоились первые архитекторы города Трезини, Растрелли-старший и другие знаменитые петербуржцы. Возникла мысль о восстановлении могильной плиты Мудрова в составе этого некрополя, однако поскольку заново изготовленная плита не будет представлять музейной ценности, директор музея Н. В. Горский выдвинул другое предложение: поставить памятный крест в парке за собором, где тоже раньше было кладбище и где уже открыт памятник первым архитекторам Петербурга.
А что же Москва? С горечью вынуждены констатировать: на сегодня аудитория Факультетской терапевтической клиники (преемницы мудровского Клинического института) и музей истории медицины ММА имени И. М. Сеченова (преемницы медицинского факультета Московского университета) - единственные места в столице, где увековечено имя Мудрова. В музее находится его портрет работы С. Щеголева (в клинике осталась копия), под которым когда-то значилось: Piae memorie Matthai Jacobidae Mudrow. caes. univers: Moscq: Clinicorum Institutorum fundatoris euisdemque clinicis therapeuticae Prof: publ: ord: Nati Vologdae XXIII Mart MDCCLXXII, defuncti Petropoli VIII Jul. MDCCCXXXI. Вскоре эта надпись должна снова появиться в клинике.
Чтобы ситуацию исправлять, следует точно знать, какие дома и улицы хранят память о М. Я. Мудрове. Безусловно, прежде всего речь должна идти о Клиническом и Медицинском институтах. По сути, оба Клинических института (1805 и 1820 годов) являлись первыми клиниками Московского университета, из которых в 1846 году вышла Факультетская терапевтическая клиника. Кстати, в изначальном здании ФТК на Рождественке (сегодня его занимает Московский архитектурный институт) Мудров тоже бывал - с 1813 года он читал лекции в находившейся там Медико-хирургической академии (на мемориальной доске, украшающей сегодня здание МАрхИ, ни слова об академии и клинике не сказано). Медицинский институт представлял из себя трехэтажный учебный и жилой корпус на 100 воспитанников.
Где