Тотемы-деревья в сказаниях и обрядах европейских народов
Статья - Культура и искусство
Другие статьи по предмету Культура и искусство
?го дома человеческою кровью [Гэрли 1935, с. 94]. Равным образом, у тлинкитов Северной Америки, когда главарь строит себе новый дом, то он сперва удушает одного из своих рабов и его кровью напитывает место постройки [Кгаизе 1885, 8.162].
В Риме, при раскопках Капитолия, была найдена человеческая голова, хотя, по легендам, Нума и пытался подменить в данном случае человеческую голову головкой чеснока. При разрушении западноевропейских старинных построек в стенах их вообще часто находили скелеты людей в гробах и без гробов.
Явное переживание рассматриваемого обычая строительной человеческой жертвы Иосиф Клаппер справедливо видит в одной детской игре немцев Силезии. Игра носит имя иди через, от песни:
Иди, иди через золотой мост;
Мост обрушился, и мы хотим его починить.
Чем? Травой, камешком, ножкой.
Первый идет, второй идет,
Третий должен быть схвачен.
Подобная же игра, продолжает Клаппер, распространена в Скандинавии. Золотой мост мифический; его нельзя отремонтировать естественными средствами. Ремонтирующие прибегают к заклинательной строительной жертве: они замуровывают живое существо. Трава не помогает беде; камень не держит; надо принесть в жертву человеческую ногу. Третий идущий замуровывается в фундамент.
Поляки в районе Пржеворска при закладке дома клали на землю хозяина начатой стройки. Приводя этот обычай, Быстронь считает мало правдоподобным видеть в нем символ кровавой жертвы. Но мы не видим никаких препятствий к такому именно толкованию, тем более, что катанье по ниве, с которым Быстронь сопоставляет данный обряд, ничего общего по функции с ним не имеет и схоже лишь по одной форме.
Что касается объяснения всего описанного обычая в его целом, то исследователи давно уже и очень согласно видят в нем жертву. Пауль Сартори в 1911 г. писал; В старые времена, так же и в Германии, при постройке жилых домов, зарывали в землю или замуровывали в стены людей, и именно детей или в качестве жертвы примирения, или же для того, чтобы получить активного духа-защитника новому зданию. Еще ранее аналогичное же объяснение высказывали Эд. Тэйлор в 1871 г., Феликс Либрехт в 1879 г., Фридрих Панцер в 1855 г. и др. Замурованные люди приносятся в жертву, чтобы постройка стала прочною и неприступною... В наших народных сагах большею частью выступает вместо старого бога черт: он желает принять участие во всех больших сооружениях, старается заключить договор, в силу которого ему должна принадлежать душа первого человека, кто взойдет первым в новую церковь или на новый мост и т. п.; но достается ему большею частью не человек, а собака, волк или петух. Если же стройка произведена без участия черта, то он гневается и всячески пытается разрушить здание, что, впрочем, ему также не удается [Рапгег 1855, 8. 562]. В древнейшее время был широко распространенный обычай зарывать живыми людей, чтобы таким образом получить защиту от врагов или обеспечение от иного вреда. Случаи или следы этого обычая повторяются даже вплоть до нашего времени. Особенно же он обнаруживается при падении или ином разрушении разного рода зданий, что и хотели предупредить с помощью данного способа. Эд. Тэйлор приводит шотландское поверье о пиктах и некоторые другие факты и продолжает: в менее культурных странах этот обряд удерживается до наших дней с очевидной религиозной целью или для того, чтобы умилостивить духов земли жертвою, или чтобы обратить душу самой жертвы в покровительствующего демона [Тэй-лор 1896, с. 96].
Эту анимистическую предпосылку строительных жертв подробнее развивает Фридрих Краусс. По его сообщению, южнославянские крестьяне прежде верили, что место для постройки дома надо купить у земляного хозяина. Фр. Краусс приводит сербскую легенду, где разные земляные хозяева требуют от строителя разный оброк за место для постройки дома: один требует все, что есть живого в доме; другой домохозяина и домохозяйку; третий курицу и цыпленка (что нужно было понимать: мать и ребенка); четвертый головку чесноку, но под этой головкой надо было понимать все съестные припасы. И только пятый и последний заявил: я ничего не требую, а сам еще буду давать ежегодно по одной штуке всех видов скота.
У этнографов новейшего времени мы встречаем такие же. точно объяснения строительной жертвы. Вильгельм Ессе, автор новейшего труда Строительная жертва и жертва мертвецам 1930 г., пишет: В основе распространенного почти по всей обитаемой земле обычая строительной жертвы лежит верование о том, что постройка дома, храма, города, крепости, моста, плотины и т. п. требует жертвы, чтобы обеспечить прочность постройки, чтобы охранить дом и его обитателей от всякого несчастия и от влияния со стороны злых духов. Строительная жертва совершается различно; различны также и лежащие в основе ее представления. В одних случаях имеется жертва в узком или собственном смысле духам земли, служащая как бы для примирения с духами по поводу повреждения строителями матери-земли. В других целью ее служит приобретение духа-охранителя для постройки. В третьих случаях это апотропеическая чара против враждебных надземных сил. Или, наконец, это вид симпатической магии через приношение предметов, которых сила и благодетельное действие переходит на дом и на людей. Два последних объяснения имеют в виду не живую жертву, не людей или животных, а черепа, кости и т. п. Альб. Беккер, автор Этнографии Пфальца, писал в 1925 г.: Удачу новостройки ?/p>