Усадьба Николая Бидлоо: первый голландский сад в Москве
Информация - Культура и искусство
Другие материалы по предмету Культура и искусство
?ени в историко-архитектурной литературе деятельность бывшего личного врача Петра вызывала неоднозначные и весьма осторожные оценки. Восторги дореволюционных историков сменились критикой и фактологией. С одной стороны новые архивные документы позволили установить степень реального участия Н. Бидлоо в реконструкции Головинской усадьбы(16), с другой его изначальный архитектурный непрофессионализм настораживал исследователей и не позволял серьезно относиться к его архитектурным работам. Ситуация существенно изменилась после публикации Лейденским университетом коллекции рисунков, собственноручно выполненных Николаасом Бидлоо и сопровожденных им же написанным тАЬОчеркомтАЭ и пояснениями.(17)
Она представляет несомненный интерес для историка архитектуры, что подтверждает сам автор рисунков: тАЬЕго Величество пожаловал мне маленький участок земли рядом с садом госпиталя, где я создал для себя сад и прелестною деревенскую жизнь, потворствуя в этом моим врожденным вкусам. И, как только этот сад, достаточно маленький, был удачно вписан в соответствующую географическую ситуацию, так прелестно посажен и выращен, он смог понравиться Его Императорскому Величеству настолько сильно, что я был почтен частыми визитами монарха, который приезжал сюда и при мне и в мое отсутствие. В моих тяжелых и многообразных обязанностях, он был моим наилучшим отдыхом и прекрасно способствовал моим занятиям и делам, которым я предавался здесь в уединении. Я решил нарисовать этот очень дорогой мне приют отшельника (hermitage), так чтобы, благодаря этим видам, где бы я не был, я смог бы представить себе место, которое доставило мне столько удовольствия.тАЭ
На 18 листах размером приблизительно 25 на 50 см Бидлоо изобразил виды своей усадьбы и сопроводил их пространным тАЬОчерком , объясняющим рисунки на память своим детям и семьетАЭ. Изображения сделаны уверенной рукой пером с тонировкой кистью и свидетельствуют о явном навыке автора в рисовании пейзажа, архитектуры и жанровых iен. Бидлоо умел строить перспективу с различных точек зрения - общий вид усадьбы изображен по традиции XVII века с тАЬптичьего полетатАЭ (BPL 2727 - 4), а виды отдельных участков и интерьеры дома - с высоты человеческого роста (BPL 2727 - 5-20). Он владел воздушной перспективой, что особенно заметно в пейзажных рисунках - тАЬВиде моего сада и соседнего госпиталятАЭ (BPL 2727 - 5), тАЬВиде на пахотную землю от малых ворот, которые рядом с домомтАЭ (BPL 2727 - 6) и тАЬВиде на летний домик на Яузе с террасамитАЭ (BPL 2727 - 11) и обладал хорошим чувством композиции, так как каждый из его листов продуман, уравновешен, всегда имеет главный изобразительный мотив, подчиняющий себе все второстепенные детали. Сам директор московского госпиталя, относился к своим творческим способностям серьезно, iитая их не менее существенная стороной жизни, своего рода второй ипостасью земного бытия. тАЭ Мою жизнь и честь я посвятил практической медицине, - написал Бидлоо в тАЬОчеркетАЭ, - а для удовольствия и отвлечения я обращался к различным искусствам и наукам, таким как живопись, рисование, музыка, математическая геометрия, архитектура и т.д., а также некоторым умозрительным, философским интересам, но среди всего этого я, со времен моей юности, не желаю ни чего большего чем удовольствия и радости деревенской жизни.тАЭ
Виды своей усадьбы Н. Бидлоо вероятнее всего создал и описал после смерти Петра I, то есть между 1725 и 1735 годами. Архивных и мемуарных сведений об этой усадьбе чрезвычайно мало. Но есть все основания iитать, что она действительно существовала.
В 1907 году историк Московского Военного госпиталя А. Н. Алелеков опубликовал архивный документ от 8 марта 1710 года, который содержал просьбу Н. Бидлоо к царю: тАЬДержавнейший царь, Государь милостивейший. Работал я у тебе Великому государю в дохтурах со всякой верностию, а двора у меня загородного нет, а подле гошпитального двора к Семеновской слободке земля лежит впусте, не кому под строение не отдана. Всемилостивейший государь, прошу той земли мне дать под загородный двор ... впредь для владения.тАЭ(18) Петр, находившийся в это время в Воронеже, прислал указ в Монастырский приказ о предоставлении во владение тАЬдоктору, его жене и детямтАЭ просимого участка и разрешении тАЬвсякого строения, какое ему надлежит строитьтАЭ.(19) Этим явные свидетельства об усадьбе иiерпываются. Однако, ряд косвенных фактов позволяет продолжить гипотетическую реконструкцию ее истории.
В тАЬКниге записной указом Его Императорского Величества 1722 годутАЭ среди различных указаний Петра по поводу благоустройства Головинского сада есть одна фраза - тАЬзделать такой прудок (и с каменной стенкою вместо деревянной) какой у вас в огороде (подчеркнуто мной - А.А.), где Эхо дает.тАЭ(20) Император указал на образец, который ему понравился в саду Бидлоо. Этот пруд изображен на рисунке BPL 2727 - 14 тАЬВид большого водоема от реки к триумфальной аркетАЭ. Он имел форму латинского креста и был оформлен с торцевой стороны подпорной стенкой с колоннами и нишами. Скорее всего он и послужил образцом для тАЬкрестового прудатАЭ, устроенного в Головинском саду.(21)
В своем ответе Петру на указания по поводу устройства Головинского сада, сам Бидлоо, в декабре 1722 года(22), писал о посещении императором его тАЬмалого ЭрмитажатАЭ(подчеркнуто мной - А. А.) и беседе о реконструкции усадьбы, которой , как пишет Бергхольц: тАЬ... император в свое отсутствие поручил заняться доктору БидлоотАЭ(23). Следовательно, в 1722 году усадьба существовала, нравилась Петру I и даже служила образцом для подражания, а ее хозяин вполне устраивал к