Философское понимание пространства и времени
Информация - Философия
Другие материалы по предмету Философия
о его же следует признать и самым бессильным. Вот как прекрасно выразил эту мысль В. Шекспир:
Уж если медь, гранит, земля и море
Не устоят, когда придёт им срок,
Как может устоять, со смертью споря,
Краса твоя - беспомощный цветок?
***
Как сохранить дыханье розы алой,
Когда осада тяжкая времён
Незыблемые сокрушает скалы
И рушит бронзу статуй и колонн?
***
О, горькое раздумье!.. Где, какое
Для красоты убежище найти?
Как маятник, остановив рукою,
Цвет времени от времени спасти?..
Точно так же определения пространства и времени не изолированы друг от друга, а едины друг в друге. И если наше обыденное сознание всё же иногда ещё представляет себе дело таким образом, что существует пространство само по себе, а кроме него, существует "также" и время, то грамматика разума требует изъять из нашего представления вот это "также". Все вещи мира существуют только в единстве определений пространства и времени, в единстве "здесь" и "теперь", благодаря чему мы находим в своём сознании третье определение природы - место.
Место и перемещение
Указывая на конкретное "здесь", мы фиксируем определённую точку в пространстве. Констатируя момент "теперь", мы фиксируем эту точку как сосуществующую наряду с другими точками пространства. Соединяя "здесь" и "теперь", мы получаем определение места. Место - это непосредственное единство определений пространства и времени, единство "здесь и теперь".
В обыденной жизни для указания на какое-либо место часто применяют только одно слово - "здесь", которое несёт при этом, однако, двоякий смысл: "здесь" как точка пространства и "здесь" как момент времени. Рассказывая, например, о своих делах, выражаются так: "здесь произошёл сбой", "здесь ему не повезло". При таком употреблении слова "здесь" пространство и время уже присутствуют в нём в своём единстве.
Как непосредственное единство пространства и времени ("здесь и теперь"), место несёт в себе и их противоположность. Проявляется эта противоположность как постоянный переход от определения "здесь" к определению "теперь": "здесь" - "теперь" - "здесь" - "теперь"... и т.д. Тем самым мы получаем нескончаемый переход от одного места в другое место, от одного "здесь и теперь" к другому "здесь и теперь", затем к третьему "здесь и теперь" и т.д.
При этом происходит то же самое, что и при утверждении точки в ходе отрицания пространства. Чтобы зафиксировать одно место ("здесь и теперь"), следует перейти в другое место ("здесь и теперь"), а из него - в третье место ("здесь и теперь") и т.д. до бесконечности. Вот эта развивающаяся из противоположности определений пространства и времени нескончаемая череда мест даёт четвёртое определение природы - перемещение (корень - место). Но это ещё не движение.
Единство места и перемещения - перемещающееся место - приводит нас к понятию материи. Всё то, что имеет место в этом мире и перемещается вместе с ним, есть материя. Иначе говоря, материей является всё то, что определено через пространство и время, через "здесь" и "теперь", что, следовательно, разделено и обособлено. В свою очередь, только то, что разделено и обособлено может оказывать нам сопротивление, а значит, может быть предметом наших ощущений.
К этому пункту необходимо дать два примечания.
Первое касается соотношения предложенного здесь понимания материи с так называемым ленинским определением, согласно которому: Материя есть объективная реальность, данная нам в ощущениях. Ключевыми в нём являются слова объективная реальность. И объективностью и реальностью мы называем всё то, что противостоит познающему субъекту, весь окружающий нас мир. Разница между ними состоит в том, что термин объективность мы употребляем в тех случаях, когда мыслим мир со стороны его всеобщности, а термин реальность - в тех случаях, когда мы мыслим его со стороны его единичных образований (отдельных вещей). Следовательно, ленинское выражение объективная реальность, данная нам в ощущениях означает лишь огульное признание существования мира единичных предметов, которые человек воспринимает через свои органы чувств.
Второе. Мы сначала вывели понятия пространства и времени и лишь затем перешли к понятию материи. Представители так называемой диалектической философии действуют наоборот. Они сначала рассуждают о материи, и только потом говорят о пространстве и времени, как формах её существования. Но опять-таки, если исходить из ленинского определения материи, как объективной реальности данной нам в ощущениях, то нетрудно заметить, что в нём уже в снятом виде содержатся определения пространства и времени. Раз что-то ощущается нами, значит, оно уже имеет границу, определяемую через здесь и теперь.
Так, например, в обыденной жизни мы начинаем свой рассказ о чём-либо с того, что сначала указываем, где и когда это происходило, и только затем называем тот реальный предмет или событие, которые должны совместить в себе эти идеальные определения. Например: Давным-давно в тридевятом царстве-государстве жил-был царь, Сегодня на стадионе Торпедо пройдёт футбольны