Улица Седина
Информация - История
Другие материалы по предмету История
ть месяцев стоял Потемкин под стенами Очакова, и не видно было конца тяжелой осаде. Чтобы сломить турецкую твердыню, необходимо было взять укрепленный остров Березань... Подумал Потемкин и послал к запорожскому гетману Головатому:
- Головатый, как бы нам взять Березань?
- А хрест (т.е. Георгиевский крест) буде?
-Буде!
- Чуево (слышим).
Через пять часов после этого короткого разговора, несмотря на бешеное сопротивление турецкого гарнизона, над редутами Березани уже реял русский флаг.
Победа, конечно, далась нелегко, и взятием Березани казаки вписали еще одну героическую страницу в свою историю. Отряд (курень), взявший остров, назвал себя Березанским. Это был один из двух дополнительных (по сравнению с Запорожским войском) куреней, ставший позже станицей Березанской. А в честь станицы была названа улица в Екатеринодаре, которая носит это название и сейчас. Вот наглядный пример того, как многое стоит за названием улицы, которое мы всегда призываем беречь. Короткое слово, а за ним целое историческое событие.
В Березани тогда было взято много боевых трофеев, часть которых позже использовали в мирных целях: Головатый повелел старые разбитые медные пушки переплавить на колокола для кубанских храмов, в том числе для Екатеринодара. Из Херсона, где их отливали, они были доставлены сюда водным путем в июле 1795 года и установлены в Свято-Троицкой церкви, что была тогда в крепости.
Однако вернемся к войсковому судье. Из двух самых популярных в войске людей, после смерти атамана С. Белого (1788 г.) казаки предпочли все же видеть атаманом 3. Чепегу, который был проще в обращении и ближе им, придерживался старых запорожских обычаев в быту, оставаясь всю жизнь бессемейным, сиромой, каковых в войске было много. Но отношения у соперников были хорошие, товарищеские, атаман iитался с мнением своего образованного помощника, даже город без него не начинали строить.
Огромный авторитет Головатого подтверждается и письмом к нему Котляревского (бывшего тогда войсковым писарем) от 17 июля 1793 года, где он пишет: Дорогый батьку! Прыизжай до нас даваты порядку. Та вже жъ бы час и хаты становыты, та не смием без тебе ничого робыты. Письмо, думается, понятно без перевода.
Но как раз то, что осуждал Котляревский, а именно закрепление старшиной лучших земель и лесов в вечно-потомственное владение и использование рядового казачества для хозяйственных личных нужд, было в большой степени присуще Головатому. Историк отмечает, что был он человек стяжательный, и это худшая черта в его характере и деятельности.
Персидский поход, в котором он командовал Каспийской флотилией и десантом на острове Сара, оказался для него последним. Из-за убийственного климата людей там косила лихорадка, и Головатого не миновала горькая участь - умереть на чужбине от этой болезни, Он пережил 3. Чепегу всего на две недели и умер 29 января 1797 года, не зная о том, что он уже избран атаманом войска. Высочайше утвержденная грамота о его избрании не застала его в живых. Она была прочитана над могилой атамана на полуострове Камышеван, и залпом орудий отдали казаки последнюю почесть человеку, долгие годы разделявшему с ними трудную казачью службу.
А. Головатый оставил детям громадное состояние, но с его смертью, как пишет Ф.А. Щербина, как-то расползлось, разрушилось, стушевалось то, что больше всего он принимал к сердцу - члены семьи разъединились и вымерли, громадное имущество растаяло, угасла даже память о нем в тех храмах, которые он усердно строил, как религиозный человек. Но не угасли и не угаснут никогда лишь одни исторические заслуги этого деятеля...
После смерти А. Головатого, по распоряжению Таврического генерал-губернатора, которому подчинялась тогда Черномория, его имение и капитал перешли в ведение Таврической дворянской опеки, представители которой приезжали в Екатеринодар для приема имения.
Сейчас на территории бывшей усадьбы стоят старинные дома более поздней постройки, а на углу улиц Седина и Орджоникидзе (дом № 34/69) - административно-жилое четырехэтажное здание, строительство которого началось в 1939 году, а закончилось летом первого военного года. Возводилось оно как экспериментальное, скоростным методом, и никто не предполагал, какая трагическая судьба ожидает его.
Недолго пришлось пожить здесь новоселам: оккупанты облюбовали здание для своей самой страшной организации - гестапо.
Тысячи советских патриотов были замучены в его подвалах, а перед своим изгнанием фашисты подожгли здание вместе с находившимися там узниками... Погибли все. Право же странно, что до сих пор нет на нем мемориальной доски, а ведь прошло более полувека.
После войны дом восстановлен. Первый этаж его занимают различные учреждения.
В соседнем доме № 36 (довоенный генеральский особняк) длительное время находился отдел социального обеспечения Первомайского района. Здание перестроено, расширено, и сейчас здесь прокуратура Центрального округа.
Старинный дом № 39 на противоположной стороне (угол Орджоникидзе) известен был в прошлом как дом Роккеля. Так его называют и сейчас старожилы этих мест. Коммерческая деятельность владельца дома была разнообразной: он торговал земледельческими машинами, был агентом Русско-Кубанской промышленной и нефтяной компании, ему принадлежал остров на Старой Кубани и находящееся там садовое заведение. Из его выступлений как гласного городской думы следует, что был он человек гуманный и не раз на заседаниях предлагал