Цельность художественного текста
Сочинение - Литература
Другие сочинения по предмету Литература
· которых она собрана.
Всякий текст содержит в себе явные или скрытые цитаты, поскольку создается в сформированной до него текстовой среде. Отсюда вытекает, что все тексты находятся в диалогических отношениях: “ ... всякий текст вбирает в себя другой текст и является репликой в его сторону”, пишет один из основателей теории интертекстуальности французский семиолог и литературовед Ю. Кристева [1995, с.102].
Интертекстуальность, понимаемая как наличие в тексте элементов (частей) других текстов, присуща любому тексту. Однако если это свойство становится для данного текста доминирующим, то он теряет цельность, что и можно наблюдать на примере “Утра” текста с тематической недостаточностью. Чтобы восстановить цельность, нужно найти и собрать воедино все интертекстуальные связи такого текста с другими текстами А. Белого. Вся совокупность таких связей будет представлять не что иное , как модель “обычного” текста цельного и семантически автономного. В этом и наша задача: проделать интертекстуальный анализ “Утра” с тем, чтобы дополнить его семантику “до цельности”.
Постановка задачи позволяет уточнить общее понятие интертекстуальности: в данном случае мы имеем дело с автоинтертекстуальностью будут сопоставляться тексты только одного автора. Обычно среди них “находится один, который выступает в роли метатекста (сопрягающего, разъясняющего текста) или автоинтертекста по отношению к остальным, или же эти тексты составляют текстово-метатекстовую цепочку, взаимно интегрируя смысл друг друга и эксплицируя поверхностные семантические преобразования каждого из них…” [Фатеева 2000, с. 91].
Поиск цельности нашего тематически недостаточного текста целесообразно вести одновременно по двум параметрам: 1) по схеме его формальной связности (обозначена подзаголовком и-е-а-о-у) и 2) по тому семантическому минимуму, который удается извлечь из текста (аддитивная тема цветовая гамма, иконически представляющая некое утро ). Необходимо также учесть кольцевую композицию текста.
Первому параметру отвечает фрагмент из романа А.Белого Котик Летаев , в котором писатель описывает свои первые младенческие воспоминания. (Ср.: “... память о конце первого двухлетия (длинная память) и исключительные ее объекты (фантастика бреда) резко отделяют меня от ряда детей с короткой памятью...” [Белый 1990 б, с.321]; кроме того, говоря об этом романе, автор отмечает: “Так переживался мною конкретно период древнейших культур в становлении самосознающего Я ; об этом точнейше я передал в Котике Летаеве “ [Белый 1994 в, с. 419]):
“Чувствую невозможность дальнейшего пребывания без единого звука: хочу издать звук; бабушка, задрожав как осиновый лист, мне грозится рукою:
Этого нельзя: ни-ни-ни!
Я громко щелкаю: и ай! что я сделал!
О н о совершается; оно уже совершилось, потому что он, кто там жил, вызываемый стуком, он прет уже; он уже крепнет; издалека-далека он мне отвечает на вызов; и ти-те-та-то-ту” [Белый 1990 а, с.304].
Точное совпадение букв подзаголовка и-е-а-о-у с гласными фонетической цепочки из Котика Летаева ти-те-та-то-ту (далее в тексте романа эта последовательность не раз воспроизводится с различными вариациями) дает основания для предположения о том, что в Утре , возможно, говорится о первом акте самоосознания авторского Я.
По второму параметру отбирается текст статьи А.Белого Священные цвета:
“ Бесконечное может быть символизировано бесконечностью цветов, заключающихся в луче белого света. Вот почему Бог есть свет и нет в Нем никакой тьмы ” [Белый 1994 б, с.201].
“Первые века христианства обагрены кровью. Вершины христианства белы как снег. Историческая эволюция церкви есть процесс убеления риз кровью Агнца . Для нашей церкви, еще не победившей, но уже предвкушающей сладость победы, характерны все оттенки заревой розовой мечтательности. Розовый цвет соединяет красный с белым” [Там же, с.205].
“Исходя из цветных символов, мы в состоянии восстановить образ победившего мир. Пусть этот образ туманен, мы верим, что рассеется туман. Его лицо должно быть бело, как снег. Глаза его два пролета в небо удивленно-бездонные, голубые. Как разливающийся мед восторг святых о небе его золотые, густые волосы. Но печаль праведников о мире это налет восковой на лице. Кровавый пурпур уста его, как тот пурпур, что замыкал линию цветов в круг, как тот пурпур, который огнем истребит миры; уста его пурпурный огонь” [Там же, с.209].
Из приведенных контекстов следует сакральный смысл цветообозначений (выделены жирным шрифтом). Причем порядок их следования отчасти совпадает с последовательностью в стихотворном тексте, а последнее из цветообозначений Утра пурпур (20) в Священных цветах “замыкает линию цветов в круг” (ср. с круговой композицией проанализированного текста).
И, наконец, в работе А.Белого Глоссолалия. Поэма о звуке именно она представляет собой автоинтертекст находим объединение всех параметров интертекстуального поиска темы Утра :
“ ...лик Духа, творящего бурную и калимую ткань; эта ткань мировой кипяток, как покров, на том Духе; представление громадного жара и шара воистину станет нам ясным покровом, переливчатым, как перламутр, и прозрачным, как воздух; сквозь него, точно демоны глухонемые, на нас Элогимы стремят безглагольные взоры свои; и творят нам Начала : то было в начале земли...” [Белый 1994 а, с.21].
“День Сатурна во рту сознаваем графически: неоп?/p>