Уроки смутного времени
Статья - История
Другие статьи по предмету История
зация воплощения новой стратегии. И, наконец, его личный вклад, так сказать, "на полях сражений".
Палицын в своей книге вспоминает о том, что грамоты были разосланы во все города русской державы. А город - это не только бояре и власть. Следовательно, города уже были главными центрами, коль скоро к ним обращались авторы писем.
О чем говорилось в письмах из Троицева монастыря? О "многоплачевном конечном разорении" Московского государства. (Заметим: речь идет уже о государстве, а не о личной вотчине московских царей.) Молили немедленно спешить в Москву для освобождения царствующего града от поляков. (Заметим: освобождают не резиденцию царя, а царствующий град.) Москва уже приобрела не только властный, но и моральный, идейный авторитет в стране, стала символом. И что очень важно, на первое место выдвигается борьба с поляками, с католиками. О литовцах и тем более западных русских ничего не говорится. Очень умный ход. Письма призывали к отмщению за православие, звали стоять крепко за благочестие, дабы каждый себе принял венец и похвалы. (Заметим: призыв не к "сироте", не к "холопу", а к каждому, к личности.) В России уже было к кому обращаться с таким призывом. В России уже были "люди Московского государства". Палицын и Дионисий обращались к ним, к сути русского человека, к самому святому для него -приверженности к вере и к родине. В письмах говорилось, какие царства и за какие грехи погибли, а какие и за что возвеличены Богом (так сказать, уроки истории). И, наконец, на первое место ставилось право Московской Руси самой выбирать себе царя и выбирать из своих. Письма апеллировали к сознательности, исходили из уверенности, что мы сами можем избрать, что наше решение будет лучшим.
В поразительно короткий срок новая стратегия овладела Московской Русью. И это при отсутствии того, что мы называем электронными средствами массовой информации, при плохих дорогах, при недостаточной грамотности. Грамоты из Троицева монастыря распространялись с быстротой молнии. Налажена была обратная связь: в новые письма включали ответы на то, о чем просили или спрашивали получатели грамот.
Историки спорили и спорят о том, насколько велик личный вклад Палицына в пропаганду письмами, - в самом его участии никто не сомневается. Но настоящий звездный час для Авраамия Палицына наступил, когда началось осуществление стратегии выхода из Смуты. В Троице-Сергиевом монастыре были "борзые" писцы, были и глубокие аналитики, и далеко видящие теоретики. Но наступил момент, когда надо было выйти из монастыря на улицы и площади и говорить с конкретными людьми, убеждать, уверять, хвалить, пугать, угрожать, словом - действовать.
Палицын (и по прошлому опыту, и по личным способностям) всегда оказывался "в нужном месте и в нужное время". А речь ведь шла ни много ни мало о том, чтобы активизировать Московскую Русь, преодолеть чисто русскую инерцию, а то и просто лень. И конечно же надо обеспечить главную базу успеха - единство всех потенциальных сторонников новой стратегии.
Важно отметить, прежде всего, активизацию Минина. Расхожая версия: "Минин в Нижнем вышел и призвал..." Но сам Минин говорит, что перед этим ему было видение, к нему пришел чудотворец Сергий Радонежский и призвал собирать народ и вести его на очищение Москвы. Сергий - чудотворец Троице-Сергиева монастыря. И в его явлении именно Минину легко фиксируется какая-то привязка Минина к Троице-Сергиевой лавре. К тому же Минин не из мясной лавки вышел на площадь, он уже служил в ополчении Алябьева и Репнина.
Далее, выдвижение Пожарского. Пожарского как лидера называет сам Минин. Но ведь именно Пожарского хорошо знают в Троице: здесь он лечился от ран. И опять чувствуется серьезный подтекст. Ho особенно важно побуждение к походу Пожарского, который стоит с ополчением в Ярославле. Он медлит и колеблется. И тогда Палицын едет в Ярославль.
Мы не знаем, о чем говорил Палицын с Пожарским. Но, как пишет историк С. Кедров, келарь был дальновиднее Пожарского и склонил его к скорому походу на Москву. Историк отмечает: "Несомненно, нужна была большая сила ума и воли, чтобы развеять все сомнения Пожарского ... Неизвестно также, сколь долго бы простоял Пожарский в Ярославле, если бы не ходатайство Палицына... это ходатайство и было главным побуждением к выступлению Пожарского из Ярославля". 26 июля 1612 года Палицын приезжает к Пожарскому, а 18 августа Пожарский выступил на Москву.
Палицын понимал, что без единства Московской Руси не выстоять - и не только ради изгнания поляков, но и, главным образом, потом. Надо было "мирить" бояр друг с другом. Бояр мирить с дворянами. И тех и других - с горожанами. Ополченцев из русских городов - с отрядами из Казани. Русских - с поддерживающими их татарами и другими народами Московского государства... Но главное - мирить бояр и дворян с крестьянами, с их ударной силой - казаками.
Надо было объединить всех, кто в годы Смутного времени метался. Не знаю, в это ли время родилась поговорка: "кто прошлое помянет, тому глаз вон", но действовали в соответствии с нею. "Не бойтесь казаков", - убеждал Палицын Пожарского и Минина. "Не бойтесь ополченцев, бояр и дворян", - убеждал он казаков. И неслучайно при любом споре то Пожарский, то Минин, то лидер казаков Трубецкой сразу же обращаются к Авраамию Палицыну. Его умение найти согласие - общепризнанно : "Чтобы всем быти в совести и соединении, и друг друга не побивати и не грубити, и дури ни над кем не чинити".
Когда в отчаянии Трубецкой пр