Тема «отцов и детей» в русской классике
Сочинение - Литература
Другие сочинения по предмету Литература
Тема отцов и детей в русской классике
Аникин А.А.
Роман И.С. Тургенева дал имя нашей теме, которая, однако, поставлена в русской литературе столь широко и значительно, что можно всех ведущих героев представить в двух ракурсах: как отцов, детей или же героев-одиночек, вне рода-племени. Кажется даже, что количественно вторая позиция преобладает: герои бездетные и бессемейные первые герои русской классики. Чацкий, Онегин, Печорин воспринимаются как сироты и в житейском, и в метафорическом смысле слова, но ведь и это обратная сторона нашей темы. Личностное, индивидуальное начало настолько преобладает в их облике, что "мысль семейная" внешне не связана с ними. Заметим только на первый взгляд. Ведь и отрицательное развитие темы тоже надо учитывать. Так, можно построить наблюдения и иначе: только сиротами и могут быть названные герои в силу их характеров.
Общеизвестное начало "Анны Карениной": "Все счастливые семьи похожи одна на другую, каждая несчастливая несчастлива по-своему", несмотря на полемическое его опровержение самим же романом, вообще можно считать девизом темы, вектором ее интересов. Вся напряженность темы вытекает из внутреннего конфликта: "отцы и дети" прочитываются как "дети против отцов" или "отцы против детей". Не так ли строятся судьбы Раскольниковых, Базаровых, Кабановых, Болконских?.. Тоска Чичикова по потомству кажется чисто комедийной чертой. А внутренняя опустошенность героев "Вишневого сада" покажет, что героям вообще не до отцовства. Этот фон заслоняет не обязательно счастливые, но позитивные, содержательные связи. Но это обманчивое впечатление, и в глубине содержания тургеневского романа "Отцы и дети" внешний конфликт детей и отцов сменяется единством, доступным лишь избранным героям и выраженным в заглавии всего лишь соединительным союзом. Таков предварительный эскиз темы.
Тем не менее негативные решения преобладают в нашей теме, более ярки и привлекательны для писателя, хотя и заведомо обречены на несогласие проницательных читателей. Приведем несправедливую, но и не случайную реплику В.В.Розанова: "Отцы и дети" Тургенева перешли в какую-то чахотку русской семьи, разрушив последнюю связь, последнее милое на Руси. После того, как были прокляты помещики у Гоголя и Гончарова, администрация у Щедрина, купцы у Островского, духовенство у Лескова и, наконец, вот сама семья у Тургенева, русскому человеку Но конфликтные состояния в отцах и детяхне осталось ничего любить" (10, 792). - отнюдь не новость в литературе 19-го века: еще фонвизинский Митрофанушка жалел матушку из-за того, что "так устала, колотя батюшку" (14, 89). Родословную конфликта можно довести до одного из древнейших мифов, и едва ли возможно установить, что первично вражда или дружба отцов и детей. В античной мифологии само сотворение мира происходит в смертельной схватке отца и сына, по сравнению с чем мельчают все сюжеты 19-го века. Так что существо конфликта безусловно уходит к корням мировой культуры: первый мужчина Уран ненавидит своих детей, хотя и не может избежать лавиноподобного детородства, и будет оскоплен (символически убит) своим сыном Кроносом, который в свою очередь низвергнут Зевсом, - всех прочих своих детей Кронос пожирает, чтобы избежать поражения от своего потомка. Отпечаток этой вражды можно найти и в последующей мифологической истории, а также в мифах разных народов. Каков первоисточник нашей темы?!.
Противоположную картину дает христианская религия. Ветхозаветный закон Моисея "почитай отца твоего и мать твою" (Ис., 20, 12) в высшей степени воплощен Христом: это образец отношений отцов и детей: "Все предано Мне Отцом Моим, и никто не знает Сына, кроме Отца; и Отца не знает никто, кроме Сына" (Мф., 11, 27). И именно через Христа сам Бог воспринимается как Отец всеобщий: "Да будете сынами Отца вашего небесного" (Мф., 5, 45); точнее исполняя заповеди, человек обретает Отца в Боге: "И будет вам награда великая, и будете сынами Всевышнего" (Лк., 6, 35). Заповедь почитания родителей остается одной из главнейших. Это благо жизни; наоборот, катастрофа жизни рисуется словами: "Предаст же брат брата на смерть, и отец сына; и восстанут дети на родителей и умертвят их" (Мф., 10, 21).
Условно говоря, между образом Урана и образом Христа и располагаются вариации нашей темы, приближаясь то к одной, то к другой линии. Склонности писателей и мыслителей будут здесь вполне очевидны. В целом всякое сомнение в единстве отца и сына будет самым прямым путем к сомнению в Христе. Вот и обратим пафос В.В.Розанова на его собственную мысль и увидим антихристианскую позицию: "Сын, дети всегда не походят на отца и скорее противолежат ему, нежели его повторяют собою… Сын рождается, если отец был не полон… Посему кто сказал бы: "Я и отец одно" (слова Христа.- А.А.), вызвал бы ответное недоумение: "К чему? Зачем повторения?". Нет, явно сын мог бы "придти", только чтобы восполнить отца, как несовершенного, лишенного полноты и вообще недостаточного… Без противоречия отцу не может быть сына" (10, 623). Не это ли урановый источник начала 20-века?
Л.Н.Толстой в своем знаменитом изложении Евангелия, наоборот, предельно заострит мотив единства отца и сына, но видя подлинным отцом только Бога, словно в ущерб земному отцовству. Поэтому, по Толстому, "Иисус был сын неизвестного отца. Не зная отца своего, он в детстве своем называл отцом своим Бога" (12, 39): "Человек сын бесконечного начала, сын этого Отца не плотью, но духом" (