Блаженный Васенька
Информация - Культура и искусство
Другие материалы по предмету Культура и искусство
Блаженный Васенька
Мельник В. И.
Печатается по благословению архиепископа Симбирского и Мелекесского Прокла
Василий Иванович Жировов родился в Симбирске около 1919 года в бедной, причем неблагополучной семье, где оба родителя были пристрастны к спиртному. Жизнь его с самого начала и до конца представляла собой нескончаемый ряд скорбей, бед, болезней. Уже на седьмом году жизни он заболел менингитом. Болезнь была настолько тяжелой, что мальчик заснул на целых двенадцать дней. Все решили, что он умер. На самом же деле Бог сотворил со своим будущим угодником такое большое чудо в ознаменование начала его подвига Христа ради. Для маленького Василия уже был изготовлен гроб. Однако кто-то из окружающих догадался, чтобы не ошибиться, влить ему в рот как будто бы и бездыханный воды. И эту воду Вася проглотил. Так и догадались, что ребенок все-таки жив и находится лишь в состоянии необычного сна.
С этой-то болезни и начался подвиг Василия Ивановича Христа ради. После менингита для всех окружающих было уже не удивительно, что умственные способности мальчика ослабли. На самом же деле Вася начал скрывать свой подвиг от всех людей, в том числе и от родителей, от сестры.
Детство его было трудное, так как в семье его никто не любил и не жалел. Бывало, выгонят его зимой на улицу, а он стоит босыми ногами на снегу, плачет. Тут нетрезвый отец выйдет за ним следом и скажет: "Васька, иди домой за дурака посадят".
Вся его жизнь прошла на улице Федерации в г. Ульяновске, где он жил с сестрой Александрой Ивановной, в комнате на первом этаже (теперь эта комната занята магазином "Стройматериалы").
Ходил Василий Иванович в церковь Воскресения Христова, что на городском кладбище, в центре Ульяновска. Некоторые люди свидетельствуют, что в обычные, будничные дни он не заходил в храм, а ходил лишь около него. А на большие праздники приходил на елеопомазание.
О жизни Василия Ивановича известно очень немного. В основном все сведения о нем относятся к последним 1015 годам его жизни.
Был Василий Иванович невысокого роста, коренастый, с не слишком густой бородой. В домашней обстановке мы видим его на фотографии одетым в старый-старый пиджак, очень простые, поношенные и мятые брюки. Обут в тапочки. А вот на групповых снимках, сделанных у храма Воскресения Христова, Василий Иванович, стоящий в окружении священников и постоянных прихожан, обут в сапоги, одет хоть и в старенький, но костюм с рубашкой. На голове шляпа. Он ходил в шляпе и заложив часто руки назад. При этом любимое его словечко было: "Я поеду в Иерусалим", "Я скоро поеду в Иерусалим".
Иерусалим не сходил с его языка. Одной своей знакомой он часто говорил, что "пишет письма в Иерусалим". Многое проясняет его фраза, сказанная вскоре после того, как люди полетели в космос и "не обнаружили там Бога". Василий Иванович сказал тогда: "Ищут Бога в космосе, а Он пребывает в Иерусалиме". То есть он всегда говорил о Иерусалиме как о Небесном Царствии.
Доводилось Василию Ивановичу и выезжать из Ульяновска. Однажды нынешний архимандрит одного из подмосковных монастырей Александр (Ургалкин) и один из его товарищей (оба учились тогда в Московской духовной семинарии) повезли его в Троице-Сергиеву лавру. В одном вагоне с ними ехали медики, которые признали в Василии Ивановиче душевнобольного человека, но оказались в восхищении от формы его головы: "Если бы не был больной был бы гений". А ведь такие люди, как блаженный Василий, и есть гении только не в глазах людей, а в очах Божиих. Они стяжают славу и венцы не здешнего, временного мира, а мира горняго, вечного. Это ли не мудрость?!
До сих пор подвизается в Троице-Сергиевой лавре известный всей православной России старец Наум. К нему-то и привели семинаристы ульяновского блаженного. Взглянув на Василия Ивановича, старец воскликнул: "Это кого же вы ко мне привезли? Да ведь это же столп от земли до неба!".
У Василия Ивановича было необъяснимое для окружающих терпение в болезнях. Он, испытывая страшные боли, никогда не роптал и не жаловался. Люди вспоминают, что у него были странные припадки, во время которых он даже падал на землю.
Нина Павловна А., знавшая его в последние годы очень близко и общавшаяся с ним почти ежедневно, рассказала, что однажды, зайдя домой к Василию Ивановичу, увидела его в страшном состоянии: от удара об асфальт бровь была снесена и буквально свисала над глазом. А он сидит, улыбается: "Все хорошо, Нина, все хорошо".
Протоиерей Виктор К. тоже вспоминает по этому поводу:
Он иногда пьет чай за столом, и вдруг внезапно побледнеет, и стакан выпадет у него из рук. "Что, тебе, Вася, плохо?". Молчит. Посидит молча несколько минут, отойдет от боли и скажет спокойно: "Ну, я пойду домой".
У него выходило много камней из почек, но никто не услышал от него ни слова ропота, ни намека на жалобу. Терпел все. Сам он незадолго до смерти говорил: "Я много перенес... Я не знал сытости, недавно маленько узнал". И еще: "Много я претерпел. Как Иисус Христос терпел, так и мне велел".
Эти слова были сказаны в разгар предсмертной болезни, когда, по свидетельству Нины Павловны, затылок у Василия Ивановича горел огнем, а лоб был холодный, нос заострился, и даже глаза стали как бы другого цвета. Но и в этих словах нет жалобы.
По законам советского времени Василий Иванович iитался безработным больным человеком. Много огорчений ему доставляли участковые милиционеры и работники Собеса (органов социального обеспечения при ад