Шахматы в художественной литературе
Статья - Литература
Другие статьи по предмету Литература
Шахматы в художественной литературе
Е. Гик
Как смог убедиться читатель, многие писатели и поэты любили шахматы, обращались к ним в своем творчестве (см. Наука и жизнь № 7, 2007 г.). В этом номере мы завершаем краткий рассказ о шахматах в художественной литературе и предлагаем решить еще одну шахматную задачу. Ее автор блестящий писатель и шахматный композитор Владимир Набоков, о котором наряду со Стефаном Цвейгом, И. Ильфом и Е. Петровым и другими классиками литературы шла речь в предыдущем номере. Наша жизнь подобна шахматной игре это известное древнее изречение встречается в художественной литературе еще в эпоху Возрождения, например в Декамероне Джованни Боккаччо, написанном в середине XIV века.
Почти через 300 лет эти же слова повторил в Дон Кихоте Мигель Сервантес. Страстным любителем шахмат был Лев Толстой. В 1864 году он писал брату жены Александру Берсу: Играешь ли ты в шахматы? Я не могу представить себе эту жизнь без шахмат, книг и охоты. В Войне и мире при описании военных действий Толстой нередко говорит о шахматной игре.
Свою привязанность к шахматам писатель сохранил до конца жизни. Вспомним мировой бестселлер Алиса в Стране чудес Льюиса Кэрролла. Там героиня играет в крокет, а в следующей книге, Алиса в Зазеркалье, превратившись в пешку, становится участницей шахматной партии. Действие происходит на сказочной доске, где все персонажи шахматные фигуры. Любовь к шахматам Эриха Марии Ремарка нашла отражение в разных его произведениях. Сцены игры встречаются в романах Три товарища, Триумфальная арка и Жизнь взаймы. В последнем из них один из персонажей, 80-летний старик по фамилии Рихтер, страдающий тяжелой формой туберкулеза, проводит много лет в санатории. Эликсиром, продлевающим ему жизнь, оказываются шахматы. Узнав, что безнадежно больной человек страстно увлекается ими, врачи находят ему подходящих партнеров, и те играют с Рихтером по телефону или по почте. Шахматы дают нашим мыслям совсем другое направление. Они так далеки от всего человеческого... от сомнений и тоски… это настолько абстрактная игра, что она успокаивает. Шахматы мир в себе, не знающий ни суеты, ни... смерти", убеждает Рихтер другую пациентку, героиню романа Лилиан. Известный российский драматург и писатель Леонид Зорин большой поклонник шахмат, автор сценария популярного в начале 1970-х фильма Гроссмейстер часто обращался к шахматной теме. Вот отрывок из его романа Записки трезвенника, одним из главных персонажей которого стал шахматный мастер Мельхиоров, наставник героя-рассказчика: В шахматном кружке Мельхиоров чувствовал себя много свободней, во всяком случае, естественней. Часы занятий были мне в радость. Бесспорно, наш рябой декламатор был педагогом незаурядным. ...Он говорил о мелодии цвета белого и черного, и о таинственном сопряжении этих различно окрашенных клеток, и о том, как они сосуществуют то в органичном взаимодействии, то в состоянии отторжения. Тут он весьма изящно касался загадки разноцветных слонов, оставшихся в пешечном окружении. Здесь гениально проявляется, так утверждал он, вздымая перст, закон гармонического соответствия противоположных характеристик разный цвет обеспечивает равный вес. Одной из сторон иной раз можно недосчитаться даже двух пешек, равенство сил не будет нарушено. Нежно поглаживая доску, Мельхиоров не уставал напоминать, что каждое поле имеет свой голос, собственный, неповторимый голос, надо только уметь его услышать. Существует сигнальная система позиции, нервная деятельность организма, которую познают партнеры, точнее сказать стремятся познать. От их успешного проникновения в ее суть зависит течение партии и ее конечный исход… А вот забавный эпизод из повести братьев А. и Г. Вайнеров Гонки по вертикали, в которой дантист Зубакин, по совместительству опытный валютчик, погорел на своем пристрастии к шахматам: Зубопротезный кабинет Зубакина был расположен на Гоголевском бульваре, рядом с шахматным клубом. Однажды, занимаясь своей очередной пациенткой, он зацементировал ей протез и велел немного посидеть, не раскрывая рта, пока мост не просохнет. Сам же на минутку выскочил в соседний дом в шахматный клуб. И надо такому случиться как раз в этот момент там начинался сеанс одновременной игры, который давал любимый гроссмейстер валютчика. Упустить такой шанс было бы непростительно, и Зубакин пристроился к одной из досок, закаменев, словно гипс у его пациентки. Поединок получился очень увлекательным, но когда спустя три часа дантист вернулся в свой кабинет, бедную женщину успели увезти в Институт Склифосовского, где ей чуть ли не ломом вышибали изо рта цемент. А у Зубакина тем временем милиция успела конфисковать все золото и валюту. В результате этот страстный поклонник шахмат вынужден был на три года отправиться в места не столь отдаленные повышать свой рейтинг... Однажды я спросил у Аркадия Вайнера, большого любителя шахмат, дружившего с Василием Смысловым и Гарри Каспаровым: Зубакин плод вашей писательской фантазии или у игрока-дантиста был живой прототип? Вы будете смеяться, ответил Аркадий Александрович, но такой любитель шахмат был, он и сейчас есть. Не стану называть его имя (оно широко известно в узких кругах), а прославился этот человек, столь жестоко пострадавший из-за шахмат, еще и тем, что вставил золотые зубы своей любимой собаке, побитой в какой-то уличной драке. Ныне его имидж от такого поступка только