Философская и научная картина мира

Информация - Философия

Другие материалы по предмету Философия

зи явлений.

Однако философский анализ этого понятия не ограничивается одним лишь выявлением его объективного содержания. Те реальные проблемы и трудности, с которыми сталкивается наука, не только вытекают из ошибочного понимания понятия причинности, но оказываются нередко результатом недооценки абстракций и допущений, с которыми связано его определение. Следовательно, с методологической точки зрения, т.е. сточки зрения эффективности решения проблем, касающихся принципа причинности, важно иметь в виду не только объективное содержание понятия причинности, но и субъективный аспект, а точнее говоря, все тонкости соотношения, диалектики объективного и субъективного.

В самом деле, чтобы установить причинную связь между событиями А и В, объяснить данное событие В, указывая его причину А, или предсказать возможные следствия В1, В2, В3 и т.д. известной нам причины А, нужно не только указать соответствующие признаки причинности, кроме А и В, в данной пространственно-временной области. На необходимость такой абстракции указывал еще Ф. Энгельс: Чтобы показать... частности, мы вынуждены вырывать их из их естественной или исторической связи и исследовать каждую в отдельности по ее свойствам, по ее особым причинам и следствиям.... Такая абстракция при установлении причинной связи осуществляется без каких бы то ни было затруднений во многих простых, часто встречающихся в обыденной обстановке случаях. Наблюдая, например, за столкновением бильярдных шаров, мы без труда указываем на удар одного как причину движения другого. При этом мы, не задумываясь, пренебрегаем такими факторами, как трение шаров о поверхность стола, конвекционные воздушные потоки и т.д., поскольку по опыту знаем, что они не могут оказывать существенного воздействия на положение массивных бильярдных шаров.

Подобные абстракции при установлении причинной зависимости используются настолько часто, что становятся привычными и естественными. Та легкость, с которой они осуществляются; и их практическая эффективность порождают иллюзию, что, оправдывая себя в одном или нескольких случаях, они должны быть вполне уместными и во всех других аналогичных случаях. Лишь сталкиваясь с более сложными случаями, мы начинаем осознавать всю меру трудностей, которые нужно преодолеть для установления причины или следствия данного события в переплетении множества других предметов и явлений.

Чем, например, объяснить образование пустынь на месте ранее цветущих районов Средней Азии? Ясно, что причина есть, хотя она представляет, очевидно, весьма сложную систему факторов. Поэтому, чтобы ответить на поставленный вопрос, нужно изучить огромный объем метеорологического, геологического, географического и других материалов, прибегнуть к геоморфологическому анализу водоемов, наблюдению над меняющимися в этих районах климатом, изучить структуру почвенного покрова и т.д. Только в итоге выполнения такой исследовательской работы можно будет отбросить несущественные факторы и дать более или менее адекватное объяснение образованию пустынь. Но почему задача объяснения оказывается в данном случае такой сложной? Потому ли, что исследователь должен кропотливо изыскивать признаки, свидетельствующие о существовании причинной зависимости? Нет, скорее потому, что их слишком много и надлежит правильно выбрать из них те, которые соответствуют реальному положению дел, предварительно оценив их сравнительное значение в данной ситуации.

Итак, можно сделать вывод, что абстракции, используемые при установлении причины и следствия, играют весьма существенную роль в процессах объяснения, предсказания явлений действительности. Если эти абстракции не могут быть осуществлены из-за каких-либо экспериментальных или теоретических трудностей, то правильное объяснение или предсказание событий на основе принципа причинности будет невозможным. Иначе говоря, ответ на вопрос о существовании причинной зависимости можно получить лишь тогда, когда наблюдаются или логически выводятся определенные признаки причинной зависимости и когда осуществляются все необходимые при этом абстракции.

Ясно, что сама объективная действительность далеко не всегда предоставляет возможность выполнения правил абстрагирования. Ученые во многих случаях, вероятно, предпочли бы возможность экспериментирования, вместо того чтобы полагаться на те условия познания, которые предоставляет им сама природа. То, что в одной ситуации дает им преимущества, в других становится оковами исследования.

Задачей эксперимента в этом случае выступает демонстрация того, что изменения одного предмета или явления (не нарушающие в искусственно созданных условиях характера естественных процессов) при прочих постоянных условиях вызывают соответствующие изменения (возникновение) другого. Именно сохранение всех прочих условий в неизменном виде позволяет соблюдать принцип ceteris paribus (при прочих равных условиях). Когда же экспериментальная проверка причинной зависимости оказывается невозможной, выполнение правил абстрагирования может быть обеспечено, например, математическими средствами.

В самом деле, как можно объяснить, скажем, тот факт, что давление газа на стенки сосуда остается постоянным, если известно, что газ состоит из множества молекул, в хаотическом беспорядке ударяющихся о стенки сосуда? Чтобы объяснить постоянство давления, нужно предположить, что, несмотря на хаотическое движение молекул, давление газа в любой точке объема в среднем одинаков?/p>